Часть 1 (1/2)

Джерард проводит рукой по волосам, включает поворотники и сворачивает с шоссе. Ещё четыре мили до дома, до его родителей и его брата, его комнаты и его жизни — до всего, что он оставил. Он вздыхает. Не то чтобы он не хочет видеть свою семью, конечно, он хочет, часть его не может дождаться возвращения домой, где тепло и безопасно, несмотря ни на что. Он скучает по своим родителям, таким бестолковым и безрассудным, какими они бывают иногда, и он скучает по своему брату больше, чем он готов признать. Он чувствует себя одиноким в три часа ночи; время, когда он обычно находил Майки, съёжившегося в темноте перед книжной полкой с фонариком в одной руке и комиксом в другой. Он скучает по тому, как он ворчал, рассматривая свой последний рисунок. Он скучает по мечтам о том, как выбраться из их маленького городка; скучает по тому, как отчаянно пытался вырваться в реальный мир. И теперь он здесь. Он здесь уже на протяжении двух лет, и иногда ему хочется снова только мечтать об этом.

Добро пожаловать в Уайт Харт

Население 1860

Соблюдайте безопасность на дорогах</p>

Джерард бросает взгляд в зеркало заднего вида, смотря на знак «Вы уезжаете», находящийся на противоположной стороне дороги. Он уже не так рад видеть его, как раньше — до того, как узнал, что находится по другую его сторону. Жизнь.

Уайт Харт — тихое сонное местечко, и оно всё ещё спит, пока Джерард разъезжает по нему с выключенным радио. Городок выглядит пустынным, заброшенным и брошенным на верную смерть, точно так же, как он выглядит и каждый день. Он проезжает мимо библиотеки, рынка и зоомагазина, жуя жвачку задними зубами. Каким только образом бизнесу удаётся выжить в этом городе — это чудо, возможно, единственное чудо, которое происходит здесь. Джерард почти забыл, каково это — видеть пустые улицы в пятнадцать минут девятого вечера. Когда он сворачивает в жилой район, мерцающие огоньки домов делают город в глазах Джерарда чуть менее похожим на призрачный.

Свет на крыльце мистера и миссис Гринфорд моргает, как и всегда. Джерард выгуливал их собаку, когда ему было одиннадцать. Он задаётся вопросом, жив ли ещё этот глупый старый йоркширский терьер с его большими тупыми карими глазами и писклявым лаем. У Фельдманов до сих пор есть эти нелепые дурацкие садовые гномы, один из них рыбачит, другой копает. Бечёвка с удочки пропала с тех пор, как он себя помнит. Дом чокнутого старого Пита всё ещё выглядит таким же заброшенным, как и прежде, двор зарос кустарниками, почтовый ящик погнут, чердачное окно разбито. Это место не изменилось с тех пор, как он уехал, или даже с тех пор, как он родился.

Джерард останавливает машину у своего дома и смотрит прямо на него. В гостиной горит свет, и он видит телевизор, работающий в комнате Майки. Шторы в его комнате чистые, окна зашторены, что является верным признаком того, что его мать заходила туда, по крайней мере, каждый день после того, как он уехал. Он смотрит на дом, кажется, целую вечность, сосредоточившись на пыльных цветных кирпичах и облупившейся белой краске оконных рам. Какая-то его часть отчаянно хочет забежать в свою комнату, где он сможет похоронить себя под безопасным колючим одеялом, и никогда больше не вылезать оттуда. Но где-то в глубине его живота раздаётся голос, кричащий ему развернуть машину и никогда больше не оборачиваться назад.

Джерард качает головой, берёт с пассажирского сиденья свою спортивную сумку и выходит из машины.

***</p>

— Джерард? — говорит его мама, поднимаясь с дивана и моргая в дверном проёме, как будто не может поверить, что это он. Джерард сглатывает и кивает.

— Да, мам. Это я.

