Третья часть (1/2)
</p>
When the Sun Hits – Slowdive</p>
Неожиданно даже для самого себя, Дима мёртвой хваткой вцепился в руку Эмиля, наплевав на противное скольжение липкой плоти из-за мерзкого пота и слишком явного волнения со стороны младшего, что выдавало сумасшедше стучащее сердце и что не предвещало ничего хорошего из возможного. Оно из всех сил норовилось пробить грудь парня и ослепить окружающую их тьму, встречая непрошеный рассвет, когда гладкий шар яркого солнца, словно сочное наливное яблоко, кинет первые лучи на спящие хрущёвки и закованные в сажу поодинокие дымоходы. Учащённое дыхание шло в одну ногу с резво поднимающейся грудной клеткой, аккомпанируя с дрожащими от усталости щиколотками и руками, особенно лихорадочно горящими после беспрерывного бега и не единождых моментов, когда им удавалось бегло отдышаться и восстановить запыхавшееся дыхание в каком-то одиноком закоулке или за углом очередного базарного ларька, ожидающего родную бабулю с массивными сумками и приветливой улыбкой из-за утреннего свежего тумана.
Парни сидели бок о бок в каком-то заколоченном досками переулке меж двух пятиэтажок, опираясь спиной о промёрзлую, покрытую многолетними трещинами и разломами, сырую и пыльную стену. Расстояние промеж зданиями не превышало пары метров, позволяя лечь, касаясь углов впритык, а с совдеповских и обветшалых балконов по обе стенки можно было пожать руку соседу напротив. Дряхлые мусорные баки давно опустели и спустя года напоминают о себе только благодаря невыносимой вони, распугивая уличных кошек и привлекая местных крыс на пару с тараканами. Местечко для спасательного вздоха они выбрали не лучшее, за то пожелтевшая то ли от времени, то ли от чего-то другого, простынь старой обитательницы с верхнего этажа была развешана на медной проволоке и закрывала переулок от снежных осадков с неба. В тонкой щели в досках мерцал приглушённый свет фонарей и доносились басистые переговоры грозным голосом, что принадлежал приставленным ко входу в клуб амбалам. Подумать только: вечером жмёшь им руку и тычешь пластиковым пропуском, пока стоящие под окнами подростки и не менее заинтересованные торчки кидают завидные взгляды, а утром убегаешь, сверкая пятками и забывая дышать, словно в американском сериале про подростков-бунтарей, словно в личном деле малолетнего нарушителя почтенных законов и словно после строго наказуемого преступления, вот только на деле так оно и было. И не пришло им в голову ничего лучше, чем оставить вопящего старикана с рацией в руках в попытках разбудить весь район и только двоих охранников, даже не попытаться объяснится, нет — убежать, оставить ещё больше подозрений и поставить под угрозу карьеру не только свою, а другого человека и даже лучшего друга-аля-коллегу, что вновь не доглядел.
Пока солнце незаметно отстаивало у луны место на небе и прогоняло еле проблескивающие звёзды, парни в унисон закрыли дрожащие веки и откинулись назад, опираясь головой о стенку.
— Ты как?
— Вполне сносно, — с уст Эмильена прозвучало весьма правдоподобно и спокойно, но для ушей человека, что сканировал его всю ночь, словно рентген в медицинском кабинете, было слышно легкую нервозность, но в основном — ложь. Когда в последний раз парень ощущал себя так, чтоб описать все можно было простым ”сносно”? С одной стороны это и не настолько хорошо, но с другой куда лучше регулярных поисков своего жизненного предназначения. Всё его существование сплошной анабиоз с попытками двинуться с мёртвой точки и убежать от диких кошмаров, забегая в ещё большие проблемы и царапая тонкими пальцами удушающие чёрные стены из пустоты и подкожных тараканов. Словно птица без перьев, словно рыба в пустыне, словно бабочка в океане.
Дима решил промолчать насчёт своих догадок о лжи парня и неверных показаниях в своём состоянии. Наверняка тот сильно волнуется за своё рабочее место, а может из-за желанного сна, который был так необходим среднестатистическому нормальному студенту для адекватного пребывания на завтрашних парах. Вместо этого тот скрывался от кучки разшумевшихся негодников, возомнивших себя подопечными Агента Смита и пытаясь словить бедного парня, который, считай, и мухи не обидел. Блоггер мог поспорить, что на это дело отправят мелких ”борцов за справедливость”, что ещё даже стажировку не прошли, и которым до низшего отряда ещё головой землю пахать. И то, это только в том случае, если этот мерзкий дедуган из кабинета видеонаблюдения решит обратиться к более профессиональному уровню по поимке будущих уголовников. Дабы не портить умиротворённую атмосферу и не затеевать очередную пустую ссору без смысла да причины, старший принял решение тактично промолчать и, по приевшейся привычке, подстебать паренька, взгляд которого тут же переместился на брюнета, метая негласные молнии:
— Я ожидал очередное депрессивное бормотание.
