Глава 34. Джейме (1/2)
Доспехи ее сияли, и Джейме постарался сосредоточиться на том, как она идет к королевскому трону – быстро, но осторожно, будто бы вся подобравшись.
Последний раз, когда он был здесь, и был поруган, оплеван и осужден на позор, этот последний раз – он тогда понадеялся, что последний – запомнился ему мрачным и смрадным дыханием толпы. Теперь в зале никого из посторонних не было. За исключением…
- Это Луковый Рыцарь, - шепнул Артур, а Сольви сжала руку Джейме. Она топталась на месте, ничуть не придавленная торжеством момента. Вертела головой и все разглядывала, широко раскрыв свои чудесные синие глазища. Бриенна заплела ее огненные волосы в косу, уложив косу корзинкой вокруг головы, а лазоревое платье ее было усыпано маленькими сапфирами. – И сир Подрик.
- Т-с-с, - прошипел Джейме. – Пусть они скажут.
Артур нервно осмотрелся. Он был в парадных доспехах Тарта, волосы приглажены. Пока шли сюда, Джейме заметил, как девчонка-прислужница выглянула из боковой двери, разинула рот и с минуту пялилась на Артура, который ростом почти сравнялся с Джейме. На девчонке было такое открытое платьице, сшитое по моде Королевской Гавани, сплошные голые плечи, оголенные тонкие лопатки, и талия – до самых косточек над бедрами - что Джейме подумал – ну, Артур, держись.
Однако никакого внимания на все это мальчик не обратил.
Теперь они стояли втроем – отделенные от всех, в вязкой тишине весеннего утра. Солнце падало на волосы Бриенны и золотило их, и ее длинную белую шею, неподвижную, с гордо сидящей головой. Он так давно не видел Бриенну в доспехах, что этим утром почти растерялся, испытал приступ трусливой паники. Что она будет делать?
Что, если ей прикажут доказать свою преданность Трону делом, прикажут взять меч и поднять над его головой?
Что она сделает?
- А это, - сказал Артур еще тише. – Гляди, Ланнистер. Это же твой брат, и десница Короля, это… Он так… мал!
- Какой приятный миг, - сказал Тирион, не сводя глаз с приближавшейся к возвышению Бриенны. – О, какой невыразимо приятный миг, миледи сир Бриенна.
На Джейме и детей он все это время даже не взглянул.
Бриенна подошла к подножию трона и опустилась на одно колено. Ее тартский плащ упал, будто гигантский сине-розовый лепесток. Солнце настоящее позолотило солнце вышитое. Звякнули ножны Верного Клятве, когда Бриенна опустилась к полу. Она стояла, замерев и чуть ссутулившись. Король глядел на нее почти со скукой.
- Как вас приняли? – наконец, вымолвил он.
Голос его был негромким - шелест ветра в перьях птицы, шепот дождя под грозовым облаком. И столь же невыразительным.
- Все хорошо, благодарю вас, Ваше Величество, - тихо отозвалась Бриенна.
- Встаньте. Нам известна ваша преданность.
Помедлив, она выпрямилась.
- Вы в точности исполнили приказ, леди Бриенна, - все так же равнодушно заметил Король. – Это достойный поступок.
Тирион покосился на Короля, выпятил губы и сложил ручки перед собой. Наступило молчание, и лишь несколько мгновений спустя, когда Бриенна обернулась, Джейме понял, что теперь все разглядывают их – беглого преступника Ланнистера, маленькую девочку и высокого, тонкого мальчика с копной золотых волос.
- Подойдите, - велел Король. – Ближе.
Джейме двинулся вперед, стараясь приноровиться к шагу Сольви, а потому выходило медленно. Сольви вдруг оробела, остановилась в двадцати шагах, и даже потянула его назад. Ему пришлось взять ее на руки. Так они явились пред всеведущие очи – и, хотя Джейме предпочел бы, чтобы это все случилось в иной какой-то момент, сир Давос приветливо закивал и заулыбался в бороду. Бронн Черноводный разглядывал его, подняв бровь. На лице у Подрика Пейна отражалась вся гамма чувств, но главным было бесконечное сострадание, с которым он взирал на свою обожаемую леди Бриенну. Сэм Тарли, как и всегда, выглядел так, словно вот-вот хлопнется в обморок.
