Часть 1. Лань Ванцзи предлагает помощь (1/2)

— Скажи «нет». — Рука Лань Ванцзи мягко обхватывает горло Вэй Ина. Губы так близко к уху, что почти касаются раскрасневшейся кожи. — Если хочешь, чтобы я остановился, скажи «нет».

— Лань Чжань, — стонет Вэй Ин, а потом всхлипывает. — Ты…

Лань Ванцзи сжимает руку чуть сильнее — так, что теперь в этом чувствуется угроза — и его обдает волной похоти. Кончиками пальцев он касается того места, где бьется пульс, быстрый и заполошный как маленькая птичка. Они стоят так близко, что он ощущает исходящий от Вэй Ина противоестественный холод, тот, что появился в нем после исчезновения на три месяца во время Низвержения Солнца. Лань Чжаню ужасно хочется его согреть. Он отступит, если Вэй Ин скажет «нет», но надеется на иной ответ.

Он говорит себе, что все это ради Вэй Ина.

— Ты не можешь просто так заявляться сюда и устраивать подобное. — Вэй Усянь упирается ладонями ему в грудь, словно собираясь оттолкнуть. Но не отталкивает.

— Тогда скажи «нет». — Лань Ванцзи вглядывается в его лицо. Вэй Ин молчит, но его щеки впервые за очень долгое время окрашивает румянец, и алкоголь в кои-то веки здесь ни при чем. Лань Ванцзи впивается в его рот.

***

Вернувшись в Облачные Глубины после первого визита на Погребальную Гору, где Вэй Ин пытался обосноваться, Лань Чжань понял, что должен что-то сделать. Он по обыкновению стоически перенес наказание — поселившаяся на сердце тяжесть затмила боль в руках и коленях — и, когда его отпустили, лишь отметил с удивлением, как много времени потерял в снегу. Наказание только убедило его в правильности решения: если Вэй Ин не позволял использовать музыку, значит, надо найти другой способ.

Вэй Ин делал правое дело и заслужил поддержку.

Лань Ванцзи посвятил все свое свободное время поискам в библиотеке. К счастью, подобное поведение не было для него необычным, и ни дядя, ни брат не задавали вопросов. Поначалу он не знал, что искать. Никому раньше не приходило в голову пользоваться темной энергией так, как делал это Вэй Усянь, поэтому вряд ли в природе существовал готовый справочник.

Лань Ванцзи начал с видимых изменений. Вэй Усянь моментально выходил из себя; это было первое, что он заметил после его возвращения. Дальше было хуже: под глазами залегли темные круги, кожа стала бледной, сероватой, холодной, радужка отсвечивала красным, раны заживали дольше обычного. Вэй Ин сильно похудел, словно что-то ело его изнутри, хотя потеря веса могла легко объясняться и тем, что на Погребальной горе переселенцы находились практически на грани голода, и если Вэй Ин не использовал золотое ядро, значит, голодал вместе с ними. От юноши, которого когда-то знал Лань Ванцзи, остался лишь призрак — вид у Вэй Ина был такой, что краше в гроб кладут.

И все же он был невозможно красив. Как полная луна на грозовом небе.

Была в нем и еще одна перемена, и причину ей Лань Ванцзи найти не мог. Если раньше Вэй Ин бывал до ужаса привязчивым и не стеснялся выражать свою симпатию в прикосновениях, то теперь отшатывался от любого, кто пытался до него дотронуться. Не от всех: свою шицзе и самого Лань Ванцзи он подпускал к себе — по крайней мере до тех пор, пока Лань Ванцзи не пытался проверить состояние его духовных сил. Однако даже с ними он быстро отстранялся, хотя раньше всегда с радостью принимал чужую ласку. Только с А-Юанем Вэй Ин позволял себе расслабиться и с удовольствием сажал его на колени поболтать или таскал на бедре, пока проверял грядки с редисом.

Лань Ванцзи не любил, когда его трогали; единственным исключением был его брат. А потом в его жизнь вспышкой красок, теплоты и настойчивой телесности ворвался Вэй Ин, и теперь Лань Ванцзи этого не хватало: тяжести его тела, когда тот висел у него на плече и тихо говорил что-нибудь на ухо, будто у них была общая тайна; тепла его ладони на локте, предплечье, запястье, когда Вэй Ин пытался привлечь его внимание. Прикосновения бедра, когда тот садился слишком близко. Того, как он тянул за рукав или налобную ленту.