— Ещё услышишь.
— Является ли это обещанием, что сейчас не последняя наша встреча? — стоит признать — подловил. Хитрая ухмылка и еле сдерживаемый смешок в кулак тому доказательство.
— Это является намёком, что сторожем на кладбище, где ты окажешься в ближайшее время, если продолжишь доставать, — буду я.
— Зануда.
— Стоило уже привыкнуть.
Осознав, что это потенциальный конец разговора, Дима совсем незаметно помрачнел. Для него последние несколько часов побега оказались самой занятной частью ночного приключения, несмотря на то, что она была куда выматывающей за споры с занудой-барменом. Вполне понимая, что следующие его действия повлекут неприятные последствия, но при этом даже не осознавая масштабов стоящей ему задумки, он потянулся саднящей ладонью к затылку умиротворённо сопящей колючки с янтарно карими глазами под цвет имбирного пряника, и легко, непринуждённо, без каких-либо усилий уложил его голову себе на плечо. Время словно остановило своё течение, как и лужи под колёсами неугомонных машин, а последняя капля воды с убитого десятилетиями заржавелого крана на кухне первого этажа застыла в воздухе, отказываясь нарушать мирное сопение пушистого кота под дверью. Мгновение — и его, помимо тиканья настенных часов, прервала отборная брань младшего и приглушенный скулёж Масленникова, что согнулся пополам потирая болючий синяк на боку, что в ближайшие дни одним видом обещал начать пестрить разноцветными красками.
— Черт... Если бы я знал, что у тебя такой острый локоть...
— Нечего руки распускать, — слегка раздражённый парень отодвинулся в сторону на добротных пару метров, незаметно скользя взглядом по мятой футболке в зоне под ребрами, оценивая нанесённый ущерб и мысленно в голове отмечая цель всучить ему лечебную мазь против ушибов. Ну, позже, когда они выберутся. Если они выберутся.
За целомудренной деревянной стенкой, что не внушала особой уверенности и не гарантировала безопасности, заскрежетали шины старенького Шевроле, по звуку — входящего в поворот, и пронёсся противный визг сирены.
— Нам нужно сматывать отсюда, пока за нами ещё поисковой вертолёт не отправили, — мужчина задумчиво почесал щетинистый подбородок и поднялся с корточек, разминая затёкшие мышцы и поясницу из-за неудобного сидящего положения, и хрустя позвонками. Он поправил оттопырившийся воротник белоснежной рубашки и, довольно хмыкнув, рассмотрел недалеко устроившегося Эмильена, что был закутан в его пальто и сонно клевал носом. Он протянул парню руку с немым предложением помочь подняться, — Идём, пока ты не уснул посреди какого-то захолустья. Я не горю желанием тащить тебя на себе.
— А с этим трудности, что ли? Так ты неидален, получается, ха-ха, — на этот выпад Дима удивлённо поднял бровь и опустил руку, окидывая его взглядом мол ”ничего себе перемены”, — Я то уж думал. Не надорвешься ведь.
— Достаточно трепаться, поднимайся.
— У меня ноги и голова болят, никуда я не пойду, — младший провёл по разгоряченным икрам и помассировал кончиками пальцев виски, в которых глухо стучало то ли от смены в клубе, то ли из-за непрырывистого бега.
Устало потерев переносицу, Масленников раздражённо зарычал:
— И что мне, по-твоему, делать с этой информацией?
— Брать ножки в ручки и валить на все четыре стороны.
— А тебя тут оставить что-ли?
— А почему нет. Я твою компанию уже в гробу вижу, — самодовольно хмыкнув, мальчишка провёл ребром ладони по шее, якобы показывая — на какой уровень по бесячности тот добрался, и покачал головой, — Я вполне серьёзно. Уходи домой. С остальным я сам как-нибудь разберусь.
— Разберётся он. А если администрация клуба штраф потребует? — Масленников с прищуром уставился на парня и недовольно сложил руки на груди. Остаток ночи набирал больших оборотов и солил ещё кучей проблем. На задворках сознания его кусала совесть, а беспокойные мысли сменялись одна за другой с сумасшедшей скоростью, создавая вихрь, то ли бурю непонятных эмоций, которым непозволительно было отпечататься на лице мужчины. Спокойствие, отрешение и холодная голова важные сопровождающие на данный момент.
— Оплачу, — закусив изнутри мягкую кожицу на щеке, Эмиль хмуро провёл рукой по растрепанным пышным локонам на макушке.
— Чем? Я сомневаюсь, что самый престижный клуб Москвы потребует помыть полы в уборных или сто рублей дяде дать.
— А чего тебя это заботит? Или совесть мучает? — молодец Эмильен, прямое попадание.