И еще больше раздобрел, подумал Джейме.
- Правда, забавно, Ланнистер? – вдруг сказал Король, наклонив голову к плечу. И показался Джейме опять очень юным – несмотря на бороду и глубокую морщину между густыми старковскими бровями. Юным, почти невинным. – Думал ли, как и с кем окажешься здесь в следующий раз? Нет, ты и представить себе такое не мог.
Джейме вежливо поклонился:
- Доброе утро, Ваше Величество.
- Доброе, - удивленно засмеялся Бран. – Меня продолжает изумлять эта история, рассказанная себе самому.
Бриенна пугливо покосилась на Джейме.
- Как твои успехи, о, мой славный рыцарь Артур? Я слышал, что крылья твои сломались.
Артур покраснел. Тирион уставился на мальчика с болезненным любопытством. Он даже шею вытянул.
- Я не доработал конструкцию, - неохотно проговорил Артур. – Видите ли, там есть кое-какие вещи, которым я… до поры… Не нашел объяснения.
- И таких вещей в мире множество, - с улыбкой сказал Король. – Нам ли с тобою не знать… А впрочем, и я в твои годы мечтал взлететь. Мечта моя была исполнена, и это все, что могу ответить тебе.
- Теперь меня интересуют вещи на земле, - сказал Артур. – Я думаю, я могу пригодиться в военном деле.
- И еще как. Ты унаследовал сердце воина. А ты, дитя Севера? Как тебе мой дворец?
Сольви засопела, но потом, расхрабрившись, сказала:
- Очень прекрасный и ликолепный.
Король улыбнулся, в упор разглядывая девочку. Сольви смущенно хихикнула, спрятала лицо, ткнувшись в плечо Джейме.
- Я рад, что тебе здесь нравится. Скоро здесь будет праздник, - ласково проговорил Король. – Для тебя, дитя. Все это ради тебя.
- Ваше Величество, - не выдержала Бриенна. Джейме заметил, что губы у нее дрожат. – Я прошу, я… Мы явились сюда, полагая, что вы захотите, что желаете устроить…
Бран поднял руку, отмахнувшись от ее сбивчивой речи:
- Вы говорили ему, что все в прошлом, верно? Вы повторяли это ему, Мастеру над Оружием, миледи Бриенна.
- Да, и я…
- Ну так поверьте собственным словам. Отдыхайте. Развлекайтесь. Об остальном поговорим за ужином.
Он вновь вяло повел ладонью, и тотчас Сэм Тарли бросился к трону, а затем и несколько рыцарей отделились от стен – безмолвные, словно тени. Они закрыли Короля собой, слышен был тихий скрип колес. Наверное, усадили его в это кресло, подумал Джейме, в котором Старк катается по Красному Замку, точно какое-то злобное и темное привидение. Тирион заковылял к ступенькам, потом бодро скатился по ним вниз и подскочил к Бриенне. Вытянул свою крохотную ручонку:
- Леди Сир Бриенна. Я в самом деле… Я не… Не шутил, я так рад вас встретить, и всю семью, которую…
Он смущенно замолчал.
- И я рад тебя видеть, братец, - сказал Джейме.
Он поставил Сольви на пол, а она бесстрашно вытаращилась на маленького льва. Тирион сунул руку в карман, вытащил розовощекое, как Сольви, яблоко и, вращая глазами, уставился на него. Сольви захохотала.
- Как это яблоко здесь очутилось? Ох, и рассеянный же я. Да оно же в твоем кармашке лежало, - сказал он девочке. – Разве нет?
- Не-е, - замотала головой Сольви. – У меня вовсе не было.
- Гм? А что же было?
- Утром я только кушала те печенья, которые посыпают корицей. А яблока мне не давали.
- Ах, они. Ладно, держи, все вечно перепутают. Ты умеешь жонглировать?
