Глава 6. Желания обладают свойством сбываться (1/2)

Оказавшись дома, Вернон первым делом отправил мальчишку в чулан: от греха подальше. Мужчина чувствовал, как ярость постепенно заполняла его сознание и угрожала выплеснуться наружу. Это было очень опасно, в первую очередь, для мальчишки, а во вторую, — для благополучия, счастья и спокойствия всей семьи. Выходить из себя Вернону запрещалось категорически.

Хорошо хоть, Петунья пришла в себя, стоило ей переступить порог родного дома, засуетилась, принесла мужу полный бокал бренди и отправила его в гостиную отдыхать и успокаиваться. Сама же легко подхватила Пирса под локоть и повела его домой. Дадли послушным хвостиком плелся за мамой, то и дело восхищенно и заговорщически подмигивая своему другу. Женщина понимала, что мальчишки были в полном восторге, ведь для них это было ну просто потрясающее приключение, а не смертельно опасная ситуация. Она не ругалась и не одергивала их, просто судорожно соображала, как бы попросить Пирса не рассказывать о случившемся.

— Мэм, а это только Гарри умеет так делать? — заговорщически округлив глаза и затаив дыхание, Пирс восторженно обратился к Петунье.

— Гарри… — женщина невольно вздрогнула, но постаралась скрыть свое состояние от мальчишек. — Гарри очень талантливый мальчик, но он не должен был все это делать. Я до конца не понимаю, что именно случилось в террариуме, но очень прошу тебя, Пирс, пока оставить свои догадки, и…

— Это страшная тайна? — завистливо протянул парень, и восхищение в его голосе утроилось. Петунья безвольно опустила голову на грудь и тут же встрепенулась.

— Да, — кротко ответила она. — Это страшная тайна, страшная настолько, что если ее открыть, за Гарри могут прийти плохие люди, а нам причинят много зла. Совсем как в фильмах про ученых, ты же понимаешь?

— Понимаю, — протянул Пирс. — Миссис Дурсль, я ничего никому не расскажу, только, пожалуйста-пожалуйста, разрешите Гарри еще что-нибудь такое устроить. Ну, пусть он хотя бы змею покажет…

— Пирс, — терпеливо начала Петунья, хотя внутри нее бушевала настоящая буря: точно же, дома с Поттером осталась еще и огроменная, стопроцентно ядовитая тварь. — Гарри сначала нужно прийти в себя, ты же видел, как плохо ему стало. Он упал на пол, это все очень серьезно, поэтому Гарри должен отдохнуть и набраться сил. Давай ты снова заглянешь к нам на день рождения Гарри, и вы все повеселитесь, а пока вам с Дадли можно будет гулять друг с другом, как вы всегда и делали.

— Хорошо, спасибо, миссис Дурсль, — ровным спокойным тоном ответил Пирс и выглядел так невинно, что Петунья не поверила ему ни на секунду.

— Всего хорошего, — женщина вежливо раскланялась с матерью Пирса, не забыв обсудить последние сплетни включая сломавшую об одного из своих бесконечных котов ногу соседку. Дадли, тем временем, хитро перемигивался с другом, и тут не нужно было семь лет провести в замке, превращая полезные вещи во всякую пакость, чтобы понять: вечером же мальчишки попытаются пробраться к Гарри.

— Пошли домой, — устало вымолвила женщина, поманив сына за собой. Дадли заметно сник, но хотя бы болтать перестал, и от этого была большая польза. — Прости за испорченный День рождения, думаю, Гарри извинится перед тобой чуть позже.

— Да никто мне не портил День рождения, ма, — тут же вскинулся Дадли, приласкался к материнской руке. — Все было просто здорово, и подарки классные, я еще не все рассмотрел, и поездка удалась, и даже Гарри…

Дадли осекся, затем немного помолчал и осторожно заговорил:

— Мам, я знаю, что с Гарри что-то не так. Ты… понимаешь, ты все время пыталась объяснить те случайные штуки, которые он вытворял на твоих глазах, но понимаешь… В общем, мы с Гарри частенько играли, когда вы не видели, и я знаю, что он много чего умеет делать специально. Ты знаешь об этом? Ну, что он умеет?

— Знаю, — просто ответила Петунья, поняв, что они с Верноном слишком затянули эту игру в «просто убеди весь мир в нормальности Поттера».

— Ух ты! — восхищенно выдохнул Дадли и тут же посерьезнел. — А почему ты так злишься на него из-за этого?

— Я не… — начала Петунья и осеклась, потому что сын смотрел на нее с отчетливо различимым подозрением. Женщина прислушалась к себе и призналась. — Я злюсь, но не то, чтобы прямо на Гарри. Все это началось очень давно, когда я и тетя Лили, которую ты никогда не видел, были еще совсем маленькими.

— Тетя Лили была совсем как Гарри? — ахнул Дадли и прижал ладошки ко рту. Петунья вспомнила тот поворотный момент, когда она окончательно приняла подкидыша: случилось это исключительно благодаря Дадли.

Поттер попал к ним в дом совсем маленьким, и ему было очень сложно объяснить, что Петунья и Вернон — не его родители. Немало было обронено криков и пролито слез прежде, чем Гарри окончательно уяснил понятия «дядя» и «тетя». Дадли, тяжело перенесший появление в доме еще одного маленького ребенка, к такому положению вещей относился положительно. Он очень ревновал вначале, и когда Гарри стали одергивать, он был просто счастлив, он ликовал и торжествовал. Однако вскоре Поттер начал спрашивать: если тетя Петунья ему не мама, то кто тогда его мама и где она.

Нехотя Петунья рассказала немного о Лили, не вдаваясь в «ненормальные детали», и вот тут-то Дадли проняло. Новость о том, что у него была тетя Лили, такая же, как тетушка Мардж, которая никогда не станет дарить ему подарков, никогда не приедет в гости, и вообще он с ней никогда не познакомится, потрясла малыша до глубины души. Тогда оба мальчика сидели в обнимку и плакали, переживая каждый свое горе. А с ними плакала и Петунья, проливая невысказанные и не пережитые обиды, запоздалое прощение и обещание когда-то родной сестренке позаботиться о ее сынишке.