— Я подтолкнул тебя на эту хрень, заверив, что все будет нормально. Теперь я просто обязан помочь разрулить все хотя-бы деньгами, которых у студента с мелкой стипендией в помине нет.
— С чего бы какого-то богатого мужика волновал я, моё положение и мои деньги?
— А что, не привык помощь принимать? Чем ты вообще собираешься штраф перекрывать? Особенно, если тебя вышвырнут с работы.
— Натурой расплачусь. Я ж бедолага без денег, зубы на полку выложил и кочую по мусорникам и мужикам, желающих удовольствия, — кареглазый лениво отмахнулся, словно эта чепуха должна была вызвать отвращение у Дмитрия и тот без вопросов развернётся и уйдёт, но неправильно истолковав слова младшего, мужчина наклонился ближе к парню и с нахмуренным лицом всмотрелся тому в глаза. В ответ тот, не ожидая подобных действий и пересечения личных границ, настороженно вжался в сырую стену, недоверчиво глядя в прищуренный бушующий взгляд напротив, и преградил путь Масленникову, выдвинув правое предплечье вперёд с негласным намёком о просьбе отпрянуть. Мужчина снова проигнорировал этот жест и напористо двинулся всё ближе, ярким оскалом на губах помогая зимнему солнцу освещать тёмный переулок. В расширенных зрачках плясали демоны и искрился живой огонь, намекая о нежелании того слушать предостерегающий голос в голове. Несколькими минутами ранее ему в голову пришла завораживающая идея и сейчас он наблюдал, как Иманов с явным напряжением причудливо сворачивался в комочек под широкими плечами блоггера, думая, что тот сошёл с ума.
— Как знаешь. Я планировал действовать по хорошему, — его взгляд скользнул по острому кадыку студента, что дёрнулся словно от электрозаряда, когда на своих щеках парень почувствовал горячее дыхание, контрастирующее с морозным воздухом в округе.
Эмиль тихо выругался, дабы не разбудить жильцов пятиэтажок, когда земля перед глазами вдруг пошла кругом и сдавленно закряхтел, когда острые костяшки пальцев впились ему в талию. Повинуясь своему мысленному плану, Дима подхватил парня на руки, вцепившись по бокам, рывком поднял с асфальта, закидывая того себе на плечо, и, выровняв равновесие и крепко обхватив болтающиеся ноги, направился к оградке, что отделяла их от шумной дороги. За ней уже давно стихли вой сирен и красно-синий свет от мигалок, поэтому можно было выходить из убежища и двигаться дальше вглубь города к универскому общежитию. Его воля — он бы потащил Эмиля к себе в студию, если бы там, конечно, не дрых Стас в обнимку с Цири. Им двоим стоило хорошо отоспаться, а после мирно обсудить как разрешить конфликт с клубом. Дима не отрицал, что сложившаяся ситуация произошла полностью по его вине и был готов заплатить полную сумму администрации и даже дать надбавку самому парню, как там говорится — за принесённый ”моральный ущерб”. Денег ему было не жаль, но вот вид бармена угнетал. Ему и до прихода столь проблемного клиента было не сладко, как мужчина рассудил, а после вообще жизнь грозит развернуться пятой точкой, как изба у бабки в лесу.
Игнорируя агрессивные удары кулаками в спину, обиженные ругательства и царапанья ниже лопаток, Дима подхватил рассерженного парня под плечи и попытался максимально аккуратно перекинуть того через деревянные доски, заранее предупредив, чтобы тот держался руками и спрыгнул на ноги. Не обращая внимания на слова старшего, Эмиль продолжил дубасить ладонями плечи брюнета и пытаться схватить того за воротник с угрозой, поэтому в следующее мгновение с его поля зрения пропало столь бесячее лицо его обидчика, а копчик пронзило острой болью. Раскинувшись звёздочкой на тротуаре, Иманов издал глухой стон, не в силах даже поднять руку. Старший спрыгнул следом около его ног и, незаметно оглянувшись по сторонам, снова наклонился к лицу парня.
— А я тебя предупреждал, — он уложил парня себе на плечо, на что тот, уже не в силах буйно реагировать, всё так же вися схватился рукой за поясницу и шмыгнул замёрзшим носом.
— Опусти. Я сам пойду.
— На руках? Или может поползёшь? Хотя с твоей спиной теперь тебе только лететь.
— Ты невыносим.
— Говоришь так, словно это заставит меня кинуть тебя посреди дороги и уйти, — мужчина поудобнее подтянул того и прогулочным шагом, оглядываясь по сторонам так, словно он несёт не тощего студента, а чёрную сумку, по края набитую круглой суммой сворованных в национальном банке денег, вдоль дороги в неизвестном ему направлении, ведь до этого они бежали — куда глаза глядели.
— И куда ты несёшь меня?
— К себе домой с шикарным подвалом и мягкой разделочной кушеткой для свежего мяса.
