Часть 8 (2/2)
-Я никуда не еду. — Хосок в своей привычной манере высоко восседает на своей гордыне, сложив руки на груди, и с пренебрежением смотрит вниз на копошащуюся челядь. Он не реагирует на хаос вокруг, не мешает, слугам торопливо упаковывать его вещи. Женщина-альфа, чье имя он так и не удосужился узнать, устало возводит глаза к потолку и останавливает одного из разносчиков.
-Первым делом его упаковать.
-В с.смыс.сле? — испуганно уточняет слуга, косясь на Хосока чуть ли не с благоговением. Для всех он богатый, знатный гость своего хозяина.
-В прямом. Оттащите в карету, да следом бросьте медвежью шубку. Захочет — отогреется. — парень послушно кивает женщине и уверенно надвигается на Хосока. Он даже позволяет себе малодушно улыбнуться — оттаскать высокородного безнаказанно каждый слуга захочет.
-Я предупрежу тебя один раз. — Холодно смотрит на разносчика фей. — Дальше отвечать за свои действия будешь ты сам. Только посмей ко мне прикоснуться.
-Генерал уже во дворе! Быстрее давай! — прикрикивает на него женщина-альфа, которой самой не хочется пачкать руки, и слуга, пожав плечами, подхватывает все также спокойно сидящего Хосока. Он перекидывает его через плечо, как тюфяк, и с легкостью бегом направляется из теплого, прогретого замка в морозный двор, где собрался весь штат слуг. Карету еще не подогнали, и разносчик вынужденно ставит фейя на вершину ступеней, сам осоловело осматривается. Приказ был однозначный — бросить в карету.
-Я сказал тебе — пеняй на себя? — вдруг спрашивает у него Хосок, и слуга переводит на него растерянный взгляд.
-Чаво?
-Таво, — передразнивает его фей, и на глазах у него режет свою кисть тупой деревянной шпилькой из собственных длинных волос. Кровь поспешно скатывается вниз, капля за каплей борясь за первенство, густеет на глазах. Разносчик смотрит на него как на умалишенного, еще не понимая, что только что произошло. -Генерал Ким. — зовет громко Хосок Намджуна, которого видел на другой половине широкого двора. Он не сомневается, что генерал подойдет. Это не его влияние на него — всего лишь привилегии ручных фей Кима. — Он это сделал. — с постным лицом говорит Хосок все еще поднимающемуся генералу и вскидывает руку показательно. Ким замирает на доли секунды, смотрит ошарашенно на капающую драгоценную кровь, затем разъяренно окидывает ненавистным взглядом побледневшего, как поганку, слугу.
Хосок разворачивается на каблуках и заходит обратно в замок, прекрасно зная, что сейчас происходит во дворе: он слышит, как кричащего во все горло слугу стаскивают со ступеней, чтобы бросить в легендарную псарню генерала. Фей переводит взгляд на направляющуюся к нему личную альфу, и спокойно, с ледяной решимостью смотрит прямо в ее глаза.
-Еще один такой позорный приказ, еще одно такое унижение, и следующим кормом для аланов станешь ты. — Хосок вскидывает голову высоко, вновь оседлывая свою любимую гордыню-лошадку, и спокойно, не спеша, со всем достоинством мира поднимается по ступеням вверх, в свои покои. — Если твоему генералу что-то будет угодно, то он знает, где можно меня найти.