Часть 4 (1/2)

Фрэнк вылезает из постели в четверг утром и ругается себе под нос, когда чуть не поскальзывается на коврике в ванной. Его волосы напоминают птичье гнездо, и он почти пугается собственного отражения. Он смотрит на себя в зеркало, прищурившись, и видит появившееся на нижней стороне правой щеки пятно. Он смотрит на покрасневшую кожу и сердито вытаскивает зубную щётку из стаканчика.

— Отлично, — ворчит он.

Утренняя прогулка Рози проходит быстрее, чем обычно, потому что Фрэнк не в самом лучшем настроении. Рози не впечатлена. Она нетерпеливо тянет Фрэнка обратно на траву, а он тянет её к дому.

— Ну же, Рози, — умоляет он, — Слушайся меня! — собака недовольно фыркает, но топает вместе с Фрэнком домой.

— Ещё один день, чувак, — воодушевлённо говорит Алекс, подпрыгивая на носках за школьными воротами, — Ещё один день и мы свободны, свободны! — кричит парень, а Фрэнк закатывает глаза, почти даже ожидая, что Алекс начнёт хихикать, как маньяк.

Они получают результаты вчерашнего теста по географии, и Фрэнк буквально был на волосок от провала, что он считает несправедливым, потому что он перепроверял это годами. Он с раздраженным вздохом запихивает работу в рюкзак. Его мама будет недовольна.

К обеду Фрэнк в туалете смотрит на своё пятно на лице, которое смотрит на него в ответ. Он уверен, что с сегодняшнего утра оно выросло по крайней мере в два раза по сравнению с первоначальным размером. Фрэнк засовывает руки в карманы и проклинает подростковую кожу. Сегодня ужасный день.

***</p>

Последние два дня Майки волнуется из-за субботы. Джерард плюхается на кровать и смотрит в потолок. У него ещё два дня этого дерьма. Не круто. Майки мысленно планировал свой наряд, обдумывал возможности накрасить глаза подводкой и заговорил Джерарда до смерти обо всей ситуации. Джерард уже действительно готов убиться, потому что, блять нет, он НЕ хочет говорить о том, нужно ли, чтобы у Майки виднелась тазовая кость или нет.

— Я не хочу, чтобы это выглядело так, будто я слишком стараюсь, — говорит Майки со стула.

Джерард фыркает.

— Ты уже слишком стараешься, Майки.

Майки закатывает глаза и машет рукой Джерарду.

— Но это должно выглядеть так, будто это не так. Я просто должен без особых усилий быть крутым и привлекательным.

— Я собираюсь пойти проблеваться, — бормочет Джерард, и его слова заглушаются подушкой, в которую он уткнулся лицом. Майки кладёт ногу на кровать, чтобы пнуть Джерарда в лодыжку.

— Отвали — усмехается он, — Ты не очень-то помогаешь.

— Майки, — начинает Джерард, медленно убирая подушку с лица, — Почему я должен хотеть помочь тебе выглядеть привлекательно?

Майки делает паузу на несколько секунд, размышляя, прежде чем ухмыльнуться.

— Потому что, если ты этого не сделаешь, я скажу Рэю и всем его друзьям, что ты выгульщик собак.

Подушка моментально летит в Майки.

***</p>

Пятница приносит самый длинный школьный день в жизни Фрэнка. Каждая минута кажется двадцатью годами жизни, и каждый урок кажется в пятьдесят раз более умопомрачительно скучным, чем обычно. Как будто они хотят сделать этот день самым болезненным для каждого ученика. Хуже всего было религиоведение. Весь урок наполнен библейскими учениями и информацией обо всей волонтёрской работе, которую они могут делать в течение лета, от сбора мусора до ухода за пожилыми людьми. Фрэнк чувствует себя немного неловко из-за того, что помощь другим на самом деле не входит в список его приоритетов на это лето. В основном его список состоит из киномарафонов с Алексом, долгих прогулок с Рози, изучения колледжей и ожидания восемнадцатилетия.

Наконец, всё закончилось, и как только раздаётся звонок, в воздухе витает новое волнение. Фрэнк улыбается Алексу, который с энтузиазмом показывает ему два больших пальца.

— Я всё устрою, — говорит он, пока они пробираются через оживлённые коридоры.

— Потрясающе, — говорит Фрэнк, как только они выходят на улицу. Солнце светит, а ветер, разлетающийся по улице, тёплый и гостеприимный, как будто лето, так же, как и они, просто ждало, что этот звонок зазвенит, — Мне только нужно быстренько прогуляться с Рози и забрать свои вещи.

— А потом время фестиваля крови! — воскликнул Алекс, победоносно колотя кулаком по воздуху.

***</p>

Джерард солгал бы, если бы сказал, что не был разочарован, когда, добравшись до путей, он обнаружил, что там пусто. Луи бегает вокруг ног Джерарда, обнюхивая землю. Пёс ведёт себя гораздо лучше, чем обычно, и это сводит Джерарда с ума. Он вздыхает и тянет маленькую собачку к деревьям. Луи перепрыгивает через несколько брёвен и взволнованно тявкает.