Донна Уэй улыбается и откидывает назад свои светлые волосы костлявыми пальцами, прежде чем броситься в другой конец гостиной. Она проводит ладонями, тёплыми и пахнущими стиральным порошком, по холодным щекам Джерарда, прежде чем крепко обнять сына.

— Я думала, ты не приедешь сюда ещё две недели, — говорит она, прижимаясь щекой к плечу Джерарда и улыбаясь.

— Ну, я думал сделать вам сюрприз, — Донна отстраняется и прикусывает нижнюю губу, всё ещё улыбаясь.

— У тебя определённо получилось. Так, — продолжает она, смахивая воображаемые пылинки с куртки Джерарда, — Твой отец на заднем дворе в своём сарае. Почему бы тебе не пойти и не сделать сюрприз и ему?

— Вообще-то, я думал, что пойду увижусь с Майки, — предлагает он, но мать качает головой.

— Я схожу за твоим братом. За его дверью такая куча белья, что тебе понадобится всё лето, чтобы зайти в комнату. Я позову его, ты приведёшь отца, а потом я приготовлю нам ужин.

Джерард медленно кивает.

— Хорошо... — он понимает, что его ведут на кухню.

В маленьком сарайчике в глубине ухоженного сада Джерард слышит, как отец возится со своим последним проектом. В свободное время Дональд Уэй любит изобретать свои собственные маленькие приспособления, которые в девяти случаях из десяти не работают по своему первоначальному назначению (например, как сделанный Дональдом электрический шпатель, который теперь Донна использует для взбивания яиц). Он говорит, что это делает его счастливым и помогает не сойти с ума; он утверждает, что и его отец делал так же, но у Джерарда есть подозрение, что это прямой результат просмотра «Дорогая, я уменьшил детей» слишком много раз, когда Джерард и Майки были маленькими.

Дональд отрывается от своего тесного рабочего стола и поднимает голову, устремляя свой взгляд на Джерарда, который только что открыл дверь сарая. Он ухмыляется, выронив плоскогубцы из рук, и вытирает грязь и масло о свои джинсы.

— Привет, Джи, — здоровается он, и Джерарду хочется сморщиться, потому что прозвища никогда не звучат круто с уст родителей, — Что ты здесь делаешь так рано? — Джерард даже не успевает ответить, как его снова обнимают. Дональд хлопает Джерарда по спине, чуть не сбив его с ног.

— Хотел... сделать... сюрприз, — прохрипел Джерард, задыхаясь, — Пап, — отец отстраняется и держит Джерарда за плечи на расстоянии вытянутой руки.

— Прости, — смеётся он, — Думаю, есть ещё порох в пороховницах, а? — и он смеётся тем самым смехом, которым смеются все отцы.

Донна зовёт их из кухонного окна, Дональд поднимает голову и машет рукой.

— Сейчас будем! — кричит он, а Джерард хмурится и потирает ухо.

Как только Джерард заходит на кухню, кто-то врезается в него и тощими руками обхватывает его грудь. Он улыбается и проводит рукой по растрёпанным волосам брата.

— Привет, придурок, — весело говорит он.

Майки сжимает его ещё сильнее, и рёбра Джерарда определенно нуждаются в отдыхе, прежде чем он выдержит очередное «Добро пожаловать домой» объятие.

Когда Майки отходит, Джерард замечает, что он одного роста с ним.

— Пожалуйста, не становись выше меня, — говорит Джерард, и Майки улыбается.

— Тогда перестань уменьшаться, Фродо, — Джерард смеётся и легонько толкает брата в плечо.

— Слава Богу. Я боялся, что ты превратился в капризного подростка, — и он снова обнимает Майки. Джерард пропустил шестнадцатый день рождения Майки, и, несмотря на все его извинения и голосовые сообщения, он не получил ни одного ответа. К счастью, Джерард, кажется, прощён. Майки закатывает глаза и поправляет очки.

Ужин заканчивается картофельными вафлями перед телевизором, но когда Джерард ужинает впервые не тем, что он сам сделал (или за что отдал слишком много денег в Старбаксе), это напоминает рай. Майки протягивает ему бутылку кетчупа, а мама переключает на канал с телевикторинами.

