Глава 9. Земля. Вероятность четвёртая. О том, как революция в одной стране может спровоцировать "мировой пожар". (1/2)
— Да здравствует революция! — люди с криками, матами и красивыми лозунгами кинулись на огромную крепость.
Иностранные наёмники из Пруссии и Швейцарии, введённые королём Людовиком XVI двадцать шестого июня тысяча семьсот восемьдесят девятом году, а до этого — громкие и горячие во всех смыслах заявления депутатов Генеральных Штатов, созванных их же собственным Королём. Проблема началась из-за того, что французы банально не могли понять, как им голосовать за решения финансовых проблем. Предыдущие короли и жизнь дворян по системе — «После нас хоть потоп!» аукнулась их же наследникам.
В итоге — во Франции появились огромные финансовые дыры в бюджете. Непропорционально высокие расходы, коррупция среди высших сановников. В довесок голод из-за продовольственной проблемы. Что делать? Людовик решил созвать представителей всех сословий в Генеральные Штаты. Всего на тот момент существовало три сословия — духовенство, они же первое сословие, дворяне, они же второе сословие и буржуазия — они же третье сословие.
Проблема состояла в том, что они даже не приступили к обсуждению финансовых невзгод родной страны, всё увязло в дебатах о голосованиях. Либо посословно, что дало бы преимущество первому и второму сословию, либо всем, вместе, игнорируя преимущества, даваемые духовенству и дворянству. Как итог — покричали они знатно. Во всей этой братии выделялся Оноре де Мирабо, как дворянин он провалился, ведь был избран от третьего сословия. Но, не признавать ораторское мастерство депутатов третьего сословия, я не имел права, ведь они умудрились перетянуть, в процессе, что шёл до заседания, на свою сторону часть депутатов-дворян, и депутатов-духовников. Более того, когда Королю наскучили «игры», казалось бы — ну что ты творишь, отвечай за поступки, раз созвал эти штаты, так изволь доработать с ними до конца, он натравил на них гвардейцев. Этого не поняли даже дворяне, которые, казалось, должны были бы быть за Короля. Дошло до того, что маркиз де Лафайет и ряд других дворян вышли со шпагами наголо против гвардейцев, что хотели то ли арестовать, то ли исколоть штыками присутствующих депутатов.
Таким образом и закончились подковёрные игры с Генеральными Штатами, которые, под воздействием третьего сословия, трансформировались в Учредительное Национальное Собрание. Понимая, что дворяне, в принципе, могут и на него поднять штыки, Король — нанял отряды из-за границы. Но они только распалили народ, взбудораженный отсутствием «нужных реформ». Всё это вылилось в самый настоящий бунт, который ознаменовался разграблением Арсенала.
Я следил за всем из русского посольства в Париже и офигевал. Толпа, стихия… Гвардия, что могла пресечь бунт — потеряла свой запал, встав на сторону народа. Дальше всё понеслось вскачь — народ решил взять Бастилию. Во-первых, решили они цивилизованно переговорить с маркизом де Лоне, комендантом, как я понял. В составе делегации затесался и я, под видом какого-то оборванца.
Де Лоне принял нас, накормил частью своего завтрака.
— Граждане, — начал он довольно нейтральным тоном. В комнате присутствовали только он и его офицеры, оружие нам пришлось сдать…
В общем, обсуждение заняло добрые пять часов. Всё упиралось в почувствовавших власть переговорщиков. Я вообще воспринимался, как сопровождение, и не особо лез в разговор. А вот другие… Они хотели — почётную сдачу в плен, аргументируя это тем, что иначе маркиз придёт в Париж с армией.
Де Лоне не хотел сдаваться на милость толпе. Под разговор я незаметно свалил и появился на флагштоке, рассматривая задымленный, дрожащий от возбуждения, Париж. А это ещё что такое? Два смельчака смогли вскарабкаться наверх и опустить мост… Штурм? Нервы у Де Лоне не бесконечные, он застрелил незадачливых делегатов, хотя и искал меня, а затем — открыл огонь по толпе. Самая большая ошибка революции — огонь по толпе, ни к чему хорошему это не приводило. Но, с другой стороны, они и так слишком перевозбуждены… Штурм был напряжённым, но, в итоге, неприступную Бастилию взяли приступом. Солдаты Де Лоне погибать не хотели, ведь их командир хотел взорвать крепость в случае штурма. В общем — они красиво его обезоружили и сдались. Дальнейшее мне совсем не понравилось, народ настолько перевозбудился, что убил сдавшихся, часть которых конвоировали для допроса.