- Нет, - расстроилась Сольви. – Я умею играть на лютне. Пока мы плыли сюда, сир Хант меня научил.
- На лютне! – воскликнул Тирион, меняясь в лице. – Да это же поразительно, миледи! В такие-то юные годы!
- Ничуть не юные, - сердито отрезала Сольви. – Скоро уж будет четыре года.
- Леди Бриенна, - сказал Подрик, спускаясь со ступеней. – Я счастлив вас видеть. Артур! Такой большой! Настоящий рыцарь!
И начались болтовня да расспросы, и, только повернув голову, Джейме увидел, как закрываются высокие двери. Король ушел.
- Он всегда так незаметно скрывается? – с кривой улыбкой спросил он у сира Давоса.
- Это в его манере, - тот сдержанно кивнул. – Значит, снова мы встретились, сир Джейме.
- Бессмертный ты сукин сын, - сказал Бронн, хлопнув Джейме по плечу. Под яростным взором Бриенны он не смутился, только кашлянул и пробормотал короткое извинение. – Уж и не чаял тебя живым увидеть.
Открылась наружная дверь, послышался шум шелков и топот быстрых шагов. А, в Пекло ее, успел подумать Джейме, весьма разочарованный. К ним приближалась Санса, а позади нее с любезной ухмылкой вышагивал сир Манфри, напыщенный дорниец, в ослепительном, шитом золотом и серебром, наряде. На груди у него сверкало ожерелье из крупных рубинов. Какой же несносный тип, решил Джейме.
- Где она? Ну же! О, Бриенна, иди сюда, иди же скорее ко мне! – завопила Королева Севера. И тотчас повисла у Бриенны на шее и принялась покрывать поцелуями ее лицо, крепко обхватив своими тонкими ладонями. Потом дождь поцелуев обрушился на бедолагу Артура, а потом и на девочку. Санса схватила Сольви на руки и принялась тормошить и кружить.
Тирион тихо кашлянул, мотнул своей головой. Пока он торопился к балкону, Джейме разглядывал его волосы – мед, потемневший от времени, от пережитых бед, весь в снеговых полосках седины. Они остановились на том же месте, где некогда вели свою мрачную беседу, и Тирион прикрыл дверь, сделав голоса внутри зала едва слышным гудением. Слышался детский смех – словно всплески рыбок в пруду. И тихий смех сира Давоса, и насмешливый баритон Бронна. Но слов было не разобрать.
- Дадим им время поговорить, - предложил Тирион, подходя к Джейме и протягивая руку к его ладони из чардрева. – И поговорим сами, наедине. Что это такое?
- Подарок из Застенья, - смущенно сказал Джейме.
Он рассказал брату о том, что с ним случилось. Тирион слушал внимательно, хмурясь и прикусывая губу. Потом завертел своей большой головой. На столах не было ни вина, ни кубков. Тирион даже топнул ногой:
- Ну что за народ. В такую-то минуту, когда требуется промочить горло. Уверен, что и тебе, брат.
Джейме сел на низкую кушетку.
- Видать, берегут ныне Десницу от греха пьянства, - ухмыльнулся он.
Тирион хохотнул:
- Поверь, меня от моих грешков не сберечь. Хорош бы я был, если бы с годами потерял вкус к титькам и вину? Я почетный гость в здешних борделях. И тому есть объяснение, Джейме.
- Всегда находилось.
- Ну, время меня не сломило, это правда.
Они помолчали.
- Вижу, и тебя тоже, - сказал Тирион, наконец. – Ты перестал все скрывать.
- Что?
- Брось. Ты так глядишь на нее.
- Ничего подобного я не…
- Впрочем, не удивлен. Явилась в ней какая-то стать, которой прежде не было. Талия ее чуть расплылась, оно и неудивительно. Но какой роскошный зад, а? За такую задницу в борделях Дорна отсыпали бы гору золота. Лишь за возможность коснуться, поцеловать, ну, ты понимаешь меня.
- Ты гадок. Это с годами проявилось или всегда было? Я затрудняюсь сказать. Но ты определенно омерзителен.
