я не уйду (яку/лев) (2/2)
— Вообще-то, я планировал тебя поцеловать. Так удобнее, а то нагибаться слишком низко, — отвечаю и получаю ощутимый тычок под ребра. Даже любовнику с привилегиями не дозволяется шутить про рост Яку Мориске.
— Иногда я забываю, какой же ты еще сопляк, Хайба. Где твое уважение?
Резко хватает меня за волосы, оттягивает голову назад, но тут же проводит вдоль шеи языком, оставляя влажный след.
— Я хотел кое-что обсудить с тобой, — шепчет прямо в ухо, обдавая кожу горячим дыханием. — Но с этим можно и повременить.
Целоваться начинаем медленно и со вкусом. Мориске задает темп и диктует правила, на которых сегодня играем. Почти не отрываясь, раздеваемся и перемещаемся к центру постели. Яку толкает меня в грудь и нависает сверху, крепко зажимая ногами мои бедра. Снова целует, а когда я тянусь к его заднице, шлепает по руке.
— Лежи, я сам, — выдыхает в губы.
Я едва участвую в процессе, когда Мориске с глухим стоном насаживается и после короткой паузы начинает покачиваться, задавая нужный ему ритм. Найдя идеальный угол входа, Яку ускоряется. От наступающего кайфа жмурит глаза, а рот замирает в полунемом «О», когда я ощутимо сжимаю его член и дрочу до тех пор, пока Яку не изливается, измазав нас обоих в собственной сперме. Сам же кончаю вскоре после него. Прежде чем успеваю вытереться, Яку падает мне на грудь, утыкаясь носом куда-то в шею, и сопит.
— Так о чем ты хотел со мной поговорить? — через минут пять безмолвного обжимания первым нарушаю тишину, обводя пальцами змеящиеся по спине Мориске чернильные линии татуировки.
Яку приподнимает голову и кусает мой подбородок, игнорируя вопрос. Тянется руками, переплетая наши пальцы в замок, елозит, опускается ниже и начинает лизать мой сосок.
— Мориске…
— Заткнись.
Догадываюсь, к чему он клонит, и покорно принимаю условия. Когда рот Яку накрывает мой член, я отдаюсь ощущениям. Сквозь полуприкрытые веки наблюдаю, как он сосет, вбирая меня почти полностью аж до назревающих в уголках глаз слез. Его ладонь дразняще скользит вдоль ствола, пока горячий язык обводит головку. Вновь заглатывает, а свободная рука тут же тянется к моей заднице. Дальше засовывания в меня пальцев желания Мориске не уходили, и я позволял играться с собственной дыркой по его усмотрению, постепенно ловя от процесса извращенное наслаждение.
Доведя меня до предела, Яку вытирает рот тыльной стороной ладони и тянется за сигаретами, а закурив, ложится рядом, поставив пепельницу себе на живот.
— Я не планирую часто, да и вообще это повторять, но я люблю тебя, Лев. Так что даже если ты трахаешься со мной, потому как тебе это выгодно, пусть оно так и остается. Главное, не делай этого с кем-либо еще. Лучше сразу уйди, держать не буду. Возможно, переломаю на прощание руки или попрошу Шинобу начистить твою красивую физиономию, но в итоге отпущу. Однако если узнаю, что спишь за моей спиной с другими… ты в курсе, как я поступаю с предателями.
— Я не уйду, — без раздумий отвечаю я. Вряд ли Яку сразу ждет пылкое встречное признание, но и меня его слова застают врасплох. Этот аспект наших отношений никогда ранее не затрагивался, по крайней мере, вслух мы подобное не обсуждали, и на мгновение в воздухе вместе с сигаретным дымом зависает неловкость.
— Кстати, после сделки по слиянию с Нохеби я намерен передать свой пост и уехать из Японии, — Яку тушит окурок и поднимается, едва не рассыпав пепельницу прямо в постель. Копается пару секунд в ящике прикроватного столика и, выудив оттуда конверт, кидает мне на колени. — На, это тебе, а я в душ. Если желаешь присоединиться, не стесняйся.
Оставляя меня в легкой степени офигевания, Яку быстро исчезает в ванной. Гадать, что внутри конверта, даже и не пытаюсь, просто вытряхиваю содержимое на кровать. Первым, конечно, в глаза бросается свеженький паспорт, а уж потом выписанный на мое имя авиабилет до Нью-Йорка с отправлением через неделю.
Время до намеченной даты вылета проходит в обычном ритме. Правда, из-за возникших в последнюю минуту разногласий с главой Нохеби, Яку зависает в офисе до поздней ночи и раздражается чаще обычного. Вся его шайка старается не нарываться и держаться ниже травы, даже Шинобу прикусил язык и не маячит перед глазами, а я перебираюсь спать в отдельную комнату, но на вторую же ночь Мориске пинками загоняет меня обратно в свою постель.
Вопреки опасениям, сделка с Нохеби все же проходит успешно, о чем Яку, вымотанный и уставший, сообщает мне по телефону, едва покидает офис, где велись переговоры. Его голос чуть хрипит, и я улавливаю шипение пузырьков, когда он отвинчивает пробку на бутылке с водой. Жду, пока Яку промочит горло, слушая сквозь динамик, как на фоне играет дурацкая попсовая радио-волна, которую Шинобу постоянно включает в тачке.
— Лев, ты не представляешь, как же я мечтаю сейчас поскорее оказаться дома, забраться в горячую ванну, где уже будешь ждать ты, а потом про…
Речь Мориске вмиг обрывает резкий визг тормозов и пронзительный скрежет покореженного металла, впиваясь мне в уши сотнями острых иголок. Чувствую, как за секунду до тошноты скручивает желудок, и кричу в трубку, да только мерзкий гудок и следующий за ним механический голос оповещают, что абонент уже недоступен...