Часть 12 (2/2)

— Я хотел завтра съездить в порт, поговорить с Верленом и Хироцу.

— Приезжай в любой момент.

— Ты не настаиваешь на том, чтобы я выходил на работу, почему?

— Тебе нужно решить все проблемы с Лией, успеешь ещё поработать.

— Ты какой-то странный, Дазай.

— Тебе это лишь кажется, милый.

Дазай отхлебнул немного вина и, притянув Чую к себе, нежно поцеловал, рыжий ощутил на языке любовника тёрпкий привкус любимого напитка; по спине побежали мурашки, и горячая волна возбуждения накрыла его с головой, когда Осаму углубил поцелуй, зарывшись одной рукой в его волосы; сердце забилось чаще, а дыхание, ожидаемо, участилось.

— Хочу тебя, — прошептал шатен в губы любовника, когда поцелуй закончился.

— Дазай, — охрипшим от желания голосом проговорил Чуя, Осаму забрал из его руки бокал и вместе со своим поставил на стол, снова накрывая губы Чуи своими и подминая эспера под себя.

Руки рыжего скользнули под рубашку шатена, оглаживая спину и плечи. Чуя не совсем понимал, что с ним происходит, ведь для него они расстались с Дазаем уже давно и, как он думал, забыл о нём, но похоже, что нет, и его тело помнило, с готовностью отзываясь на ласки, страстно желая этого человека. Всё же, разорвав поцелуй, Чуя прошептал:

— Вдруг Лия проснётся, увидит нас.

— Пойдём в спальню.

Осаму поднялся с дивана, удерживая Чую за руку и увлекая в комнату.

Закрыв за собой дверь и не зажигая, свет, Осаму вновь впился в желанные губы страстным поцелуем, зарываясь пальцами в рыжие волосы. Чуя, прикрыв глаза, отвечал на поцелуй, стараясь выбросить все мысли из головы, что ему удалось сделать довольно легко, так как вожделение затуманивало мозги. Страстно целуясь и сбрасывая друг с друга одежду, мафиози через несколько минут оказались в постели. Не разрывая поцелуя, Осаму подмял под себя Чую, оглаживая стройное, подтянутое тело руками, чувствуя, как ладони рыжего блуждают по его спине.

— Что это? — спросил Чуя, заметив на левом плече Осаму бинт, и хотя раньше шатен укутывался в них, сейчас на нём была лишь эта повязка.

— Бандитская пуля, — прошептал Осаму, вновь жадно целуя рыжего.

Оторвавшись от манящих губ, Дазай принялся покрывать поцелуями лицо партнёра, его шею и грудь, шепча что-то почти бессвязное, из чего Чуя лишь смог разобрать несколько слов: «... тебя ... никому не отдам... только мой».

Когда Осаму затянул в рот правый сосок парня и начал ласкать его языком, Чуя непроизвольно застонал, слегка выгнувшись на постели, чувствуя стояк любовника и упираясь в его живот своим. Губы Осаму вытворяли что-то невероятное, отчего возбуждение рыжего росло всё сильнее. Спускаясь поцелуями ниже, шатен покрывал ими его живот, оставляя на нём блестящие дорожки от языка, который коснулся влажной от предэякулята головки твёрдого (будто каменного) члена и заплясал по ней, Чуя со стоном вскинул бёдра вверх, проникая в рот парня глубже. Положив руку на голову Осаму, рыжий направлял её и задавал темп, время от времени вскидывая бёдра, входя в гортань. Осаму сам ускорил движения, заглатывая до конца, член проникал довольно глубоко, но по Дазаю нельзя было сказать, что он испытывает хоть какой-то минимальный дискомфорт. Причмокивая и создавая вакуум во рту, шатен посасывал орган любовника, массируя пальцами левой руки затвердевшие яички, а правой надавливая на колечко мышц, слегка проникая внутрь, но не вводя их пока глубоко. Чуя со стонами метался на постели, его рыжие волосы растрепались по подушке, правой рукой он продолжал давить на затылок Осаму, заставляя его вновь брать в рот до конца.