- Знаю. Прости. Я и правда с годами вижу в женщинах лишь самое вожделенное. Не оно ли и самое главное? А, может, все проклятая старость. Говорят, старики желают сосать тяжелую материнскую грудь да прижаться щекою к теплой заднице, чтобы забыть обо всех пережитых бедствиях, вернуться в свой детский сон… Но, Бриенна… В самом деле, есть теперь в ней… Некая… словно бы свет изнутри, словно она обрела какую-то опору.
Джейме молчал, смутно понимая, к чему Тирион клонит. Ему показалось вдруг опасным болтать лишнее. Десница хихикнул:
- Мне доносили, правда, что она заставила тебя принять безбрачие.
- Что?! Я просто… Мы просто… Бриенна, она…
- Она более тебя не любит, так лучше сказать. Что ж, - Тирион побарабанил пальцами по столику, - неудивительно. Но она уважает тебя, ценит, оставила тебя при своем дворе, а это почти так же важно.
- Я не понимаю, почему ты начал с таких расспросов, - огорченно сказал Джейме. – Я думал, меня будут судить, потребуют, чтобы я…
Тирион махнул рукой, до смешного точно повторяя жест Короля.
- Оставь это. У Короля иные планы на тебя, брат. Мог бы и догадаться – по тому, с каким почетом вас принимают.
- Я все думал, нет ли какой ловушки…
- У него все – ловушка, - спокойно заметил Тирион. – И, в сущности, таковой не является. Все одно, что сказать, будто сама жизнь, в которую мы являемся из материнского лона, это ловушка со множеством неприятностей. Так оно и есть, если подумать. Однако, каков выход? Еще никто не полез обратно в утробу, завидев все горести белого света.
- Значит, ты сумел его убедить?
- Джейме, - проникновенно вымолвил Тирион. – Мы говорили в прошлый раз, и я прекрасно помню, что ты ничего тогда не сообразил. Видимо, все же придется тебе сделать усилие над собою, уяснив вот что. Нашего Короля ни в чем убедить невозможно. Можно быть с ним – или против него. Те, кто выбирают последнее, долго не живут.
- Он желал моей казни еще пару лет назад, по всему Перешейку отряды выслали, объявили награду, я не… А теперь он смотрит сквозь меня и говорит так, словно я какой-то… чертов сквайр при высокородной леди. Я не понимаю…
- И лучше не понимать, - закивал Тирион. – Чем плохо быть при ней сквайром? Твоя гордость ущемлена? Сдается мне, ничуть, судя по тому, как ты на нее пялишься, словно она – твое солнце, луна и все гребаные звезды небосвода. Но изволь, расскажу, как было дело. Как только нам донесли, что вы прибыли на Тарт, он сказал Совету – оставьте их в покое. Дайте девочке подрасти.
- Извини?! При чем тут моя до… Дочь Тормунда?
- Откуда мне знать? – возмутился Десница. – Может, он решил, что без тебя им не справиться там, на этом убогом островке?
- Тарт вовсе не убог.
- Ну, это как поглядеть.
- А чего он хочет от Бриенны?! Она плохого не сделала!
- И кто же сказал, что сделала? Может, он хочет ее вознаградить.
- Что-то мне слабо верится. Правда ли, что ищет ей мужа? Не в радость ему, когда такая вдова без присмотра, без твердой руки кого-то из приближенных лордов, а? Или там Санса Старк опять постаралась, нашептала ему?
Тирион на это только вздохнул.
- Если бы я мог тебе сказать, я бы непременно сказал, Джейме. Но, боюсь… Это слишком сложно. Да скоро вы и сами все узнаете. Во всяком случае, он так уверял меня.
Джейме возмущенно замотал головой.
- Я возлагал на нашу встречу много надежд, маленький брат, - сказал он сердито. – Думал, ты мне, наконец, поможешь.
- Если бы ты сумел мне довериться, и в этот раз тоже, - тихо сказал Тирион.
Однако глядел он на Джейме с сомнением, а точнее сказать, словно бы старался поменьше глядеть. И в груди у Джейме похолодело от скверного предчувствия.
