Вторая часть (2/2)

Эмиль бросил, словно кунай со взрывной печатью, острый и злой взгляд прямо в ясные глаза напротив, что вызвало неловкий смешок собеседника. Старший, якобы невзначай, виновато хихикнул и пододвинул бармену, шурша по гладкой поверхности норвежского мрамора, глянцевый листик с поставленным указательным пальцем на определённой надписи с коктейлями в разделе ”Сладкие, фруктовые”.

— Хм, неплохой выбор. Эпплджек.

— Бренди люблю, а тут в составе как раз таки яблочный кальвадос<span class="footnote" id="fn_31436335_3"></span>.

— И не только он, прошу заметить, ещё апельсиновый ликёр и померанский оранж биттер<span class="footnote" id="fn_31436335_4"></span>, — парень максимально тихо старался засыпать скользкие кубики льда, что вечно норовились сбежать с места приготовления и нарушить благоговеющую угрюмую тишину гулким стуком о столешницу, — Кстати, тут ещё сок свежего лайма нужен, вроде и сам помнишь, что цитрусовых у нас пока нет.

— Очень странно, учитывая, что у вас тут примерное заведение и не менее, как я сразу же заметил, примерный персонал.

На это изречение младший лишь негромко хмыкнул, даже не думая перечить и спорить с горькой правдой, наоборот, он бы согласился и, если бы скользкая тишина продолжила давить на шаткое сознание, мог бы извиниться перед Димой, но не судьба — какой-то несчастный форменный кубик всё же посмел сбежать из рук бармена и соскользить в металлическую раковину с противным стуком, чего могло не последовать, если бы он так же упал, но на деревянный паркет. Благо, звук от мороженой воды особо не отличался от разговоров парней и смазливых подъебов старшего, так что Эмиль укоризненно посмотрел на него и насторожительно приложил указательный палец к губам, молча умоляя о просьбе: ”Не смей, блять, хоть слово сейчас сказать”. Благодарно кивнув на возмущенный жест рукой а-ля ”Ладно, ладно, молчу я, и вообще-то это ты гремишь тут льдом”, продолжил готовить очень даже вкусно пахнущий коктейль. Собеседник молча наблюдал за процессом и посмеивался в кулак с тщетных попыток кареглазого без особо шума взбить в шейкере почти готовую смесь. Бросив на полпути эту затею, он агрессивно вылил недожидкость из пряного алкоголя в продолговатый бокал, украсил палочкой корицы, ибо ломтика лимона им не видать, вставил прозрачную коктейльную трубочку и подсунул к носу засыпающего Масленникова с недовольно сказанными словами:

— Получите, распишитесь.

Тот без особого энтузиазма принялся потягивать сладковатый напиток, как вдруг, немного распробовав после нескольких глотков, его осенил этот дурманящий приторный вкус и терпкий запах всяческих пряностей взбудоражил уставший мозг не хуже нескольки грамм неплохого амфетамина. Эпплджек действительно был потрясающим недооцененным напитком, который несомненно мог понравится любителям сладенького и всяким неженкам, любящим поваляться на диване с пледиком и горячей кружкой облепихового чая с мёдом. К сожалению, этот коктейль заказывали нечасто, зная, что в топ 10 лучших шотов всегда будут входить заезженные Мохито, Пина Колада, Кровавая Мери и прочяя банальщина, что так досаждала каждому второму бармену. И муха прожжужать не успела, как Дима влил в себя всё оставшееся на дне, довольно облизался и потянулся, разминая косточки, словно одинокий бродячий кот.

— О-о-о, теперь и спать не хочется, аж лучше стало, — взбодрённый голос мог привлечь нежеланных гостей, поэтому Эмиль беззлобно шикнул на него, — А ты чего не пьёшь?

— А разве бармены могут пить на рабочем месте? За это штраф полагается.

— Ты не на рабочем месте.

— Плевать, всё равно мне после твоих выходок домой тащится нужно. И так устал как собака, а тут ещё ты нарисовался.

— Закажем такси, в чём проблема?