Лань Ванцзи никогда не напрашивался и особо об этом не думал, но теперь ему этого отчаянно не хватало.

Наконец, ему стали попадаться описания похожих симптомов у других заклинателей. Проклятия в качестве причины отпадали сразу. Лань Ванцзи был бы рад, окажись все так просто, но, к несчастью, Вэй Ина никто не проклинал. Потом он встретил упоминания о заклинателях, которыми овладела темная энергия. Записи были немногочисленными и редкими, но одна наводила на другую, а та на следующую. Признаки были примерно одинаковы, различаясь лишь в степени выраженности и продолжительности. Похоже, у большинства пострадавших были недоразвитые или поврежденные ядра, что делало их уязвимыми к темной энергии. Та вторгалась в их тела, образуя своего рода паразитическую связь, и постепенно высасывала из жертвы жизнь.

Чаще всего подобные случаи заканчивались смертью, но Лань Ванцзи успокаивал себя тем, что Вэй Ин был все-таки одним из сильнейших заклинателей своего поколения.

Промчались недели. Лань Ванцзи почти не спал, каждое свободное мгновение уделяя поискам в библиотеке, а когда наступало время отбоя, тайком уносил книги к себе в цзинши. Время шло, он отказывался от одной ночной охоты за другой, лицо его становилось все более измученным и напряженным. В конце концов к нему в библиотеку стал наведываться брат.

— Ванцзи, — мягко начинал он. — Ты ищешь что-то конкретное? — подразумевая: «Я за тебя волнуюсь. Скажи, как мне тебе помочь».

— М-м, — отзывался Лань Ванцзи, брат клал руку ему на плечо, и какое-то время они просто молчали. Лань Сичэнь не стал бы заставлять его говорить о том, о чем он еще не был готов говорить. За это, среди прочего, Лань Ванцзи и любил его.

Когда он наконец наткнулся на возможное решение, то чуть не пошел к нему сам.

У Лань Ванцзи перехватило дыхание, в животе екнуло. Он замер, осознав, что подразумевал ритуал.

Двойное совершенствование.

В теории все звучало логично. Хотя обычно двойное совершенствование подразумевало обмен духовной энергией, сильный заклинатель мог перенаправлять свои духовные силы в партнера, и в некоторых случаях это помогало вытеснить излишки темной энергии у принимающей стороны. Теперь, когда решение было найдено, оно казалось очевидным.

Но очевидное — не значит простое. Да, теперь он знал, что двойное совершенствование могло помочь, понимал механизм, однако понятия не имел, как и что делать. К счастью для Лань Ванцзи, найти информацию об этом было куда проще.

Двадцать минут спустя Лань Ванцзи с горящими щеками торопливо шагал к цзинши, прижимая к груди книгу из запретной секции. Внизу живота разгоралось пламя. Оказавшись на своей территории, он бережно положил книжку на низкий столик, сел перед ним, закрыл глаза и попытался выровнять дыхание. Просто изучение материала, ничего более. Материала по разрешенному методу совершенствования, о котором писали еще его предки. Все равно что про медитацию или владение мечом читать.

Врать в Облачных Глубинах было нельзя, но Лань Ванцзи все равно попытался убедить себя, что не лукавит.

Он твердой рукой открыл лежащую перед ним книгу на третьей странице, на которой и остановился в библиотеке перед тем, как оттуда сбежать. Текст был написан сухим медицинским языком, как любой другой трактат по врачеванию, с подробным описанием анатомии, необходимых действий и того, как результат должен отразиться на ци. В нем не было ничего постыдного или пошлого, однако Лань Ванцзи снова стало жарко. Внутри разгорался огонь; в груди ныло и тянуло от желания его загасить.

Перед глазами возникло непрошеное видение: Вэй Ин лежит на спине с задранными к ушам коленями, волосы растрепаны, лоб блестит от пота, глаза закатились, красные влажные губы приоткрыты.

Лань Ванцзи обдало изнутри таким жаром, что еще немного — и одежда на нем обратилась бы в пепел. Он прижал ладонь сквозь ханьфу к растущей выпуклости в паху и застонал, нарушая тишину цзинши. Он глянул на картинку с парой, слившейся губами и бедрами, и представил вместо них себя и Вэй Ина. Качнулся на пробу вперед, подаваясь пахом в ладонь и охая от нажима. Представил Вэй Ина стоящим перед ним на коленях с этой его дразнящей улыбочкой и дрожащими неловкими руками схватился за пояс. Представил, как нагибает Вэй Ина над столом в библиотеке, и повел руку ниже, скользя ногтями по полоске темных волос, нырнул под завязки штанов. Взялся наконец за член, и в голове у него осталось лишь: «Вэй Ин, Вэй Ин, Вэй Ин».