Неожиданно, Дазай выпустил изо рта член рыжего, сорвав с губ Чуи разочарованный вздох. Приподнявшись выше и неотрывно глядя в голубые озёра, Осаму накрыл его губы своими, целуя жадно и требовательно, чувствуя, как язык партнёра сплетается с его собственным в диком безудержном танце. Оторвавшись от губ любовника, Осаму вытащил из-под подушки баночку лубриканта, открыл крышку и смазал им свои пальцы, разогревая прохладную субстанцию между ними. Не разрывая взгляда и наслаждаясь видом возбуждённого, раскрасневшегося Чуи, Дазай вновь надавил на колечко мышц пальцами, слегка массируя но не проникая внутрь, пока Чуя не простонал его имя, моля о большем. Тогда шатен протолкнул в него один палец и медленно задвигал им в теле рыжика, срывая с его губ всё новые стоны.

Палец вошёл довольно легко, и Чуя это почувствовал, а значит Дазай не врал, говоря о том, что они жили вместе, как пара и секс у них, видимо, был регулярным. Хотя рыжий и так поверил шатену, увидев в квартире вещи вполне в своём стиле, да и какой смысл был Дазаю об этом врать? Ведь информацию о том, где Чуя жил легко можно было проверить, но кое-какие сомнения всё же оставались до этого момента.

Несколько секунд спустя в тело рыжего вошёл второй палец, а когда Дазай надавил на простату, Чуя выгнулся и задрожал, двигая бёдрами навстречу шатену. Накахара был перевозбуждён, хотелось большего, сейчас его одолевало сильнейшее желание ощутить в себе Осаму полностью, почувствовать, как естество любовника заполняет нутро без остатка. Но Дазай будто специально медлил, неспеша двигая рукой и всё так же глядя в голубые озёра своими карими омутами, а Чую всё сильнее била мелкая дрожь от движений шатена и каждого его касания к чувствительной точки. Наконец, не выдержав, Чуя простонал:

— Дазай, войди уже.

— А как же растяжка? — спросил Дазай, продолжая смотреть Чуе в глаза и медленно двигая рукой, слегка улыбаясь.

Накахара подался вперёд, пытаясь резче вобрать в себя пальцы, но этого было мало.

— Дазай, блядь! Какая растяжка? Мы трахаемся, наверное, каждый день.

— Ты прав, милый, — Осаму усмехнулся и, вытащив из любовника пальцы, смазал свой член лубрикантом и, приставив его ко входу, толкнулся внутрь, сорвав очередной стон с губ Накахары, когда тот, наконец, ощутил такую долгожданную и желанную заполненность внутри.

Целуя любовника в губы, оглаживая разгорячённое тело руками, Осаму снова толкнулся в него, заставляя простонать в поцелуй. Чуя обхватил шатена ногами за бёдра, обвивая его шею руками, двинул задницей вперёд, насаживаясь на орган партнёра полностью, впиваясь в его плечи ногтями от очередного толчка. Разорвав поцелуй, Дазай закинул ноги парня вверх, обхватив его за ягодицы пальцами и вгоняя член до конца. Ускоряя движения, Осаму входил всё резче, заставляя любовника стонать громче от каждого попадания члена по комочку нервов. Дазай что-то шептал Чуе, но до того плохо доходил смысл его слов, он словно в бреду подавался бёдрами навстречу шатену, ощущая нарастающий жар внутри, и острую необходимость этих движений. Два разгорячённых и вспотевших тела, двигались в унисон друг другу, с губ парней срывались стоны, комнату заполнили звуки быстрых шлепков. Ещё сильнее впившись в плечи шатена пальцами, безжалостно раздирая его кожу, Чуя с криком выгнулся на постели, кончая на свой живот, когда Дазай ускорил движения до невозможного и излился в него, падая сверху.

Минуту спустя, Накахара спихнул с себя любовника, пробубнив:

— Тяжело.

Осаму улёгся рядом, с улыбкой глядя на рыжего и оглаживая пальцами его грудь. Чуя не протестовал, он думал о том, почему так легко отдался Осаму, несмотря на то, что не помнил о том, что у них были отношения, вроде бы как до вчерашнего дня, возможно, он просто был благодарен шатену за спасение дочери и это сыграло ему на руку? Хотя Дазай всегда мог сделать так, чтобы Чуя потерял голову от страсти и даже, если был зол на Дазая, оказывался с ним в одной постели снова и снова. Так было до ухода любовника из мафии, а что изменилось потом? Размышлял Накахара. Как всё было между ними? Ему почему-то очень сильно не давал покоя этот вопрос. Вроде бы всё сейчас хорошо, по крайней мере в этот момент, но что-то тревожило Чую, и он не мог понять, что именно.