— Ха-ха, — ехидно с долей насмешки, — Это у тебя никаких проблем нет, а мне, бедному студенту без стипендии, лучше деньги отложить на квартиру, чем на такси разок проехатся.

— Не волнуйся, я заплачу. Такси нам вызову, за коктейли всю сумму дам и ещё чаевые, если хочешь, — пальто лежало рядом на барном стуле, так что тот без проблем достал чёрный кожаный кошелёк из кармана и показушно покрутил его в руках.

— Слушай, нашёл ты дурака, конечно. Сколько раз мне просить, чтоб ты отвязался? Доделываю коктейли и расходимся, надеюсь, больше никогда не увидимся.

— Эх, не задалась у нас первая встре...

— И последняя.

— Да-да, конечно, как скажешь, — старший с театральной грустью помрачнел и задумчиво посмотрел в сторону выхода, словно собираясь с мыслями, ну или просто придумывая пути быстрого отступления, — Честно, когда увидел тебя, то подумал: ”Вот он! Мой человек. Может, с ним получится поговорить и он сможет поддержать меня и подсказать, что мне делать в моей ситуации.”

— Блять. Да кому ты бурду чешешь? Давай сразу и по делу, какого фига я вообще тут забыл?

— Ну... Так сразу я тебе не скажу. Хочу ”Голубую лагуну”, — Дима хитровато оскалился и слегка взъерошил густые лохмы.

— Господи, дай мне сил, — парень помолился воздуху, мысленно прочёл намаз, поклонился Корану и смачно прописал Масленникову по до мерзости идеальной челюсти, жаль что только в мечтах, но желания склонны сбыватся. Сопровождая уставшие движения проклёнами блоггера Эмиль по памяти наливал в харрикейн составляющие коктейля, а именно едкий ликер Блю Кюрасао<span class="footnote" id="fn_31436335_5"></span>, что был ядовитого синего цвета, ведь окрашивался красителями, и прозрачную финляндскую водку. ”Голубую лагуну” заказывали достаточно часто, но почему-то её всегда делал Никита, обосновывая тем, что это его любимый коктейль. Как и ожидалось, последний главный ингредиент вылетел из головы, поэтому парню пришлось потянутся за буклетиком, на котором мирно сопел Дима.

”Черт, если он спит, то нафига я тут распинаюсь? Может сейчас по тихому свалить через чёрный вход, а ему записку оставить? Хотя нет... Обойдётся без записки, просто так уйду!” — за тонкое запястье, что уже тянулось к листочку, ухватилась крепкая рука Масленникова.

— Чего это ты? — он кинул недоумевающий взгляд на руку, что была слишком близко к его лицу.

— Мне нужно посмотреть список ингредиентов, что входят в лагуну, — неизменный традициям грубый и холодный тон, хотя в башке звонко стучала по бубону обезьяна, — ”Боже, ну и баран. Твоя прямота в могилу сведёт! Почему нельзя было как-то иначе выкрутится?”

— Ага, вон оно что, — старший сам подал меню бармену, как бы это не казалось странным и не смахивало на лютую непрофессиональность.

Эмиль неуверенно пробёгся глазами по составу и со вспыхнувшим огоньком в глазах, словно упало яблоко и загорелась лампочка над головой, принялся лить в полный льда бокал сладкую газировку — спрайт. Помешал спиральной коктейльной трубочкой, добавил мороженные кубики ананаса, его же долькой украсил ободок и достаточно громко поставил коктейль с целью разбудить спящего.

— А почему один бокал?

— Не понял сейчас...

— Почему ты сделал коктейль мне одному?

— Ха-ха, ясно, окей, я тебя понял, — с встревоженным полного недопонимания лицом, младший приготовил ещё один точь-в-точь такой же напиток, не церемонясь с красотой подачи, особо не размешав и кинув ананас так, что столешница вокруг усеялась каплями водки со спрайтом, с ещё более громким стуком всучил бокал надоедливому мужику, что порядком достал обычного человека, который нуждался во сне.

— Почему мне поставил? Хочу выпить с тобой. А давай на брудершафт!

