Глава 18. (1/2)

Надеюсь, вам понравится глава. Прошу оставить отзыв, потому что это очень важно для меня, как для автора. Ребят, серьезно, не забывайте вознаграждать меня отзывами. Мне это и правда очень важно, а еще дает мотивацию писать дальше (Т.Т)

Приятного чтения)

***</p>

— Что? — растерянно спрашивает Чуя, думая, что ему просто послышалось. В голове было совершенно пусто, ведь шок от заявления коллег был действительно очень большим. Он молча смотрел на окружающих, а потом косится на Дазая, ожидая услышать, что ему все-таки послышалось или он все неправильно понял. Но, кажется, со слухом у него действительно все в порядке. Может, он спит? Хотя боль, которую он испытал, когда тайком ущипнул себя за запястье, чтобы проверить это, убеждала его в обратном. — То есть… перемирие?

Глупый вопрос, потому что ему уже несколько раз это проговорили, но он слишком шокирован сейчас, чтобы его голова нормально работала.

За спиной раздался довольный смешок Осаму, и Накахара почувствовал, как этот прилипчивый осьминог с бинтами лишь крепче обнял его, прижимаясь грудью к его спине, так что рыжик не смог бы вырваться, даже если бы захотел. Честно говоря, детективу этого не особенно-то и хотелось — объятия с шатеном его устраивали полностью.

Единственный минус — ему было малость неуютно под внимательными взглядами коллег. Окей, ему было не малость, а очень неуютно. И кто его может винить в этом, учитывая, как долго Вооруженное Детективное Агентство враждовало с Портовой мафией? И пусть сейчас он услышал о том, что все позади, но как-то в это верилось весьма слабо. Особенно если учитывать, что все это предложил сам Босс Портовой мафии, то есть Дазай.

Конечно, Осаму пообещал ему сюрприз (на самом деле сюрпризы), но Чуя совершенно не ожидал, что этот сюрприз будет заключаться в подобном. Все-таки, Накахара раньше и мечтать не мог, что шатен поступится своей застарелой ненавистью и болью по слишком рано умершему другу и откроет свое сердце для рыжика. Да еще и будет идти на столь серьезные уступки, практически низводя самую влиятельную и сильную организацию Йокогамы, коей являлась мафия, к союзу с ВДА.

Нет, в этом, разумеется, были и свои плюсы для обеих организаций, но с точки зрения детектива ВДА получало куда больше плюсов, чем Порт.

Разумеется, все еще оставалась вероятность, что это всего лишь очередная партия Дазая, чтобы сблизиться с Чуей и втереться в его доверие, чтобы потом разбить его сердце и отомстить, но… слишком сложно и слишком странно поступает Осаму, чтобы это было всего лишь игрой. Шатен идет на слишком большие уступки и поступается слишком многими своими принципами, которые раньше исполнял неукоснительно, чтобы это было для простого спектакля.

Слишком сложно и открыто, да и не в привычках мафиози так мягко и нежно себя вести.

И уж совершенно точно ради какой-то простой постановки, чтобы обмануть Накахару, Дазай точно не стал бы заключать перемирие с Агентством. И уж точно не стал бы инициировать ее со стороны Порта. Милостиво ответил бы согласием на предложение со стороны ВДА, но на этом все.

Так что рыжик почти уверен, что все это — чистая правда.

Но небольшие опасения пока все еще есть.

— Да, Портовая мафия предложила нам перемирие. — терпеливо говорит Фукудзава, снисходительно смотря на то, как крепко Осаму обнимает его подчиненного за талию, ревниво посматривая по сторонам. Ему хочется обреченно закатить глаза и перекреститься, потому что верить своим глазам очень трудно, хоть и приходится. В этом улыбчивом и жизнерадостном шатене, который так крепко и нежно обнимает Чую, никто бы ни за что не смог узнать Босса Портовой мафии, который находится в офисе ВДА, словно у себя дома. — Мы приняли это предложение объединиться. Благодаря этому для обеих организаций будет много плюсов.

Конечно, он бы с удовольствием отказался, ведь не хотел иметь ничего общего с Портом, но Мори давно нет, а этот мальчишка… Кто бы мог подумать, что знаменитый Дьявольский вундеркинд может быть настолько сильно влюблен в бывшего напарника? Юкичи и до этого не жалел, что взял Накахару в организацию, учитывая сколько именно пользы он приносит, но после этого окончательно убедился, что рыжик — просто золотой слиток.