Осаму чмокнул рыжего в губы, прерывая его мыслительный процесс.

— О чём ты думаешь, Чуя? — задал вопрос Дазай.

— О том, что странно всё это.

— Что ты имеешь ввиду?

— Не знаю. Но мне кажется, что ты не говоришь мне всей правды.

— Вот как? И что же я по твоему от тебя скрываю?

— Вот бы узнать!

— Чуя, не забивай свою прекрасную головку ерундой.

— Сам ты головка, — буркнул Накахара, попытавшись ощутимо ткнуть Осаму локтём в бок, но ощутимо не вышло, так как шатен вовремя отодвинулся.

— Чууя... — Осаму с улыбкой посмотрел на рыжего, а затем его взгляд стал серьёзным.

— Ну что?

— Давно хотел тебя спросить. То есть, после того, как узнал, что у тебя есть дочь.

— Ну спрашивай, — разрешил Чуя, разворачиваясь лицом к Осаму.

— Ты, значит би?

Чуя усмехнулся, затем произнёс:

— Раз у меня есть дочь, я думаю, это логично.

— Ну да, конечно. Просто я не думал об этом до своего ухода из мафии. Потом мне приходили такие мысли в голову, до того, как я узнал о Лие.

— Не понимаю, что ты хочешь сказать.

— Просто, когда я вернулся в мафию, я видел тебя с девушкой и подумал: «А может Чуя у нас би?»

— И что? Боже, надеюсь, эта девушка жива? — в притворном ужасе округлив глаза, вроде бы в шутку спросил Накахара, на самом деле не подозревая о том, насколько оказался близок к истине.

— Да, конечно. Чуя, а ты был когда-нибудь с парнем сверху?

— А ты с какой целью интересуешься? — слегка приподнявшись на локтях, спросил рыжий. — Хочешь поменяться ролями?

— Нет. Просто интересно.

— Я так и подумал. Ты бы ни за что не согласился быть снизу. Поэтому снизу я. Мне, по большому счёту, всё равно в какой роли быть в сексе.

— Поня-а-а-тно, — протянул Дазай.

Чуя поднялся с постели, собирая свои разбросанные по полу вещи.

— Ты куда?

— Для начала в душ.

— Будешь ещё вино?

— Конечно, — коротко бросил эспер и вышел из комнаты, Дазай тоже встал с кровати и привёл себя в порядок, воспользовавшись влажными салфетками, после чего надел свои вещи и направился в гостиную.

Приняв душ, Чуя присоединился к шатену, и они выпили ещё по несколько бокалов вина, Осаму снова пытался увлечь Чую в спальню, и, надо сказать, ему удалось это сделать, но после секса, Чуя пошёл спать в комнату дочери, сказав, что не может оставить её одну в такой ситуации.

На следующий день Чуя проснулся после обеда, так как Лия залезла на него сверху и начала тянуть за щёки, уши и нос, пытаясь разбудить.

— Уу, Лия, — попытался отмахнуться от дочери Чуя. — Что ты делаешь?

— Папочка, вставай, я хочу кушать, — сказала девочка.

— Сейчас встану, милая. — Чуя протёр глаза и сел на кровати. Вчера они с Дазаем довольно много выпили и спать легли уже под утро, если бы не Лия, Чуя, наверное, проспал бы часов до шести вечера. Во рту был дикий сушняк, рыжий помнил, что видел в холодильнике вчера газировку, поэтому, пройдя на кухню, он первым делом достал её и, отвинтив крышку, припал губами к горлышку. Напившись, Чуя прошёл в ванную, чтобы умыться, а закончив с водными процедурами, принялся за приготовление завтрака для Лии.

Позже, одевшись и нарядив дочь в новые вещи, которые вчера купил, Чуя решил отправиться с Лией по магазинам, взяв золотую карту, которую оставил ему Осаму. Накупив кучу одежды и игрушек, Чуя с Лией вернулись домой, а потом позвонил Осаму и сказал, что договорился о встрече с психологом, и он готов принять Лию в 18.30. Назвав Чуе адрес и номер кабинета, Дазай сказал, что, возможно, тоже подъедет, если в порту не будет важных дел.