И вот он снова дома.

***</p>

Когда Джерард встаёт, потягивается и объявляет, что готов лечь спать, его родители тревожно переглядываются. Джерард бросает на них странный взгляд.

— Э, что-то не так?

— Ну, — начинает Донна, — Мы думали, ты вернёшься домой только через две недели. Это должно было быть сюрпризом.

— Каким сюрпризом? — спрашивает Джерард, его сумка соскальзывает с плеча.

Не говоря ни слова, Донна встаёт и собирает пустые тарелки. Она ведёт Джерарда на кухню и, поставив тарелки в раковину, отводит его к двери в подвал. Когда она наклоняется и включает свет на лестнице, Джерард видит коробку с его именем внизу.

— Я вроде как... э... позаимствовала твою комнату, — говорит она.

— Позаимствовала? — повторяет Джерард, переводя взгляд с коробки на мать.

Донна кивает.

— Просто для некоторых вещей, — объясняет она, поднимая руку, как будто Джерард собирается перебить её, — Например, для кучи белья и того, что не помещается на чердаке. Это временно, обещаю. Но мы подумали, что сделаем тебе комнату здесь. Только мы её не полностью доделали, — она останавливается, чтобы изучить лицо сына, но не может прочитать его пустой взгляд, — Ты ведь не злишься, дорогой?

Джерард беспокойно улыбается и со вздохом качает головой.

— Нет, мам. Я не злюсь. Просто... сюрприз удался?

— Хорошо, — говорит она, всплеснув руками, — Твоя кровать здесь, но она не расстелена, и почти все твои вещи всё ещё в коробках, но твой стол тоже здесь. Папа принесёт твой телевизор завтра, если ты не против? — Джерард кивает, — Отлично... — и она наклоняется, чтобы поцеловать его в щёку, — Спокойной ночи, милый, и добро пожаловать домой.

***</p>

Включив свет в подвале, Джерард морщится и снова выключает его. Он неприятно яркий, и поэтому Джерард выбирает настольную лампу. Когда комната наполняется тёплым тусклым светом, он бросает сумку на кровать и вздыхает. В комнате с кроватью, письменным столом и коробками почти пусто, но, по крайней мере, Джерарду есть чем заняться в ближайшие несколько месяцев.

Джерард достаёт из сумки небольшую стопку комиксов и кладет их на стол. Рядом он кладёт новый скетчбук, а поверх него — пенал с карандашами. Идеально. Он собирается найти пижаму, когда дверь медленно открывается. Майки смущённо улыбается, когда делает шаг вперёд, держа в руках две кружки, которые пахнут горячим шоколадом. Одну он протягивает Джерарду.

— Я говорил ей не делать этого, — начал Майки, — В смысле, это забавно, что ты заперт в подвале, как постыдная семейная тайна, но мне будет не хватать тебя в соседней комнате.

Джерард смеётся и дует на пар из кружки.

— Ты всегда можешь переночевать здесь?

Глаза Майки мгновенно расширяются.

— Правда?

Джерард кивает.

— Конечно. Мы можем устроить киномарафон зомби и прочей херни, как раньше, — Майки поднимает кружку и чокается ею с Джерардом.

— Потрясно.

***</p>

Майки принёс вниз спальный мешок, подушки, кучу DVD-дисков и еды и разбил лагерь рядом с кроватью Джерарда. Дональд не был в восторге от того, что ему пришлось тащить старый тяжелый телевизор Джерарда из его прежней комнаты, но он всё равно спустился с ним по лестнице, прежде чем погладить обоих мальчиков по голове, как будто им снова шесть.

— Веселитесь, ребята, — говорит он, прежде чем что-то хрустнуло у него в спине, и исчезает на лестнице.

Джерард включает DVD-плеер, а Майки достаёт «Рассвет мертвецов» откуда-то из-под упаковки Читос. Он с усмешкой протягивает его Джерарду.

