Часть 23. Концерт Серебряных стрел (1/2)
Толпа зрителей хлынула в здание. Все толкались и норовили протиснуться первыми, чтобы занять место получше. Габриель не спешил. Его место было зарезервированным — удобным, сидячим и над толпой. Это было непривычно и приятно. Подождав, пока основной поток фанатов схлынет, эльф продемонстрировал охраннику вип-билет и прошёл внутрь. Через холл, наверх по лестнице. Снова продемонстрировать билет, чтобы пройти в закрытую вип-зону. И вот, наконец, он на месте. Трое соседей по балкону — явно аристократов — одарили юношу одинаково удивленными взглядами. Простолюдины здесь оказывались нечасто.
Габи купил одежду поприличнее и выглядел презентабельнее, чем раньше. Но от такого внимания к своей персоне немного смутился.
”Ох, я заплатил за билет и имею право здесь находиться, так же, как и они!” — успокоил он себя и решил наслаждаться зрелищем, о котором так давно мечтал.
В огромном, забитом до краёв зале, погас свет. Вспыхнула сине-алая боковая подсветка, затем загорелись светодиодные палочки зрителей, позже — прожектора сцены.
А потом полилась музыка. Сначала тихая, она становилась всё громче. Мелодия захватывала, уносила прочь, заставляла забыть, как дышать. В подсвеченном тумане, который заволок сцену, начали проступать очертания старинных замков, парящих драконов, летучих кораблей, морских чудовищ.
Вскоре сквозь эту тщательно проработанную магическую иллюзию вперёд шагнули четверо участников группы, облачённых в одеяния менестрелей.
Пели Райзо Эспада и Талия Озарна. Талия была миниатюрной фигуристой девушкой с явно дриадским происхождением. Это подчёркивал её наряд — коричнево-зеленый с листиками. В коротких чёрных волосах расположились цветы.
Габи был необычайно доволен — звучание в реальности у ”Стрел” было намного лучше, чем на записях. В магическом пении это ощущалось особенно сильно. Юноша был наслышан, что вокальные данные усиливают особыми чудесными зельями. И их влияние на запись передаётся лишь отчасти. Эльфу и раньше очень нравился голос Райзо, но сейчас он буквально влюбился в эти чарующие переливы.
«Серебряные стрелы» исполняли баллады о приключениях, морских путешествиях, о битвах и магии. Габриель шепотом подпевал «Далекому маяку», чем вызвал насмешливые взгляды соседей. Слышать его они не могли, так что он не мешал внимать профессиональному исполнению, но аристократы видели, как шевелятся губы эльфа.
«Ну и пусть. Имею право! Мне хочется насладиться концертом по полной!» — упрямо подумал юноша и продолжил тихонько петь, погружаясь в мелодию – такую сладкую и пьянящую!
А уж когда Вуд принялся плавно водить в воздухе светодиодной палочкой в такт музыке, как это принято в основном зале, на него выразительно фыркнули. Миловидная круглощекая девица из Роузов со сложной высокой прической и пухлыми губами прошептала спутнику что-то о «невоспитанных простолюдинах, которых нельзя пускать в приличные места». Но Габи был уверен – раз уж палочки обитателям балконов выдают бесплатно – значит ими МОЖНО пользоваться.
В перерывах между песнями Райзо общался со зрителями – «Эй, я надеюсь, что вам здесь нравится! Отличный зал! Отличная собралась компания!», «А теперь пора исполнить песню, которую вы все ждали «Одинокий храм»! Вы же любите эту композицию также, как я?», «Первые две строчки припева поем вместе! Да! Я хочу слышать ваши задорные и веселые голоса!», «Прошу запрограммировать палочки сначала в режим мигания, потом пауза, затем – вспышка и повтор. Тогда получится точно в такт следующей песне!», «Давайте веселиться вместе! Пусть этот вечер запомнится!»