— О, я как раз проголодался, — старший не сумел сдержать невольный смешок и захихикал в поднесённый ко рту кулак, на что Эмиль неожиданно ухмыльнулся, — А если серьёзно, то я спать хочу! И есть тоже.
— Тогда будет очень кстати, если ты покажешь мне дорогу к себе в общежитие.
— Если бы я знал на какой мы вообще улице...
— Кусок картона на стене в десятке сантиметров от тебя говорит, что мы находимся где-то на Конюшковской.
— Значит мы недалеко от набережной. Тогда идём дальше, там где-то должен быть вход на станцию метро.
— Идиот? Оно закрывается в час ночи, а открывается в половину шестого утра. Я сомневаюсь, что сейчас есть хотя-бы 5, — может для Димы вес парня и был нипочём, тот всё равно слегка запыхался и замёрз. Предварительно они бежали и наверняка вспотели, отчего рубашки промокли насквозь, а контакт с холодным воздухом наоборот остудил температура тела, поэтому не будет новостью, если на утро оба слягут у себя в кроватях с горячкой и больным горлом. Брюнет поставил Эмиля на ноги, который уже начинал тихо сопеть у того на плече. Не ожидая подобного, парень удивлённо раскрыл глаза, прежде чем упасть вперёд лицом в грудь мужчины. Пока младший не рухнул на землю и не уснул на обочине под подозрительные взгляды то ли рано проснувшихся, то ли ещё не ложившихся пешеходов, Дима схватил того за плечи и отошёл на шаг назад, сверля взглядом расширенные и затуманенные зрачки напротив.
— ”Так вот оно — в чём дело! Потому он и не хотел пить со мной, потому что совершенно не умеет. От одного бокала глаза на лоб лезут и ноги путаются.” — терпеливо и медленно вдохнув и выдохнув, он слегка встряхнул студента, на что тот недовольно что-то промычал и потёр слезящиеся из-за холода глаза. В следующее мгновение на его плечи лёг мягкий шерстяной шарф и в сию же минуту был обвит вокруг тонкой шеи и спрятан под воротник кашемирового пальто.
— Показывай дорогу, пойдём пешком. Хоть я живу в Москве достаточно долго, в таких дебрях я ещё не лазил.
— Я и сам не ориентируюсь. Надо выйти к трассе или словить какую-то машину, чтоб довезли. Маршрутки сейчас не ходят, телефоны разряжены и такси не вызовешь, — после отрезвляющей оплеухи и слегка поднадоевшей заботы парень соизволил поднапрячь извилины, все так же шатаясь на ровном месте, как морпех на корабле.
— Можем найти какое-то круглосуточное кафе, где можно подзарядить телефоны, — Дима лгал не краснея, ведь в заднем кармашке брюк у него лежал включенный заряженный телефон, как минимум с 20%.
— А провод ты наколдуешь?
— Да брось! Сейчас айфоны у каждого второго. Может у кого-то из персонала зарядник найдётся или посетители не против будут одолжить.
— Ладно. Я уверен, что ничего у тебя не получится, но я просто хочу съесть что-то очень сытное и лечь спать.
— Отлично, значит ищем какую-то забегаловку, а дальше — как карта ляжет, — мужчина огляделся по сторонам. В доброй половине окон, что выходили на улицу, уже горел желтоватый свет и носились тёмные силуэты людей, что собирались на работу или плднимали детвору в школу, — Сам идти смо...?
Не успел он договорить, как Эмиль скинул его холодные и обветренные руки с плеч, отпихнул в грудь и направился дальше, не забыв тыкнуть чуть ли не в лицо очень ”культурный” жест в виде оттопыренного среднего пальца, на котором красовалось массивное серебряное кольцо в форме черепа с клыками и рогами. Довольно специфично. Оно сразу зацепило взгляд Масленникова и тот хвостиком рванул за студентом, не отводя зелёных глаз от кольца и даже не обращая внимания на значение жеста. Скрыть реакцию полного удивления и восторга было сложно, поэтому он решил расспросить парня про это кольцо чутка позже — когда тот будет более разговорчив и склонен к болтовне по душам. Хотя казалось бы: куда ещё больше? Но Дима решил подождать и просто шёл следом, размышляя о том, почему ему раньше не довелось увидеть такой аксессуар на руке парня и возможно это кольцо не единственное.
