Глава 9. Рассвет (1/2)
Блекло-голубое, словно залитое молоком небо медленно розовело, контуры деревьев и откровенно сельских домишек, укрытые предрассветным туманом, стали четче, словно бы загораясь внутренним светом. Каждый - своим. Понемногу начинался новый день, в кустарнике пробовала голос залетная пичуга (какая именно, сказать было невозможно), то попискивая, то вновь затихая. Помимо же этого - ни звука, ни шороха, даже ни ветерка.
Караи больше всего любила это время. Недолгое хрупкое затишье перед началом нового дня, его суеты и яркости красок. Время, когда первозданная гармония царила в мире, не нарушаемая никем и ничем. Девушка любила предрассветный час еще в бытность свою существования в клане - хотя, конечно, нью-йоркские джунгли из стали и стекла никогда не заменят в сердце пригорода Осаки, где прошло ее детство. И все же, даже перебравшись за океан, специально вставала пораньше, чтобы уединиться в одном из помещений верхнего этажа башни клана, отделенная от неба и солнца лишь прозрачной кровлей. Мастер не находил в ее увлечении ничего дурного: каждый ищет свой путь к обретению внутренней гармонии и умиротворения, мнение же прочих куноити тем более не интересовало. В этот недолгий, пронизанный золотистыми лучами час существовали лишь она - и пробуждающийся мир у ее ног.
Как ни странно, здесь, в загородном доме подруги черепашек Караи чувствовала себе спокойнее и увереннее, чем где бы то ни было на западном побережье. Почти так, как дома, годы назад, когда мир был простым и понятным, а меж чувствами и долгом не пролегло такой неодолимой пропасти. Она деликатно молчала об этом, видя, что ее спутники сильно скучают по дому и оставленному там комфорту, все, даже несгибаемый и аскетичный (вроде бы) Леонардо. Лишь мастер Сплинтер, наверное, мог бы понять ее чувства, но и ему привыкшая скрывать многое Караи не решилась довериться. И всякое утро, если благоприятствовала погода, ускользала сюда, за околицу поселка, на поросший кустарником и невысокими деревцами холм, чтобы в уединении без помех встретить новый день.
Как жаль, что даже такое вроде благоприятное начало дня мало что меняло. Девушка грустно вздохнула, смахнула с лица севшую на него паутинку и поерзала на месте, принимая более удобное положение. Различное отношение к новому дому (который, скажем, Майки упрямо отказывался таковым называть, утверждая, что без плиты и телевизора эта лачуга не достойна так зваться) лишь добавило отчуждения, зародившегося изначально, еще со времени ее появления в логове. Куноити перестали считать врагом - но и только. Да и она сама, усилием воли отогнав в глубины души чувство вины перед покинутыми бывшими союзниками, свою вину перед новыми ощущала тем острее. Именно ее побег разворошил гнездо шершней и навлек беды на них всех, как бы ни разубеждал Караи в том Леонардо.
Конечно же, он прав - даже не окажись вместе с мутантами Караи, Шредер не оставил бы их в покое. И все же предательство наследницы - пусть мастер клана и никогда не признает это даже наедине с собой - добавит ему ненависти и настойчивости. Более чем веская причина, кто бы спорил. Возможно, на его месте Караи поступила бы так же. Возможно... если бы она на нем была.
Но она все же находилась на своем. И понимала, что, возможно, им никогда более не суждено вернуться в Нью-Йорк. Либо, если все же повезет, случится это очень-очень нескоро, и им всем придется таиться еще более, чем ранее. По немногочисленным упоминаниям мастера она имела примерное представление о мистере Бишопе. А отец, скорее всего, лишний раз просветил его, кого и где (хотя бы примерно) следует искать. Между корпорацией господина Ороку и Силами Защиты Земли, которой руководил Бишоп, давно длилось скрытое противостояние, и Караи, уже однажды побывавшая волей судьбы в плену последнего, это лишь приветствовала. И, уж если Шредер решил поступиться принципами и пойти на сделку с врагом - значит, твердо вознамерился стереть их с лица земли. Как можно изощреннее и мучительней.
Но сейчас это все было далеко, а ей самой пора возвращаться. Несмотря на искушение задержаться, Караи не могла себе этого позволить. Лео будет беспокоиться, а Раф - лишний раз попрекнет в бесполезности. Скверно, но иной раз куноити жалела, что, прикрывая отход, они - все трое - почти не встретили врагов. И среди них не было Футов, а значит, темпераментный брат ее возлюбленного не имел возможности убедиться в ее преданности.
Поднявшись с земли, куноити отряхнула с себя приставшие травинки и сосновые иглы, подобрала с земли котомку, рассчитывая на обратном пути набрать диких ягод и хоть как-то оправдать свое отсутствие. И, определив направление по поднявшемуся солнцу, быстро зашагала вниз с холма.
