Глава 17. (2/2)

Чуя недоуменно моргает, пряча довольную улыбку. Да, Доппо может. Правда, кусать не будет, но своими графиками и расписанием замучает кого угодно. А потом спохватывается, потому что…

«Откуда ты знаешь Куникиду, Осаму?!»</p>

Сейчас Накахаре не до смеха совершенно, потому что мало ли что шатен сделает с ВДА и его сотрудниками. И его обещание их не трогать ничуть не успокаивает, потому что его напарник так же легко заберет это обещание, как и дал.

«Это часть моего сюрприза тебе)»</p>

Рыжик хмурится, потому что это ничуть не успокаивает, но потом он расслабляется, потому что знает, что если бы Дазай решил уничтожить ВДА, то не стал бы его предупреждать. Точно бы устроил самый неожиданный и жуткий сюрприз, а сейчас тут явно что-то другое…

— Смотрю, Накахаре-сану совсем не интересно, что я рассказываю? — слышится у него над головой, и детектив вздрагивает, отрываясь от телефона. Голос у Яманады спокойный и ровный, но Чуе прекрасно видно, что тот в дикой ярости. Кажется, что-то понял и уже сделал свои выводы. Накахара злится на себя за то, что потерял бдительность, и заставляет себя виновато склонить голову:

— Прошу прощения, Яманада-сан. Это были важные дела.

— Важнее, чем то, что я рассказываю? Оставьте свои… постельные дела за пределами института, Накахара-сан. — вскидывает тот брови, заставляя рыжика зайтись от ярости внутри. Как этот мудак вообще смеет ему такое говорить?! Разве хоть кто-то имеет права говорить ему о подобном.

— Обязательно, Яманада-сан. — вскидывает голову и пристально смотрит в глаза, показывая, что ему тут ловить совершенно нечего. Учитывая, какой именно злостью взрываются эти поросячьи глазки, тот прекрасно понял этот посыл. Правда, буйствовать на глазах у других студентов не стал, так как все равно оставил детектива после пар. Когда тот отошел, Чуя не мог не прошептать. — Вот сволочь…

— Вы что-то сказали, Накахара-сан? — резко обернулся тот. Накахара невозмутимо выдержал его взгляд и пожал плечами, невинно улыбнувшись:

— Вам показалось, Яманада-сан.

Только три человека в аудитории прекрасно понимали, что преподавателю ничего не показалось.

***</p>

Чуя смотрел на то, как студенты покидают аудитории, чувствуя, что его практически бросают на казнь. Последним уходил Гото, то и дело останавливаясь и оглядываясь, будто надеясь, что Накахара попросит его остаться, однако тот не стал делать этого. Этот пацан ему и так серьезно помог, поэтому рыжик не хотел втравливать его в серьезные неприятности. Хватит и того, что он и так почти полгода изображал роль его дуэньи, потому что детектив таскал Кимуру за собой практически везде, когда шел к Яманаде.

В конце-то концов, Чуя делал это с самыми эгоистичными намерениями — он не хотел устраивать драку в институте, чтобы его не выгнали и у него не было проблем с ВДА. Все-таки, он не думает, что коллеги погладили бы его по головке за это, даже если он расскажет причину своего поступка.

Хотя на самом деле Накахаре было банально стыдно признаваться в таком. Да и как на эту новость вообще отреагируют другие? Поднимут на смех, что он просто боится разобраться с этим самостоятельно и поэтому везде таскает за собой обычного человека? Все-таки, наверное, это действительно выглядит смешно, если учитывать, какой именно силой и какой способностью обладает рыжик.

Детектив расстроенно вздохнул, глядя как дверь за Гото закрывается, после чего посмотрел на преподавателя, который почти светился от восторга. Кажется, следующие несколько часов будут очень долгими. Особенно сильно ему не понравилось, что тот просто закрыл дверь на ключ.

