Жара и зной (1/2)

Путешествие до маленького прибрежного городка было недолгим и в высшей степени комфортным. Ещё никогда Юфь не плавала так далеко, наслаждаясь видом ласкового моря, слушая крики чаек. Её самое большое путешествие было полно опасностей и секса, сражений и самоотверженности её подруг. Девушка с улыбкой вспоминала добрую и милую Пину, подарившую свою девственность Трио. Маленькая пухленькая скромненькая имеющая в себе огромную силу Пина, помогающая своему прекрасному архимагу, Кризалис. Вспоминала Зару, девушку со столь большим умом, сколь огромна её грудь. В прошлом Зара метила на пост архижрицы и также мечтала бороться с этими глупыми догмами о воздержании. Только вот девушка ушла в проститутки, а ныне имеет свой самый знаменитый бордель. Юфь несколько жалела, что не позвала подруг с собой, чтобы вместе разделить новые приключения. У Матери Храма большие планы на девушек, и кто знает, сколько им ещё выпадет быть вместе? Впрочем, некоторые вещи она должна делать сама.

Селья. Яркая, горячая, с чистыми каменными мостовыми. Статуи, фонтаны, узкие улочки, загорелые жители. Морской бриз, крики чаек, музыка из окон, запахи масел. Тут и там попадались сады, маленькие парчки с зелёной травой и цветами. Юфь довольно отметила, что город и вправду очень красив, а люди здесь одеваются чуть богаче, чем в храмовом районе. Матерь Храма нашла мужчин довольно симпатичными, а женщин весьма привлекательными. Маленькая пухленькая скромненькая имеющая в себе огромную силу Пина, помогающая своей возлюбленной. Вспоминала Зару, девушку со столь большим умом, сколь огромна её грудь. В прошлом, прошлом Зара метила на пост архижрицы и так же также мечтала бороться с этими глупыми догмами о воздержании. Только вот девушка ушла в проститутки, а ныне имеет свой самый знаменитый бордель. Юфь несколько жалела, что не позвала подруг с собой, чтобы вместе разделить новые приключения. У Матери Храма большие планы на девушек, и кто знает знает, сколько им ещё выпадет быть вместе? Впрочем, некоторые вещи она должна делать сама.

Селья. Яркая, горячая, с чистыми мостовыми, вымощенная каменной дорожкой. каменными мостовыми. Статуи, фонтаны, узкие улички, улочки, загорелые жители. Морской бриз, крики чаек, музыка из окон, запахи масел. Тут и там попадались сады, маленькие парчки с зелёной травой и цветами. Юфь довольно отметила, что город и вправду очень красив, а люди здесь одеваются чуть богаче, чем в храмовом районе. Матерь Храма нашла мужчин довольно симпатичными, а женщин весьма привлекательными. Как и говорил Джек, груди у них были поменьше, но архижрица встретила девушку с такой узкой талией, что невольно залюбовалась. Но на самом деле любовались беловолосой Юфь, иностранкой, прекрасной и очень вульгарной. Девушка нарядилась в свой наряд архижрицы, чутка обновлённый. Теперь у неё был маленький вырез в форме сердечка, чуть-чуть приоткрывающий белоснежные груди. По-прежнему до неприличия открытые бёдра, круглые большие ягодицы, полностью открытые ноги в ботфортах. На белоснежной голове диадема с рубином. Белые волосы трепал ветер, отчего девушка улыбалась, поднимая открытую шею. Фиолетовые глаза стреляли в улыбающихся мужчин и ворчащих женщин. Носильщики шли за ней, держа на себе груз вещей, пялясь на соблазнительную задницу иностранки. А Юфь была не против пощеголять в своём старом и любимом наряде среди иностранцев. Да и кронпринц явно обрадуется, когда увидит её, всю открытую, белую и прекрасную. Матерь Храма рассчитывала, что за четыре коротких дня сможет заставить кронпринца подписать договор. Флирт, ласка, любезности, умопомрачительный анальный секс, минет — и дело в шляпе. Она уже представила его себе: невысокий, крепкий, с аккуратной бородой, скорее всего самодовольный, но вряд ли надменный. Старше неё, разумеется. Что ж, не всё жрице по молоденьким бегать.