”Спокойнее, Эмиль. Скорее всего так на него подействовал ”Эпплджек”. От одного коктейля ты не сопьешься, благо во вторую порцию добавил меньше водки и больше спрайта. Надеюсь, что он не заметил. Сейчас просто спокойно делаешь всё, что он хочет, а потом тихо уйдёшь, когда тот будет дрыхнуть без задних ног. Главное — следующие его коктейли меньше мешать с безалкогольньной бурдой.” — Иманов пытался успокоить себя беспорядочными мыслями и немного позабыл, что от него чего-то требуют.

— Чего затих? Бери давай.

Эмиль ухватился за только что приготовленный второй напиток, словно за спасательную соломинку, но его руку перехватили, туго сжали и всунули в беспомощную хватку первый бокал.

— Споить меня решил, что ли.

— Блять! Да ты же сам сюда бухать и пришёл! — сиплый шёпот потихоньку срывался на крик, чего парням не нужно было.

— Не бухти и пей спокойно, — он силой завёл правую руку парня за свою и, критически близко нагнувшись, сделал пару глотков, словно показывая кареглазому, как нужно пить. Эмиль же, не желая как либо сориться с этим шизонутым и разъяснять отношения, несколькими большими глотками полностью осушил почти полулитровый (400 мл) бокал в форме торнадо — в такой же, как его жизнь. Будь что будет, ему уже плевать. Язык обоих неприятно пощипывала приторная газировка, хотя у младшего её было гораздо меньше. За то водка оглушила и ударила по котелку так, словно по нему несколько раз прошлись огнетушителем, который, кстати, сейчас нужен был желудку парня, как никогда. А вот довольный выходкой Дима посмеивался с перекорёженного лица бармена и допивал последние глотки очень сладкого и сочного коктейля. Надо бы учесть, что тот вкуснее с равным количеством алкоголя и газировки. После попыток разрявнять хмурые брови и лоб, Эмиль слишком злобно поставил пустой бокал на стойку и утёр рот рукавом белоснежной рубашки.

— Что-то ещё? — финляндская водка начинала действовать.

— Давай-ка ”Б-52”, я ж хотел чего-то горящего попробовать.

— Ладно, — сказать честно, того уже ничего не удивляло и совершенно не смущало. Просто дико хотелось спать, большего эффекта добавил крепкий коктейль, секундная эйфория прошла, алкоголь приятно растёкся по венам, а его излишнее количество просто разморило и даже не будоражило, подгоняя тупые идеи нелогичных свершений. Пить он не умел, хоть и был барменом, за работой алкоголь не употреблял, ”как коктейль получился” никогда не пробовал и по своему желанию с коллегами погулять-побухать не ходил. Ему хватало одной зависимости от сигарет, ещё одна была бы слишком затратной и дорогостоящей для него. А вот, для сравнения, Дима разгуливал с командой по клубам, словно к себе домой ходил, из-за чего парочка бокальчиков была сущим пустяком. Следовательно — план Эмиля по спаиванию этого старикана поражённо проваливался со счётом бесконечность к нулю.

Что ж, заказанный коктейль был выученным наизусть и клиенты гоняли его, как яблочный сок. В топ он не входил, но по зрелищности утирал нос любому скучному ”Мохито” или ”Порнозвезде”. Сладковатый, кофейный и сливочный, почти не крепкий, еле хмельной, но бодрящий и вкусный. Всё та же неизменная рутина дрожащими руками — в стопку три ликёра с помощью коктейльной ложечки: на низ кофейный De Kuyper<span class="footnote" id="fn_31436335_6"></span>, посередине сливочный Айриш крим<span class="footnote" id="fn_31436335_7"></span> и сверху апельсиновый Трипл сек<span class="footnote" id="fn_31436335_8"></span>. Бутылки с ликёрами и прочим алкоголем он обратно не прятал, думал, что Дима придумает что-то ещё.

— А поджигать кто будет?

