Жара и зной (2/2)
— Благодарю, не надо, — жрица с жалостью смотрела на юношу. — Может быть, я что-то могу для вас сделать?
— Разденьс... — начал Алистер и глаза Юфь засияли. — Разделения... границы... карта, — голубые глаза падали то на стол, то на губы. То на карту, то на вырез. — Вы не могли бы показать мне груд... где границы делятся на сиск... сектора, — юноша отчаянно боролся с собой. Я бы облизал твои соски! Сосал твою грудь, сжимая её так, что следы бы остались. Ах, Юфь, ах, как я хочу тебя. Прошу, прости меня за мою глупость.
Алистер был уверен, что девушка не станет терпеть такого отношения. Её наряд, намёки, доброта — всё это он выдумал! Выдумал сам себе, потому что мозг отказывается думать о чём-то другом. Мошонка разбухла и болела, казалось, член скоро сломается и взорвётся, живот будто налился железом. Уходи, прекрасная иностранка! Оставь свои белоснежные волосы и белую кожу моей фантазии, которая придёт однажды ночью. Прочь! Прочь! Пусть твоя шикарная жопа уплывает прочь от меня! Рука Юфь легла в опасной близости от его промежности. Алистер раскрыл глаза, когда под его маленький нос легла макушка. Она пахла цветами, свежестью и сексом. Он не слушал её, только вдыхал её аромат, пока девушка чертила границы на карте, мягко произнося слова, тонувшие в его голове музыкой на непонятных языках. Ему больно, ему хорошо, он вожделеет её, он её любит и никогда не причинит вреда. Алистер чувствовал, что готов умереть на этом балконе, вдыхая аромат её волос, слушая её голос, чувствуя её руку своей ноющей мошонкой. Такая тёплая, такая живая, такая нежная. Он почувствовал её кожу на своих пальцах, несильно сжимая её локти. А она продолжала и продолжала.
Из транса его вывел громкий стук сердца. Юноша выпустил руку Юфь.
— Простите меня, госпожа. Я позволяю себе лишнего, — он попытался отстранить девушку.
— Но, мой господин, вы ни в чём не виноваты, — девушка не выпускала Алистера, довольствуясь его теплом.
— Я... дело не в карте, — кронпринц слабо пытался высвободиться.
— Я знаю. Я о нас, — девушка заюлозила на диване. — Мне хорошо с вами, мой кронпринц.
— Я... ведь... вы... совсем не знаете. Это по...попо... по...
— Моя попа, да, — похихикала Юфь, кладя ему руку на колено. — Вам нравится, да? Вы на неё смотрели? Хотите...
— По... по... Ух, — Алистер откинулся на спинке кресла. — Может... погуляем, миледи? Я покажу в гру... гор... город и... — Алистер задышал быстрее. Только сейчас он осознал, что девушка трётся о него своим задом. — Что-то мне совсем не хорошо... Миледи, простите.
— Просите, о чём хотите, — сказала девушка. Но болезненные вздохи заставили её прекратить соблазнять юношу. — Кронпринц? Что с вами? Алистер?
Матерь Храма закончила мучить член Алистера своим попцом, слезла с него и дала воды. Кронпринц жадно выпил и стал ловить ртом воздух. Юфь закусила губу, проклиная себя за бестактность и слишком сильный напор. Ей так понравился императорский сын, что она решила сразу перейти к действию, считая, что юный Алистер сам пойдёт навстречу. Однако юноша продолжал сдерживаться, как настоящий мученик. Вновь Матерь Храма столкнулась лицом к лицу с этой псевдосдержанностью, которая только вредит психике и здоровью. Но ведь Джек говорил, что в империи люди были раскованнее, чем при Старом Храме? Может быть мальчик несёт какой-то жестокий обет? Ах, ей только сильнее захотелось подарить ему приятных ощущений.
— Простите меня, госпожа. Я... Я не привык к женщине... так близко... к глазам, к груди... простите.
— Не извиняйся. Я люблю комплименты, которые касаются моего тела, — спокойно говорила девушка, смотря на лицо парня. — Алистер, если я как-то мешаю тебе или ты по некоторым причинам не можешь вступать со мной в половую связь, просто скажи мне об этом. Мы оба взрослые люди и поймём друг друга, — Юфь коснулась его подбородка. Алистер только улыбнулся сильнее.
— Твоя рука такая мягкая и приятная на ощупь, — устало сказал он. — Я... я... Может, всё-таки немного прогуляемся прежде, чем перейдём к делам? Скоро закат, а город очень красив при свете заходящего солнца, — слабо улыбался он. Его накрыла усталость, голова стала мыслить немного ясно. Боль в паху стала чем-то естественным, член болезненно прилип к засохшей слизи. — Я расскажу вам всё, что вы хотите знать.
— Хорошо, — сказала Юфь, польщённая вниманием. — Можно я только переоденусь? У меня есть куда более лёгкие наряды, — девушка хотела сказать ”открытые”, но воздержалась. Мальчику и так плохо. — Может, и вам стоило бы? Штаны такие, — девушка смотрела на выступающий бугор, — тесные. Вам не больно?