Особняк, в котором было разрешено остановиться Юфь, служил временным домом для самых важных гостей. Этот пышный дом располагался в нескольких минутах от площади, окруженный железным забором. Два журчащих фонтана с изображением русалок, держащих по раковине, откуда течёт вода. Беловолосая красавица задумалась о таких же в Лимме, только вместо раковин кое-что понеприличнее. Встретили её тоже как дорогую гостью, с приветствиями, лучшими пожеланиями отдыха, откровенно любуясь этим открытым нарядом, выделили ей лучшую комнату, занимавшую почти весь верхний этаж. Девушка с удовольствием отметила, что внутри достаточно прохладно, и можно отдохнуть от жары на улице, избегая палящего солнца. Юфь вообще с опаской относилась к этому нещадному светилу, предварительно взяв запас мазей. Может быть богиня и защищает её девственность, об остальном она всегда должна заботится сама. В остальном её устраивало всё. Прекрасная мебель, большие просторные комнаты, окна, выходящие на море, большая кровать, большой балкон. На столе ей приготовили большую вазу с фруктами, чтобы Матерь Храма могла подкрепиться. У девушки было время на отдых и Юфь поела, вымылась с дороги, натеревшись маслами, чтобы приятно пахнуть, вымыла свои белоснежные длинные волосы, и стала дожидаться кронпринца. Свежая, красивая, готовая к переговорам архижрица сидела на диване, закинув ногу на ногу, подперев свой красивый подбородок красной перчаткой. В голове она держала план: флирт, смех, секс, снова флирт, доминирование, обсуждение судеб государств, флирт, секс, вновь доминирование, снова обсуждение, прощальный секс. На всё может уйти неделя-другая, но она была готова задержаться, чтобы как следует нащупать слабое место принца, немного дать и много взять, оставить его высочество довольным и саму себя не обидеть.

Всё просто. Быть властной, надменной, смотреть с хищным прищуром, не терять головы, показывать превосходство.

Раздался стук в дверь. Юфь прикрыла фиолетовые глаза и разомкнула пухлые губки:

— Входите, — игривым тоном сказала она, заставляя себя повторять в голове одни и те же слова. Властная, надменная, хищная, страстная. Ты должна заставить его подчиняться. Он должен валяться у твоих ног и облизывать твой каблук. Вот двери открываются, а ты смотри на него так, словно он уже готов облизывать тебя.

— Здравствуйте, миледи Юфь, почтённая Матерь Храма, — юноша закрыл за собой дверь. Загорелая кожа, иссиня-чёрные непослушные волосы, холодные голубые глаза, но тёплая и мягкая улыбка. Он был достаточно молод, чтобы только вступить в искушения взрослой жизни, но при этом уже взрослый, чтобы испытать некоторые вещи на себе. Это был не просто любимый типаж Юфь, это был её обожаемый типаж, страстный, вызывающий неконтролируемое желание, заставляющий намокнуть снизу, соски твердеть, а глаза сиять от счастья. Юноша был одет в белую рубаху с чёрными пуговицами, а также простые чёрные штаны. Ни регалий, ни короны, ничего, что бы выдало в нём короля. Он оказался достаточно крепким для своего возраста, с волевым, но всё же робким взглядом. — Я кронпринц Алистер, к вашим услугам, — темноволосый юноша подошёл ближе и поклонился девушке. — Как вы себя чувствуете? — спросил он, заливаясь румянцем на щеках.

О, богиня! Ты просто прекрасен! Ты просто великолепен, мой принц! Я твоя, я вся твоя! Посмотри на эти сиськи, посмотри на мои белоснежные титьки, ты, голубоглазый ангел! Нет, не убежишь, никуда ты от меня не убежишь. Я сама поиграю с твоими сосками, я искусаю тебя, моё чудо. Ах, какой член! Какой молодой, крепкий, полный соков член, сейчас я буду его доить! Как тебя моя киска, мой принц? Королевский язык пора бы освятить моим соком! Вот так. Лижи, лижи, мой милый мальчик, лижи и пей меня. А ты когда-нибудь трахал женщину в жопу? В жопку, в попец, в узкую заднюю дырочку? Ты этого не забудешь, клянусь богиней! Вот так, вот так, твоему стволу хорошо в этом плену? Смотри на сиськи, смотри на меня! Скажи, что любишь меня так же, как и я тебя, о мой кронпринц! Кончай в меня! Кончай-кончай! Давай кончим вместе, мой дорогой...

— Миледи? — переспросил кронпринц.

Мечтательная улыбка царила на лице архижрицы, аметистовые глаза горели огнём и любовью. Только что свежая и подмытая промежность вновь начала стремительно мокнуть. Голос юноши частично вызволил Юфь из фантазий, и она мечтательно смотрела на его губы.