— А, прости, — желая только уткнуться носом в воздушную подушку, покорно достал любимую зажигалку, сделал несложный финт, покрутил между средним и указательным пальцами и поджёг верхний цитрусовый слой. Как же он устал.

— Мда, а он ещё чаевые хочет.

— Не хочу я ничего. Забудь, — подал трубочку и объяснил как пить.

— Я тебе так и не рассказал, что обещал.

— А. Та ничего, за это тоже можешь забыть.

Дима, отрицательно помотав головой, приглашающе похлопал по кожаному сиденью барного стула по правую сторону от него. Эмиль забив на любую осторожность и на минимализацию звуков, помыл использованные бокалы, убрав пока все следы их пребывания, обошёл стойку, наружные шкафчики и присел около старшего. Особо не сопротивляясь желанию спать, он лёг на сложенные локти и повернулся в сторону сидящего мужчины, устало кивнув, якобы соглашаясь выслушать того, но не гарантируя не уснуть.

— В общем, если коротко... Меня бросила девушка. С ней мы уже почти месяц, но вечно что-то не ладится. То меня что-то не устраивает, то её... Может, мы слишком разные или, может, это со мной что-то не так... — тихая пауза. Эмиль внимательно слушал, хотя сейчас логичнее было бы смиренно закрыть глаза и не обращать внимание на рассказчика, но тот ведь ему доверился, решил нужным поделиться своей проблемой, хотя зачем это парню? Когда его волновали чужие проблемы? Их у него самого лопатой до пенсии разгребай, а тут ещё кто-то эдакий нарисовался. Жаль, что он слишком воспитан, чтобы не совершать ошибок и не уметь изначально послать одним недобрым словом, хотя иногда так хотелось... Например, отца. — Сегодня мы с ребятами из команды праздновали, что мой ролик с гостом из Франции попал в топ русскоязычного ютуба. Очень жаль, что замок сгорел, да и я сам не могу понять почему. Теперь придётся записывать видео с объяснением и делать разбор полётов, хотя я совершенно не вдупляюсь, что за фигня с ним произошла, — Эмилю пришлось напрячься и поколупаться в воспоминаниях за день, чтоб вспомнить, что про этот замок говорил ему Сударь ещё днем, — Что скажешь?

— Э...

— Прости, загружаю тут тебя каким-то шлаком. Хотя зачем он тебе...

— Та не, ну, — пришлось кое-как разлепить тяжёлые веки, — За девушку особо не парься, не первая ведь, ещё встретишь своего человека, а вот с замком запара, конечно. Думаю, придумаешь себе что-то правдоподобное, запишешь видео и всё пучком, а если и не придумаешь, то скинь всё на обычное совпадение, всегда прокатывает.

— Хм, ну, в принципе, это и есть обычное совпадение, может подпалил кто-то. Хотя, меня это уже не касается, я был там месяц назад, так что пусть горит всё, что хочет.

— Можешь в видео так и сказать, а перед этим посетить центральную площадь и через месяц посмотреть результат, — шутка зашла, небольшая разрядка для мозга удалась и парни позволили себе немного посмеяться.

— Замок то ладно, но вот как мне теперь с Полиной в одном помещении находится? Я почти всегда в офисе, а она к Цири потусить приходит, — на это Эмиль лениво пожал плечами, что ему ответить то? Догадаться, что его девушку зовут Полина несложно, но кто такая, чёрт возьми, Цири? Ситуация становилась сложнее, — Так хочется подойти, извиниться за всё и просто обнять... Вот только я не понимаю, что ей сделал.

— Может тобой манипулируют, как ты мной сегодня всю ночь.

— За это прости, конечно, но она не такая. Она добрая... Милая, классная, с юмором и всегда готова помочь... — Дима знатно погрустнел, видно, алкоголь значительно развязал ему язык и теперь тот не мог сдержаться, чтоб не рассказать чуть ли не про всю родословную.

— Ну тогда с тобой реально что-то не так. Или она не любит тебя.

— Да ну, она сама по началу хотела этих отношений, проявляла всяческое внимание... А потом и я влюбился...