Семя на пальцах еще не успело остыть, а Лань Ванцзи уже решил, что нужно как можно скорее вернуться в Илин. Теперь он знал, что делать.

Лань Ванцзи понимал, что, спроси он разрешения, его никто не отпустит, да и ставить в известность кого бы то ни было о своих планах ему не хотелось, так что приготовления к поездке не заняли много времени. Он дождался отбоя, чтобы избежать лишних объяснений и вранья, прикинув к тому же, что на Погребальную гору лучше явиться, когда Вэни наверняка будут спать. Ночь была прохладной и прозрачной; он не особо обращал внимание на смену сезонов, но все же ощущал приближение осени, слышал шорох листьев, высыхающих и готовых опасть.

Полет на мече показался мучительно долгим. Живот сводило от тревоги, от неотпускающих сомнений. У Лань Ванцзи было слишком много времени на размышления, пока он летел, задевая низко кружащие вокруг него облака.

Вэй Ин мог отказаться. Вэй Ин с большой вероятностью откажется. Лань Ванцзи попытался убедить себя, что готов к этому, что даже если тот с отвращением от него отвернется, ничего страшного не произойдет, потому что Лань Ванцзи потерял бы его в любом случае. Даже если после его предложения они разбегутся навсегда, по крайней мере, Лань Ванцзи больше не придется гадать, что чувствует к нему Вэй Ин, и он будет знать, что хотя бы пытался ему помочь.

Не давала покоя и другая мысль, как зуд засевшая между лопатками, куда не дотянешься почесать. Смутная фантазия, скорее даже намек на нее, которая поселилась в его голове с той первой ночи, когда он под светом луны гнался за Вэй Ином по крыше в Облачных Глубинах с Бичэнем в руке: Вэй Ин, с очаровательно покрасневшим носом пытающийся возразить, несмотря на пальцы Лань Ванцзи у себя во рту; Вэй Ин, твердящий, что так нельзя, однако льнущий к его рукам; Вэй Ин, говорящий «Заставь меня».

Лань Ванцзи, дрожа, опустился на землю возле границ Погребальной горы. До него доходили слухи, что другие заклинатели, пытавшиеся войти, были изгнаны охранными чарами. Его чары не остановили. Интересно, сделал ли Вэй Ин для него исключение, или же слухи просто врали. Он подозревал, впрочем, что каков бы ни был расклад, Вэй Ин немедленно узнавал о любом, кто пытался пересечь границу, неважно, был этот человек допущен внутрь или нет.

Его подозрения оправдались: на середине извилистой тропинки к тому месту, где Вэни устроили себе пристанище, его ждал Вэй Ин. Он стоял, прислонившись к дереву, скрестив руки на груди и спрятав Чэньцин в сгибе локтя. Увидев поднимающегося Лань Ванцзи, он вскинул бровь:

— Лань Чжань! Снова решил поохотиться? — со смехом поинтересовался он. Смех этот так походил на его настоящий, что обманул бы почти любого. — Одиноким заклинателям небезопасно гулять ночами по таким местам. — В ночной полутьме его глаза драматично посверкивали красным, отбрасывая острые тени на лицо.

Он был сейчас до невозможности красив. Наверное, ему казалось, что он выглядит угрожающе или устрашающе, и вид его в самом деле впечатлял. Но от этого Лань Ванцзи лишь хотел его еще больше.

— Я не один. Ты же со мной.

Суровая маска Вэй Ина на мгновение дала трещину, в которой промелькнуло и немедленно исчезло нечто, похожее на неуверенность и тоску. Однако Вэй Ин все же чуть расслабился, опустив плечи.

— Что ж, тогда заходи. Если хочешь, конечно.

— Мгм.

Они молча пошли по тропе: Вэй Ин впереди, показывая дорогу, Лань Ванцзи на полшага позади. Вэй Ин, казалось, все время к чему-то прислушивался, вертел головой и осматривал окружавший их редкий лес. Ночь не была безмолвной: кто-то — наверное, мелкие зверьки — шуршал в подлеске, порой слышались крики воронов, ветер шелестел сухими мертвыми ветками. Не раз Вэй Ин останавливался, подносил флейту к губам и играл несколько тоскливых нот, после чего внимательно вслушивался в тишину и, удовлетворенный, шел дальше.

