Ночь (1/2)
После их позднего ужина порядок наводит Гематит; красный симбиот строптиво щелкает языком, стрекочет и шипит, однако гибкие щупальца двигаются ловко и по-девичьи аккуратно, в отличие от Венома, которому нравится все быстро и шумно. Эдди становится немного, самую малость завидно, что Оливия так быстро учится чувствовать паразита, что он ее слушается, не спорит и не обещает выгрызть ее спинной мозг, однако отмахивается от этого чувства, запихивает подальше, на самую окраину рассудка, потому что это бред. Нужно радоваться, что слияние Оливии и Гематит такое гармоничное.
И Брок рад; настолько, что смотреть на Гематит ему так же нравится, как и на Лив.
Они решают остаться ночевать в квартире журналиста, чтобы не оставлять Гантера без присмотра, а утром договариваются отнести голубя к ветеринару; девушке каким-то чудом удается выманить птицу из-под кресла. Гантер отказывается от еды, но смачивает клюв в воде, болезненно жмурится, нахохлившись, когда фотограф гладит его по голове самыми кончиками пальцев.
- Бедняжка, - Лив жалостливо шмыгает носом, - ничего, завтра мы пойдем к доктору, и он мигом тебя подлатает.
Эдди в этом сомневается: едва ли в организме голубя что-то уцелело после слияния с красным симбиотом, но не хочет огорчать девушку; Гантер, немного успокоившись и осмелев, выбирается из-под кресла, но еще топорщит перья, втягивает голову, пока Оливия бережно проводит ладонью по его спинке. Брок хлопает себя по бокам, привлекая ее внимание; Гематит гремит вымытыми стаканами, ровно составляя их на полке.
- Если хочешь, можешь лечь там, - парень указывает пальцем на дверь спальни, лихорадочно вспоминая о том, если ли у него чистое постельное белье, - а я себе тут постелю.
Рука журналиста хлопает по спинке дивана, и хлесткий звук тревожит Соню и Шер, успевших задремать в кресле. Курицы манерно кудахчут, Гематит шуршит мусорным пакетом, куда запихивает коробки из-под пиццы, а Лив садится на колени рядом с изможденным Гантером и небрежно пожимает плечами.
- Как скажешь. Мне все равно.
- Ей не все равно, - не соглашается черный симбиот, и Эдди с ним солидарен; Брок не верит, что Лив стесняется, скорее всего просто устала и знает, что он не выгонит ее спать на диван, вот и жеманится. Гематит сердито захлопывает дверцу шкафчика и под гортанное ворчание принимается мыть раковину.
- Можем и вместе лечь. Кровать широкая, места хватит, - дерзко предлагает журналист; Оливия щурит на него зеленые глаза из-под кудрявой челки.
- На секс намекаешь?
- Эм… нет, - как и всякому парню, ему хочется близости с девушкой, к тому же в памяти еще живы те моменты на крыше, и на самых краешках нервных окончаний тлеют отголоски былого удовольствия, но тогда Эдди был под влиянием момента, а сейчас у него в квартире Гантер, и вообще… Брок глотает слюну, оттягивая ворот футболки; Лив смотрит на него, часто моргая, Соня и Шер спят, устроившись в кресле, а Гематит, успев обидеться на всех, трет мыльной губкой кафельную стену.
- Нет? Ну, ладно, - Оливия опускает взгляд, однако тут же снова впивается им в Эдди, - а почему, собственно, «нет»?
- Ну, - изрядно обалдев, Эдди замолкает на несколько секунд, после чего застенчиво улыбается, - я же вроде как джентльмен. Без уверенности в благосклонности девушки не могу…
- И как же ты уточняешь у нее эту самую благосклонность? - язвит Гематит, поворачивая голову на гибкой шее на сто восемьдесят градусов. - «Мисс, не будете ли вы возражать, если я вам присуну?».
Лив засмеется так громко, что Гантер, испугавшись, пятится под кресло, машут крыльями проснувшиеся Соня и Шер, а Веном зловредно заливается в голове у журналиста так, что его глумливый гогот бьет по вискам.
- Очень смешно, - бурчит Брок, практически готовый лечь в одиночестве на диване; Лив подпирает подбородок кулаком, склоняя голову набок.