«Он такой дружелюбный! Точно, как во время интервью!» — пронеслось в голове Габи, — «Теперь он нравится мне еще больше!»
А потом был перерыв. Эльф с наслаждением пил безалкогольный коктейль, так и не решившись покинуть балкон. Его немного мучила совесть — «Я тут праздную жизнь, а Малгрейн в это самое время, возможно, совершают очередное злодеяние!».
«Но не могу же я теперь посыпать голову пеплом и беспрерывно рыдать. Сам я не делаю ничего плохого. Мне очень жаль, но я не могу остановить зверства, такое мне просто не под силу…» — оборвал он сам себя.
«Хотя… хотя бы не работать на негодяев и не приносить им прибыль. Увы – и это нереально. Малгрейн заплатили за мою учебу, а значит на ближайшие годы я принадлежу корпорации по контракту. И не сбежать. Ладно – пока радуюсь жизни – такой, какая она есть. Но стоит найти способ что-то изменить – воспользуюсь!» — решил юноша и немного успокоился.
«Интересно, почему солисты магических групп так быстро меняются? Талия поет лишь полгода, а Райзо – настоящий рекордсмен – уже пять. До него мало кто столько держался. Вечно так. Нравится певец, проходит два-три года и… пропадает со сцены. И ни слуху, ни духу. Словно и не было.» — размышлял Габриель, — «Странно все это!»
Но перерыв закончился и началась вторая из трех частей – не менее приятная, чем первая. Снова любимые песни. Мятный привкус коктейля на губах, мигание огней, тихое подпевание и головокружение от волшебной музыки, уносящей за собой в неведомые прекрасные дали.
Спецэффекты с электричеством особенно удались — стеклянные колонны с фиолетовыми молниями внутри поразили юношу до глубины души. Он чуть не верещал от восторга. Ради такого стоило потратиться на билет. Сердце Габри оттаивало, вновь наполняясь счастьем – тихим и безмятежным, но и шипучим и легким, как пузырьки газа в мятном ароматном лимонаде.
Изменения произошли неожиданно. Голос Райзо сбился на одной из главных песен концерта… Габриель поверить не мог. Всего один раз, но заметно прозвучала фальшь в исполнении. Великолепное звучание на миг сорвалось. Зрители заметили. Эспада моментально выровнялся, но волшебство было разрушено. Эльф не был разочарован, но взволнован.
«Что произошло?» — думал он. Магические менестрели не фальшивили. Никогда…
Большинство зрителей немного негодовало. Вуд чувствовал исходящие от них эманации недовольства. С учетом стоимости билетов исполнение должно быть совершенным. Это раньше на большой сцене могли себе позволить выступать певцы со слабым голосом. Это раньше – до открытия магического пения – позволительно было фальшивить. Но не сейчас. Такое не прощается!
А еще Габи ощущал страх – страх Райзо. Тот продолжать петь как ни в чем ни бывало. Но общение с аудиторией между песнями сошло на нет. Теперь шутила и говорила Талия, перехватив инициативу у старшего напарника. У нее получалось куда хуже, но она старалась как могла сгладить впечатление.
В такой напряженной атмосфере концерт добрался до второго перерыва.
На этот раз Габи слишком переполняли чувства, и он решил покинуть балкон и пройтись. Идти к толпе не хотелось, так что вниз — в общий холл — спускаться явно не стоило. Да и там недолюбливали посетителей вип лож. И это, не говоря про шум и толкотню. Наверху беседовали аристократы. С ними было как-то неуютно. Да и едва ли хоть один из них заговорит с простолюдином.
Эльф миновал кадки с пальмами, прошёлся по застекленному коридору и шмыгнул за какую-то дверь. На двери не наблюдалось таблички ”Не входить!”, как и замкА. Так что юноша, утомлённый аурами огромной толпы и желавший побыть наедине с собой, счёл это приглашением.
