Часть 15 (1/1)

-Можно? — маршал Мин неловко прочищает горло, застряв в дверях. В последнее время отношения между ним и Чимином странным образом испортились, границы неясно смыты и непонятно, каким образом все исправить. Чимин лежит на постели, закутавшись в одеяло, как в кокон. Юнги подходит к камину и подбрасывает пару дров, хотя огонь трескается и обжигает лицо и руки своим жаром. — Вы спите? — маршалу неуютно. В порыве гнева они перешли все грани воспитания и как только не обращались друг к другу, и он теперь старательно возвращает проверенное обращение. Достойное.

Чимин отрицательно качает головой.

-Ваши занятия окончены? — пери распахивает глаза и начинает шумно, загнанно дышать.

-Нет.

-Чимин… Его Величество Вас бьет?

-Он не прикасается ко мне. — маршал удовлетворяется этим ответом. Облегчение расползается по его лицу, а тело расслабляется. Мин Юнги даже позволяет себе присесть на край кровати. На только ему понятных радостях.

-Вы давно не ели. Спуститесь вниз? — бросает взгляд на нетронутый поднос с едой у прикроватного столика. — Или мне приказать принести свежую еду? Горячую? — Чимин качает головой. Оставьте его в покое. Только и всего.

-Вы отправляли гонцов к генералу Киму? Нет новостей о Хосоке?

-Генерал пока не вернулся в столицу. — вздыхает маршал. — Он часто проводит зиму за городом, когда в нем не нуждается король. Думаю, он вернется к весне. — Чимин прикусывает свои полные губы и отводит моментально повлажневший взгляд. Слезы бессилия выступили на глазах. Чимин на грани полного опустошения, он отчаянно хватается лишь за одну ниточку, — что скоро увидится с Хосоком. Что скоро обнимется с ним и вдохнет его родной запах. Улыбка Хосока сотрет все болезненные, противные воспоминания, каждое прикосновение к его телу будет тот час же забыто. — Чимин…

-Почему Вы так уважаете короля? За что? — маршал теряется. На его лице такое смятение, что можно было бы засмеяться, но Чимину не смешно. Чимину горько.

-Он король. — отвечает до абсурда просто, словно эти два слова решают все на свете. Будто такое объяснение достаточно для его слепых поклонений. Пери смотрит на истертые в крепкие мозоли руки маршала, которые привыкли держать оружие. Которые привыкли убивать за короля, и думает, что для него этого возможно и достаточно. Возможно, маршал и не знает, что можно не обожествлять своего короля. Или не хочет понимать. Не зря же он маршал, не зря ему позволили подняться так высоко. Король никогда бы не разрешил командовать всей королевской армией сомнительному человеку, и такой исполненный любви и верности военный — отличный кандидат.

-Вы правы… Глупый вопрос. — маршал кивает на его слова, затем, осмелев, гладит по плечу. Чимин лишь видит это действие, но не чувствует — кокон из одеял не пропускает тепло чужой руки. К счастью.

-Наш король довольно суровый в своих взглядах, но мудрый и заботящийся. Я не хотел пускать Вас к нему именно поэтому — Ваша тонкая душевная организация довольно восприимчива. Хотелось бы мне оградить Вас от этих встреч, — Мин с сожалением выдыхает. — Но они скоро закончатся. Вы оказались сильны: не каждый простолюд способен выдержать влияние Его Величества. — Чимин морщится. Ему хочется закричать: «Ничего ты не знаешь, маршал Мин!», но прикусывает губу. Объяснять приближенному к королю человеку что-то равносильно самоубийству. Но! Чимин резко выпутывается из одеял, чем пугает маршала. Он хватает его за плечи и с такой мольбой смотрит в глаза, что Мин замирает.

-Хосок! — говорит таким тоном, словно маршал обязан самостоятельно понять, что за этим кроется. — Вы же не сказали своему королю, что он фей?

-Нет, — в ту же секунду отвечает маршал. — Я бы не посмел. Генерал Ким ясно дал понять свою позицию. — Чимин расслабляется.

-Хорошо…это хорошо… Пообещайте мне, что не расскажите, пожалуйста!

-Не расскажу, но… — маршал смотрит на пери беспомощно, затем разводит руки в стороны. — Если Его Величество спросит, я обязан буду ответить правдиво, как и Вы, Чимин. — пери с некой заминкой согласно кивает.

-Да, конечно, — послушно соглашается, опустив глаза. Ведь обманывать он никогда не умел, особенно смотря прямо в глаза. Маршал, к счастью, его блеяние относит к общему недомоганию и помогает улечься обратно. Чимин не смеет ему сказать, чтобы он к нему не прикасался.