— Я счастлива познакомиться с вами, мой дорогой кронпринц. Не представляла себе, что вы такой красивый и молодой юноша! Какие у вас красивые глаза! — расплылась она в улыбке, протягивая руку к его бедру.

Щёки Алистера запылали, юноша кашлянул и виновато посмотрел на беловолосую иностранку. Какая кожа, какое красивое лицо, какие пухлые губы. Необычного цвета глаза, длинные волосы. Грудь под этой одеждой кажется такой большой, а ноги, ох, от этих ног невозможно было оторваться взгляд. Кронпринц вздохнул, присаживаясь на кресло рядом. Юфь аккуратно убрала руку, возвращая самообладание. Переговоры становились более многообещающими.

— Вы... не считаете мою молодость забавной? — Алистер неловко улыбнулся. — Наверное вы предпочитали увидеть кого-то постарше?

— Признаться, это стало для меня сюрпризом, — голос Юфь снова стал хищным и игривым, балансирующим между ”Наши союзы уничтожат любого, кто встанет у нас на пути. Мы искупаемся в крови девственниц и будем пить из их черепов”, и ”Только попроси меня, и я сделаю всё, что угодно, мой мальчик”. — Впрочем, и я достаточно молода по меркам Храма, — истерично засмеялась Юфь, заставив Алистера вздрогнуть. — Ах, простите за мой сардонический смех, мой господин! — девушка виновато прикрыла губки рукой, удивлённо смотря на Алистера. Нет, я нисколько не возражаю против возраста. В Лимме вас считали бы достаточно взрослым, — намекнула она.

— Ах, вот как, — пот выступил на лбу у Алистера. Оторваться от привлекательной жрицы было нельзя. Её ноги, её лицо, вырез на груди, белая кожа. Он чувствовал приятную боль между ног, ощущал, как поднимается его член, оставляя липкие следы. Его отец говорил: ”Берегись белокожей ведьмы, сын мой. Она так же красива, как и опасна. Говорят, что эта женщина связалась с демонами, которых сама же и победила. Её боятся эльфы, ей поклоняются зверолюди. Истинно, она дьяволица, поэтому должна стать нашей союзницей против эльфов и амазонок. Постарайся, убеди её, ведь говорят, что юноша с добрым сердцем может задобрить эту колдунью. Но берегись, не попадись в её чары”. Поздно. Алистер понимал, что уже во власти ведьмы. Правда, она не казалась злой или надменной. Немного безумной, немного странной, но в этих глазах не было никакой злобы. А какой вырез на груди! Вот бы туда сунуть палец. — Что ж, я рад, что... понравился вам, миле...

— Очень! — выпалила Юфь, беря его за руку. Он испугался и заставил себя не отдёрнуться. Жесткая перчатка легла на его костяшки, пока Юфь с какой-то жалостью смотрела на него. — Прошу вас, — сказала она уже тише, — не стесняйтесь возраста. Не стесняйтесь и меня. Я тоже первый раз веду переговоры с соседним государством, мой господин, — мягко сказала Матерь Храма, убирая руку.

— Я... я тоже первый раз этим занимаюсь, — дрожал Алистер. От волнения, от чувств, от возбуждения. Проклятый член отказывался падать, больно упираясь под штанами. Кронпринц проклинал себя, что не взял одежду посвободнее. Его воспитание не позволяло ему самоудовлетворять себя, а из-за дел он был слишком занят, чтобы искать кого-то. Единственным спасением мальчика была поллюция, редкая и, вместе с тем, желанная. Всё из-за проклятых воспитателей, напуганных ”лёгким отношением” к сексу. К друзьям, хвастающимся своими похождениями, к девушкам в лёгкой одежде. Проклятье на них, на его жаждущее любви тело, на его мокрый член. Проклятье на эту иностранку! Нет, только не на неё. Она не виновата. Её образ будет видеться ему в самых смелых снах. Ах, вот бы облизать эти бёдра. — И... и немного... волнуюсь...

— Вы весь дрожите, — обеспокоенно посмотрела на него Юфь. О, богиня, благодарностей тебе! Пусть твои соски осыпят поцелуями, что даришь мне таких чудесных маленьких мужчин! Неопытные, несчастные, жаждущие любви. Совсем, как Он. — Вам не плохо?