Несколько дней спустя он вновь обнаружил себя глядящим на Бриенну издалека – и опять подумал о том, как она хороша, и как поразительно одинока, даже в толпе. Голову она держала высоко, смотрела с мягкой прохладой, людей сторонилась. Свое рыцарское облачение сменила на пышное платье.
Это платье было заранее тут приготовлено, сказала она Джейме удивленно, когда они только приехали и вошли в комнаты, отданные им. Кто бы ни шил его, мерки Бриенны знал превосходно. Может, это вновь леди Старк поучаствовала в своем излюбленном развлечении – одевать Бриенну как можно дороже и красивее, будто все не могла наиграться со своей огромной и послушной игрушкой. Которую у нее все стремились отнять, подумал он тотчас и невольно улыбнулся.
Мы еще поглядим, кто выиграет, милая моя Королева волков, решил он.
Платье было густого пурпурного оттенка, который не подошел бы иной, более смуглой или румяной девице, но к фарфоровой коже Бриенны шел превосходно. На высокой груди вышиты были ветки и плоды граната – странное украшение, хотя и дорогое, каждое зернышко – искусно обточенный камешек винного цвета. Серебряные ленты держали длинные рукава, спускавшиеся до самой земли. В узких прорезях мелькало нижнее платье, тонкое шелковое нечто, несомненно, укутывавшее прелестные грудки и все остальное эдаким розоватым облаком, так что воображение Джейме, натренированное годами на Тарте, тотчас пустилось рисовать всякие картины. Он отогнал их от себя, сердясь за неуместный приступ сладострастия.
Не то, чтобы это было ему внове – с вожделением за два года он привык справляться своими силами. Тирион не преминул об этом сказать, подмигивая и скорбно кивая. К слугам и солдатам Бриенна относилась почти как к равным – а потому их болтовня не пресекалась, и, разумеется, пташки донесли Деснице все, что требовалось или что вовсе не требовалось. Что Мастер над Оружием в Закатном Замке не переступал порога хозяйской спальни кроме как по делам сугубо невинного характера, что Бриенна никого вообще к себе не подпускала, и тому подобное.
Джейме иногда, поздним вечером или ночью, слышал, как Бриенна плачет там, за закрытой дверью или тихо зовет кого-то – он слышал это имя, ставшее почти ненавистным, но и привычным: Тормунд, Тормунд, любовь моя. Иногда ему казалось, он слышит иные звуки – тихие вздохи, полные наслаждения, но, может, только казалось. Лежа в своей постели, он представлял, как ее ловкие длинные пальцы касаются ее плоти, и тогда его сотрясало какое-то долгое, тоскливое чувство – страсть напополам с завистью, с ревностью, с ребяческим желанием обладать.
Но он справлялся – и, как отметила Бриенна, справлялся превосходно. Он находил утешение в ежедневных заботах, в тренировках, в мечах и копьях, и в звонком заразительном смехе Сольви, и в шутках Артура, весьма искусных и тонких, напоминавших ему об отце и о Тирионе: быстрый ум, острый, жалящий, точно пчела. И в том, как Сольви была весела с ним, как она обнимала его, прижималась щекой к его бороде, а потом верещала, запрокидывая голову: колюче, колюче, колюче! И в том, как Бриенна смотрела при этом на них, и в ее глазах тоже плескался смех, хотя она и старалась нахмуриться. В два годика Сольви почти не слезала с его рук, он гулял с нею, посадив ее на плечи или в корзинку за своей спиной, бродил по лесным тропинкам в скалах, пока Артур и Снежинка рыскали вокруг, а Бриенна брела позади и что-то наставительное бормотала. Солнце пронизывало ветки старых сосен, качался густой теплый воздух, от которого всегда пахло мокрыми камнями, мхом и морем. Это были чудесные дни. Несмотря ни на что – чудесные.
Теперь он вспомнил о них с печалью. Глядя, как Бриенна стоит в самом дальнем конце зала, прислонившись к высокой колонне, изо всех сил стараясь казаться невидной, он жалел ее, и злился на нее – за то, что позволила Королю все это у них отобрать.
