Часть 28. Помолвка Габриеля и новые клиенты Мартина (1/2)

— Это возмутительно! Словно мы не люди, а собаки в питомнике по выведению новой породы, – ругался Габи. – Чувствую себя племенным породистым кобелем. Я не хочу становиться… производителем правильного потомства! У меня на мою жизнь иные планы.

Мартин сочувственно кивнул: — Ох уж эти договорные браки, чистота рода, усиление магической линии. Но никому из аристократов этого не избежать. И от тебя теперь не отстанут, потому что ты — Высший эльф. Постой! Получается кто-то из твоих предков был могущественным эльфийским колдуном. Или колдуньей.

Габриель пожал плечами: — Мне об этом ничего не известно. Я и родителей своих не знал. Меня подбросили в приют в возрасте полугода.

— Сочувствую. – Оллден потрепал его по плечу в жесте поддержки. — Как все сложно у нас с семьями. Ты свою не знаешь, к сожалению. Я свою, к сожалению, знаю слишком хорошо и они те еще сволочи… Один братец чего стоит!

— Да. Вроде только у Фейда с семьей все замечательно – они милые. – добавил эльф.

— Он их навестил на днях и отвез деньги. Очень семейный парень. – кивнул Мартин.

Надежды Габи на отказ Евангелины пошли прахом. Возможно, она тоже ничего не решала. Или тоже очень хотела «породистое потомство». Так или иначе, знакомство с будущей невестой должно было состояться на неофициальном чаепитии «для своих». Габриелю прислали красивый костюм, велев облачиться в сие творение модного модельера. Дорогая рубашка, жилетка, фрак, штаны со стрелочкой, начищенные туфли. За юношей заехала транспортная платформа из личного гаража родителей Евангелины – длинное и сияющее полировкой черное нечто – пафосное и внушающее трепет одним своим видом. По слухам – в гараже семейства насчитывалось не менее пяти дюжин самых разных элитных транспортных платформ одна другой дороже.

Вуд отправлялся на второй в своей жизни прием. И теперь не в качестве официанта. Общество готово было принять его – хоть и не как равного, но как ценного.

«Правда ценна во мне лишь одна часть организма. И ее намереваются эксплуатировать по назначению. Возможно через несколько лет брака разведут с Евангелиной и передадут следующему семейству…Обычно плебеев казнят за «порчу» благородных девиц, а у меня это, похоже, станет прямой обязанностью. Сам я даже не архитектор, зато в сочетании с генами Роуз все мои потомки, скорее всего, будут архитекторами – и уровне не ниже, а то и выше господина Эдварда.» — мрачно и несколько цинично думал эльф.

Мягкий ход платформы, приятная музыка в салоне, обшитые кожей сиденья, бокал с безалкогольным коктейлем на столике. Габри постепенно погружался в богатую жизнь, полную привилегий. Только его это не радовало…

Платформа миновала ворота имения, пройдя проверку на посту охраны, и доставила ценный груз в виде одного эльфа точно к дверям особняка.

— Прошу, проходите. Вас ожидают в Бирюзовом зале. – учтивый дворецкий проводил особого гостя к остальным. Перед входом в помещение Габриель поправил галстук и нервно сглотнул. В Бирюзовом зале на «тихом семейном чаепитии» обнаружилось почти две сотни приглашенных – в основном представители клана Роуз. Меньше, чем на приеме в Золотом замке, но все равно много.

Расписной потолок, золотая лепнина, изящные столики, дорогие фарфоровые сервизы, шелест платьев, легкая музыка, запахи цветов и ванили, смешанные с ароматами духов. У Габриеля закружилась голова. И от волнения, и от осознания, что, скорее всего, на этом самом мероприятии без его согласия объявят о его помолвке с Евангелиной. Он этого не желал. СОВЕРШЕННО! Но отказать аристократам было нельзя. Все решено и бесполезно пытаться спорить – предшествовавшие вежливые попытки провалились. За грубый отказ можно поплатиться свободой. Утешало лишь одно – до свадьбы пройдет больше года. А за это время многое может поменяться.

Габриеля вежливо поприветствовала хозяйка праздника – госпожа Есения Роуз. Она принялась старательно представлять юношу собравшимся. Эльф осознал, что молодые девицы смотрят на него с внезапно прорезавшимся интересом. И все благодаря его крови. Ценной крови Высшего эльфа, которая вдохнет силу в угасающую кровь самих Роузов. Семье срочно нужно больше могущественных архитекторов.

А вот и сама Евангелина. На ней бесподобное голубое платье, в украшениях поблескивают драгоценные камни. Она вежливо улыбается Габриелю: — Добрый вечер. Рада познакомиться.

— Добрый вечер. И я счастлив видеть Вас. – отозвался эльф, постепенно осознавая – девушка его не узнала. Оно и не мудрено. На концерте, в полутьме, запомнить черты какого-то выскочки-простолюдина было ниже ее достоинства. К тому же, в основном она видела юношу в профиль. Ее кресло располагалось сбоку от места Вуда.

