Кресло (1/2)

К тому, что Эдди был помолвлен, практически женат, Лив относится весьма спокойно; будто бы даже сочувствует, что у них с Энн все разладилось. Парня это немного задевает, однако Гематит, распустившаяся над плечом фотографа словно цветок, скалит пасть и гадюкой бросается вперед, запуская зубы в предплечье журналиста. Красный симбиот грызет его сквозь ткань футболки, мотает головой, как бы пытаясь отхватить кусок его руки, пока сама Лив гладит сидящую у нее на коленях Соню, тихонько кудахчущую от удовольствия. Шер, распушив перья, сидит на спинке дивана, а Веном с помощью птичьего корма надеется выманить из-под кресла облезлого голубя. Птаха, к удивлению Брока, выжила, не летает, однако улепетывает по полу весьма бодро; сейчас голубь жмется к стене, сидя за ножкой кресла; черный симбиот может легко его схватить, но вместо этого выжидается, призывно трясет пачкой с кормом и зернышками возле кресла.

- Ну, давай же, выходи, - бархатисто, практически ласково просит Веном, - смотри, сколько тут всего вкусного… птички же любят пшеницу? Или ты больше любишь хлеб? Хм… как на счет вчерашнего тоста?

- Оставь ты его в покое, - советует Эдди, стискивая зубы; Гематит продолжает кидаться на него, биться об плечо журналиста лбом и носом, а Оливию словно не волнует; ей все равно? Или она наоборот поощряет негодницу? Брок мнительно щурится; между прочим, у них с Энн все давно закончилось, а Лив хранит у себя футболки бывшего, который распоряжался ее объективом, как своим.

- Гантеру нужно поесть, - упрямится Веном; журналист машет рукой в попытке стряхнуть Гематит, висящую на рукаве его майки; красный симбиот глухо рычит, мотается из стороны в сторону, но не отпускает; Оливия, развалившись на диване с видом томным и ленивым, покачивает ногой в носке с рисунком из желудей и белок и чешет шею Сони. Шер спит, свесив гребешок набок, опасно кренится и может свалиться в любой момент.

- Ты… ты назвал его Гантером? - схватив позавчерашнюю газету, Брок скручивает ее в тугую трубочку и тычет ею в челюсти Гематит; уловка работает: красный симбиот выплевывает дырявый, обслюнявленный рукав и принимается остервенело терзать газету. Обрывки бумаги летят в разные стороны как конфетти, Лив лукаво щурится и облизывает улыбающиеся губы, пока Эдди пыхтит, пытаясь отбиться от Гематит наполовину изодранной газетой.

- Он просто вылитый Гантер. Взгляни на него, - Веном тянет парня к креслу, вынуждает его нагнуться; колени журналиста ударяются об пол, шея выгибается, и Брок оказывается практически прижатым щекой к вытертому, исцарапанному паркету. Испуганно охает Лив, диван скрипит, когда девушка садится, квохчет и машет крыльями проснувшаяся Шер. Голубь под креслом роет лапами, шарахается к самой стене; в темноте лишь поблескивают круглые птичьи глаза. Эдди не видит Гантера, видит только больную птицу, которой и без домогательств Венома несладко. Его бы лучше к ветеринару… но для этого Гантера, то есть голубя, нужно достать из-под кресла, но он слишком боится, чтобы даться им в руки.

- Он боится, а вы пугаете его еще больше, - Лив, усадив Соню на одну из диванных подушек, поднимается на ноги, - если он болен, то вряд ли будет есть. Лучше поставьте для него воды. Или хотя бы подождите, пока он немного успокоится.

- Как же выздороветь, если не есть? - изумляется Веном. - Может, дать ему шоколадку? Шоколад поможет от чего угодно.

- С птицами это не работает, - вздыхает Оливия, - если бы я знала, что он… еще здесь, то купили бы какие-нибудь витамины для птиц. И… и клетку, наверное.

- Мы не запираем друзей в клетку, - гордо изрекает черный симбиот, - поэтому Соне и Шер можно сидеть на диване. И на столе.

- Да, а следы их художеств приходится отмывать мне, - жалуется Эдди, выпрямляясь; зато Лив наклоняется, убирая локоны за уши, чтобы самой посмотреть на голубя.

- Твоя же квартира. Тебе тут порядок и наводить, - деловито объясняет Веном; журналист от возмущения заходится кашлем.

- А ты тут живешь! И не только здесь - в моем теле прописался!

- Интересно, - язвительно тянет Гематит, - а когда он жил с Энн, собирал свои носки, или они у него валялись так же, как здесь?