***</p>
И все же, похоже, она опоздала. Был ли тому виной разлившийся после двухдневного дождя ручей, в котором куноити, не желая мочить ноги, долго искала брод, или прохладная погода, из-за которой спелых ягод было меньше, чем она ожидала, и отдельное время ушло на то, чтобы собрать хотя бы несколько горстей, - она не знала.
В любом случае, когда Караи наконец вошла во двор фермы, старательно прикрыв за собой скрипучую калитку, то никого там не застала. Видимо, мастер Сплинтер решил сегодня провести тренировку пораньше, и, завершив ее, все разошлись, каждый по своим делам. Лишь Рафаэль в дальнем конце двора колол дрова для старенькой печки, заменявшей уже помянутую плиту. И по выражению его лица Караи поняла, что, похоже, на тренировке что-то произошло, и она зря так спешила. Караи помедлила у калитки, гадая, как пройти незаметнее - именно сейчас менее всего хотелось нарываться на скандал.
- Можешь не стараться, я тебя уже видел, - бросил через плечо мутант, не оборачиваясь. Пинком отбросил расколотое полешко в сторону кучи схожих и замахнулся топором снова. - Все никак не избавишься от вашей футовской привычки - подкрадываться со спины?
Караи глубоко вдохнула и выдохнула, намеренно пропуская поддевку мимо ушей. Но совсем проигнорировать не получилось. Светлое настроение померкло быстро и безвозвратно.
- А где все наши? - спросила она, еще раз окидывая взглядом пустой двор. - Где... Лео?
Она прокляла свое любопытство едва ли не прежде, чем слова успели сорваться с языка. Наверное, стоило промолчать и пройти в дом - вряд ли мутант последовал бы туда за ней. Но в эти последние дни они с Леонардо заметно сблизились. По сути, Лео единственный стал ее основной опорой и поддержкой, так, как умел лишь он - без лишних слов и широких жестов. И куноити желала лишь узнать, где лидер сейчас, чтобы, наконец собравшись с духом, пригласить его разделить с ней утреннюю медитацию - едва ли не самое личное и дорогое ее сердцу.
Невовремя. Караи поняла это сразу, заметив, как напряглись и одеревенели плечи Рафаэля, как нервным резким движением, сильнее, чем надо было, он всадил топор в широкий пенек, на котором колол дрова. И как столь же резко, враждебно, всем телом обернулся.
- Пусть провалится в Преисподнюю! - почти выплюнул он. - И ты вместе со всеми вашими прихвостнями. Из-за вас нам приходится болтаться здесь, как г... в проруби, пока ваша шайка делит город.
Как ни старалась Караи сохранять спокойствие, это вытерпеть она уже не смогла. Как нарочно, удар по самому больному месту, даже не целясь. Глаза предательски защипало, но куноити сморгнула непрошеные слезы. И почти таким же раздраженным взглядом уставилась на обидчика, забыв даже спросить, за что тот так обласкал Лео. Хотя поначалу собиралась.
- Ты прекрасно знаешь, что я...
- Ну да, ну да, - черепашка саркастически усмехнулся и развел руками. - Как жаль, что папочка еще этого не знает и не оставляет надежды вернуть заблудшую дочку домой. И может, еще не поздно, а? Хоть какой-то от тебя прок будет...
- Если бы помогло - не поздно! - вспыхнула Караи. Мотнула головой, отбрасывая волосы с мигом загоревшихся щек. Сжала кулаки, совсем забыв про ягоды в котомке. - А на что я способна, можешь убедиться уже сейчас...
Она не договорила, с запозданием ощутив сырость в ладонях. И бросила на землю перепачканную сумку (которую теперь еще хрен отстираешь), брезгливо отряхнула руки.
- Уже убедился, - Рафаэль многозначительно кивнул на красные пятна на ладонях девушки. - Успела кого-то прикончить. Чего еще ждать...
Что он говорил еще, Караи уже не слушала. Шумно втянув носом воздух, она бросила в насмешника сумкой, жалея, что под рукой не оказалось чего-нибудь потяжелее (но только не оружие). И опрометью выбежала из калитки обратно на деревенскую улочку.
***</p>
- В чем дело?
К сожалению, Леонардо задержался на рыбалке - именно это занятие пришлось ему более всего по вкусу и к тому же небесполезно в плане пополнения припасов. И появился с черного хода, когда за девушкой уже захлопнулась дверца. Требовательно взглянул на Рафаэля, который лишь фыркнул и сплюнул себе под ноги, затем на показавшегося чуть ранее из курятника Майки, который не рискнул вмешаться. Тот лишь пожал плечами.
Впрочем, Леонардо и без его слов с первого взгляда опознал зачинщика конфликта. И примерно даже предполагал, о чем шел разговор. Но все же уточнить не будет лишним.
- Что ты ей наговорил? - бросив прямо на месте и улов, и уду, лидер в несколько широких шагов пересек невеликий двор и схватил брата за плечо.
Тот фыркнул и без особых усилий вывернулся.
- Ничего особенного... кроме правды, - с вызовом бросил - выплюнул он. - Разве не с ее приходом все пошло кувырком? Разве не ее отец...
