Часть 19 (1/2)

Хосок предполагает, что государственный переворот не так просто и быстро устроить, и эта мысль его успокаивает. У него есть время еще пожить; он не сомневается, абсолютно ни на секунду не сомневается, что генерал прикажет скормить его своим аланам, как только узнает, что Хосок не владеет своей магией крови. Хосок понятия не имеет, как это делается, его некому было просвещать в это древнейшее мастерство.

-Молодой господин, — Бахи дотрагивается до плеча Хосока, когда тот в очередной раз тяжко вздыхает. Фей переводит взгляд от унылых однотипных полей на альфу. -Привал еще не скоро. Может, пересядете в карету, отогреетесь? — Фей отрицательно качает головой и крепче вцепляется в вожжи.

-Мне не холодно. — врет, ведь все снизу, начиная от пояса, окоченело до онемения. Хосок сам не ожидал, что Ким позволит ему пересесть на лошадь, но тот моментально отступил, дал согласие, ну как дал — незаинтересованно отмахнулся, когда Хосок изъявил желание ехать верхом. Находится с генералом внутри узкой кареты было выше его сил. -Бахи…-альфа послушно тянется к нему, привыкнув, что Хосок всегда шепотом с ним говорит, когда вокруг люди. Даже если он спросит о чем-то неважном, фей постоянно говорит тихо, словно великую загадку на ушо шепчет. -Лекарь генерала…который фей… -Бахи моментально сереет и чуть не валится из седла.

-Молодой господин, Вы же обещали!

-Знаю, — уныло соглашается Хосок, но ему делать нечего. У него выбора нет. Хосок много размышлял об этом, он перебрал кучу вариантов, но ничего лучше этого не выбрал. Время шло, месяц-другой и люди Кима устроят бунт. Даже если Хосок доживет до этого — а он обязан не просто дожить, но и пережить, — у него далеко идущие планы на побег с Чимином. Хосок и не надеется научиться хоть чему-то дельному, но хотя бы расспросит о том, как вообще разбудить и спровоцировать на действие свою силу. Он все еще не знает, какое место занимает в плане генерала, но то, что его не оставят в стороне это точно. Никто в здравом уме не упустит такой шанс.

Хосок смотрит вперед, на начало их колоны, которую возглавляет угрюмый генерал.

-Бахи, — шепчет с жаром, вцепившись в руку альфы, -я бы не спрашивал о таком, не будь это важно! -Бахи все еще косится на него с сомнением, но все же отступает. Она винит в своей покладистости магию фея, не имея хоть какого-нибудь понятия, как вообще работает эта самая магия.

-Личный охранник генерала. -еле слышно шипит сквозь зубы, предусмотрительно осмотревшись вокруг. Да, на них косились подозрительно, но никто не смел подъехать настолько близко, чтоб подслушать.

Хосок зависает на несколько секунд, усваивая информацию.

-То альфа, что ехал с нами в карете? — фей моментально вспоминает черноволосого юношу, который всю дорогу то чистил, то точил кинжал, время от времени бросая тяжелые взгляды на Хосока.

-Он очень предан генералу. — Хосок глазами выискивает широкую спину того охранника, который едет по правую сторону от генерала. Рядом с Кимом охранник становится намного меньше, и только теперь фей понимает, почему он удостоен чести зваться личным охранником — благодаря своему дару. И только ли? -Его зовут Чонгук.

-Чонгук. — пробует на вкус Хосок, и против воли думает о том, что Чонгук, вероятно, уже давно прошел этап пробы. И наверняка генерал оказался удовлетворен, раз оставил при себе так близко.

-Его первым ранили в ту ночь. — фей не расспрашивал, но слышал от Бахи, что генерала пытались убить, когда тот возвращался обратно, к Хосоку. Тогда приехали обратно лишь личный охранник и сам генерал, и теперь Хосок понимает, что Чонгук, в абсолюте владея собственной силой, спас и себя, и своего господина, наплевав на остальных. -Но вытащил милорда оттуда.

Хосок не сомневается, что зачинщики давно вычислены и их судьба предрешена. Он лишь удивлен, что генерал предпочел отдать в руки третьим лицам право мести. Странно, что этот кровожадный скот не убил собственноручно всех подстрекателей.

-И…что между ними происходит? — Бахи растерянно смотрит вперед, словно там действительно что-то происходит прямо сейчас. -Я в общем говорю, Бахи. — закатывает глаза Хосок и прячет обледеневший нос в вороте шубы.