— Мама подарила мне это на день рождения, — говорит он, пока Джерард проводит пальцами по пластиковой упаковке, — Я ждал, когда ты вернёшься домой, чтобы посмотреть, — Джерард еле заметно, но виновато улыбается.

— Вау. Спасибо, Майкс, — шепчет он, прежде чем посмотреть на своего вечно ухмыляющегося младшего брата, — Послушай, мне жаль, что я не... — но Майки поднимает руку, не давая Джерарду продолжить.

— Не парься. Я понимаю. У тебя была работа и всякое такое. Всё в порядке, — он забирает у Джерарда коробочку с диском, чтобы нетерпеливо снять упаковку, — А теперь включи его, пока я буду открывать всё. У меня серьёзный приступ обжорства.

Джерард открывает коробочку и достаёт диск, в то время как Майки хватает еду и подушки, устраиваясь в ногах не застеленной кровати Джерарда. Джерард протягивает Майки пульт, когда начинаются титры, и плюхается обратно на матрас.

— Дай мне что-нибудь, — говорит он, когда Майки начинает рыться в пачках и упаковках, и пачка чипсов мгновенно приземляется на колени Джерарда.

Когда Донна спускается вниз по лестнице, ведущей в подвал, после того, как она услышала телевизор с кухни, куда она пришла за стаканом воды, она останавливается в дверях и улыбается, положив руку на грудь. Оба её мальчика лежат на спине, окружённые пустыми пачками от чипсов, и громко храпят. Она приподнимается на цыпочки и, увидев руку Майки, держащую Джерарда за запястье, тихонько вздыхает и улыбается. Она выключает телевизор и тихо поднимается наверх.

Когда на следующее утро Джерард просыпается, Майки лежит на другой стороне кровати, свернувшись калачиком. Джерард кашляет и несколько мгновений моргает, глядя в спину Майки, прежде чем перевернуться и встать с кровати. Он с глухим стуком приземляется на пол. Ругаясь, он поднимается на ноги, всё ещё кашляя. Ему нужна сигарета.

Пять минут спустя, после отчаянных поисков в своей спортивной сумке и карманах джинсов, Джерард сидел под открытым окном подвала с зажжённой сигаретой во рту. Дым заставляет чувствовать себя хорошо, прожигая ноздри парня с каждой затяжкой. Он выдыхает и смотрит, как дым медленно плывет к окну.

— Мама убьёт тебя, если увидит, что ты куришь в доме, — говорит Майки, заставляя Джерарда вздрогнуть от удивления.

— Господи, Майки, — выдыхает он, прижимая руку к хрипящей груди.

— Прости, — смеётся Майки и встаёт с кровати, — Дай мне тоже, — говорит он, указывая на сигарету.

— И с каких это пор ты куришь? — Джерард поднимает бровь.

— С прошлого лета, — отвечает Майки, когда Джерард неловко протягивает ему сигарету. Он с любопытством наблюдает за братом, когда тот делает длинную затяжку, выдыхает и отдаёт обратно, — Спасибо.

— Чем-нибудь ещё занимаешься с прошлого лета? — Майки закатывает глаза и ждёт, пока Джерард затянется, прежде чем снова взять сигарету.

— Нет, мам. А ты? Всё ещё с тем парнем?..

Джерард пожимает плечами.

— Не совсем. Он оказался козлом.

Майки передаёт ему сигарету и кивает.

— Да? Я знаю, каково это. А что он сделал?

Так они просидели всё утро, выкуривая половину пачки сигарет Джерарда и передавая друг другу сигареты, пока разговаривали о прошлом лете, о школе и о том, почему некоторые люди рождаются мудаками. Где-то после одиннадцати Донна позвала их обедать. Джерард тушит сигарету и быстро выпускает дым, а Майки атакует их обоих дезодорантом.

