Глава девятнадцатая. Смерть идёт за ней по пятам (1/2)

Женщина, потерявшая мужа, зовётся - вдовой. Мужчина, потерявший жену - вдовцом. Ребёнок, потерявший обоих родителей - сиротой. Но как зовут мать, потерявшую своего ребёнка? Этому нет названия. В мире нет слов, способных передать эти муки.

Рауль виконт де Бражелон погиб в Англии от удара кинжалом в грудь. Никто не осмелился написать об этом Одри, а может просто побоялись. Что же испытал Атос, видя как его сына убивают? Мушкетёры воскресли, молитвы Д'артаньяна вернули их четверых к жизни.

— Как же тётя будет рада! - воодушевлённо воскликнул Анри, ещё не зная о смерти Рауля. Из-за чего мушкетёры печально склонили головы, вспомнив о той, кого они так любят. Как же они не хотели, чтобы она узнала, чтобы страдала, чтобы её сердце разрывалось от боли утраты в очередной раз.

— Увы, дорогой Анри, вряд ли наше возвращение обрадует её, - Атос помрачнел, он вновь стал похожим на грозовую тучу, как это часто бывало, когда он погружался в свои мысли. Он коснулся обручального кольца и его сердце заболело от осознания того, что ему придётся сообщить жене о смерти их сына.

Теперь уже семеро отправились домой в Париж. Вместе с ними оживает и де Жюссак, объединившись с де Круаль, женщиной, подражающей миледи де Винтер, они пытаются противостоять нашим мушкетёрам.

По прибытии в Париж, а если быть точнее в замок Его Величества, Короля Франции Людовика XIV, где проходит праздник по чествованию героев Франции, мушкетёры вновь вступают в драку, но на этот раз с гвардейцами. Д'артаньян окончательно убивает де Жюссака и в одной из полупустых комнат соединяется со всей компанией.

Вдруг двери в комнату распахнулись, и перед ними появилась она - Одри де Ла Фер. Графиня замерла, а на глазах сами по себе выступили слёзы радости. Она кинулась к мушкетёрам и их детям, крепко обняла каждого из них. Счастье переполняло всех, а улыбка не сходила с лиц присутствующих. Одри смеялась, и когда закончилось их воссоединение, встала рядом с мужем и взяла его за руку.

— А где же Рауль? - обвивая взглядом мушкетёров и их детей, спросила Одри. Её глаза блестели светлой надеждой, а улыбка была настолько тёплой и счастливой, что разрывалось сердце. Смех умолк, все присутствующие как-то виновато склонили головы. Одри не понимала что происходит, её глаза бегали по лицам друзей, но так ничего не находили, — Он здесь? В замке? - в её сердце закралась тревога, если всё хорошо, зачем им надо было это скрывать. Никто так и не осмелился ей ответить, все просто отводили взгляды, каждый ждал ”героя”, который возьмёт это на себя, — Почему вы молчите?! Отвечайте, где он! - раздражённо прокричала Одри, её голос сорвался, от чего дети вздрогнули. Её тёмная натура вновь вышла наружу, но, увы, даже такой тон и взгляд начинающий уже метать молнии, не произвёл впечатления - в ответ было лишь молчание, — Где мой сын!? - она яростно обвила взглядом сначала дрожащих детей, а затем и четырёх мушкетёров, — Д'артаньян? Портос? Рене? Скажите же, наконец, хоть что-нибудь! - она с надеждой посмотрела на мужа, — Оливье! Закончи же, наконец, мой монолог! - мужчина поднял на неё свой скорбный взгляд и осторожно коснулся её плеча. Ему пришлось сделать большие усилия, чтобы выдавить из себя хоть что-то, он принял ответственность на себя и решился.

— Рауль мёртв. Наш сын погиб в Англии... - Одри непонимающе уставилась на мужа, затем её глаза забегали, ища в глазах других опровержение этому страшному объявлению, но нашли лишь подтверждение. По её щекам полились обжигающие слёзы, она посмотрела на Атоса с неким отвращением.

— Наш сын мёртв, а ты жив... Не понимаю, как ты посмел вернуться!? - она яростно откинула его руку со своего плеча.

Арамис хотел взять сестру за руку, но та лишь презрительно отшатнулась от него. Одри беспомощно схватилась за горло, каждый удар сердца причинял ей ужасную боль. Она до сих пор до конца не понимала что происходит.

Графиня развернулась и быстрым шагом, почти бегом, исчезла в соседней комнате. Открывая дверь за дверью, она бежала от стены к стене, чтобы не упасть, по многочисленным коридорам и пустынным комнатам замка. Из-за слёз всё вокруг казалось размытым, она больше не могла их контролировать, да впрочем, и никогда не пыталась. Атос медленно шёл за ней, соблюдая дистанцию. Граф прожигал мечишуюся жену взглядом, его брови были слегка нахмурены, всё тело напряжено. Если бы Одри задела вазу или что то ещё, что могло навредить ей в таком состоянии, то Атос бы со скоростью молнии подскочил к жене и уберёг её от глупой травмы.