А значит трястись над ним нужно, словно над хрустальным, чтобы не дай Ками ничего не случилось.

Пока тот с ними — Вооруженное Детективное Агентство всегда будет иметь гораздо больше преимуществ, чем Порт. И лояльность Босса Портовой мафии будет в первую очередь именно у ВДА, чем у его организации.

Мужчина думает, что ему чертовски повезло, когда Судьба столкнула их с Чуей.

— Но… Но… как же это… — растерянно бормочет Накахара, у которого в голове не укладывается, что Дазай может пойти на такое. Нет, конечно, он знал, что Осаму готов пойти ради него на многое, раз уж обещал, но чтобы настолько…

— Все ради моего малыша Чу… — мурлыкает шатен, сильнее обнимая свое сокровище за талию, после чего получает по макушки от красного, как свекла, рыжика. Впрочем, он не отпускает его, несмотря на довольно сильный удар, а лишь прижимается губами к шее своего мальчика, заставляя того мило пискнуть и покраснеть еще сильнее.

— Не называй меня малышом, придурок! И ОТОЙДИ ОТ МЕНЯ! — краснеет и бледнеет тот, то смущаясь, то злясь. Детектив просто не знает, что ему сейчас делать и что надо чувствовать. Есть очень много радости, немного самодовольства и гордости за эту глупую скумбрию, а еще есть немного злости на нее же за то, что даже не предупредил. Нет, конечно, сюрприз приятный, никто не спорит, но тем не менее!

Чуя, когда в первый раз услышал, что именно ему сказал его Босс, подумал, что у него так инфаркт случится из-за происходящего.

А еще куча раздражения и смущения от того, что этот дурак делает с ним на глазах у коллег.

Накахара давно такого стыда не испытывал. Будь его воля, обязательно провалился под землю, вот только у Дазая аннулирующая способность, так что не судьба. Пришлось смириться и краснеть, чувствуя нарастающее смущение от того, как именно на него смотрят коллеги. И ладно остальные — они молодые и поймут, но Фукудзава-сан!..

— Вот видишь. А ты переживал. — как всегда самодовольно сообщил Рампо, грызя леденец. Он подмигнул рыжику, вызвав раздраженное и ревнивое ворчание от Осаму, который обнял своего партнера еще сильнее. Чтобы на его малыша Чу не смели смотреть… всякие!

Чуя только его!

— Мне сейчас радоваться или стыдиться? — буркнул Накахара, но его глаза смягчились, а из улыбки ушла вся нервозность. Он даже машинально запустил руку в волосы шатена, начиная массировать и поглаживать, от чего мафиози замурчал, словно объевшийся кот, подставивший пузо теплому солнышку.

Детективы с трудом сдерживали улыбки, глядя на эту картину. Правда, к сожалению, когда рыжик заметил, что именно сделал, быстро отдернул руку и снова мучительно покраснел, в душе проклиная себя за то, что так расслабился, что продемонстрировал абсолютно всем, в каких именно отношениях они находятся. Как-то иначе объяснить это все просто невозможно.

Дазая же, казалось, это лишь еще больше воодушевило, хотя казалось куда уж сильнее.

— Чуя-кун, могу ли я поговорить с тобой? — спрашивает Фукудзава, которому действительно стоит поговорить с подчиненным с глазу на глаз. Конечно, этот разговор можно отложить, но лучше ему сейчас убедиться в том, что все действительно в порядке. Все-таки, с таким человеком, как Осаму, лучше все узнать сразу, ведь мгновения промедления могут стоит очень и очень дорого. Вот уж точно яблоко недалеко от яблоньки падает — в этом шатен совершенно не отличается от Огая, хотя, стоит признать, тот более человечный.

В первую очередь благодаря именно Накахаре.

Мафиози ободряюще шепчет на ухо, что все будет хорошо. Рыжик ему верит. Он оглядывается на партнера, после чего кивает и идет за Боссом. К его удивлению, в разрез словами о том, что это будет разговор наедине, Куникида идет следом.

Детектив уже примерно знает, о чем именно пойдет разговор. Он сильно волнуется, но в душе есть странное ощущение, что все обязательно будет хорошо. Словно подобное нужно лишь для проформы. Все-таки, это ведь не мафия, где тебе сломают челюсть и пустят три пули в тело за предательство. Он теперь на светлой стороне, которая спасает людей, поэтому ему не стоит так волноваться.

