Глава 12. Возрождение Христа (1/2)

Всю ночь Донателло просидел абсолютно без сна, неспособный сомкнуть глаз и на минуту. Страх основался в груди чем-то твёрдым и тяжёлым, что сдавливало лёгкие и мешало спокойно вдохнуть. Тревожные мысли клубком дождевых червей прокатывались по черепной коробке, будто поглотили собой мозг, и теперь там абсолютно пусто.

— Это же просто сон... — твердил юноша себе как мантру единственную здравую вещь, на которую он только сейчас способен.

Большая кровать с мягкими подушками и тёплым одеялом казалась совсем чужой и холодной.

— Лучше вернусь к себе... — С этими словами Донни свесил ноги с постели, надел тапочки и на нетвёрдых ногах подошёл к двери.

Пустые длинные коридоры, освещаемые лишь приглушённым светом светильников в виде японских фонариков и в некоторых местах — луной, умиротворения не добавляли. Напротив, создавали ощущение, что вот-вот из какой-нибудь комнаты выйдет Рафаэль и заберёт в свой дом и продолжит издеваться и глумиться над Доном.

Тряхнув головой, будто это могло как-то помочь избавиться от таких мыслей, он подошёл к спальне Микеланджело и осторожно постучал по двери, на которой что-то висело. Кажется, табличка, но Донни решил не разглядывать её. Всё равно бы ничего не понял.

Тем не менее ему не ответили и чрез минуту после его стука. Дон решил уже развернуться и уйти, но тут по другую сторону послышался какой-то шорох, а после — сонное бормотание и щелчок лампы на прикроватной тумбочке. Дверь открылась, и перед Донни встал жутко растрёпанный Микки, протирающий сонные глаза.

— Донни?.. — Парень широко зевнул, чутка запрокинув блондинистую голову назад. — Что... Что ты здесь делаешь?

— Мне приснился Ор... Оро... — Дон проглотил встрявший в горле ком.

— Я понял.

— Можно я... с тобой полежу?

Микки устало улыбнулся и отошёл в сторонку, приглашая Донни в свою комнату.

— А Лео ревновать не будет? — уже чуть более живо поинтересовался Хамато, смотря, как Дон просаживается на край его широкой кровати, и в ответ получил смешок.

— Всё будет хорошо.

Микки выключил лампу на тумбочке, лёг рядом с Донни и тут же прижался к нему.

— Правда? — Парень поднял голову и посмотрел в карие глаза, что казались чёрными.

— Чистая.

*** </p>

В это утро Микеланджело совсем не было аппетита. Бутерброды с индейкой и даже пицца с мармеладом, анчоусом и халапеньо образовывали в горле ком и с трудом проскальзывали дальше даже с помощью апельсинового сока, поэтому в конце концов парень ушёл из столовой не допив даже его.

Но если Микки хоть как-то заставил себя положить в рот хоть немного еды, то Донни в отличии от него утром даже не пил свой любимый кофе и сейчас сидел в кресле в гостиной, делая вид, что увлечён чтением «Дон Кихот’а».

Вскоре к этой скучающей обстановке присоединился Хамато. Он сел рядом с креслом Ди по-турецки и уже хотел включить телевизор, но Дон его тут же окликнул:

— Микки, я тут подумал...

— А?

— Поехали к Лео. Хотя бы ты навестишь его...

— Ну... Давай. — Пока парень поднимался обратно на ноги, Донни, достав телефон из кармана, уже вызывал такси.

***</p>

Кажется, парни приехали довольно рано. Женщина на ресепшене вручила им по белому халату и вернулась в своё кресло, явно желая ещё подремать.

Стараясь не шуметь, Донни и Микки двинули в сторону палаты Лео, но через какое-то время их встретил Тайлер Рокуэлл, и Хамато бы врезался к него, если бы Дон вовремя не схватил парня за плечо.

— Э... Здравствуйте, — неловко поздоровался он.

— Доброе утро. — Мужчина слегка кивнул. — Смею полагать, что вы идёте к Хамато-сану.

— Верно. — Донни всё-таки отпустил Микки.

— Как он? — спросил парень.

— Идите и сами посмотрите. — Рокуэлл заглянул в свой планшет, что-то вычитывая. — Надо отдать Кирби должное. И, думаю, мы можем впустить Вас. — Врач посмотрел на Донни.

— Хех, спасибо. Донни, пошли! — Микки, схватив, Дона за рукав, потащил в сторону палаты брата.

— Что за Кирби? Просто мне показалось, что ты его знаешь...

— Кирби О’Нил, психотерапевт Лео. Он лечил его от этой... Как её... Ятрофобии, во! Ну, боязни врачей.

— Вылечил хоть?

— А вот это мы сейчас и узнаем! — Добравшись до нужной двери, Микеланджело распахнул дверь и подлетел к прижимающему подушку к груди Леонардо. — Лео, брат! — парень обхватил руками его шею и стиснул в объятьях.

— Ай, Микки, больно же... — пожаловался Лео, но сам обнял младшего брата, когда хватка того немного ослабла. В голосе у него слышалась хрипотца.

Донни, совевший на стул рядом с койкой облегчённо вздохнул и расплылся в улыбке, похлопав счастливого Микки по плечу.