Глава 14. Возможность (2/2)
После недолгой заминки водитель, повинуясь еле заметному кивку господина Ороку, открыл дверцу. Рако замешкалась было, нерешительно поглядывая на будущего супруга. Тот лишь нетерпеливо мотнул головой, сопроводив движение размашистым жестом, который трудно было истолковать двояко. Девушка поспешно выбралась из машины и с наслаждением вздохнула прохладный, напоенный водной взвесью воздух. После предгрозовой духоты он казался необыкновенно сладким. Потом, смущенно потупясь, торопливо отступила на шаг-два от господина Шимацу и робко сцепила за спиной руки.
— Добрый день, господин, — пролепетала она, невольно запнувшись, когда очередная вспышка молнии ослепила ее, а следом, почти над самой головой, торжествующе загрохотал гром. — Рада видеть вас в добром здравии. Надеюсь, и с госпожой Окото тоже все хорошо?
Даже не глядя в лицо, Рако почувствовала, как нахмурился господин Шимацу, и еще раз мысленно отругала себя за нетактичность. Госпожу Окото, мать почтенного Дзироко-сана, чаще других упоминал в утренних молитвах дедушка — и наверное, неспроста. Стоило ли касаться незаживающих ран? Но не спросить о важном для господина человеке Рако не могла.
— Спасибо, Рако-чан, — господин Шимацу снова улыбнулся, но на сей раз улыбка его была невеселой, словно подернутой мелкой зябкой моросью. — От имени госпожи благодарю тебя за твою доброту. Смею надеяться, что и твой почтенный дедушка также не слишком разгневается на мою дерзость, приведшую меня к нему в этот неурочный час.
Еще раз громыхнул гром, как бы подтверждая его слова, да и изрядно промокшее платье Рако говорило о том же. Стоило ли обращаться с просьбой к богам — даже самой милосердной из них — в такое время? Рако не знала, да даже если бы догадывалась — кто она, чтобы советовать господину, что ему делать? И все же она сделала то единственное, что могло предотвратить начинающуюся ссору — она догадалась, что оба мужчины считали свои дела, каждый — свое, наиболее важным и не терпящим отлагательств. И ни один не был готов уступить.
— Сожалею, Шимацу-сан, — Рако вновь опустила голову, потом и вовсе отвела взгляд, дабы скрыть горящие щеки. — Боюсь, что дедушка вряд ли сможет принять вас сегодня. Так… сложились обстоятельства, — она неловко переступила с ноги на ногу, запнувшись о незамеченный камушек, поддела его носком туфельки, отталкивая с тропинки. — Но он уже просил милосердную богиню о заступничестве Окото-сан сегодня утром и непременно повторит это назавтра. И так — каждый день, на протяжении всей недели. Это непременно должно помочь.
Кажется, лицо господина Дзироко немного прояснилось. Рако робко понадеялась, что этого будет довольно. К тому же она не слишком отошла от истины: дедушка и правда говорил ей, что с завтрашнего дня будет уделять особое внимание молитвам за тех из просителей, чье здоровье нуждалось в особом попечительстве Каннон. А значит, и госпожи Окото также. Даже, вероятно, в первую очередь.
— Еще раз благодарю за столь радостные вести, — господин Дзироко выпрямился. — Еще раз прошу извинить меня, что задержал вас в столь недобрый час, — он повернулся к господину Ороку. — Не слишком ли большой дерзостью будет поинтересоваться, где вы собираетесь остановиться до отъезда? В районе Центрального парка я знаю отличную гостиницу, к тому же по вполне приемлемым ценам.
— Мы не собираемся в Нару, — сухо отрезал господин Ороку. Рако озадаченно посмотрела на него — господин не делился с ней своими планами, однако именно до этого города было ближе всего добраться отсюда… если, конечно, она точно определила их местонахождение. Впрочем, вероятно, у господина какие-то свои планы и дела в ином месте.
— Думаю, Яматокорияма будет лучшим выбором для нас обоих, — подтвердил ее догадку господин Ороку. Потом оглянулся на нее и улыбнулся — настолько непривычно для себя недавнего, что Рако на несколько секунд утратила связь с реальностью, — моя… будущая супруга не слишком любит шумные города, и я хорошо ее понимаю.
Рако отчетливо ощутила, как вспыхнули от неожиданного смущения и радости щеки, и безотчетно спрятала лицо в ладонях. Даже зыбкая сырость от промокшего платья перестала ощущаться. Он знал, он помнил о ней даже такую мелочь! А она-то, глупая, считала, что господину интересны лишь его дела, а уж никак не ее незначительная особа! Как могла она так заблуждаться насчет него?
— Прекрасный выбор, Ороку-сан, — долетел уже издалека голос Шимацу-сана. Должно быть, тот уже вернулся к своей машине, но Рако даже не глянула в ту сторону. Наверное, это было невежливо — но хотя бы такой малостью она хотела отблагодарить господина Ороку за милость. — В эту пору Ятадера Темпль* особенно прекрасен. Не смею больше задерживать вас. Доброго пути! И берегите себя.
Последняя реплика определенно предназначалась ей, и Рако все же кивнула, не поднимая взгляда, и про себя пожелала Шимацу-сану милости богов в непростом пути обратно. За благополучное же окончание собственного пути она не переживала — господин Ороку наверняка позаботится об этом.
***</p>
— Что ты творишь? — прошипел господин Ороку, когда отъехавший Шимацу уже не мог их видеть. Повернувшаяся было к нему Рако в испуге отпрянула, ничего не понимая. Недавняя благожелательность испарилась бесследно, точно привиделась во сне. Гнев исказил черты названного супруга почти до неузнаваемого, и на миг девушке показалось: тот сейчас ударит ее. Руку он и правда стиснул весьма болезненно, так что девушка не сдержала стон.