— Тогда ей просто нужны были твои внимание и деньги, скорее всего ещё забота и всякое в этом духе, — голова подозрительно начинала трезветь, картинка перед глазами проявлялась, уже можно было рассмотреть надписи на бутылках в навесных шкафчиках, смазанные звуки становились чётче, где-то слышался шелест декоративных пальм и папоротников, где-то из-за легкого ветра скрип паркета у танцпола, а где-то на третьем этаже щёлканье выключателя.

— Да что ты такое говоришь? Ты вообще понимаешь, что такое любовь? Да это, чёрт возьми, когда ты нуждаешься в друг друге! Когда жаждишь прикосновений и поцелуев, как воды! Когда ценишь любое мгновение, проведённое вместе! Это не нужда в обычной заботе, а тем более в деньгах! — Дима неконтролируемо повышал голос и стучал кулаком по дорогущему мрамору с каждым ”когда”.

— Тише...

— Да у тебя самого отношения то были! И че я тебя вообще спрашиваю? Нашёл кого, конечно. Место того, чтоб тут сидеть, мог сейчас пойти цветы купить, приготовить всё для свидания и извиниться перед ней, как настоящий мужчина, — последнее было куда громче и сказанное с целью задеть холостого Иманова, но тот упорно не слушал.

— Пожалуйста, будь тише.

— Да пошёл ты лесом! — послышался явный стук голой ладони по металлическим перилам и скольжение резиновой подошвы офисных туфель по стеклянной поверхности лестницы.

— Блять...

Дима протрезвел моментально. Его словно оглушило разрывной волной где-то на поле боя, словно окунули в чан холодной воды с плавающими кубиками льда, словно окатило снежной лавиной где-то в горах без возможности дышать и задыхаться в собственном немом крике. На лбу и спине выступил мерзкий пот, а где-то в параллельной вселенной уже поехали шарики за ролики и паничка напоминала, что не оставит Масленникова грустить и печалиться одного. Он быстро понял свою ошибку и собирался действовать. Сейчас из-за него мог лишиться такой труднодоступной работы одинокий студент. Дима вскочил с места и схватил парня за руку выше запястья, на что тот тревожно зашипел, отцепил мужчину от себя и потащил его в сторону барной стойки, хоть и давалось ему это тяжело, ведь вообще-то тот собирался спасать их.

— Что ты делаешь? — прозвучало обеспокоенно и недоуменно, хотя старший пытался скрывать своё волнение и держать ситуацию под контролем.

— Захлопнись и помолчи хотя-бы сейчас, — осознав, что прозвучало немного грубовато, Эмиль исправился: — Спасаю твою жопу, что мне ещё делать то.

Он высунул из-под стойки ящики, где обычно хранилось всякое ненужное барахло по типу кухонных драгоценных каждому бармену тряпочек для протирания бокалов, запасная посуда, а в остальных пустые стеклянные бутылки алкоголя.

— Залезай.

— Ты чего удумал? Я туда не помещусь!

— Уж придётся, — он агрессивно пнул Диму в спину, который временно нагнулся посмотреть на определённое для него место, от чего тот упал на колени и оперся ладонями о паркет. После Эмиль силой пригнул голову старшего ниже к полу и, словно вымещая всю скопившуюся за день злобу, буквально запихнул его под стойку, негромко шикнув почти тому на ухо:

— Ни слова, а то убью.

— Если сам выживешь, — беззлобно и тихонько пробормотал себе под нос, но фраза оказалась услышаной, а Дима наказанно пнутым в бок.

Парень задвинул ящики обратно, из-за чего те на заметную половину выпирали и, в обыденной ситуации, достаточно сильно мешали б работе. Тихие шаги приблизились достаточно и, если определять на слух, приближались к первому этажу, где Дима прятался в неудобном положении под столом, а Эмиль с очень занятым видом сортировал бутылки алкоголя по группам, к примеру: цитрусовые, пряные, сливочные и так далее, чем никогда в жизни не занялся бы в трезвом виде ни один адекватный мен.

— Эмильен?

— О, здрасть, Павел Петрович.