Лекция и правда состоялась. Чуя сидел на стуле посреди пустого пространства, поэтому Яманада мог беспрепятственно наматывать круги вокруг него, то и дело касаясь либо плеча, либо бедра. Накахара морщился от отвращения, но пока ничего не предпринимал. Он тут находится в роли студента, хотя в такие моменты он думает, что ему не особенно-то и нужно это самое высшее образование. Гораздо больше его сейчас напрягает то, что Кея наматывает вокруг него круги, словно акула вокруг своей жертвы.

Рыжик говорил, что на него никто и никогда не смотрел с таким бесстыдством, как Дазай? Забудьте. Этот… преподаватель явно перемахнул Осаму на несколько пунктов. По крайней мере, именно его детектив в этот момент ненавидит и боится больше всего, как ему никогда бы не пришло в голову бояться Осаму. Чуя чувствует, как в его душе ворочается что-то безумно злобное и темное — кажется, Арахабаки в данный момент как никогда сильно переживает за свой сосуд.

По крайней мере, он сменил свою привычную пластинку об уничтожении мира на пластинку об уничтожении кого-то определенного — например, Яманады-сенсея. И Накахара с огромным удовольствием сделал бы это, но… к сожалению, он больше не в мафии, чтобы так поступать. И это очень-очень жаль, потому что у него было бы меньше проблем. По крайней мере, этого типа он грохнул бы без особого пиетета. Скорее, наоборот.

Рыжик вздыхает с искренним сожалением, и, кажется, Кея принимает это на свой счет. По крайней мере, он светится, словно новогодняя ёлка, после чего лекция сбавляет свои обороты. Детектив уже радуется скорому освобождению, но тут на телефон приходит сообщение, и Чуя тянется к нему, чтобы прочитать и ответить.

— Отпустите телефон, Накахара-сан. — в глазах Яманады искреннее бешенство, словно он застал свою возлюбленную за изменой. Рыжик так удивляется, что и сам почти отпускает телефон, недоуменно вскидывая брови. Однако, потом он спохватывается и перехватывает его поудобнее. — Отпустите телефон! — уже почти кричит Кея, и детектив делает шаг назад, распахивая глаза шире. В душе начинает подниматься дикая паника, особенно когда тот подходит ближе, словно надвигаясь своей массой — Чуя как никогда сильно проклинает свой низкий рост. На телефон приходит еще одно сообщение. — Отпустите телефон!

Последней каплей стало то, что эта… свинота схватила его за задницу, чтобы притиснуть к себе. Звук ломаемых костей в наглой лапище прекрасно гармонировал со звуком выбиваемой двери. Кажется, Дазаю надоело ждать, и он пришел собственной персоной. Накахара как никогда сильно благодарен тому, что у него в телефоне стоит прослушка. По крайней мере, он только сейчас понимает, что его просто трясет от страха и отвращения, даже когда он оказывается в родных объятиях.

— Ну-ну… Все-все… — тихо шепчет Осаму, сильнее обнимая его и поглаживая по напряженной спине. У рыжика в глазах слезы, а в горле ком от подкрадывающейся истерики. Ему было так страшно… И плевать, что он пипец как силен. — Все хорошо, чиби. — шепчет шатен, аккуратно прикрывая глаза детектива, чтобы он не мог видеть это… существо. — Пойдем-ка.

— Н-но… — тот с трудом произносит сквозь всхлипы, хотя и покорно идет на выход.

— С ним разберутся. Не волнуйся, чиби. — Дазай укутывает его в свой плащ и подхватывает на руки, позволяя Чуе обхватить его шею руками и задрожать в беззвучных рыданиях. — Все будет хорошо.

Накахара слабо кивает, принимая это, хотя на самом деле он мало что вообще понимает. Самое главное, что Осаму позволяет ему цепляться за себя, словно ребенку, и крепко обнимает, молчаливо поддерживая. Наверное, рыжик только с шатеном может успокоиться от одного только его присутствия и чувства сильных рук на себе.

Детективу хочется спросить, кто именно разберется, но сейчас это совсем не важно.

— Как он?! — он слышит из-под плаща взволнованный голос Кимуры, и быстро все понимает. Гото явно понял, к чему все идет, поэтому побежал на парковку искать помощи. В итоге нашел Дазая. Ну, или Осаму нашел его — кто там разберет?