Печальная судьба Людовика XVI подпалила Европу… Монархи в ужасе, ведь революционные идеи начали проникать во все слои общества.
***
Тысяча семьсот девяносто пятый год ознаменовался не только разделом некогда великой страны, что доставляла России проблем, фактически своим существованием. Этот год я запомнил ещё и образованием антифранцузской коалиции. Всё началось с разгромом монархии во Франции. Кризис, вызванный династией Бурбонов, вылился в самое настоящее восстание, революцию. «Свобода. Равенство. Братство.» — данные лозунги и желания начали проникать во все страны Старого Света. Англия, Пруссия, Австрия, Россия, Испания… Монархи абсолютно справедливо боялись за свои троны, а точнее — задницы, что разместили на них.
Наблюдать за ними было весело, всё последнее время я пребывал у двора и натурально издевался над статными лордами и леди Великобритании. Король Великобритании, Георг III, страдал от какой-то странной болезни, насколько я правильно помню медицинские справочники — порфирия. Во время припадков — его состояние характеризовалось невменяемостью. Этим я и пользовался, подбрасывая ему и парочке мнительных графов в кабинеты, кровати — листовки-карикатуры, что были популярны у Французов…
И вот сейчас, бедолага подорвался после очередного припадка, найдя очередную листовку с буржуазным толком, он выбежал почти голым в коридор с криками. На шум в Букингемском дворце явилась стража, а также — его первый сын и по совместительству наследный принц — Георг, принц Уэльский, на данный момент гостящий у своего отца.
— Отец! — сын буквально принял того на руки. Увидев держащего очередную листовку в руках у своего отца, принц побледнел.
— Опять! — начал причитать Георг III. — Кто-то уже двадцатый раз подкидывает мне эту чёртову листовку! — он начал рвать её. — Революция, что произошла во Франции есть угроза, и, к сожалению, волнения в Британии тоже начались, — сокрушённо пожаловался он. — Когда уже Россия начнёт исполнять то, что на себя взяла?
Когда проливы ей отдадите? А не то, что ни война с Турцией, так сразу ноты протеста и «дружеские советы» Российским Монархам…
В конце концов, разбушевавшегося Монарха услышал весь двор, и его кое-как смогли отправить назад поспать. Может, хватит стебать сторонних людей? Пойти что ли поиздеваться над российскими дворянами? По моей просьбе, ещё Екатерина II выдала мне патент на дворянство, признав меня графом. Дабы не плодить себе проблемы — за мной значилось «Что я обедневший», и земли отобрали ещё у моего отца, точнее — он промотал всё имение до моего рождения. Так-то сейчас в России весело. Я опять отказался помогать, Россия-то выигрывает, зачем мне влезать? А то, что Польшу не могут переварить, так я неоднократно предупреждал Императрицу, что поляки народ непокорный и немного недалёкий. Сколько их не удовлетворяй — им всё мало. Ну просрали они своё государство, так поняли бы, что не судьба им править, доверьте другим (прим. Автора — господа поляки, я не хотел Вас оскорбить и Вашу страну, просрали — ваши предки, не вы. Не верите? Почитайте о «Либерум Вето» — узнаете много нового, а также о том, к чему выборная монархия привела вашу страну, дошло до того, что откровенных шпионов принимали на должность короля). Столько народов жило под другими странами, не плодя «независимое правительство». Хотя, у поляков-то вышло стать независимыми после развала СССР и ОВД. Кажется…
Возвращаясь к нашим баранам. Сейчас в России весело. Подъём патриотического настроения, вместе с этим и подъём «буржуазных» настроений, в том числе и даже среди дворян. По Петербургу гуляет, почти в открытую, проект конституционной монархии… И куча других проектов, по типу «Парижской Коммуны», конвента, национального собрания, что фактически равнозначно. Народ, точнее — дворяне и образованные, активно обсуждают. Народу-то, простому, крестьянскому на такое вообще почти плевать. Пока менталитет у простых крестьян такой — прокормить себя и того господина, а что там в «Петербурге» решают — не его проблемы. Ну, точнее его, но, как водится — всё сводится к одному: «монарха убирать нельзя!», ведь как без Императора/Императрицы, ставленника/ставленницы Бога Нашего на Земле жить-то? Ну, а чтобы отвлечь «прогрессивную общественность» от споров в ресторациях разнообразных «мадам» в столице, в России подавляют восстание Тадеуша Костюшки. Бригадному Генералу САСШ, или они теперь США? Не понравилось, что его Родина совершила политическое самоубийство, вот он и вернулся домой, чтобы прогнать всех тех, кто помог ей совершить данное неблагодарное действо.