— Ха-ха, не знаю, — Алистер стёр пот со лба, ловя ртом воздух. Боль в животе нарастала, штаны стали липкими. Именем всех божеств, пусть сон в эту ночь опустошит мои яйца. Как бы я хотел посмотреть на её сиськи! — Тут прохладно... А я...

— Давайте выйдем на балкон, — Юфь поднялась и Алистер вскочил вместе с ней. Тогда девушка сняла перчатку и коснулась лица юноши. Алистер прикрыл глаза, на миг забываясь и наслаждаясь тёплой кожей Юфь. Мягкая, нежная, ароматная кожа. Юфь тоже радовалась, что смогла коснуться этой несколько грубоватой, но гладкао выбритой кожей, убирая непослушные пряди со лба, острые и густые. Кронпринц подержал глаза закрытыми, а потом благодарно взглянул на Юфь. — Там гораздо теплее, чем здесь, мой господин, — Матерь Храма улыбнулась и зашагала к балкону, описывая восьмёрки.

— Вы очень добры, — Алистер уставился на большие ягодицы, между которыми торчала чёрная ткань. Два аппетитных белых шара, о боги, что за жопа! Шлёпнуть, припасть, оттащить эту треклятую ткань в сторону, лизать. Обе дырки, обе дырки вылизать начисто! Разве может женщина с таким задом существовать? Разве может быть на свете что-то подобное? Давала ли она кому-то в свой попец? Даст ли ему? Нет, он сам возьмёт её! Вылижет эту дырочку, пропихнет пальцы, а потом кончит внутрь. — Моя госпожа...

— Да? — Юфь обернулась, улыбаясь Алистеру. — Что вы хотели, мой господин? — спросила она, замечая, как кронпринц таращится на её попу. Какая честь!

— Нет, миледи. Простите, ничего. Просто... вы так красивы, — Алистер едва не сказал ”с этой стороны”, но вовремя прикусил язык. — Наверное вы самая красивая девушка из всех, что я видел.

— О, вы так щедры, — похихикала она. — Хотя вы ещё даже половину не видели.

Член Алистера завопил от боли, в районе пупка будто стальная перчатка пережала внутренности, но кронпринц боролся с искушением, боролся с мыслями. Нужно было работать, нужно было думать о государстве. Всего какие-то пара лет, всего пара лет, и он сможет заняться поиском девушки. И тогда эта боль уляжется наконец! Потомкам императора запрещено посещать людные места, в том числе бордели, а за Алистером следили, чтобы к нему не приводили женщину. Юфь же стала первой иностранкой, которую он увидел, первым важным королевским делом, которое ему поручили. Первая женщина, которую он видел так близко, которая притрагивалась к нему. Теперь Алистер упорно заставлял себя не думать о голом женском теле, напоминающем песочные часы, о роскошной белой жопе, о пухлых губах. Он сел на кресло, смотря на стеклянный стол, куда заранее положил карту и перо с чернилами осьминога. Кронпринц подготовил их, чтобы обсудить границы государств, очертить новые, а ещё надеялся, что Юфь сядет напротив и будет наклоняться, чтобы он смотрел на этот прекрасный вырез в форме сердечка. Но всё пошло не по плану — Юфь села рядом с ним.

— Вам так... удобно? — спросил он, проклиная свою дрожь.

— Признаться, мне тоже немного холодно, — мягко сказала она, прижимаясь к нему теснее. — Думала, что так я смогу согреться. Ваша прекрасная погода такая непривычная для меня. Но город очень красивый! Здесь просто чудесно, мой господин! Вы тут живёте?

— Нет, к сожалению, — дрожь унялась. — Я живу во дворце, но когда был маленький, то приезжал сюда отдыхать. Потом я вырос и... Люди тоже выросли... Вокруг много сис... сек... секретов, которые... Тайны, — говорил он, стискивая зубы. — В общем, мне нужно быть подальше от людей, миледи.

— О, бедный юноша! Вам должно быть очень тяжело нести такой груз на себе, — Юфь взяла его за руку, трогая смуглые костяшки. — Наш молодой король женился сразу, как только ему исполнился подходящий возраст.

— Да, я слышал. Я ненамного его старше, — вздыхал Алистер, чувствуя как изнывает тело. — У меня довольно тяжелая ситуация. Вечно липк... лишён прикос... приказы сплошные, — кронпринц тяжело задышал. Ум только и думал, что о влагалищах и фаллосах, о сиськах и задницах. Слова сами срывались с языка. Алистер налил себе холодного чаю из графина и чуть было не осушил, но взглянул на Юфь. — Желаете, моя госпожа?