Глава 3 (1/2)

”Ты дал слово!”

Пока Шисуи мыл посуду у раковины, он заметил, что прокручивает в уме переписку, в которой участвовал всего минуту назад. На своей коже.

После встречи с Генмой он много думал о том, должен ли он ”ответить” тому, кто писал на его теле, или нет. На самом деле, Шисуи написал свое первое предложение в шутку. Он не ожидал получить немедленный ответ. Ему было неприятно наблюдать, как сверхъестественным образом слово за словом формируются, возле написанного им предложения.

С другой стороны, это было не так тревожно, как тот факт, что мрачная фигура, нарисованная на его коже в то утро, была лягушкой. Вспоминая детский рисунок, он начал понимать, как огромные круглые глаза и маленькая мордочка могли изображать маленькое животное… в какой-то перспективе.

Время от времени омывая кожу своей чакрой, он продолжал с любопытством отвечать. Где-то в глубине души он все еще задавался вопросом, не поставил ли кто-то печать, позволяющую этими разговорами высмеивать его. Однако это был бы потрясающий навык для использования во время миссий! Знал ли кто-нибудь в Конохе достаточно о фуиндзюцу, чтобы совершить такой подвиг? Если только это не враг наложил на него печать во время задания, и теперь пытался извлечь из него информацию.

Он почти сказал ей об этом — с кем бы он ни разговаривал — он собирался попросить её доказать любыми способами, что «родственные души» реальны. Однако полученные им ответы были слишком чистыми, чтобы быть ложью. Каким-то образом чувство в груди почти заставило его поверить в это.

Он встряхнул головой, чтобы прояснить мысли. Генма бы не стал утверждать без каких-либо оснований. И если даже Йондайме верил в существование родственных душ, в этом должна была быть доля правды.

Но несмотря на всё это, Шисуи чувствовал легкую настороженность. Даже если человек, с которым он разговаривал, действовал из лучших побуждений, парень ничего о ней не знал. Будь то возраст, деревня или работа. Что если она была вражеским ниндзя? Он должен был быть осторожен, чтобы не дать ей никакой конфиденциальной информации о себе или, что еще хуже, о Конохе. Более того, он становился всё более и более знаменитым благодаря своей скорости и способностям к гендзюцу. Он не мог рисковать, подвергая опасности свою деревню, ради… чего? Разговоров с незнакомкой, с которой Судьба связала его через кожу?

Шисуи был невозмутим. Он действовал совсем как Хьюга.

Услышав за спиной легкие шаги, он вышел из своих раздумий и обернулся улыбаясь.

— Шисуи? — окликнула его от двери красивая женщина с длинными волнистыми темными волосами.

— С возвращением, мама, — тепло встретил он её.

Женщина медленно приблизилась к нему.

— Тебя не было на собрании, — заметила она, прежде чем поцеловать его в щеку.

Подросток поморщился. Ах, эти собрания клана. Он снова перевел взгляд на тарелку в своей руке и смыл пену водой.

— Я… Э-э, Хокаге-сама вызвал меня сегодня утром.

— Да? — спросила она, казалось бы, беззаботным голосом, но Шисуи мгновенно понял, что её мысли путаются.

— Ничего плохого, мам. Всё в порядке, — он попытался успокоить её. — На самом деле, это должно пойти на пользу клану.

Брюнетка в ответ приподняла бровь, её расчетливые глаза пристально смотрели на него.

— Возможно, скоро я стану частью АНБУ. — Ожидая мрачный взгляд, который она бросила на него, Шисуи не позволил выражению её лица остановить его. — Это такая возможность для меня; это было бы полезно для деревни и репутации клана!

— У шиноби АНБУ нет ни имени, ни клана, Шисуи, — напомнила ему мама, забирая губку из его руки. — А тебе всего четырнадцать. Я не вижу, как это может быть хорошо для кого-то, кроме этой извращенной и неблагодарной системы.

Она мягко подтолкнула его, чтобы он закончил мыть раковину. Шисуи нахмурился, уголки его губ опустились вниз. Он знал, что поведение жителей Конохи ожесточило его мать и что она была особенно зла на отсутствие реакции от Хокаге.

Приблизившись к ней, парень настаивал.

— Начальство примет во внимание мою позицию, и место клана в совете может стать более важным и влиятельным.

Её глаза вспыхнули красным, прежде чем вернуться к своему обычному чёрному цвету.

— Шисуи.

Брюнет почувствовал комок в горле. Он ненавидел идти против своей матери и злить её. В конце концов, обычно она была такой милой и всесторонней женщиной. Он понимал её гнев, но всё равно думал, что проявление горечи и ненависти принесёт их семье больше вреда, чем пользы.