Однако это сильное волнение до потеющих ладоней и трясущихся коленей есть. К счастью, все действительно не так страшно, как представлял себе Чуя. Ему лишь задают несколько совершенно обычных вопросов, интересуясь как прошел день и чем они завтракали, после чего Фукудзава открыто спрашивает о том, что именно Накахара думает об этом предложении. Рыжик зависает, потому что очень удивлен таким вопросом. Ему понадобилось почти минута, чтобы выйти из ступора и взять себя в руки.

— Я думаю, что это будет действительно полезно. — говорит он, чуть морща нос. Он и сам не замечает, как счастливо и тепло улыбается, когда думает о Дазае. Юкичи лишь кивает, делая пометки в голове. Куникида же сжимает кулаки, чувствуя неприятный укол в сердце, от которого по венам разливается злость, на душе становится противно, а во рту появляется неприятная горечь. Ему совершенно точно не нравится все происходящее — начиная с того, что вокруг Чуи постоянно крутится этот… Дазай, и заканчивая тем, что он так неожиданно сделал предложение с этим перемирием. — И не думаю, что он обманывает <s>меня</s> нас. Слишком много телодвижений для этого. К тому же, ему в этом нет совершенно никакой выгоды.

И дураку понятно, что это лишь для того, чтобы Накахара беспрепятственно мог быть рядом с ним!

Доппо не удивился бы, если бы этот неприятный тип, который мрачно обвел их убийственным взглядом, когда пришел, делал ловушку для рыжика, чтобы поймать его туда и навсегда подчинить себе. Как бы он не настроил Чую против ВДА, а ведь этот хитрый змей такое может! Мужчина это по его подлому взгляду просто мгновенно понял! Но гораздо больше Куникиду бесит, что этот хлыщ смеет виться вокруг Накахары так, будто все так и должно быть! И плевать на то, что рыжик не против!

Тот ведь просто не понимает, что эта змея подколодная хочет воспользоваться им!

А ведь рыжик выглядит с ним таким открытым и счастливым… Доппо стискивает зубы и клянется себе вывести Дазая на чистую воду, чтобы открыть коллеге глаза на него. Тот заслуживает кого-то гораздо лучше, заботливее и добрее! Определенно. Кого-нибудь другого, но точно не этого типа!

— Хорошо. Я понял. — Фукудзава степенно кивает, невозмутимо смотря на подчиненного. Он так сильно сосредоточен на Чуе, что совсем не замечает, в каком раздрае чувств находится его Правая рука. Юкичи ненадолго замолкает, внимательно осматривая Накахару, а потом вдруг спрашивает. — Он заставил тебя плакать?

Рыжик давится воздухом, абсолютно круглыми глазами глядя на Босса. Его взгляд мечется от него до Куникиды и обратно, после чего он отрицательно качает головой:

— Нет. Просто у меня был неудачный день в университете.

Мужчина щурит глаза и испытующе смотрит на него, но детектив не отводит взгляд и смотрит прямо и открыто. Фукудзава в итоге медленно кивает, скупо улыбаясь:

— Ему повезло, что не он виновник. Но предупреди его, что если он обидит тебя, я с полным правом вскрою ему глотку.

Рыжик вздрагивает от того, сколько холода и убийственного намерения в речи Юкичи, но даже не думает отводить взгляд. Правда, его немного смущает, что тот так открыто говорит об этом, учитывая, что он теперь вроде как светлый и добрый. Однако, об этом поразмышлять детектив еще успеет. Поэтому он лишь спокойно говорит, от чего его ярко-голубые глаза наполняются потусторонним светом, становясь пронзительно-сияющими:

— В этом нет необходимости. Во-первых, я вполне способен постоять за себя. — он скупо ухмыляется, зная, что действительно сможет сделать это. И Дазаю действительно лучше его никогда не обижать. — Во-вторых… Поверьте, Ане-сан уже провела со скумбрией этот разговор.

И в голосе Озаки было гораздо больше стали, холода и желания убийства. Так что да, Осаму точно не стоит его обижать. Иначе у него будет столько штрафных, что тот даже благодаря всей своей живучести не выкарабкается.

