Футболка (1/2)
Эдди не включает телевизор, не лезет в холодильник, не перебирает книги и журналы, лежащие в художественном беспорядке на комоде; парень меряет шагами гостиную и холл, прислушивается к шуму воды из ванной и поглядывает на часы.
- Мне кажется, или они там сильно долго? - спрашивает он Венома вслух. - Нет, я в курсе, что девочки всегда много времени проводят в ванной, но я что-то волнуюсь. Они же там ничего себе не сделают, нет?
- Вот пойди и сам спроси, - хрипло советует симбиот, не скрывая ехидства, - только сомневаюсь, что Лив понравится, если ты к ним сунешься.
- Я не собираюсь подсматривать. Просто… блять, да я просто места себе не нахожу! - сунув кулаки в карманы толстовки, изрядно потрепанной и помятой после пробежек по крышам и драк с новорожденным симбиотом, Брок прибавляет шагу, мечется по холлу. - Вдруг Лив или та, вторая, что-нибудь натворят, а я не услышу и ничего не успею сделать?
- Хочешь подслушать? - осведомляется Веном, высовываясь из левого плеча, словно змей-искуситель. - Интересно узнать, чем там девочки занимаются в ванной?
- Не выставляй меня ебаным извращенцем! - вспыхивает парень; из-под запертой двери ванной, белой, с простой изогнутой ручкой, с объемной наклейкой мультяшного кролика, пробивается тонкая полоска света; должно быть, с его стороны будет совсем ебанутым везде носиться за Лив, однако Эдди считает себя ответственным за нее и за Гематит. Сидеть под дверью ванной он не собирается, но минуты тянутся, а девушка все никак не выходит. Может, она там плачет? Или потеряла сознание и захлебывается? Симбиот может срастить сломанные кости, а вдруг не справится с нервическим припадком? Брок запускает пальцы в волосы, с силой проводя по голове; может, стоило дать Лив успокоительное? Хотя бы ромашковый чай. В свое время Эдди обошелся без этого, однако тогда его пытались убить, готовы были препарировать наживую, лишь бы добраться до симбиота. Если Гематит себя проявит, то все может повториться; Кэссиди успел наследить, инопланетную форму жизни захотят изучить; Эдди не отдал тогда Дрейку Венома, не позволит забрать и Гематит.
Если она не решит сбежать через водосточную трубу.
- Симбиот зависим от тела носителя, - объясняет Веном, - если Лив захочет причинить себе вред, Гематит ей этого не позволит.
- А если Лив опять ее отторгнет? Или Гематит перехватит контроль над телом?
- Судя по звукам, ничего такого там не происходит. Прислушайся, Эдди.
- Чего?! - обалдело переспрашивает Брок, спотыкаясь на ровном месте. Шепот симбиота заполняет уши, Веном скользит через барабанные перепонки, и у журналиста начинается резь в висках от того, как пронзительно начинает звучать все вокруг. В знак протеста он зажимает уши; нехер черной слизи вмешиваться, он уже такое выкинул, что Броку это всю жизнь разгребать. Парень вжимает ладони, мучительно жмурясь, как внезапно его руки резко опускает вниз, глаза распахиваются, и зрачки непроизвольно фокусируются на двери ванной, за которой уже не шумит вода, зато слышно, как махровое полотенце скользит по коже, собирая капли влаги; мыльный поток несется в слив, закручиваясь, маленькие босые ступни переступают по резиновому коврику, девушка отфыркивается и встряхивает волосами, тяжелыми от воды. Капли разлетаются, уютно шелестит ткань; когда Лив проводит зубцами расчески по волосам, Эдди ежится от зуда в ушах. Гематит не слышно, но то, что Оливия не бьется в истерике, не рыдает и не пытается порезать вены бритвой, позволяет Броку выдохнуть.
Когда ручка двери ванной опускается вниз, парень бросается в гостиную; не признаваться же Лив, что он ее караулил. Журналист отходит к картине, висящей в тонкой, лаконичной раме под металл: на белом фоне голубые, зеленые и сиреневые разводы в стиле тай-дай; морщит лоб, поджимает губы, усиленно делая вид, что все это время только и делал, что пялился на эту мазню. Он краснеет, когда Лив выходит из ванной вместе с теплым влажным воздухом, пахнущим ею и клубничным гелем для душа.
Веном облизывается, исходя слюной.
- Хороша, конфетка...
- Заткнись, - свирепо рычит Эдди и широко, до боли в щеках, улыбается Оливии, заглянувшей в гостиную. Она такая разрумянившаяся после душа, немного томная, вялая, разомлевшая; волосы Лив, едва подсохнув, тут же начинают завиваться.
- Тебе, наверное, тоже нужно в душ, - несмело предполагает девушка, пожимая плечом; она кутается в мягкую розовую толстовку с рисунком толстой, узкоглазой японской кошки в кимоно и с веером; на узких спортивных штанах в тон кофте по боковому шву идет узор из иероглифов. - Я… принесу тебе полотенце и что-нибудь переодеться.
- Малышка, - Брок рассеянно смеется, - я думаю, мне твои кофточки не подойдут.