Когда они добрались в поселок, там было тихо. С последнего визита Лань Ванцзи добавилось несколько построек и грядок с овощами, и теперь зеленые полосы даже в темноте резали глаз на фоне бесконечной серой земли. На каменной стене пещеры Фумо висел ряд фонарей, но горели только два из них, по обе стороны от входа.

Дернув запястьем, Вэй Ин зажег пару свечей на невысоком плоском камне, который использовал в качестве стола, и развалился рядом, махнув Лань Ванцзи, чтобы тот присаживался по другую сторону. Налил из старого чайника воды в две разные щербатые чашки и толкнул одну к нему.

— Прости, больше ничего предложить не могу. К нам нечасто заходят гости.

— Не обязательно обращаться со мной как с гостем, Вэй Ин, — произнес Лань Ванцзи. — Но благодарю.

Пещера выглядела почти так же, как в прошлый раз — разбросанные повсюду и болтающиеся между камней талисманы, стопки бумаги и сломанные кисти для письма. На каменные стены Вэй Ин прилепил рисунки. В них Лань Ванцзи узнал портреты Старейшины Илина, которыми народ торговал внизу в городе. Там, где Вэй Ин устроился сам, было некоторое подобие кровати, устроенное из плоского обломка скалы, устланное старой соломой и прикрытое единственным тонким одеялом.

Вэй Ин рассматривал его изучающе, и Лань Ванцзи, не желая его спугнуть, не поднимал взгляда от чашки в руках.

— Зачем ты пришел? — спросил Вэй Ин наконец. Голос звучал жестко, холодно, в нем совсем не было того света, который, казалось, всегда исходил от Вэй Ина до войны, той теплоты и проказливости, на которые Лань Ванцзи обратил внимание лишь сейчас, когда они исчезли.

— Увидеть тебя. — Руки, державшие чашку, дрожали, поэтому Лань Ванцзи аккуратно поставил ее на стол и положил ладони на колени. Тяжело сглотнул и поднял глаза. — Впредь я не стану просить тебя сойти с выбранного пути совершенствования, не стану спрашивать о мече или читать нравоучения.

Вэй Ин поднял бровь.

— Но?.. — ядовито спросил он.

Лань Ванцзи вздрогнул и помотал головой.

— Не «но». «И».

Вэй Ин, фыркнув, отвернулся.

— Значит, ты все еще хочешь меня вылечить.

— Нет, — твердо возразил Лань Ванцзи. — Я хочу помочь. Ты сказал, что позволишь.

Вэй Ин вскочил на ноги, пошатнулся, словно у него закружилась голова, попытался скрыть это, сделав вид, что потягивается, и пошел к выходу из пещеры. Там он остановился, облокотившись о грубый камень. Лань Ванцзи дал ему пару мгновений, а потом встал рядом, скрестив руки за спиной. Бичэнь остался стоять позади них прислоненным к стене.

— Я изучил материалы. Думаю, есть способ сделать твой метод более устойчивым в долгосрочной перспективе.

Вэй Ин от неожиданности снова глянул на него.

— Тебе-то откуда знать? Я — первый, кто пошел этим путем, не забыл? Или у вас, Ланей, в ордене скрывают традиции демонического совершенствования, о которых я не знаю?

— Найденный способ требует некоторого логического допущения, но в теории все звучит разумно. Если ты не против, я объясню.

— Я что, сплю? Это сон? Поверить не могу, что праведный Ханьгуан-цзюнь собрался помогать мне на пути демонического совершенствования.

Лань Ванцзи опустил взгляд и ненадолго замолчал, а потом ответил, тщательно подбирая слова:

— Будь я столь праведным, как все считают, в тот день на тропе Цюнци я бы пошел с тобой. Или сделал это еще раньше, когда ты покинул Башню Кои.

Почему просто не рассказать все как есть? Чем он рискует? Если не удастся убедить Вэй Ина сделать задуманное, он его так и так потеряет. Даже если Вэй Ин сейчас ему откажет, по крайней мере Лань Ванцзи будет знать, что пытался.

Вэй Ин осоловело уставился на него, распахнув глаза и разинув рот.

— Чего? Это не… То есть, я… — Он замолк, нахмурившись и вглядываясь ему в лицо. — Ты ведь всерьез сейчас, да?

— В Облачных Глубинах…

— Запрещено врать. Да, я в курсе, — закончил за него Вэй Ин. Он потер нос пальцем и перевел взгляд вперед, на раскинувшиеся перед ними холмы. — Ладно. Ладно. Рассказывай.

