Глава восемнадцатая. Счастье, радость и страданье (2/2)
— Как это понимать, сударь!? Если вы хотите посягнуть на честь моей жены, мне придётся вызвать вас на дуэль! - Атос старался изо всех сил, и выходило уже неплохо. Одри рассмеялась.
— Ах, господин, с удовольствием! - Атос приподнялся и начал приближаться к Одри, — За такую женщину не жалко умереть! - выставляя руку вперёд, будто держа шпагу, Одри двинулась на Атоса.
— Согласен! - Граф схватил жену за вытянутую руку и повалил на кровать. Положив одну руку на её талию, а вторую на бедро женщины, будто в танго, он крепко поцеловал её. Они смеялись, так звонко и поистине прекрасно. Солнце заставляло их жмуриться, от чего эта сцена была ещё более весёлой и живой.
Королева Анна Австрийская говорила про их пару так: ”Свет и тьма стали одним и кажутся сейчас единым целым!”. Анна любила Одри и от осознания того, что теперь девушка счастлива, испытывала блаженство и гордость.
Воспоминания Одри прервало чувство тревоги и страха. Она вспомнила сына. То как он рос, как приятно было наблюдать за тем, как Атос учит сына фехтованию. То, каким смышлёным мальчиком был Рауль, как он внимательно слушал их уроки и рассказы. Детство Виконта было прекрасной порой, когда любовь Одри и Атоса возросла с новой силой.
Печально вздохнув, Одри отправилась в замок. Эта ночь была беспокойной. Графине приснился кошмар, она увидела смерть сына. Одри показалось, что она может умереть от страха. Её сердце бешено билось, а на лбу выступил холодный пот. Как же ей было страшно! На улице гремел гром, молнии разрезали небо на две части.
Собрав последние силы, Одри закричала: ”Манон! Манон!”, на крики тут же прибежала служанка. Увидев госпожу в таком состоянии, Манон не раздумывая взяла стакан воды и, поддерживая голову Графини, помогла ей успокоиться. Она твердила успокаивающее слова, но видя выражение ужаса на лице Одри, начала плакать. Но Манон уже не обращала внимания, на такую глупость, как слёзы.
Прошёл почти час, прежде чем Графиня смогла окончательно успокоиться. Объяснив Мамон, что случилось и, поблагодарив девушку, она отправила её спать. Теперь Одри боялась уснуть. Блуждая по комнате взад-вперёд, у неё всё никак не получалось забыть тот кошмар.
— Что же это? Просто сон или самое настоящее видение? Господи, дай мне знак! Пролей свет на этот кошмар! Что с моим сыном?!
Она открыла окно, и в комнату со всей силы ворвался холодный ветер, который чуть не сбил Графиню с ног. Одри держалась за оконный проём, всматриваясь в непроглядную черноту ночи. В её лицо бил дождь, но ей было всё равно. Она ждала знак. Погода же не внушала ничего хорошего. Это был настоящий ураган, ливень со шквальным ветром.
Небо разрезала очередная молния, она ударила в дерево, которое в ту же секунду вспыхнуло. Прогремел оглушающий гром. Сердце Одри упало. Это был знак и явно не хороший. Графиня задрожала, но не от холода, а от ужаса.
В комнату ворвался Гримо и обвёл комнату и Графиню тревожным взглядом. Подбежав к Одри, он осторожно оттолкнул её от окна и, приложив небольшие усилия, закрыл его. Графиня приблизилась к Гримо и они оба устремили взоры на уже затухающее дерево...