— Дазай, это не обязательно. Мы сами справимся, — произнёс Чуя.

— Я не сомневаюсь, что справитесь, — говорил Дазай. — Я просто подумал, что можно потом куда-нибудь съездить, сводить Лию в парк аттракционов, например.

— Ну хорошо. Тогда мы тебя дождёмся.

В назначенное время Чуя с Лией были в офисе психолога, а когда прошли в кабинет, врач заговорил с девочкой, сказав ей присесть на диван, Чую же выпроводил за дверь. Тот, конечно, уходить не хотел, опасаясь, что Лия будет плакать, оставшись наедине с незнакомым мужчиной, тем более, после того, что она пережила в плену, но врач настаивал на том, что ему нужно остаться с Лией вдвоём, чтобы разговорить девочку и понять, что из произошедшего с ней кошмара беспокоит её больше всего, чтобы найти подход и способ помочь ребёнку забыть пережитое.

Чуя нехотя вышел, но стоял под дверью, прислушиваясь к каждому звуку, доносившемуся из-за неё. Слышимость была не очень, слов разобрать он не мог, но по крайней мере из кабинета не доносился плач ребёнка. А затем кто-то тронул его за плечо. Чуя обернулся и встретился взглядом с Осаму.

— Что ты делаешь? — спросил шатен.

— Да ничего особенного, — пожал плечами Чуя. — Хочу знать, что там происходит. Представляешь, он выпер меня оттуда.

— Если выпер, значит так нужно. Это очень хороший врач, Чуя. Не переживай, он точно поможет Лие.

— Ты говорил, что он работал с тобой?

— Да. — Дазай взял Чую за руку и увлёк к дивану, стоявшему в вестибюле. — Пойдём, присядем.

— И что, помог? — спросил Чуя, присаживаясь рядом с Осаму.

— Да. После убийства матери, на моих глазах, мне долго снились кошмары, психолог помог.

— Ты говорил, что убил отчима. Как? Ты же был ребёнком.

— Я плохо помню этот момент. Я находился в состоянии аффекта, он не ожидал от меня такого, видимо.

— Понятно.

— Кофе будешь? — спросил Осаму, заметив у входных дверей кофейный автомат.

Чуя кивнул и Осаму, встав и пройдя к автомату, вскоре вернулся с двумя стаканчиками Американо.

Передав один Чуе, он присел рядом с ним и сделал несколько глотков.

Минут через тридцать из кабинета психолога вышла Лия, она выглядела вполне нормально и даже улыбалась.

— Всё хорошо, милая? — спросил Чуя, вставая и проходя ей навстречу, обнимая дочь.

— Да, папочка, — ответила рыжеволосая девочка, а потом из кабинета вышел врач и сказал Чуе зайти к нему. Когда рыжий вернулся в вестибюль, Лия с Осаму сидели на диване и о чём-то разговаривали.

— Что сказал врач? — спросил Осаму у Чуи.

— Сказал, что через пару дней нам с Лией снова нужно к нему прийти, а ещё давал наставления о том, как следует себя с ней вести и о чём говорить в её присутствии не стоит. Но это и так понятно.

— Тогда поехали в парк?

— Поехали. А в какой?

— Конечно в Cosmo World, уверен, что Лие там понравится.

— Хорошо.

Взяв Лию за руку, Чуя вышел из офиса психолога и направился к Лексусу Осаму.

Приехав в парк Чуя с Осаму повели Лию в детскую зону Kids Carnival Zone, где девочка каталась на каруселях Cycle Monorail, Cosmo-Fantasia Kids и прочих аттракционах, пока мафиози разговаривали между собой, поедая попкорн, Лие же купили мороженое, сладкую вату и сок. Девочка отлично проводила время, весело смеясь и поглощая сладости. Когда Лия накаталась на качелях, на улице уже стемнело и парк зажёгся разноцветными огнями, особенно красиво светилось стометровое колесо обозрения в виде часов Clock 21, которое являлось главной достопримечательностью парка.

Все трое решили посидеть в одном из кафе, а через пару часов вернулись домой. Лия была довольная и уставшая, поэтому почти сразу уснула, едва её голова коснулась подушки. В эту ночь девочка спала спокойно и ни разу не просыпалась, кошмары ей не снились.