— В некоторых старых книгах я встретил упоминания о заклинателях, страдавших от переизбытка в теле темной энергии, — начал Лань Ванцзи. Следовало быть осторожным в выражениях, чтобы снова его не спугнуть. Лань Ванцзи собирался отрепетировать речь по дороге, но отвлекся. — Видимо, существует предел, за которым она начинает питаться силами заклинателя, как паразит — хозяином. Это вызывает… — Он посмотрел на Вэй Ина, желая отследить реакцию. — Это, среди прочего, вызывает бессонницу, кошмары, боль в животе и носовые кровотечения.

Вэй Ин смотрел на него хмуро и внимательно.

— Это я и сам уже выяснил, — съязвил он, но веселья в его голосе не было.

— М-м. Однако если не позволять темной энергии накапливаться до этой точки, можно поддерживать контроль над ее частью и пользоваться ей, ослабив или полностью избавившись от неприятных симптомов и не укорачивая себе жизнь. У некоторых заклинателей это получалось.

— В ланьской библиотеке в самом деле есть такие записи? — поинтересовался Вэй Ин.

— Мгм. Вероятно, у тех заклинателей было повреждено ядро, в результате чего темная энергия смогла войти в даньтяни. — Лань Ванцзи постарался ничем не выдать собственных подозрений, но Вэй Ин все равно полоснул его взглядом. Пусть смотрит сколько хочет; с ним что-то было не так. Вэй Ин имел право не рассказывать, но Лань Ванцзи не собирался делать вид, что все в порядке. — Им нужно было научиться поддерживать темную энергию на определенном уровне и не тратить на это собственные духовные силы, потому что любое их ослабление вело к росту темной энергии.

Взгляд Вэй Ина обратился внутрь, словно он что-то прикидывал.

— Значит, в теории, если бы я нашел метод, который они использовали, и овладел им, то смог бы определить собственный порог и продолжить пользоваться темной энергией без вреда для тела. Или, по крайней мере, с меньшим вредом.

— Да. Это сделало бы твой путь совершенствования более стабильным и эффективным. В теории.

На лице Вэй Ина расплылась широкая улыбка, так похожая на ту, прежнюю, что у Лань Ванцзи защипало глаза от слез. Он сморгнул.

— Лань Чжань! Лань Чжань, ты хоть понимаешь, что это значит? — закричал Вэй Ин, схватил его за плечо и встряхнул. — Если они смогли, то у меня точно получится! Ты должен рассказать мне все, что нашел, чтобы я смог воссоздать то, что они делали. — Он рванул обратно в пещеру и кинулся собирать письменные принадлежности, рассеянно бормоча себе под нос.

— Вэй Ин, я знаю, что они делали.

Вэй Ин замер, и с его губ сорвался то ли смех, то ли всхлип, как будто ему хотелось заплакать и засмеяться одновременно.

— Так, ладно, хорошо, я понял. Сейчас… подожди. — Он неуклюже растер чернила, капнул воды из чаши на чернильный камень, вытащил из кучи бумаг целую кисть и открыл некоторое подобие журнала для заметок. Поднял голову и выжидающе уставился на Лань Ванцзи.

— Необходимо пропустить через меридианы сильный, быстрый поток духовной энергии, чтобы вытеснить темную энергию, не высвобождая под нее дополнительного места. Энергию от другого человека.

Вэй Ин, нечаянно мазнув себя по щеке кистью, бросился записывать, а потом добавлять примечания к написанному.

— Звучит логично. Но я не понимаю, как они добились этого, не истощая второго участника. Передать такой поток энергии с нужной скоростью будет тяжело даже для заклинателя твоей силы, Ханьгуан-цзюнь.

Лань Ванцзи почти забыл, каково это — наблюдать за тем, как работали его мозги до войны, как загорались глаза, когда тот чувствовал, что близок к разгадке. Как Вэй Ин говорил сам с собой, грызя кончик кисти. Как одна идея сменяла другую, выскакивая словно маленькие рыбки из воды, слишком быстро, чтобы уследить.

— Они нашли только один способ, — сказал Лань Ванцзи. И замолчал. Внутри все сжалось, во рту пересохло.

— Не томи же меня неведением, молодой господин Лань! — вскричал Вэй Ин. Вид у него был почти счастливый.

Уши Лань Ванцзи горели. Он откашлялся.

— Двойное совершенствование. В некотором роде.