- Заткнись! - с неожиданной яростью прорычал Леонардо и за плечи приложил брата о бревенчатую стену сарая. - Немедля прикуси свой поганый язык, а не то...
К ним уже бросились встревоженные Майк и чуть припозднившийся Дон, но было ясно, что они не успеют. Рафаэль рывком сбросил ладони брата с плеч, перехватил и до хруста сдавил его запястья. Силой он хоть на немного, но превосходил лидера.
- А то что?! - с не меньшим гневом переспросил он. Суженные желтые глаза, казалось, светились...
- Довольно! - братья не сразу поняли, что, собственно, произошло: неизвестная сила в три погибели согнула обоих, заставив каждого уткнуться подбородком в колени. Но мигом отнявшиеся плечи подсказывали о точке воздействия, которое умело применил сенсей, утихомирив одновременно обоих задир. Откуда он появился в столь нужный момент - может, даже из того самого сарая - никто из черепашек не успел понять.
- Довольно, - повторил крыс уже тише, опуская руки. Раф и Лео неуверенно подняли головы, обменялись сердитыми взглядами. На большее не решились: никогда они еще не видели учителя столь разгневанным.
- Как будто мало вам всех неприятностей последних дней - вы стремитесь уничтожить друг друга своими руками, - продолжал он четко в установившейся тишине. Под крышей сарая звонко чирикнул воробей. Майки украдкой перевел туда взгляд, но быстро отвернулся, - не дожидаясь, пока это сделают враги.
Леонардо шумно выдохнул и посмотрел в глаза учителю. Гнев сменился усталостью и тревогой.
- Вы правы, сенсей, - негромко, с усилием проговорил он. - Я... я поступил необдуманно.
Рафаэль молча кивнул, на большее в плане извинения его не хватило. Впрочем, как обычно.
- Позвольте мне идти, - попросил Леонардо, помимо воли оглядываясь в сторону, куда скрылась Караи. - Мне нужно найти ее.
- Ступай, сын мой, - Сплинтер кивнул. - А ты, - он обернулся к Рафаэлю, - идем со мной. Расскажешь мне, что на этот раз случилось.
***</p>
Расстояние, которое куноити обычно неспешным шагом проходила поутру примерно минут за пятнадцать, сейчас она пролетела буквально за мгновение. Взбежав на холм, запуталась в траве и растянулась на ней, больно потянув лодыжку. Но не обратила ни малейшего внимания на такую мелочь. Ее трясло, дыхание с хриплым сипением вырывалось из груди, слезы пеленой затянули все перед глазами. Значит, вот так. Все впустую. Все пережитое и похороненное в глубине души, все принесенные жертвы и стремления стать частью их маленькой семьи... ну хотя бы другом, как та же Эйприл - завершились ничем. Два месяца... два бесконечно долгих месяца чужого мира и одиночества среди вроде бы своих. Да проживи она хоть тысячу лет, разве хоть что-нибудь изменится? И есть ли смысл жить эти годы?
Караи всхлипнула, локтем неловко утерла лицо. Никому, кроме Лео, она тут не нужна. Да и тот ее терпит, скорее всего, из вежливости, пригласив однажды. Она же знает своего благородного лидера, его чувство долга, порой превышающее даже свойственное ей самой. Леонардо никогда не скажет, что она ему в тягость, даже если и так.
Пошарив за поясом, куноити извлекла из-за пояса кунай - излюбленным оружием, катаной, она пользовалась лишь на тренировке, в лесу от нее толку было мало. По правде говоря, здесь, в этом тихом краю оружие вообще не требовалось, однако лидер настаивал, чтобы, отлучаясь из дома, особенно в одиночку, они обязательно вооружались. Мало ли, какие звери тут водятся, с кем придется столкнуться. И она выбрала для себя вот это, компактное и изящное, в чем-то походившее на ее собственное.
Караи положила на колени оружие, так что в зеркально гладких гранях лезвия отразилось небо и бегущие в нем облачка. Легкий, почти невесомый по сравнению с катаной - и уж тем более грузом на душе. Гири. Тяжкий долг, не исполнить которого ты не вправе, что бы ни случилось. Она слишком хорошо знала, что это такое. Достоин ли Лео такой ноши? Может, избавить его от нее, пока не поздно?
Ладонь инстинктивно сжалась на короткой рукояти, взгляд скользнул по кронам деревьев, росших прямо напротив Караи особенно густо. Плечо к плечу, словно подпирая друг друга и даже самой судьбой сраженных собратьев. Как должно. Как не суждено ей...
За тяжкими мыслями, задумавшись, куноити не расслышала ни звука шагов, ни шороха раздвинутых ветвей кустарника - а Леонардо, хорошо знавший место ее уединения и лишь до поры не тревоживший там, на этот раз не скрывался. Как и он сам, видевший перед собой лишь ее. И острое лезвие близко, слишком близко от затянутой в темную форму фигурки.