Глава 4 (1/2)
По дороге к своему дому Наруто снова скакала вприпрыжку со счастливой улыбкой на лице. Она радостно пела на всю улицу, вспоминая школьный день.
”Weee eeer' fiiighting dreaama', ta-akamiii wo meeezashiiite~”<span class="footnote" id="fn_30323775_0"></span>
После экзамена (который она полностью сдала, даттебайо!) был спокойный день, который она провела с Сакурой-тян и Ино-тян. С друзьями в академии было намного веселее! Сегодня они узнали о чакре и пяти стихиях. Сначала это было для неё совершенно бессвязно, но благодаря рисункам и объяснениям Сакуры-тян и полезным дополнениям Ино-тян, Наруто, наконец, удалось понять самые важные части урока. Теория была не такой уж сложной, когда её объясняли простыми словами. Сакура-тян обязательно должна стать учительницей; по мнению Наруто, она была бы лучшей в этом!
Поскольку девочка не обращала внимания на окружающих, она не заметила мужчину, выходившего из магазина, и слегка врезалась в него. Даже если это не было больно, она отступила назад и вскрикнула от неожиданности.
— Эй, осторожнее, малышка! — предупредил мужчина, взглянув на неё сверху вниз.
Наруто смущенно потёрла лоб.
— Э, всё в порядке, извините, — застенчиво улыбнулась она.
Когда девочка подняла на него взгляд, то заметила, что он смотрит на неё с едва скрываемым гневом.
— Отвали, соплячка, — прорычал на неё мужчина, его брови нахмурились, а глаза горели.
Наруто напряглась, её хорошее настроение внезапно испортилось. Опять это.
Она сглотнула и вперила взгляд в мужчину, несмотря на болезненную тяжесть, поселившуюся у неё в груди.
— Я не нарочно, ты тоже виноват, -ттебайо! — возразила она, защищаясь.
Глаза мужчины слегка расширились от переполнявшей его ярости, и он угрожающе приблизился к ней, его зубы были видны из-за гримасы, которую он скорчил.
— Ты проклятая маленькая мерзавка! — начал он.
Но Наруто не дала ему закончить. Она стиснула зубы и прыгнула ему на ногу, заставив его закричать от боли (так ему и надо!), прежде чем пробежать мимо него так быстро, как только могла.
Идиот! Подлый ублюдок! Она не сделала ничего плохого! Она извинилась, а он нет! Только потому, что он был старше её, не означало, что он имел право так с ней обращаться! Она ненавидела эти глаза, эти взгляды, эти рычания; она ненавидела их так сильно.
Забыв обо всем, что произошло за день, она вернулась в свою квартиру с тяжелым сердцем, в очередной раз задаваясь вопросом, почему жители деревни так с ней обходились. До того, как он посмотрел на неё, его голос звучал мило, но как только он понял, кто она такая, его тон полностью изменился.
Да что с ней было не так?
***</p>
Ветер мягко колыхал траву под солнцем, а пение птиц окутывало пейзаж. Однако медленно и постепенно атмосфера становилась намного тяжелее; цвет неба изменился на темно-красный, а облака стали черными. Пение птиц стало обезумевшим, а поток ветра – яростным. На этом моменте враг должен почувствовать, как страх овладевает его существом; он будет парализован, поскольку будет все больше и больше терять связь со своими чувствами. Тогда придёт время для…
Когда Шисуи почувствовал, что к нему приближается знакомая сигнатура чакры, он расформировал ручную печать, и гендзюцу, над которым он работал, немедленно рассеялось. Он встал и отряхнул одежду, когда наконец увидел силуэт своего партнера по тренировке.
Он помахал своему младшему двоюродному брату со счастливой улыбкой, пытаясь не обращать внимания на слабый укол в сердце при виде доспехов АНБУ на ребенке. Он всё ещё думал, что Итачи был слишком мал, чтобы быть частью этого подразделения, и именно поэтому, когда Хокаге предложил ему тоже присоединиться к ним, Шисуи согласился, чтобы, по крайней мере, попытаться уменьшить бремя на плечах Итачи. Шисуи подозревал, что это предложение как-то связано с его вмешательством в первую миссию Итачи в качестве АНБУ, хотя он не мог быть слишком уверен.
Итачи улыбнулся в ответ и молча поприветствовал его. Младший мальчик казался уставшим, и морщины под его глазами стали глубже с тех пор, как Шисуи видел его в последний раз.
— А уже было подумал, что ты забыл о старом добром мне, — пошутил Шисуи, взъерошив волосы двоюродного брата. — Как ты?
Тот факт, что Итачи не остановил его, был еще одним признаком того, что он был не в лучшей форме. В конце концов, кроме Саске, никому не разрешалось прикасаться к этим красивым и длинным шелковистым локонам.
— Я только что вернулся с задания. Всё прошло нормально.
Это было не то, о чем спрашивал его Шисуи, но парень знал, что не получит больше информации о его психическом состоянии. Слегка кивнув, Шисуи откинулся на землю, косвенно приглашая своего напарника сделать то же самое. Не говоря ни слова, Итачи подчинился, его глаза были прикованы к невидимой точке на траве.