Число пешеходов росло с каждой проведённой минутой на улице, а солнце возвышалось над тёмными тучами и пробивалось сквозь пушистую вату, дабы тёплыми лучами осветить заснеженные дороги. Местные дворники с метелками во всю расчищали припорошенные снегом тротуары и формировали небольшие кучки, в которых так норовила поваляться школьная ребятня. Парни бок о бок шагали параллельно основной дороги по небольшим улочкам, освещёнными желтоватым светом фонарей. Эмиль накинул свой шарф на Масленникова в попытках прикрыть его известное и начищенное до блеска лицо, ведь им сейчас не в пору было заниматься раздачей автографов и селфи на память. Изначально казалось странным, что на них искоса смотрели абсолютно все, к примеру — даже бабули в возрасте, но позже младшему пришлось абстрагироваться и в состоянии полной апатии идти под пристальным вниманием молодёжи и под руку с объектом обожания молодых школьниц. Ближе к перекрёстку они свернули на шум машин и оказались через дорогу от какой-то тихой забегаловки, где сновали загруженные открытием официанты, а за небольшими круглыми столиками сидели студенты, клацая что-то в ноутбуке и потягивая тёплый латте. В свою очередь по соседству справа располагался громадный ресторан с придорожной парковкой, на которой уже стояло несколько чёрных ”Порше”. Чтобы перейти на ту сторону дороги, парням пришлось спуститься к подземному переходу и, спустя несколько стычек со снующими туда-сюда подростками, наконец оказаться на другой стороне с шикарными и дубовыми, чуть ли не врата, дверьми перед носом и с небольшой стеклянной дверцей, украшенной синей лед-лентой и вывеской ”открыто”, рядом. Дима сразу же пошёл уверенной походкой с шарфом на голове, как у верующей пенсионерки со свечой в руках и на коленях перед иконой, и без верхней одежды по направлению ко входу в ресторан, но вдруг его резко одёрнули, схватили за предплечье и потащили в сторону такого же заведения, но слегка для бедняков.
— На сегодняшний день у нас немного другой маршрут, — объяснил свои действия Эмиль под непонимающий взгляд и отпустил руку мужчины в надежде, что тот послушается и пойдёт за ним.
— Мы можем и в ресторане посидеть. Там тепло и едой не траванемся, — Дима осторожно потопал в обратную сторону от парня.
— Моя ж ты нежность, травануться он боится! Если ты не заметил, за нами буквально час назад гналась полиция и я буду не удивлён, если наши лица сейчас на всех новостных каналах.
— Да брось, кому мы нужны.
— Да в том то и дело, что ты — такой вселюбимый блоггер страны с ебаной манией внимания ошиваешься с каким-то барменом и бухаешь в клубе после его закрытия. Да на тебя каждый встречный как на новогоднюю ёлку смотрит!
— Всё, всё, я услышал, идём в твою обрыгаловку, — старший, пропустив половину слов мимо ушей, томно выдохнул и медленно поднял ладони в успокаивающем жесте. На красноречивый вопросительный взгляд лишь слегка пожал плечами и направился в кафе со сверкающим названием ”Эклер”, — Ещё бы пряником назвали.
Раздражённо вздохнув на это изречение, Эмиль с силой толкнул стеклянную дверь и, придерживая её для старшего, переступил порог. В нос ударил чарующий запах шоколада и орехов: какая-то милая девушка в розовом фартуке и с такого же цвета косынкой на голове, украшенной сухими ромашками, поставила на барную стойку квадратный поднос с пышными круассанами, что, судя по лёгкой дымке, были только из печи. Молодой парень на кассе рассчитывался с парочкой школьников, что покупали нововошедшие в зимнее меню имбирные пряники с разноцветной глазурью. Масленников на удивление оживленно ткнул младшему на небольшой кофейный столик с трёхместным диванчиком у окна и направился к очереди у витрин с утренней выпечкой, чтобы поближе рассмотреть меню и выбрать что-нибудь для себя и студента. В то время Эмиль вопросительно вскинул бровь вслед мужчине и лестно хмыкнул: ”Очень уж аппетитно он принюхивается и пускает слюни на булочки в этой... Как он там сказал? ”Обрыгаловке”?”. Парень огляделся по сторонам: в основном посетителями были ученики средних классов, студенты и молодые мамы с детворой под руку, солидные взрослые и влюблённые парочки шли в заведение по соседству. Интерьер был достаточно приятным и неброским, если не обращать внимание на кучу неоновых фигур в виде пончиков, бубликов, стаканчиков с кофе и бокалов с белым мартини и оливкой на палочке, что висели на оконных стеклах для приманки клиентов, даже если в меню входили безобидные сладкие пирожки и сэндвичи с мясной начинкой. Эмиль заметил, что старший уже о чем-то говорит с блондином у кассы, поэтому быстро скинул на пастельно-розовый диванчик пальто и направился к брюнету, попутно рассматривая постеры и минималистичные картины на стенах.
— Я уже сделал заказ. Ждём, когда принесут.
— Ты серьёзно? Ты ведь даже не знаешь, что я ем, а что нет.
— Я выбрал наобум, — зелёноглазый широко улыбнулся, слегка прищурившись, — Взял нам по сэндвичу с индейкой и овощами, два эспрессо, бутылку воды от похмелья и там несколько булочек и пирожных
— Не говорите мне, что в тех сэндвичах есть зелень... — зло посмотрев на собеседника, Эмильен начал взглядом искать официанта, что должен, то ли вынести выпечку на столик для выдачи заказов около кассы, то ли принести сразу к месту с диванчиком, — Будешь есть и мой.