— Буду рассчитывать на его благоразумие. — невозмутимо говорит Фукудзава, от чего в его глазах на миг мелькает холодный металлический блеск, будто кто-то взмахнул катаной, пуская по гладкому благородному лезвию солнечный блик. Чуя лишь кивает, после чего уходит. Он понимает, что на этом их разговор закончен. По крайней мере, пока.

В офисе, где остался Дазай со всеми остальными, царит очень напряженная атмосфера. Следов драки или какой-либо перепалки не видно, но Накахаре все равно кажется, что пока его не было, здесь произошло что-то подобное. Он очень внимательным взглядом обводит коллег и своего парня, но они выглядят настолько невинно, насколько это вообще возможно. И, разумеется, от этого ситуация становится еще более подозрительной. Однако, так и не найдя никаких улик, рыжик выдохнул и направился к выходу, потянув Осаму за собой за руку.

В машину они спускаются в тишине, переплетя пальцы. Шатен ничего не говорит, видя, как сильно напряжен детектив. Он знает, что его мальчик слишком переволновался и перенервничал, но если бы он так прямо открыл все, то сюрприза не получилось бы. А сейчас все так хорошо разрешилось и одной проблемой меньше. Ну ничего, дальше сюрпризы будут только хорошими и станут вызывать исключительно хорошие эмоции.

Должен же он вознаградить свое сокровище за нервотрепку, верно?

— Почему ты мне не сказал? — напряженно спрашивает Чуя, отвернувшись в окно. Его спина напряжена до предела, а голос звенит еле сдерживаемыми обидой и раздражением. Именно по этой причине Дазай всегда его так сильно бесил! Именно потому, что тот всегда все решал за его спиной, просто ставя перед фактом!

Аргх, как же бесит!

— Во-первых, потому что хотел устроить сюрприз. — спокойно говорит Осаму, несмотря на то, что Накахара резко разворачивается и ожигает его возмущенно-яростным взглядом. На это шатен лишь улыбается и поднимает руку, нежно поглаживая бархатную щечку, от чего рыжик сразу сдувается и смотрит уже обиженно. — А во-вторых, я точно хотел знать, что ты уверен в том, что хочешь быть со мной.

— То есть… — растерянно протянул детектив, хлопая ресницами. Он боялся, но одновременно очень хотел озвучить свою догадку, пусть никак не решался. Но взгляд карих глаз был таким теплым, нежным и любящим, что Чуя смущенно покраснел, внимательно рассматривая их переплетенные пальцы, которые мафиози отказался разъединять, после чего робко спросил, вскинув голубые глаза. — То есть это все было ради… меня?

Он запинается, не в силах спросить про уступки мафии, про мысли партнера про многое другое. У него сейчас совершенно пусто в голове, а сердце в груди колотится слишком быстро, чтобы хотя бы немного успокоиться. Эта догадка слишком удивительна, чтобы быть правдой, и все же…

— Конечно, глупый малыш Чу. — улыбается Дазай, аккуратно обнимая его и перетаскивая к себе на колени, чтобы тот оказался сидящим на нем верхом, а потом продолжает. — Я же знаю, как ты нервничал насчет того, что подумают твои коллеги, когда узнают про нас. Теперь мы заключили перемирие, поэтому мы спокойно можем встречаться.

— Но такой способ… — тихо шепчет Накахара, обнимая Осаму за шею и прижимаясь к нему всем телом. Рыжик чувствует, как руки шатена собственнически обняли его за талию, и еле заметно улыбается партнеру, чувствуя все больше уверенности.

— Я же сказал, что больше всего хочу, чтобы тебе было со мной комфортно. — спокойно говорит шатен, после чего наклоняется и еле заметно целует детектива. Сначала в губы, потом в нос, в щеки, в веки, в лоб и снова в губы. — Я готов на все, чтобы ты больше не чувствовал неуверенность, когда дело касается меня и нас. Я хочу, чтобы ты был здоровым и в безопасности. Со мной. Я хочу, чтобы никто не смел даже смотреть в твою сторону. Я хочу, чтобы весь мир знал, кому именно ты принадлежишь.

— Осаму! — тот вспыхивает и прячет лицо в руках, потому что это слишком много, чтобы он мог спокойно с этим справится. Это все было ради него, Чуи… Это все… Накахара думает, что мог бы расплакаться прямо тут.