— А ты чего тут забыл? Смена твоя давно закончилась, скоро девчонки убираться и ресторан открывать придут, — под словом ”девчонки” он имел в виду старушек под 50 лет, что работали тут со времён первого директора, который, в свою очередь, завещал наследнику клуба-ресторана не менять персонал. Теперь старенький паркет натирали такие же старенькие бабули, а в ночные смены дежурил хитрющий старикан Павел Петрович, что частенько ”болел” и зависал дома за просмотром футбола, но вот, чёрт его дери, сегодня нежданно-негаданно появился на работе. Он, как первый дед на районе, а на самом деле так оно и было, поправил ладонью зализанные назад поодинокие седые волосинки, поправил галстук и кашлянул в кулак, прочищая горло. Видно, к тем самым девчонкам готовится, — Ну как я?

— Да вообще отменный! Отвечаю, все бабули будут ваши! Только ещё розу в зубы, олд спайс на шею и хоть падай!

— Да? — его окинули подозрительным взглядом с нахмуренной лохматой бровью, — Слушай, малой, ты мне зубы не заговаривай розами своими. Тут случайно никто не проходил, не лазил? Ну знаешь, я разговоры какие-то слышал, шуршание подозрительное. Не мог же ты тут алкоголь покрасть, а? Смотри мне.

— Да что вы, Павел Петрович, сами же знаете, что я таким не занимаюсь. Тем более зачем мне тот алкоголь, да и каким образом? Сверху вы, снизу охранники, по этажам камеры...

— А вот тут вот незадачка, Эмильен! Вышел я на время в уборную, ну знаешь, прихорошиться, все дела, возвращаюсь, а камеры отключены, компуктеры не включаются!

— Компьютеры...

— Да-да, не столь важно, так вот. Не объяснишь, почему я не должен считать тебя виноватым в отключении камер? Вы, молодёжь, всяко напакостить гаразд, только идею подай!

— А почему сразу я? Работаю себе спокойно, никого не трогаю, тем более в общагу возвращаться не очень хочется, — напряжённый взгляд парня проследил за карими, как раскаленные угли, глазами охранника, что блуждали по чёрному кашемировому пальто очевидного чужака, предпринимать что-то было уже слишком поздно, но Эмиль показательно подхватил увесистую верхнюю одежду и накинул сверху на себя, ощущая явный запах не своего одеколона и переминаясь с ноги на ногу, что выдавало слишком большой размер и крушительно чесало пятки где-то далеко внизу.

— Сегодня днём ты приходил в куртке.

— А вам по чём знать то? — парень тревожно протёр лоб от выступающих капель пота.

— Может и не заметно, но сегодня целый день я был в кабинете управления и по камерам видел, как ты заходил в чёрной пуховой куртке. Только под вечер я ушёл ненадолго.

— Ладно, не буду спрашивать, какого фига вы оставили рабочее место в такое время, просто скажу: да, я был в куртке и это пальто Никиты Сударя.

— Ясненько, а в чём он ушёл тогда?

— В моей куртке.

— Ага, ну ладно. Допустим, я поверил. Что ж, хорошей ночи и утра, видно, придётся мне вызывать кого-то, чтоб починили те гребаные камеры. Я пойду.

— Да, вам тоже всего хорошего, — он облегчённо выдохнул, когда охранник тяжёлой походкой завернул за угол и послышались его такие же тихие и размеренные шаги по мраморной лестнице, — Можешь вылезать, он ушёл.

Только Дима отодвинул пыльные ящики подальше от себя, кряхтя вылез и разогнулся, хрустя косточками и разминая затёкшие мышцы, как снова показалась надоедливая и почти лысая башка Павла Петровича.

— Не понял, кто ещё тут ушёл. Щас вы у меня уйдёте. За решётку далеко и надолго.

— Блять, Дим...

— Эмиль...

Взгляд обоих устремился на костлявую руку старикашки, что резво потянулась за чёрной рацией на поясе с целью оповестить стоящих на входе амбалов о появлении новоиспечённых преступников.

— БЕЖИМ!