— Ты не любишь её? Может там только огурцы.
— Ваш заказ готов. Покажите чек, пожалуйста, — всё та же рыжая девушка с ромашками на голове вручила Диме два крафтовых пакета, среднюю бутылку минералки и два стаканчика кофе на картонной подставке, которые тот сразу всучил в руки Иманову и передал на осмотр официантке чек, свидетельствующий об оплаченной покупке, а также пару купюр чаевых.
Парни поблагодарили девушку и потопали к столику, преждевременно раскрыв пакеты и наслаждаясь пряным ароматом.
— Сколько ты заплатил? Мне нужно отдать половину.
— Не нужно тебе ничего отдавать, всё нормально.
— Дай сюда чек! — младший потянулся к заднему карману мужчины, но тот вытащил бумажку быстрее и выбросил в ближайшее мусорное ведро.
— Прости, я забыл сколько заплатил за какое-то несчастное тесто и воду с сахаром.
—”Да, с ним так никаких нервов не напасёшься” — Эмиль агрессивно кинул свой пакет на стеклянную поверхность и уселся на самый край дивана, кладя в пространство между ним и Димой скрученное колбаской пальто.
— В твоём пакете сэндвичи, в моём десерты, под стаканчиками с кофе есть небольшие пакетики с сахаром и корицей, — блоггер отпил несколько глотков воды и начал доставать круассаны с шоколадом и вишней, выкладывая их на расстеленную салфетку.
В это время младший уже ознакомился с составом сэндвичей и с кислой миной начал отделять листья салата ”Айсберг” от хрустящего ломтика тостового хлеба. Всё могло бы выглядеть достаточно аппетитно, если бы не этот огромный шмат травы в человеческой еде. Он раскрыл сэндвич Масленникова и переложил туда свою порцию зелени, накрывая оставшимся хлебом. На колечки маринованного огурца пришлось закрыть глаза и отпустить ситуацию, приняв то, что ему всё таки придётся хоть что-нибудь съесть. Старший предложил парню воду, на что тот брезгливо посмотрел на горлышко бутылки, а после на улыбчивое лицо с синяками под глазами. Он протёр места соприкосновения с чужими губами салфеткой и облегчённо сделал несколько объёмных глотков, утоляя жажду и заглушая сухость во рту.
— Ого, да у меня тут не мужицкий мясной бутербродище, а какой-то салат фитоняши с гренками.
— Сам виноват, что заказал такое. Нужно было брать свинину.
— Тяжёлая пища не самое лучшее решение с утра.
— Будто попойка в элитном клубе после закрытия — лучшее, — кареглазый смачно уплетал за обе щеки сэндвич, только и упесвая ловить ртом стекающий соус и тянущийся сыр.
— Я думал, что мы об этом уже забыли.
— Пока я нахожусь рядом с тобой, вместо того чтобы спать в общаге, я никогда этого не забуду.
— Можешь и здесь поспать.
— Это обязательно. Но для начала я бы предпочёл поесть. За твои деньги.
— Всегда пожалуйста. Кушай на здоровье и не обляпайся.
Клиентов в кафешке становилось больше: кто-то брал заказ на вынос и бежал на уроки или на пары, кто-то покупал чизкейк с ягодным конфи и сидел щёлкал его на камеру в инстаграм, пока половина галереи не будет забита его фотками с разных ракурсов, а кто-то заказывал пряный горячий шоколад и сидел часами, томно потягивая этот густой напиток из трубочки и по одной съедая мини маршмэллоу, что лежали (именно не плавали, а — лежали~) на поверхности с крошкой от песочного печенья. Эмиль потянулся за своим стаканчиком чистого эспрессо и принялся с наслаждением попивать небольшое количество горьковатого кофе. Сбоку на него косо посмотрели и в следующее мгновение подсунули к стаканчику два стика с сахаром.
— Сахарку?
— Нет, спасибо.
— Что ж. За сегодня мы выяснили: ты колючий и раздражительный как усохшийся кактус, который не поливали третий год, ты любишь поджигать коктейли и другим настроение, — парень тихо хихикнул, пытаясь скрыть рукой, что его это смутило.
— Да нет. Просто кто-то такой ангел спустившийся с небес. Нельзя же в мире быть только добру.
— Следующее: тебе идёт одежда в классическом стиле, ты не любишь зелень и некоторые овощи и пьёшь горький кофе без сахара. А ещё, что я успел заметить, так это твои вечно меняющиеся кольца, — мужчина сверлил взглядом тонкое серебряное украшение в виде перекрученной змеи с золотыми бусинками-глазами, на месте которого недавно красовалось массивное рокерское кольцо с черепушками и костями.