***</p>

— Итак, что вы, мальчики, собираетесь делать сегодня? — спрашивает Донна, пододвигая к ним тарелку с сэндвичами. Майки хватает тот, что побольше, и засовывает в рот.

— Аазин.. омиов.. — говорит Майки с набитым хлебом ртом.

Донна хмурится и протягивает ему салфетку.

— Что ты сказал?

— Магазин комиксов, — повторяет Джерард, прежде чем Майки успевает открыть рот, — Он сказал, что мы пойдём в магазин комиксов.

Донна поднимает брови и издает звук «Ох». Она достаёт из кармана десятидолларовую купюру и с улыбкой кладёт её рядом с тарелкой.

— Повеселитесь.

Майки хватает деньги почти так же быстро, как и сэндвич, кладет их в карман и улыбается брату. Джерард фыркает и закатывает глаза, прежде чем откусить от своего меньшего сэндвича.

Донна наблюдает, как они ссорятся, перебираясь в гостиную, и улыбается самой себе, восхищённая тем, что её мальчики снова идут в ногу друг с другом. Она убирает пустую тарелку и начинает готовить обед для себя и мужа.

***</p>

Солнце высоко и светит ярко, когда они идут в город. Майки застонал, когда Джерард прошёл мимо своей машины, настаивая, что ему нужен свежий воздух, только чтобы закурить сигарету, как только они завернут за угол. Когда Майки тянется за сигаретой, Джерард отдёргивает её.

— Ты с ума сошёл? Мама меня в клочья разорвёт, если узнает, что я снабжаю тебя сигаретами.

— Откуда она узнает? Её нет здесь.

— В этом городе все знают друг друга, — объясняет Джерард, — Ей донесут об этом в мгновение ока.

— Окей, тогда она уже должна знать, что ты куришь, когда мы вернёмся домой, — говорит Майки, пиная тротуар.

Джерард протягивает ему сигарету.

— Но мне уже больше восемнадцати.

Майки пренебрежительно машет рукой.

— Технически. Она всё равно прочтёт тебе нотацию.

— Уж лучше нотация, чем быть разорванным в клочья... — протягивает Джерард. Майки кивает.

— Дело говоришь.

Улицы более оживлённые, чем ночью до этого, но не настолько, как он привык видеть. Джерард узнаёт большинство людей, которых они видят, и это его немного печалит. Когда он гуляет по Нью-Йорку, он едва ли видит одно и то же лицо дважды, но теперь это похоже на то, как последние двадцать лет его жизни гуляют, толкают коляски, выгуливают собак или покупают продукты. Он настолько хорошо знает дорогу, что может пройти через город, ни разу не подняв головы, и к моменту, когда он скуривает сигарету до фильтра, Майки уже открывает дверь магазина комиксов. Звенит колокольчик, и Джерард выбрасывает окурок на улицу, не обращая внимания на неодобрительный взгляд проходящей мимо старухи.

— Смотрите, кого принесло... — раздаётся неожиданно весёлый голос из-за прилавка.

— Рэй, — Джерард кивает на своего кудрявого друга, — Как там чудесный мир продажи комиксов?

— Эй, это только потому, что некоторые из нас не смылись в большой город.

Джерард закатывает глаза и перебивает.

— Знаю, знаю. Как колледж?

— А, — Рэй пожимает плечами, — Всё по-старому. Хей, Майки Уэй, так быстро вернулся.

— И как часто он здесь бывает? — с любопытством спрашивает Джерард, пока Майки прячется за открытым комиксом.

— Несколько раз в неделю. Я не думал, что кто-то может быть более комиксанутее, чем ты, — смеётся он. Джерард бросает взгляд на Майки, который исчезает за аниме-фигурками.

— Ага. Я собираюсь потратить деньги моих родителей с моим братом...

— Как в старые добрые времена. Скажи, если что-то понадобится.

Джерард находит Майки, просматривающего фигурки со слишком уж большим интересом. Он косится на Джерарда, прежде чем взять фигурку покемона, и притворяется, что читает, что написано на обратной её стороне.