Заиграла музыка, и танцующие выстроились в два ряда. Зал был огромен, его расчистили для праздника, сдвинули столы к стенам, а посредине поставили возвышение для музыкантов и расстелили пестрые дорнийские ковры.
Бриенна подняла Сольви на руки, и они стояли там, у колонны, слегка покачиваясь в такт музыке и глядя на танцующие пары, которые выписывали всякие сложные фигуры под руководством танцмейстера. Тот был прямо в ударе. Он выкрикивал команды пронзительным голосом, словно на корте, да еще подкреплял их ударом своего серебряного жезла о пол.
Сольви была заворожена всем этим. Кто-то из горничных сунул ей пряник, но она почти забыла о нем, так и держала у своего рта, глядя на музыкантов и танцоров широко распахнутыми, по-матерински нежно-изумленными глазами. Бриенна слегка подбрасывала ее, чтобы получалось в такт.
К ним подошел Артур и встал рядом, с хмурым и поникшим видом оглядывая богато одетых фрейлин. Люди постепенно теснились к танцевальному кругу, и на гостей с Тарта больше никто не обращал никакого внимания. Джейме подошел к ним.
- Джейме, - сказала Сольви, заметив его. – Смотри, какие там! Дудят-то как!
Она показала своим пряником поверх голов. Он понял, что Сольви очарована игрой пронзительных волынок, которые выводили звуки самой разной высоты – от тонкого, как вой вьюги, до низкого, как крик морского чудовища под водой.
- Это как это? – спросила Сольви.
- Воздух там, верно, проходит через мешки, изготовленные из… - начал объяснять Артур, и вдруг замолчал.
Джейме повернулся. Он увидел сначала белозубую улыбку и черную, как смоль, бороду, а потом вспомнил имя. Мужчина, стоявший рядом с Сансой Старк, тоже его узнал. Это был человек небольшого роста, с густыми черными волосами и широкими плечами. Он унаследовал Родники после казни, устроенной Сансой для лордов-отступников, Родрика и сыновей. Имя его было Эйден Рисвелл, и он весьма разбогател на торговле с Железными Островами.
Когда Джейме, Бриенна и дети только прибыли в Винтерфелл, он явился туда с просьбами дать ему солдат для сопровождения каких-то грузов через Соленое Копье. Тогда он и поведал Джейме, что тяжелые роды унесли жизни его горячо любимой молодой жены и первенца, малыша Роннета Рисвелла. Было еще много слезливых подробностей, который Джейме и другие рыцари и лорды выслушали за бокалами терпкого вина.
- Ланнистер, - сказал лорд Рисвелл, прижимая руку к сердцу. На нем был камзол из тонкого серого сукна, расшитый ветками омелы. Оторочка плаща переливалась черным пламенем – лисий мех так и сиял под светом тысяч свечей. На толстой шее золотыми кольцами свернулась огромная цепь, усыпанная агатами и речным жемчугом.
Разодет, как на свадьбу, подумал Джейме, слегка оторопев. Не в привычках Северян было так модничать… Но, впрочем, Рисвелл всегда вел себя как купец, а не как рыцарь, быстро уловив чаяния нового века – века Короля Брана Сломленного. Воевать он не умел и желания не имел. Воинственный нрав, в конечном итоге, сгубил его семью, так к чему было повторять ошибки?
- Вот кого я рад тут повстречать. Ведь ты почти северянин. Почти наш! - искренне сказал Рисвелл, а потом уставился на Бриенну. Та вежливо наклонила голову.
Сольви сказала:
- Там играют такие огромные дудки, правда, красиво?
- Лорд Рисвелл ныне был явлен мною Королю Брану, - с тонкой улыбкой сказала Санса, - И был представлен на смотринах женихов.
- Правда? – вежливо удивилась Бриенна. – Так.. так… скоро?
Она покраснела, когда Рисвелл поднял бровь в ответ на эту явную бестактность.
- Разве скоро? Поглядите, кого отдаю за нашего доброго лорда Эйдена. Лучшую мою фрейлину, правда, Трикси?