— Какие мы внимательные. Никто ещё не замечал, что они меняются, — парень ухмыльнулся и, допив остатки кофе, смял пустой стаканчик в руке.
— Я понял, что они меняются, но я не понял, когда ты успеваешь их сменить. А ещё не знаю, где они у тебя хранятся.
— Это секрет человечества, который ты никогда не узнаешь, — Дима слегка помрачнел и прошёлся взглядом по белоснежному рукаву рубашки, что был где-то на размер больше подходящего и свободно сидел на тонкой руке. Эмиль заметил этот взгляд и нервно потянул и так большой манжет на кисть, — Можешь не смотреть — я там ювелирный магазин не прячу.
— Браслеты носишь? — брюнет перевёл взгляд в опущенные глаза напротив.
— С чего взял?
— Рубашка слишком большая, а ты слишком дрыщ. И при этом ткань не мнётся и не берётся складками из-за полости, которой нет, внутри.
— Окей, угадал — ношу браслеты, прячу кольца.
— Зачем прячешь?
— А нельзя? — бармен мысленно дал себе смачную оплеуху и впаял затылком в кирпичную стену: ”Господи, Эмильен, ничего же лучше нельзя было придумать, да!”, — В чём и как мне ходить — сугубо моё личное дело.
— Как скажешь.
После сытной мучной трапезы, парни сложили весь мусор в один пакет и приняли решение подремать буквально 15 минут. За это время можно одолжить у кого-то зарядник и по минимуму зарядить оба телефона, а после дойти до метро и разъехаться по домам. В универ Эмиль сегодня вряд ли попадёт, так что хотя-бы поспать несколько часов, а потом можно взяться за уборку комнаты, где в последний раз пыль вытиралась месяца эдак два назад. Резко, словно по щелчку, в голову пришло осознание, что в общаге его ждёт Сударь... А он ведь после того звонка ни разу не связался с другом и не предупредил, что с ним да как. Вот это ему перепадёт киселя по приходе. Может ещё даже заставит его домашку писать... Вот чёрт, тут бы со своей разобраться. Младший сквозь сонную дымку неприятно поморщился и поднялся, похрустев костяшками и потянувшись со всей грацией кошки.
— Ты куда убегаешь? — старший вяло зевнул, подозрительно нахмурился и уставился на студента.
— Искать провод для телефона. Мне нужно Никите позвонить, пока за мной не отправили спасательный отряд, мчс, скорую помощь, поисковые вертолёты с журналистами на борту и пляжную гвардию.
— Пляжную гвардию?
— Это прибережные спасатели на море.
— Понял, — Дима медленно кивнул и махнул рукой, словно прося продолжать и не обращая внимания, что сейчас зима, а за окном идёт снег для каких-то морских спасателей.
— Так вот. Может подойду сейчас к кому-то и попрошу зарядник, — Эмиль уверенно зашагал в другую часть небольшого помещения, где ютились две шатеноволосые девчонки лет 13-15. Скорее всего они сейчас должны были быть в школе на скучных уроках с плюющимся преподом у доски, но парень решил не донимать их по поводу такой юношеской чепухи и поговорить на тему, что волновала его и Дмитрия.
— Пойдём вместе.
Подойдя ближе к столику, Иманов словил на себе странный взгляд рядом сидящего пожилого мужчины, что держал в руках книгу с советами о том, как продуктивнее провести своё рутинное утро и настроить свою скучную и безрадостную жизнь на сплошной позитив. Младшего чуть не стошнило завтраком прямо на ту переработанную древесину в дряблых и морщинистых руках старика. Чтобы отвлечься, он натянул свою привычную фальшивую улыбку на потрескавшихся губах и приветливо помахал рукой школьницам, окликивая тех.
— С добрым утром, девчат! Не одолжите зарядное устройство для айфона? — его прямоте позавидуют сами рельсы. Следом подтянулся Дима и с интересом посмотрел на перекошенное во всех существующих радостных эмоциях лицо парня.
— Лицо попроще, — тихо шепнул он, обжигая горячим дыханием ухо рядом стоящего, которому и без этого Дмитрия было душно.
— Ебало поуже, — ответил тот таким же томным шёпотом, приблизившись критически близко к старшему. Девочки смотрели на всё это, вылупившись квадратными от удивления глазами и прижавшись плечом друг к другу, — Так что? Зарядка будет?
— Извините, у нас ”Самсунги”.
— Жаль, благодарю за отзывчивость, — парень без лишних слов и грустных вздохов направился к следующему столику на пути, где сидела прилично одетая женщина средних лет.
— Здравствуйте, мы оказались в критической ситуации и нам срочно нужен айфоновский провод всего на несколько минут.
— И чем я могу вам помочь?
— Э...