Не глядя на него, Итачи начал говорить.
— Ты заметил какие-нибудь изменения в последнее время?
Шисуи нахмурился в ответ. Он знал, что Итачи, скорее всего, говорил о положении клана. Учихи всё ещё предпочитали оставаться в пределах комплекса, чтобы избежать напряженных столкновений с жителями деревни, хотя некоторые из них отказались сдаваться и вели себя так, будто ничего не случилось, стараясь не создавать ещё больше проблем. Он пока не заметил никакого прогресса, но, по крайней мере, ситуация, казалось, также и не ухудшилась.
Взгляд Итачи наконец остановился на нём, усталый, почти печальный.
— Когда я вернулся, у меня был разговор с отцом. Согласно тому, что он мне сказал, идея государственного переворота была снова поднята во время последнего собрания, и сейчас они серьёзно рассматривают её.
Шисуи напрягся, почувствовав, как по спине пробежал холодок.
Он не присутствовал на последнем собрании. Он тихо выругался.
Оба подростка некоторое время молча смотрели друг на друга, обдумывая значение этой информации. Учиха хотели предать свою деревню. Эта идея предлагалась несколько раз во время собраний их клана, но обычно она быстро отвергалась по рациональным причинам. Про себя он задавался вопросом, была ли его мама за это. Когда он вспомнил разговор, состоявшийся у них прошлым вечером, ему стало дурно. Конечно, была.
Шисуи крепко зажмурил глаза, словно пытаясь прогнать свои мрачные мысли, и прочистил горло.
— Мы должны помнить о нашей цели, Итачи. Этот… план – это всего лишь временное решение. Если нам удастся сделать всё лучше, они скоро забудут об этом.
Он увидел, как Итачи искоса взглянул на него, нахмурившись.
— Что-то ещё?
Итачи покачал головой.
— Нет, не совсем. Я просто… — он сделал паузу. — Я волнуюсь.
Шисуи улыбнулся и мягко похлопал его по плечу.
— Эй!
— Я волнуюсь за Саске, — добавил Итачи.
А-а-а-а. Теперь это было более личным. Шисуи внимательно вгляделся в лицо младшего мальчика, пытаясь понять, что именно было у него на уме.
— Из-за отношения, которое нам уже оказывают, я немного беспокоюсь о положении Саске в деревне. Пока что, кажется, всё идёт хорошо, — объяснил Итачи. — Но если клан решит восстать, они могут начать действовать более агрессивно по отношению к остальным жителям деревни и только подпитывать их подозрения и предубеждения.
— И дети станут первыми жертвами последствий их действий, — закончил Шисуи с серьезным выражением лица.
Итачи мрачно кивнул.
Его выводы сами по себе не были ошибочными; тем не менее, Шисуи считал, что он заглядывает слишком далеко в будущее. Шисуи любил быть оптимистом, но, что более важно, он оставался реалистом. Он хорошо понимал их затруднительное положение, поэтому верил, что до тех пор, пока они будут действовать добросовестно и стараться наладить лучшие отношения с остальными жителями деревни, клану Учиха удастся процветать в Конохе. Ему просто нужно было выиграть больше времени и переубедить своих соклановцев.
— Итачи, — он снова привлёк к себе внимание своего двоюродного брата, — у тебя ведь будет выходной, не так ли?
— Э, да, завтра, — подтвердил паренёк.
Шисуи ухмыльнулся.
— Отлично! Как насчёт того, чтобы провести день вместе с твоим братом? Мы можем убедиться, что с ним всё в порядке и немного потренировать его. Прошло много времени с тех пор, как у нас была возможность сделать это, верно? — предложил парень. Это не только осчастливило бы Саске и успокоило бы их, но и подняло бы настроение Итачи и помогло бы ему зарядиться энергией.
Более того, Шисуи нравилось наблюдать за этими двумя, когда они были вместе.
Итачи, казалось, немного расслабился от перспективы провести время со своим младшим братом.
— Да, звучит как хорошая идея. В любом случае, мне, наверное, пора возвращаться домой, уже начинает темнеть. Мы можем встретиться завтра в полдень.
— Да, звучит как план, — одобрил Шисуи и встал. Но как только он это сделал, то почувствовал легкую щекотку на левой руке. Когда он взглянул на неё, то увидел выведенные уже знакомым почерком слова.
”Привет, мы можем поговорить?”
Левая бровь Шисуи поползла вверх. Э-э-э, у него были неприятности? Всякий раз, когда его спрашивали об этом, он либо получал признание в любви, либо выговор за небольшую ошибку, которую мог случайно совершить.
— Или она снова заставит меня помогать ей сжульничать, — подумал он со смешком.
***</p>
”Нет, ты можешь использовать это слово для замены субъекта, а не объекта действия.”
Наруто раздраженно прицокнула языком. Что это вообще значило, даттебайо?