Он откинулся назад и в отчаянии взъерошил волосы. Он всё ещё думал, что чем быстрее он поднимется по служебной лестнице, тем проще ему будет помочь своему клану и облегчить их положение.

Когда мама снова посмотрела на него, её взгляд смягчился, и она вздохнула.

— Шисуи, тебе управлять своим будущим. Я не буду вмешиваться, но я хотела бы, чтобы ты принял во внимание, что АНБУ – слишком мрачное место для подростка, и что твоя работа не будет оценена так, как должна. Начальство Конохи – кучка эгоистичных оппортунистов, и они без колебаний сломают тебя ради себя.

— Я знаю, — угрюмо ответил Шисуи, сделав короткую паузу, прежде чем мягко добавить, — я понимаю, мама.

Она кивнула, успокоенная его ответом.

— Тогда я надеюсь, что ты передумаешь. Я люблю тебя, Шисуи, но твои усилия ничего не будут значить, если это будет стоить тебе жизни.

Шисуи нацепил на лицо ободряющую улыбку, чтобы замаскировать свою душевную боль. Ему было невыносимо скрывать от неё правду, но он знал, что в конце концов она поблагодарит его. Он подошел к ней, обнял за шею и положил голову ей на плечо.

— Тебе не нужно беспокоиться. Если я стану частью АНБУ, ты будешь мной гордиться.

Это была не совсем ложь; он не стал бы рисковать своей жизнью без веской причины. И он определенно сделает всё, чтобы улучшить положение своей семьи и вернуть безмятежную улыбку своей матери.

— О, Шисуи, — она обняла его в ответ, невесомо рисуя круги на его спине, и легонько поцеловала в лоб. — Я уже так горжусь тобой, милый. Не забывай, что я всегда буду рядом, и тебе не нужно заставлять себя больше, чем ты уже это делаешь.

Успокоенный её словами, он медленно закрыл глаза и уткнулся головой в изгиб её шеи.

— Я знаю.

***</p>

На следующее утро Наруто отправилась в школу в особенно хорошем настроении.

Это чувство было таким новым! Имея возможность разговаривать с людьми, она была прямо как… как нормальный человек. Теперь у неё были две подруги, и она была на пути к тому, чтобы подружиться с третьим! Конечно, он не знал её имени, но она тоже не знала его, так что они были квиты.

Она вспомнила его ответ. Теперь я здесь.

Девочка побежала вприпрыжку, размахивая руками взад-вперед, с широкой улыбкой на губах. Это был первый раз, когда кто-то сказал ей такие слова. Это было так приятно. Она чувствовала, что сердце вот-вот разорвется от волнения и счастья.

Когда она подошла к воротам Академии, то заметила Ино и Сакуру, сидящих на траве у входа в здание. Их было не так уж трудно заметить – розовые волосы сильно выделялись. Наруто ускорила шаг по направлению к своим подругам.

— Сакура-тян! Ино-тян!

Они обе обернулись в сторону, откуда послышались имена, и встретили Наруто улыбками. Она любила эти улыбки.

— Наруто, наконец-то ты пришла! — крикнула Ино.

— Привет, Наруто, — улыбнулась Сакура. — Мы ждали тебя!

Наруто с любопытством склонила голову набок.

— Что-то случилось?

Вместо ответа Ино открыла свою сумку и достала из неё три маленькие прямоугольные губки: одну оранжевую, одну фиолетовую и одну розовую.

— Мне их подарила бабушка! Я выбрала цвет для каждой из нас. — Ино посмотрела на свою светловолосую подругу. — Наруто, я взяла для тебя оранжевую, потому что ты часто носишь оранжевую одежду. Я просто подумала, что это твой любимый цвет, ты ведь никогда не говорила мне об этом. Я угадала? — спросила Ино.

Наруто, удивленно уставившаяся на неё, молча кивнула.

Лицо Ино просияло.

— Я так и знала! Я уже рассказала Сакуре, что это специальные губки, пропитанные чакрой. Мы можем использовать их, чтобы легко стереть всё, что написано на нашей коже, когда мы разговариваем с нашими родственными душами! Я знаю, что ты ещё не говорила со своим соулмейтом, но когда ты это сделаешь, ты можешь использовать её! Это очень удобно.

Глаза Наруто расширились. Это… Был ли это подарок? Настоящий подарок для нее?

Не задумываясь, она обвила руками шею Ино, заставив подругу взвизгнуть.

— Спасибо, спасибо, спасибо, спасибо тебе!

— Вау! Наруто, успокойся, это всего лишь губка!