— Не подскажете, какой марки у вас телефон? — Дима принялся подменять друга, ведь тот растерял всю свою удачу в социуме на тех девчат за первым столиком.
— Айфон. Последняя модель.
— Отлично! Может вы, случаем, взяли с собой провод, чтоб можно было подзарядить устройство? — он щенячьими глазками со всей надеждой в голосе смотрел на это ведьмовое лицо с узким носом и подбородком.
Женщина достала с бокового кармана светло-голубого пиджака телефон и спрятала его в белоснежной кожаной сумке, лукаво приговаривая:
— Извините, мальчики. Чтоб не портить зрение, я пользуюсь часами, — женщина показательно постучала острым ноготком по квадратному экрану ”Эпл Вотчей” на тощем запястье, — Удобная штука, между прочим. Разряжается реже, чем ваши телефоны. Так что рекомендую.
— Ясно, спасибо вам, — старший собрал в кучу последние частички доброжелательности и улыбнулся даме, хотя больше это было похоже на кривую гримасу человека, что съел лимон.
Эмиль промолчал и, повернувшись на самих пятках, пошёл к целой группе сидящих подростков-мальчишек, что активно играли в какую-то игру, при этом успевая жестикулировать, критиковать других и поедать заказанные пирожные.
— С такими успехами нас за нищих или воров сочтут.
— Слушай, почему твоя известная рожа не действует, а?
— Не знаю. Может моё красивое, идеальное и популярное лицо затьмевает идущий рядом чертополох.
— А ты на комплименты не скупой. С каждым удобным ебучим случаем придумываешь всё интереснее да лучше.
— Тихо. На горизонте пабгеры, дотеры или как их там. Они очень агрессивные.
— Вижу цель, не вижу препятствий.
— Тогда удачи. Я в сторонке.
— Трус, — парень под оглушительные вопли про каких-то ”руинеров” и ”сливов” (абрикосы¿?) пробрался вплотную к столику и элегантно кашлянул, пытаясь привлечь к себе внимание. На него посмотрел только один парень с потрёпанными русыми волосами на голове, в очках и с помятой синей рубашкой, — ”Белая ворона у них, что ли?”.
— Вы что-то хотели?
— Зачем на ”вы”? Я не намного старше тебя, — на это устремили вопросительные взгляды ещё двое парней с айфонами в руках, наушниками от ”apple” и такими же часами.
— Конкретнее. Что тебе нужно? — спросил самый старший и солидный из ребят.
— Хотел спросить, нет ли у вас зарядки для айфона? Мне и другу нужно, — теперь на него смотрели все шесть пар разных по цвету глаз, с разным выражением и эмоциями: кто-то бесился из-за прекращённой игры, кто-то скучающе ждал ответа их ”вожака”, кто-то оценивающе, словно юный работорговец, осматривал Эмиля с ног до головы, — Нам всего на 10 минут. Мы сидим за девятым столиком по другую сторону. Вы будете нас видеть и мы никуда не уйдём.
— Что дашь в залог? — тот самый взрослый парень, что сидел в центре этой кучки, потянулся к рюкзаку, пока очкарик по правую сторону от него потерял полный интерес к их разговору и свайпал ленту новостей.
— Ну нифига себе малышня губу раскатала... — Дима, стоящий всё это время в нескольких шагах от студента, увлечённо следил за разворачивающимся сюжетом.
— Кольцо пойдёт? — Эмиль раздражённо закусил губу и выжидающе наблюдая, — ”Теперь придётся не им за мной следить, а наоборот, чтоб ювелирку мою в ломбард не сдали!”
— Какое?
— Серебро. 925 проба, — на это мальчуган скептически хмыкнул и достал с рюкзака белый провод. Остальные ребята продолжили рубиться в какую-то экшен игрушку на телефоне, когда парень-”ботан” поднял подозрительный взгляд поверх чёрных очков, поправляя их двумя пальцами, и укоризненно посмотрел на Эмильена.
— Слушай, Лёш, тут одна очень интересная статья в интернете гуляет, — он увеличил яркость на гаджете и всучил его в руки старшему, проговорив что-то шёпотом на ухо.
— Чёрт, похоже они, — так названый ”Лёша” засунул провод обратно в сумку и под непонимающие взгляды двух сторон обратился к Иманову, — Сорян, парни, нам проблемы не нужны, думаю, что вам тоже. Так что идите гуляйте — зарядник мы вам не одолжим.
— Интересно девки пляшут. А что это у вас там за статья? Когда больше двух, то говорят вслух.
— Да так, птички разное шепчут. Лучше уходите, серьёзно вам говорю.
— Ну, спасибо за совет, — кареглазый свирепо окинул всех взглядом и быстрым шагом, толком не разобравшись в ситуации, направился к своему столику, попутно хватая за предплечье старшего и таща за собой, — Грёбаные малолетки. То не так, это не так.
— Что они сказали? Я не услышал.