«Разве Фрэнк не упоминал что-то о киновечере?» — спрашивает себя Джерард. Он мысленно прокручивает их разговоры, прежде чем кивнуть самому себе. Да. Вот где он сейчас. Должно быть, он гулял с Рози раньше, а может, будут гулять его родители. При этой мысли Джерард нервно оглядывается по сторонам, глядя через край насыпи на другой город. В городе внизу меньше людей, чем в Уайт Харт, но он всегда кажется намного больше.

Джерард качает головой и оглядывается на свой город, затем на Луи.

— Давай, — говорит он, — Делай свои дела и пойдём отсюда.

Луи садится на бревно и, моргая, смотрит на Джерарда.

***</p>

Не проходит и десяти минут, как Фрэнк начинает думать о Джерарде. Это не похоже на то, что в фильме появилось что-то, что внезапно напомнило ему о Джерарде, как например какой-то раздражающий маленький ши-тцу пробежал по экрану или что-то ещё, нет. На самом деле, что-то особенно ужасное происходит с медвежьим капканом, там кровь и другие вещи, которые Фрэнк обычно находит удивительными, но, видимо, у его мозга есть другие идеи.

— Чувак, ты выглядишь немного растерянно, — комментирует Алекс из своего кресла-мешка. Фрэнк быстро поднимает глаза и качает головой с нервным смешком.

— Это просто фильм, — говорит он, снова сосредотачиваясь на экране, и мысленно выгоняет Джерарда из своей головы.

***</p>

Майки проснулся слишком рано для субботы, ещё нет даже одиннадцати, но он громко спускается по ступенькам в подвальную спальню Джерарда. Джерард просыпается на последних нескольких шагах и тут же стонет в подушку. «О боже», — думает он и сжимает одеяло в тиски, отказываясь верить, что это его судьба на ближайшие двадцать четыре часа.

— Джерард, Джерард, Джи, Джерард, — повторяет Майки, тряся брата обеими руками. Джерард снова стонет и качает головой.

— Нет, Майки, — бормочет он в подушку, — Уходи и возвращайся в более подходящее время.

— Ты хоть знаешь, который сейчас час? — спрашивает он, самодовольный и умный. Джерард смотрит на свои веки. По крайней мере, он перестал трястись.

— Я ещё не закончил спать, поэтому знаю, что ещё слишком рано, — говорит он, хоть и поднимает лицо с подушки и открывает глаза.

— Но до вечеринки Рэя осталось всего восемь часов, — объясняет Майки, и Джерарду приходится несколько мгновений всматриваться в лицо брата, потому что он думает, что тот действительно серьёзен.

— Ты себя сейчас вообще слышишь? — наконец говорит он, — Типа, слова, вылетающие из твоего рта, ты действительно понимаешь их?

Майки свирепо смотрит на него и садится на компьютерный стул.

— Я не сдвинусь с этого места, пока ты не встанешь и не поможешь мне, — медленно произносит он. Джерард моргает. Майки складывает руки на груди – вызов принят, — И я просто собираюсь сидеть здесь и описывать в мучительных подробностях три моих самых любимых сна, которые были у меня о Рэе Торо. Итак, сон первый.. — Джерард мигом откидывает одеяло и чуть ли не падает с кровати.

— Вы рады сегодняшнему вечеру, мальчики? — спрашивает Донна за обедом. Джерарду хочется биться головой о стол и рыдать: «Господи, женщина! Не поощряй это!». Но он не настолько храбрый.

Майки невинно улыбается и кивает.

— Мы не можем дождаться, правда же, Джерард?

Джерард поднимает бровь.

— А? А, да. Нет. Не могу дождаться. Будет круто.

Донна слегка прищуривается. Что-то определенно происходит — она тоже когда-то была подростком. Но она не настаивает. Она доверяет своим мальчикам.

— Ты присмотришь за своим братом, — говорит она, и Джерард знает, что это не просьба.

Джерард кивает.

— Да, мам. Я не выпущу его из виду. Обещаю.

Она улыбается и, перегнувшись через стол, гладит Майки по голове.

— Хорошо.

***</p>

Когда время близится к шести часам вечера, Майки ужасно нервничает. Он сидит перед крошечным зеркалом в комнате Джерарда и изучает каждый дюйм своего лица, издавая неодобрительные звуки. Наконец, он отодвигает компьютерное кресло от зеркала и раздраженно вздыхает.

— В чем дело, Майки Уэй? — Джерард спрашивает искренне, потому что его брат выглядит действительно разбитым.

— Что я вообще делаю? — он говорит, надув губы, — Я имею в виду, мне шестнадцать. Чудо, что он вообще со мной разговаривает.

Джерард хмурится.

— Рэй не мудак, Майки. Ты же это знаешь. И он не будет судить тебя из-за твоего возраста.

— Я чувствую, что готовлюсь к самому большому провалу в своей жизни.

Джерард смеётся и качает головой.

— Это твоя первая любовь, братишка. Конечно, ты будешь чувствовать себя так.

Майки сжимает губы в тонкую линию на несколько мгновений.

— С тобой было так же? — он спрашивает, и Джерард почему-то оказывается не готов к этому вопросу.

— Я никогда не был влюблён, — честно отвечает он.