— Пожалуйста, господин, я не хотела ничего дурного, — прошептала она, осторожно касаясь стальных пальцев. — Я только хотела…
— Я не разрешал тебе ничего хотеть, — резко перебил ее Шредер. — Не разрешал показывать и носа из машины, соваться не в свое дело и вообще открывать рот. Ясно?
— Да. Но… — начала было Рако, но поймала свирепый взгляд и лишь покорно кивнула, опустив глаза. Немного помедлив, господин Ороку отпустил ее и небрежно втолкнул в машину.
— Поехали, — резко обратился он уже к водителю. — Мы и так потеряли тут много времени.
Девушка немного неуклюже забралась в салон, сжалась испуганным комочком, прикусив губу, даже не смея глянуть в окно, инстинктивно обхватила себя за плечи, словно пытаясь согреться, хотя даже не ощущала, насколько промокла. Грубая отповедь ошеломила ее, губы до сих пор дрожали, да и руки тоже, на глаза наворачивались слезы. Никто никогда до сих пор не говорил с ней в таком тоне. Лишь он…
Тем временем господин Ороку забрался на переднее сидение, на сей раз того же автомобиля, и машина тронулась. Рако он больше ни сказал ни слова, вообще не оглядывался в ее сторону, погруженный в свои мысли. И судя по всему, были они невеселыми: украдкой наблюдая за ним, Рако с тревогой отмечала, как не раз и не два сходились угрюмо на переносице брови, как напрягались, как перед схваткой, плечи. Лишь раз полуулыбка осенила мрачное лицо, но и она не казалась доброй. Впрочем, это могло ей и показаться.
Всю дорогу Рако пыталась убедить себя в этом. Как-никак господин назвал ее своей, и теперь ей неприлично даже разговаривать с незнакомыми мужчинами. А уж тем более — с ранее знакомыми! Бог знает, что господин о ней подумал и какого теперь мнения о дедушке. Рако даже слегка покраснела и с силой ущипнула себя за руку, досадуя на свое легкомысленное поведение. Чего доброго, господин пожалеет о своем выборе, и это ляжет тяжким позором на них обоих. И ладно бы она, но дедушка не заслужил этого. Только не он, столько сделавший для нее. Рако про себя поклялась, что сделает все возможное, дабы исправить свою ошибку и никогда, ни за что больше не даст господину повод для нареканий.
***</p>
Рако сильно удивилась бы, узнав о настоящих мыслях своего неожиданного суженого. А может, даже была бы шокирована — сколь много касались они их временного попутчика (кортеж господина Шимацу сопроводил их до самого поворота к Яматокорияме), и сколь редко обращались к ней. Разумеется, Шредера возмутило то, как тепло и почти по-приятельски общалась его невеста с ненавистным попутчиком, однако довольно быстро списал это на ее дурные манеры — ничего иного, даже на свой подозрительный взгляд, он так и не заметил. Что, конечно же, не значило, что с этим стоит мириться. Но первостепенным, не терпящим отлагательств оставалось другое — возмездие Дзироко-сану, посмевшему еще раз оскорбить его.
Но в этот раз в его руках был ключ. Имя. Всего лишь имя, но эта ниточка могла вывести на много интересных открытий. Женщина, которой оно принадлежало, наверняка была очень дорога Дзироко-сану. Настолько, что он готов было вступить в открытый конфликт, лишь бы как можно скорее вознести молитвы за ее благополучие в месте, считающемся у простецов святым. И эту слабость можно было неплохо использовать против него — если перед этим как следует разузнать об этой женщине.
Поначалу Шредер собирался расспросить о ней невесту, но быстро отказался от этой мысли. Скрытный мастер клана, Дзироко-сан наверняка держал это в тайне даже от девчонки, к которой питал странную симпатию; сама же она была слишком невежественна и наивна, чтобы сделать правильные выводы. Да и не следовало баловать своим вниманием ту, что стоила лишь наказания. Пусть поразмыслит в одиночестве о своем поведении и том, какие обязанности накладывает принадлежность к славному роду Ороку.
С этими мыслями, покосившись на съежившуюся в углу Рако, Шредер велел водителю остановиться у ближайшего поселка, где, теоретически, могла быть мобильная связь. Дождь к тому времени уже успел прекратиться. За время этой краткой остановки мастер Фут отдал краткие распоряжения Микио Оками. В том, что он сумеет в кратчайшие сроки добыть нужную информацию, Ороку Саки не сомневался.
И уже при подъезде к городу эта уверенность оправдалась. Отвечая на входящий звонок, Шредер на миг задержал трубку у уха, глядя перед собой. Недобрая улыбка прорезала тонкие губы. Все оказалось так, как он и рассчитывал, и даже намного лучше. Вот она, удобная возможность, которую не пришлось даже долго искать. Воистину правы те, что говорят, что удача благоволит терпеливым. Теперь-то наглец поплатится за то, что посмел пренебречь его милостью. Намного дороже, чем сам того ожидает.
— Планы меняются, — отключив разговор через пару загадочных фраз, обратился он к водителю. — К ним добавится еще один пункт назначения — сразу же, как только мы сбросим балласт, — Шредер жестко глянул в сторону Рако. — Не будем терять времени.
И открыто ухмыльнулся одинокому золотистому клинку солнечного луча, прорезавшему клубящееся брюхо тучи, имея в виду что-то свое.