Иголка (2/2)
— Очнись, малец.
Гарри трясут за плечо. И он будто выныривает из толщи воды. Голова гудит, а по черепу будто стучат молотком.
Поттер чуть отползает подальше. Он не сразу понимает, что уже может двигаться, не испытывая той страшной боли. Рана на ноге почти не кровоточит.
Аврор напротив смотрит очень внимательно. В глазах у него — какое-то немыслимое сожаление, переплетённое со злобой.
— Тебе повезло выжить.
Гарри вдруг вспоминает ту поляну с жёлтыми цветами, на которой было так много трупов, что дышать просто, без надрыва, невозможно.
— Ты Берк-младший, да?
Гарри хмурится. Видеть и слышать всё чётко всё ещё не выходит. Он наклоняет голову вперёд, чуть приподнимаясь. Гул всё ещё стучит набатом.
— Кто вы?
— Я аврор. По мантии не видно?
— Его же пытали. Он ничего сейчас не видит, Грюм, — доносится ещё один голос чуть позади.
«Грюм? Что за бред?» — думает Гарри, всё ещё не поднимая головы.
— Да знаю я, — недовольно отвечает мужчина, а потом вновь обращается к Гарри: — Возьми свою палочку. Потом тебя отправят в Мунго.
Гарри переводит взгляд, куда указывает мужчина. Палочка. Волшебная палочка. Да их же здесь не меньше сотни. Гарри с трудом находит свою, а после — поднимается, едва снова не падая на землю.
Шумит. Шумит. Шумит. Хочется себе череп раскроить, только бы эта боль утихла.
— Мне не нужно в Мунго. Мне нужно сражаться дальше. — Хрипит вдруг Гарри, поворачиваясь к аврору, что, видно, привёл его в чувства.
Мужчина поджимает губы. И вдруг похлопывает Гарри по плечу. Взгляд у него — горький.
— Не за кого больше сражаться, малец. Все умерли. Остался только ты.
* * *</p>
В Мунго Гарри отправили в буквальном смысле насильно. Даже палочку отобрали и погрузили в восстанавливающий сон.
Как это все умерли? Не может быть такого! Гарри отказывался верить в это. В Хогвартсе же были Рон, Гермиона, Джинни, Невилл, Луна, Молли, профессор МакГонагалл… Прошло слишком мало времени, Гарри бы обязательно успел, битва не могла закончиться так быстро. Что здесь вообще происходит? Кто были те люди? Это были не Пожиратели смерти — их стиль боя и методы совершенно различались. А что с теми шатрами? Почему Мунго не разрушен? Волан-де-Морт же недавно здесь камня на камне не оставил!
К Гарри в палату заходили разные колдомедики, а сейчас зашла женщина в годах, присела на стул и внимательно взглянула на него. Сколько прошло? Дня два? Что с Хогвартсом? С Волан-де-Мортом?
— Мне нужно вернуться, помочь им, понимаете?! Отпустите!
Гарри пытался сбежать несколько раз, как только очнулся. Без палочки — плевать, найдёт другую. Что происходит, чёрт возьми?!
Колдомедик смотрит на него очень печально. А потом — протягивает газету со словами:
— Может быть, так вы сможете быстрее справиться с произошедшим…
ЖЕСТОКОЕ НАПАДЕНИЕ ГРИН-ДЕ-ВАЛЬДА НА МАГИЧЕСКУЮ ДЕРЕВНЮ АНГЛИИ
Приспешники Геллерта Грин-де-Вальда совершили 3 августа 1943 года нападение на мирное население магической деревни Пирс, убив сто двенадцать волшебников разных возрастов.
Предполагаемая причина подобного зверства — поиск сильного тёмного артефакта рода Поттер, некоторые представители которого гостили этим летом у своих дальних родственников, леди и лорда Берков и их несовершеннолетнего сына.
Артефакт был украден. Авроры спасли только одного жителя деревни — Хардвина Берка, сына погибших Берков.
В настоящее ведётся расследование по данному страшному делу и поиск преступников. О новых подробностях этого дела вы сможете узнать в следующих выпусках.
— Член-корреспондент Пророка, О. Саммертон</p>
И внизу — колдография разгромленной деревни. И колдография самого Гарри, только-только доставленного в Мунго.
Это всё какая-то жестокая шутка? Поттер отбрасывает газету прочь, живо встаёт с кровати и снова кидается вон из палаты, игнорируя колкую боль от магических наручников, сдавливающих его запястья. Наручники на него нацепили, когда он во второй раз попытался сбежать из Мунго.
Отчаяние перемежается с яростью, и Гарри отбивается от охраны почти безумно. Боль от магических наручников не сравнится с болью внутри, раздирающей нутро страхом неизвестности.
* * *</p>
Гарри выдают документы того самого Хардвина Берка, аттестат за пять курсов, полученный в Ильверморни, документы умерших лорда и леди Берк, их же завещание. Ни в одном из документов не было никаких колдографий. А сами Берки по записям не были богаты, едва ли на их счёте в Гринготтсе была хотя бы сотня галлеонов.
Почему Гарри Поттера вообще приняли за Берка? Они были лишь немного похожи с тем парнем, которого Кэрроу и его сообщники называли Берком. Неужели всем настолько плевать на происходящее, если это, конечно, происходит на самом деле, а не снится Гарри? Или род Берков был просто очень незначителен на политической арене чистокровных?
Из Мунго Гарри выписали почти в никуда. Дали несколько успокоительных и заживляющих зелий. И едва ли стали бороться с частыми приступами агрессии и отрицания происходящего.
Человека, которого не смогло защитить его же государство, просто выбросили, обжевав величайшую трагедию его жизни во всех газетах. Мерзко. Пусть и не совсем это произошло с Гарри.
«Тысяча девятьсот сорок третий, » — оглушающе билось в голове Гарри, когда он смотрит во все глаза на оживлённую Косую аллею с совершенно незнакомыми ему волшебниками, снующими по своим делам.
Ничего ведь этого не было. Всё ведь было разрушено.
Ни магазинов, что стояли здесь до войны. Ни лавки старших Уизли, ни ателье мадам Маклин, ни привычной книжной лавки с подержанными учебниками.
Страх тонкой иглой впивается в сердце. Гарри крепче сжимает ручку чемодана с вещами, которые ему отдала одна милосердная колдоведьма в больнице.
«Тысяча девятьсот сорок третий, » — всё крутится в голове, когда Гарри проходит всё дальше и дальше по аллее, не замечая острых взглядов некоторых волшебников.
Другие вывески, другие магические плакаты, другая газета, совершенно не имеющая ничего общего с Пророком или Придирой.
Гарри сглатывает, останавливаясь у одного из магазинчиков, всматривается в витрину, отражающую его самого. И видит лишь свои потерянные глаза.
«Тысяча девятьсот сорок третий, » — Гарри хочется заплакать, он чувствует, как в глазах собирается влага, но лишь промаргивается и, резко разворачиваясь, уходит прочь.