Она просто искала утешения после неудачной встречи с каким-то ублюдком на улице. Но, поговорив некоторое время со своей второй половинкой (кстати, её настроение быстро улучшилось, он был потрясающим), он начал исправлять её ошибки красной ручкой, писать комментарии и объяснять ей правила языка.
Она надулась. Если он понимал её, то какой смысл поправлять? Он даже сказал ей, что она должна попробовать писать кандзи вместо хираганы. Знал ли он, как трудно рисовать эти сложные символы?! И он все равно отвечал на хирагане (к счастью, иначе она не смогла бы расшифровать его слова). Он был таким зану-, зену-, зону-… э-э, как там говорится? Как бы то ни было, его слова не имели никакого смысла!
”Ты не понимаешь, что я имею в виду, не так ли?”
Наруто поморщилась. Она надеялась, что он не подумает, что она глупая или что-то в этом роде. Она не была такой. Сакура-тян и Ино-тян сказали ей, что это невероятно, что у неё всегда появляются новые идеи. Она не была глупой.
”Не смейся…”
Наруто начала отвечать, но стёрла всё своей оранжевой губкой. Она крепко сжала её в руке; ей действительно не понравился поворот в их разговоре.
”Я не смеюсь над тобой.”
Узумаки ахнула. Как он узнал, что она собиралась написать?!
”Извини, если я был груб; я просто подумал, что мог бы помочь тебе исправиться. Я прекращу, если ты попросишь об этом.”
Наруто прикусила нижнюю губу. Это… на самом деле, было мило с его стороны. Теперь, когда она подумала об этом, он, возможно, начал отвечать ей совсем недавно, но он никогда не был груб с ней. Наоборот, он всегда казался добрым и терпеливым, и он даже помог ей с экзаменом этим утром. Приняв решение, она уверенно написала ответ.
”Тогда можешь удить меня. Но только простыми словами.”<span class="footnote" id="fn_30323775_1"></span>
Слово ”удить” было перечёркнуто красной линией, а под ним медленно появилось слово ”учить”.
Наруто на мгновение задумалась, если она хлопнет себя по руке, ему тоже будет больно?
***</p>
Когда зазвонил будильник, Наруто застонала. Не могло уже наступить утро, она не верила в это. Сегодня она не пойдет в академию.
Но тогда она не увидит Сакуру-тян и Ино-тян.
Девочка резко распахнула глаза и быстро встала с кровати.
Накануне вечером она допоздна работала над грамматикой и правописанием, пока её зрение не затуманилось. И она не сказала своей второй половинке, что ей нужно поспать, иначе в школе она будет выглядеть как ходячий мертвец. Вначале она находила исправления своего друга раздражающими и грубыми (несмотря на то, что сама согласилась позволить ему это делать), однако на протяжении всего урока она действительно чувствовала его доброту и желание приободрить её. Это было невероятно, как друзья помогали друг другу, даже не спрашивая. Все они были так добры к ней; она так надеялась, что сможет сохранить это.
После того как она подготовилась, девочка поспешно вышла из своей квартиры и побежала в направлении академии. Она хотела как можно скорее снова встретиться со своими друзьями, и если бы ей удалось избежать неприятных встреч по дороге, это сделало бы день намного лучше.
По прибытии в школу она сразу же заметила Сакуру-тян, которая была в компании трёх девочек её возраста, смеющихся вместе с ней. Она узнала в них своих одноклассниц, но не смогла вспомнить имени ни одной из них. Когда Наруто подошла к ним, она заметила грустное выражение лица своей подруги, и как её взгляд был устремлён в землю.
— Хорошо, что ты поняла, что ты никогда не получишь Саске-куна со своим уродством. Только посмотри на себя! — дразнилась одна из них.
Наруто почувствовала, как закипает её кровь. Они смеялись не вместе с Сакурой-тян. Они смеялись над ней.
Не раздумывая ни секунды, Наруто бросился к девочке, которая только что сказала эти ужасно грубые слова её розововолосой подруге, и ударил её головой так сильно, как только мог.
— Ами! — закричала одна из подружек, когда так называемая Ами упала навзничь.
Позади Наруто Сакура подняла глаза и уставилась на открывшееся перед ней зрелище.
Маленькая девочка с фиолетовыми волосами застонала, прежде чем впериться на Наруто.
— Ты с ума сошла?! Это больно!
Эти слова заставили Наруто почувствовать гордость, вспыхнувшую внутри, но она всё ещё сердито смотрела на своего нового нелюбимого человека. Она прекрасно знала, как слова могут ранить гораздо сильнее, чем удары.
— Ты должна извиниться, сейчас же! — потребовал Узумаки.
Ами фыркнула.
— Это ты меня ударила!
— Ты была груба с Сакурой-тян! Она на самом деле симпатичная и милая, и, в любом случае, она намного лучше Саске, ты просто ведёшь себя как идиотка, -ттебайо! — Наруто искренне настаивала. Как могла эта девочка быть настолько слепой, чтобы не видеть чего-то столь очевидного?