— Мхм... Совсем нет, — соврал Алистер, хотя эта ложь была очевидна им обоим. — Пойдёмте... то есть... идите...
Сдержавшись от мягкого поцелуя в щёку, Матерь Храма ушла в комнату. Её тревожило состояние мальчика, его отчаянная сдержанность, мазохизм над молодым телом. Почему, почему он просто не пойдёт в её объятия, почему он просто не попросит её, не снимет штаны, покажет свой член? Девушка с радостью примет его, использует всю ловкость пальцев, всю мягкость груди, весь свой умелый ротик, чтобы опустошить эту надутые яйца, унять эту страсть в её животе. Наконец дать кронпринцу желаемое, смотреть, как он кончает, как сперма фонтаном извергается из его пениса, брызгая в стороны. Ей только сильнее хотелось его, вжаться в его крепкое тело, положить руки на свои мягкие сиськи, чувствовать тепло. Матерь Храма успокаивала себя, снимая корсет и наплечники, оставаясь только в чёрных трусиках. Мальчика нужно извести, вызвать в нём эмоции. Маленького выреза недостаточно, сиськи нужно показать больше! Вновь красно-чёрный наряд, но в этот раз одежда кончается чуть выше сосков, а остальное прикрывает полупрозрачная тёмная ткань. Вечно эти нагрудники и корсеты не подходили, и Юфь приходилось заказывать у мастеров диковинные наряды. Вот этот открывал её ровный белый живот, слегка покрывал большие груди, а внимание вновь было отведено ногам и попке. Матерь Храма думала сменить трусики, чтобы ткань исчезла за ягодицами. А лучше вообще открытую попу, чтобы он мог пропихнуть пальчик. Нет, так тоже нельзя, слишком откровенно на первом свидании. Ах, будь он аколитом, Юфь бы тут же отдрочила ему по первое число. Девушка улыбалась своему наряду, пока не услышала позади спёртое дыхание. Юфь повернулась боком, чтобы левая грудь показала гостю розовый сосочек. Кронпринц стоял в дверях, чуть пригнувшись, стиснув кулаки, громко дыша через нос. Девушка улыбнулась кончиками рта и подмигнула ему, довольная тем, что ей удастся исполнить свой святой долг перед богиней.
Иди ко мне, дитя. Ты же видишь эту сиську, ты смотришь на попку. Подойди, возьми, оближи. Вставь, впихни, трахни, трахни меня в рот! Попроси меня сделать тебе приятное, и мы вместе станем ещё ближе. Дела и государства подождут. Наши души должны были встретиться, а тела кончить. Ну же, скорее! Что бы мне сделать, чтобы ты подошёл ко мне? Лизнуть свой сосочек? Сунуть пальчики в попу? Лучше это сделать тебе, мой сдержанный мальчик! Поторопись и утихомирь свой страждущий тепла член!
— Простите! — Алистер вылетел из комнаты, оставив Юфь в недоумении. — Я подожду вас на улице!
Когда Юфь вышла на улицу, то заметила вспотевшего Алистера. Кронпринц тяжело дышал, дрожал и обнимал себя за плечи.
— Мой господин, — мягко сказала Юфь.
— Леди Юфь, — парень вскочил на ноги, взволнованно смотря на девушку. — Я... я прошу простить меня! Я не имел ввиду ничего дурного! Не злитесь на меня, я не хотел...
— Милый принц, меня не это оскорбило, — улыбнулась Юфь, беря его за подбородок. Алистер захлопал глазами, чувствуя, как в горле становится сухо. — То, что вы увидели мою сиську — это самое верное ваше решение, мой господин. Но почему вы не продолжили? — с ноткой наивности спросила она.
— Сиська? Продолжил? — ахнул Алистер, стоя близко к Юфь.
— Даже не похвалили мои большие груди, — пожаловалась Юфь, вставая вплотную, едва не соприкасаясь губами. — Могли бы сказать, что мой сосочек прекрасен и похож на вишню, а маленькие ареолы подчёркивают бледность кожи. Совсем не убедились в том, что это не вишня, не укусили, не потянули и не сжали. Такую упругую титьку грех и не стиснуть, м? Даже не оценили мою круглую попу. Ах, неужели я так вам противна?
— Нет, вы прекрасны! — крикнул Алистер, хватая Юфь за плечи. — Я не могу отвести от вас взгляд! Вы так прекрасны, так красивы, невероятно привлекательны! Пожалуйста, не злитесь! Давайте я поглажу ваш сосок! — нервно улыбнулся парень.
— Давайте для начала скрепим наш союз поцелуем, — предложила Юфь, — а ваши пальцы пусть пожмут мою попу. А если нащупаете маленькую дырочку под трусиками, не стесняйтесь. В тесноте, да не в обиде. А я посмотрю, как обстоят дела у вас в шта...
Но Алистер больше не слушал девушку. Губы кронпринца жадно впились в пухлые губки архижрицы, словно пытаясь её поглотить. Голубые глаза дрожали, смотря в аметистовые глазки Юфь. Крепкие пальцы схватили упругую попу, больно сжали её. Девушка посмеялась и коснулась края штанов. Алистер закатил глаза, медленно отстранился от девушки и упал на землю, блаженно улыбаясь.