— Все в порядке. Спасибо за помощь. — в голосе шатена чувствуется тепло и немая благодарность, и это так непривычно звучит в исполнении мафиози… Впрочем, наверное, Чуе ко многому придется привыкать. Все-таки, Дазай, как и он сам, сильно изменился за эти годы.

— Но он не успел же пострадать?

— Нет, не успел. — в голосе Осаму есть еле заметное раздражение. Накахара коротко хихикает сквозь слезы, потому что тот умудряется ревновать его даже в такой ситуации. — Еще раз спасибо.

— А, да не за что! Можно я посмотрю?

— Нет, не сейчас. Сначала ему нужно успокоиться. — раздражение становится сильнее. К счастью, Кимура решает не испытывать терпение шатена и убирается восвояси. Рыжик думает, что потом обязательно отблагодарит его за это, но сначала ему нужно успокоить напарника.

Он сильнее прижимается к мафиози, постепенно окончательно успокаиваясь.

— Ну как же так, Чуя? — расстроенно спрашивает Дазай, когда они оказываются в машине. Чуя сидит у него на коленях и чувствует себя очень виноватым, хотя, технически, он тут совершенно не при чем.

— Прости… — говорит Накахара, вздыхая. Он чувствует себя очень плохо, словно нашкодивший ребенок, который заставил своего родителя волноваться.

— И за что ты извиняешься? — устало вздыхает Осаму, ловя его лицо в свои руки. — Ты ведь здесь не виноват. Виноват только тот… человек. А ты… Виноват только в том, что никому не сказал об этом.

— Но ведь я… — попытался было возразить рыжик, но тут же заткнулся под недовольным взглядом.

— Сильный? Решил все провернуть самостоятельно? Справился бы сам? — задает вопрос за вопросом шатен, и детектив сжимается, чувствуя все больший стыд. Хотел разрулить все самостоятельно, а в итоге… Кто бы мог подумать, что та его травма так и не прошла? — Стоял и трясся, будто маленький и безумно напуганный кролик, которого пытается съесть огромная кобра.

— Прости… — Чуя виновато опускает глаза, не в силах смотреть в родные карие укоряющие глаза. Сейчас он себя таким глупцом чувствует. Будто и правда нашкодивший ребенок.

— Ты неисправим. — слабо усмехается мафиози, наклоняясь и аккуратно целуя его. — Но не беспокойся. Я сделаю так, что тебе больше ничего не будет угрожать.

— Ты его уволишь? — вскинул брови Накахара, думая, к кому ему тогда с дипломом переходить. И успеют ли они найти общий язык за оставшийся месяц. По крайней мере, особых проблем у него точно не будет — слишком мало времени.

— Лучше. Но ты его больше не увидишь. — усмехается Дазай, качая головой.

— Это поэтому туда проходили Хироцу и Кое? — вскинул голову рыжик, который уже пытался понять, куда и как спрятать труп. Впрочем, Рюро и Озаки позаботятся об этом, но тем не менее…

— Они всего лишь побеседуют с руководством. — улыбнулся Осаму, радуясь тому, что детектив не заметил Акутагаву. Эта падаль заслуживает того, чтобы с ним разобрался Расемон. — Его больше не будет в институте.

— Ладно. — выдыхает Чуя, позволяя себе расслабиться в до боли знакомых руках и даже задремать — недавняя вспышка кончилась, а вместе с ней ушли и последние силы.

— Ну, раз мы с этим разобрались, то поехали. — шатен пересадил Накахару в соседнее кресло и пристегнул.

— Куда? — удивился тот, не сразу сообразив.

— А как же мои сюрпризы? — подмигнул ему мафиози, одарив таким жарким взглядом, что рыжику осталось только краснеть. Детектив выдыхает, думая, что в такие моменты он абсолютно беспомощен против Дазая.

— Ладно, давай сюда свои сюрпризы. — Чуя беспомощно улыбается ему, чувствуя, как сердце сладко ёкает.