Обменявшись еще парой общих вежливых фраз, Габри и Евангелина снова оказались в разных частях зала – протокол соблюден, большее и не требовалось. За столом эльф не ощущал ни вкуса напитка, ни изысканных десертов, поданных к чаю. Очень жаль – судя по всему, они были прекрасны и изысканны.

Общие сведения о местном этикете у созидателя были, так что, если он и ударил в грязь лицом, то не сильно. От вчерашнего простолюдина можно ожидать и не такого – никто не осудит и не станет ожидать безупречности.

Небольшое голографическое шоу и примерно с дюжину танцев тоже прошли как в тумане. Распорядитель указывал Габриелю, кого из дам следует приглашать. Вуд послушно кивал и шел к указанной персоне. Ради ценного гостя в программу вечера были включены лишь самые простые танцы. Габриель изучал их в Академии. Евангелину юноша приглашал трижды. Как рассказывал о местных традициях Мартин – уже одно это свидетельствовало об ожидающейся помолвке. Теперь юная Роуз смотрела на Вуда с куда большей благосклонностью и интересом. Даже сообщила: — Вы хорошо держитесь. Прекрасные манеры.

Подразумевалось, что манеры Габи прекрасны для вчерашней черни, но эльф отозвался нейтрально-вежливо: — Спасибо, госпожа.

— Не надо так официально. Можно просто Евангелина. – улыбнулась девушка.

— Хорошо, Евангелина… — созидатель ощутил, что у него дрожат руки.

О помолвке объявили после танцев. Родители будущей невесты сообщили гостям радостную новость, а затем пара принимала поздравления.

— Да, спасибо. Очень приятно. Спасибо. – устало твердил Габи в ответ на слова знатных незнакомцев, чьи лица вскоре слились в цветную круговерть.

Ближе к десяти вечера платформа доставила новоявленного жениха обратно домой. Там его поджидала группа поддержки в лице Мартина и Фейда.

— Все будет хорошо. Может все еще переменится. Не унывай! – Оллден потрепал Габриеля по плечу. – Давай отвлечемся и выдохнем.

— Мне очень жаль, Габи, держись! – сочувственно произнес Райзо.

— Меня выгнали из общества – тебя приняли. Я планировал жениться на Евангелине – с ней обручили тебя. – сообщил Мартин задумчиво. А затем усмехнулся.

— Ты ведь не завидуешь? – насторожился эльф. Он не хотел ничем обидеть друга.

— Не завидую, а сочувствую. – признался торговец, — Я постепенно осознаю, что ни Евангелина, ни это общество мне совершенно не нужны!

Вуд вздохнул: — Да и мне все это не нужно…

— Вытащим! Не так, так иначе. – заверил Фейд оптимистично.

— Спасибо! – Габи впервые за вечер слабо улыбнулся, — А давайте устроим ночной марафон фильмов. Завтра все равно выходной.

На работе отношение к эльфу значительно переменилось. Прозвище «остроухий» полностью пропало из обращения. Теперь коллеги – рядовые менеджеры — стали называть Габри не иначе, как «господин Вуд». Иногда – немного опережая события – «господин Роуз». Никакого шипения за спиной – наоборот – желание подольститься.

Три других представителя клана архитекторов в отделе строительства (помимо господина Эдварда) впервые заметили существование Габриеля. И только Вики и сам начальник отдела вели себя по-прежнему.

— Тебя поздравить или выразить сочувствие? – уточнила Виктория во время перерыва на кофе.

— Скорее второе. – грустно проговорил эльф, — Я этого не хотел.

— Говорят – девица вредная… — Вики, как обычно, не стеснялась говорить, что думает, хоть и перешла при этом на осторожный шепот – разумная предосторожность.

— Ох, та еще вредина. Ужасный характер! Та самая склочная дама с концерта Серебряных стрел – это она!

Габри достался сочувственный взгляд: — Держись! И не позволяй этим аристократам тебя испортить. Будет жаль твой славный характер.

— Помолвлен?! – Румеру подавился чаем и закашлялся. Бедный жрец выглядел таким подавленным и расстроенным.

— Я этого не хотел. Меня против воли обручили с аристократкой клана Роуз. – признался Габи и поведал обо всем, что с ним случилось.

— Мне очень жаль. Неужели ничего нельзя сделать? – жрец коснулся волос эльфа. Это движение было таким легким и естественным, что созидатель непроизвольно отозвался на ласку, повернув голову так, чтобы чуткие пальцы коснулись еще и щеки. По коже пробежали мурашки. Словно утренние солнечные лучи – нежные и теплые. И одновременно с этим — легкое дуновение свежего ветра. Габи зажмурился – от удовольствия и смущения. Румеру не спешил убрать руку, боясь нарушить гармонию мгновения.

Но потом оба отпрянули, поспешив сделать вид, что мимолетной искры меж ними и не было вовсе.

— Боюсь, что уже ничего не поделать. – проговорил Габри, надеясь, что полыхание его щек не сильно заметно в полутьме новой часовни.

— А если я скажу, что не стоит терять надежду и выход может найтись. Причем самый неожиданный? – прищурился Румеру.

— Я скажу, что ты опять что-то не договариваешь. Но я рад, что не все потеряно и верю твоим словам! – сообщил эльф.