Почти сразу Габриель осознал, что ошибся. Причём сразу трижды. Во-первых, дверь всё-таки была заперта. Просто его сильно возросшая сила проигнорировала наложенные на дверь чары. Во-вторых — за дверью обнаружился не очередной пустой зал. Это помещение граничило со служебными — небольшой коридор за гримерными. А значит находиться здесь не следовало. И в-третьих, Габи был здесь совсем не один. Точно за углом маячили две ауры. И одна из них, весьма знакомая, принадлежала Райзо. Певец был в отчаянии. И в данный момент на него истошно орали...
— Всё! Это был последний твой концерт. Зелье уже не действует. Ты срываешься. Я и так держал тебя целых пять лет — дольше положенного. А не стоило! Следовало выставить тебя из группы год назад. Тогда мы избежали бы сегодняшнего провала. Ты совершенно бесполезен, как менестрель. Отправишься в Дайморн уже завтра утром! — вопил мужчина с алыми вспышками злобы в ауре.
— Пожалуйста, этого больше не повторится! Срывов не будет! — голос Райзо дрожал.
Собеседник хмыкнул: — Не будет. Потому, что ты больше не выступаешь.
— Только не в Дайморн. — взмолился менестрель.
— А куда? Там ты хотя бы будешь получать новые дозы зелья, на которое ты подсел. Да и в городе жильё тебе не найти. Кто захочет соседствовать с типом с отметкой ”неблагонадежный”? Тебе и на работу не устроиться. Пойми — Дайморн твой единственный выход. Поможешь семье еще пару лет прежде, чем вернуться в пустоши. — под конец мужчина говорил мягко, почти сочувственно. Словно с неразумным ребёнком.
Габи замер, стараясь не дышать. Опять он узнал то, что не должен был. Уходить было рискованно — дверь могла хлопнуть, выдав его присутствие... Так что пришлось ждать развязки, которая скоро наступила. После коротких препирательств, менеджер группы — а судя по всему это был именно он — ушёл, бросив напоследок: — ”Допой как следует! Не зли меня!”
Райзо сполз по стене, дрожа. Он чуть не плакал.
Габи вздохнул и думал уже уйти, но внезапно Райзо окликнул его: — Постой! Я знаю, что ты здесь — ощутил с самого начала...
— Извините... Я не хотел подслушивать. — смутился Габриель. – Не знал, что уже так близко к гримеркам… Я сейчас уйду!
— Не спеши… Разочарован, увидев мой позор? — хмыкнул певец. Он встал и подошёл к Габи.
Эльф лишь отрицательно мотнул головой: — Вовсе нет. Я весьма сочувствую. Мне ОЧЕНЬ жаль, что с вами случилось подобное.
Скан подсказал, что зелье певческих чар и правда почти перестало действовать на Райзо. А ещё, что этот эликсир, дарующий дивный голос — легкий наркотик — то есть вещество довольно опасное для здоровья, вызывающее привыкание и дарующее краткую эйфорию. Не такой токсичный состав, как наркотики прошлого — до магической эпохи, но всё же штука неприятная.
”Теперь понятно, куда исчезают певцы и певицы... Не уверен, что хотел это знать.” — подумал юноша. — ”Их набирают из нищеты в пустошах из тех, кто помоложе, покрепче здоровьем и покрасивее, пичкают этой гадостью, используют для зарабатывания денег пару лет пока от зелья есть прок, а потом либо отправляют в какой-то Дайморн, либо отпускают с отметкой ” неблагонадежный”, чтобы не болтали обо всём, что видели, и о том, что творится в индустрии высокого вокала. С такой ни свидетельствовать в суде, ни получить приличное жильё или работу. Бывшим звёздам просто затыкают рот...»
— Сочувствуешь? — немного удивлённо переспросил Райзо. Он не это ожидал услышать.
— Да, а еще я очень вами восхищаюсь. И это не так просто изменить. — заверил Габи.
Певец отмахнулся: — Тут нечем толком восхищаться. На зельях подойдёт и весьма средненький талант.