Вэй Ин замер на секунду, другую, третью, а потом начал смеяться. Схватился за живот. Стыд нахлынул на Лань Ванцзи, не давая дышать. Наверное, на его лице что-то такое отразилось, потому что смех Вэй Ина быстро стих.

— Ох, — он подавился вдохом. — Ох, так ты не шутишь, да?

— Нет.

Фыркнув, Вэй Ин произнес:

— Что ж, значит, мне не повезло. Да к кому я с таким пойду?

Лань Ванцзи прикусил щеку, чтобы ничем себя не выдать, и ничего не сказал, хотя ему хотелось. Но что тут скажешь? Было ясно, что его Вэй Ин в качестве потенциального партнера не рассматривал. Лань Ванцзи чувствовал себя так, словно ему нож сунули под ребра, но решил, что не станет из-за своих эгоистичных желаний расстраивать Вэй Ина.

Вэй Ин откинул голову назад, посмотрел на него, и его глаза округлились.

— Ты имел в виду… — выдавил он. — Когда сказал, что хочешь помочь…

Вопреки слухам Лань Ванцзи все-таки не был сделан из нефрита, как бы сильно ему сейчас этого ни хотелось.

Вэй Ин встал и заявил:

— Лань Чжань, ты не можешь.

Лань Ванцзи однажды сломал ребро, и то, что треснуло внутри него сейчас, вызвало похожие ощущения.

— Почему? — возмутился он громче и обиженнее, чем собирался, и подступил к Вэй Ину.

— Потому что! — крикнул тот в ответ. — Потому что я — это я, а ты — это ты!

Лань Ванцзи стиснул зубы, уставился вперед и выпрямил спину. Нужно было сразу догадаться; он ведь знал, каким виделся другим людям. Слишком зажатый, слишком холодный, слишком скучный, бесчувственный и суровый. Вэй Ин был легким на подъем, живым, непокорным. Огонь и лед. Вода и камень. Даже Вэй Ин не замечал, как общение с ним смягчило Лань Ванцзи.

— Прошу прощения, если я тебя оскорбил, — сухо произнес Лань Ванцзи и поднял руки, собираясь принести официальный поклон. Если больше ничего сделать нельзя, нужно хотя бы уйти с честью.

Вэй Ин чуть не сунулся носом в пол, торопясь его остановить. Схватив Лань Ванцзи за запястья, он заставил его выпрямиться.

— Я не это имел в виду. Вот дерьмо, я опять все порчу. — Его руки он так и не выпустил. — Ты хороший, Лань Чжань, понимаешь? Ты слишком хороший. Пожалуйста, посмотри на меня, — попросил он. Когда Лань Ванцзи поднял на него глаза, лицо у Вэй Ина было такое, словно ему больно. В нем не было отвращения или гнева, скорее нечто похожее на страх. — Тебе нельзя.

— Можно.

— Я не думал, что ты… то есть, тебе же не нравится, даже когда тебя просто трогают. — Голос у Вэй Ина был напряженный и сбитый с толку.

— Вэй Ин. — Лань Ванцзи опустил взгляд вниз, на руки Вэй Ина на своих запястьях. — Ты меня трогаешь постоянно.

— Ай, это другое, — отмахнулся тот, а потом понял. — Ой. Я… — Он помотал головой, нахмурился. — Тебе просто нельзя, ладно?

Лань Ванцзи попытался приглушить собственные разочарование, страх и неуверенность и поразмыслить над ответом Вэй Ина рационально. Это было не так-то просто: Вэй Ин так его и не отпустил, более того — коснулся ладонью его лица, чего раньше себе никогда не позволял. Внутри Лань Ванцзи все сжалось от тяжелого, обжигающего отчаяния, и он вцепился ему в руку, не давая отстраниться, напирая на него, пока тот почти не налетел на стену, и схватил за шею свободной рукой. Они уставились друг на друга, разделенные парой цуней.* Присматриваясь друг к другу.

Вэй Ин никогда ничего не брал у других, пока это ему не вручали почти насильно. Как бы он ни дулся и ни канючил со своей старшей сестрой, он никогда не просил у нее больше, чем она была готова — и настойчиво предлагала — взять. Лань Ванцзи видел, как Вэй Ин, сцепив зубы, терпел и врал ей, что в порядке, лишь бы не беспокоить.

— Кто меня остановит? Ты, Вэй Ин? — Лань Ванцзи коснулся его шеи кончиками пальцев и сомкнул на горле ладонь. — Скажи мне «нет».

***