Восстание получилось жарким, Русским дали немного прикурить… Ровно до тех пор, пока этим не занялся Суворов. Фельдмаршал разгромил поляков, усеяв их земли трупами, нет, натурально засеяв, а затем — ринулся маршем исполнять обязательства России по соглашению, война первой коалиции против буржуазной Республики, но в итоге — корпус завернули, Павел I, что успел сменить Екатерину II, заявил, что страна устала от предыдущих войн, тем самым подмочив репутацию страны. Хотя, как по мне — война с Францией нам ничего хорошего бы не принесла, только истощение ресурсов (прим. Автора — согласно истории — Россия, хоть и снарядила корпус в 60000 человек, но так и не отправила его в кампанию).
Тысяча семьсот девяносто седьмой год… И что он сотворил... Павел I был сторонником натуральной Прусской муштры, начав внедрять подобные порядки в армии России, что спровоцировало недовольство Суворова, одного из лучших полководцев данного столетия. На его уровне лишь Наполеон, что сейчас бьёт австрияк в Италии. В итоге — Павел I предпринял жесточайшие меры к гениальному фельдмаршалу, отправив того в опалу… Придётся мне надоумить монарха. Как говорится — он творит дичь. Любит парень муштру? Что же, мы её ему обеспечим.
Ночью, прокравшись в покои Императора, я раздумывал, как организовать «воспитательные действия», и стоит ли вообще? Прусская армия — светоч дисциплины, ну, мне так казалось, хоть её сейчас и имеют Французы. Ну так Французы вообще всех имеют на данный момент.
Ладно, плевать мне на то, как он устроит армию, я вообще пришёл научить младенца уважению старших, что и сделал, воплотив самый страшный кошмар — Суворова, что палкой муштровал Павла I всю ночь… проснулся Император бледным, вспотевшим, с мешками под глазами.
Сделал дело, гуляй смело? Нет, так не пойдёт. Я напросился ещё и вестовым, когда ты имеешь доступ ко всем канцеляриям страны, ты можешь делать что угодно. Вот и я записался в гвардию…
— Штабс-капитан Сергей Сбруев, ваше Императорское Величество! — отдал честь я Императору.
— Вот что, штабс-капитан, — начал речь Павел, — скачите в Кончинское и призовите графа Суворова обратно ко двору, сообщите ему, что он должен явиться немедля, того требуют дела государства и передайте ему это письмо!
Камердинер Императора подошёл и протянул мне конверт.
— Скачите во весь опор! — напутствовал меня монарх.
Ну, хоть какое-то движение. Почему я вообще боюсь что-то кардинально менять и строить? Наверное, дело в атмосфере веков. Мне было интереснее не направлять государей, отвечать на их вопросы, а бродить по грязным и не очень улочкам старых городов, разговаривать с людьми. Сидеть в многочисленных ресторациях… Это интереснее, чем говорить со всеми этими честолюбивыми, без сомнений, честными и благородными монархами. Ведь я, Сеиджи Учиха, тоже в своё время был, по сути, монархом и устал от всего этого дерьма.
Сев на Сивку, моего коня, я демонстративно вылетел за город и, во весь опор, влетел на тракт, что вёл в сторону Беларуси. Кончанское имение, насколько я правильно помню — Боровский уезда, Новогродской губернии, туда мне надо, туда я и отправился.
Влетев во двор дома, где живёт фельдмаршал, я спешился и, предъявив пропуск государя, вошёл в обычный дом, стоящий на отшибе. Фельдмаршала я застал, пьющего чай. Он предстал, как будто снизойдя с картинки. Коренастый, не очень высокий мужчина в летах, сейчас он находился под наблюдением.
— Ваше Благородие! — обозначив поклон я подошёл к Суворову. — Его Императорское Величество Павел I призывает вас обратно в Петербург!
Суворов скривился, будто проглотил лимон.
— И что же понадобилось от меня Его Величеству?
— Не могу знать, — ответил я, — но могу сказать, о чём болтают в ресторациях некоторых графинь, в которые я вхож.
Должен признать, сыграла именно моя внешность. Я был красив, беловолос, что странно для России и в то же время — молодым. Графини сами приглашали меня, точнее — пригласили меня с подачи одной дворянки. И понеслось. В итоге я приобрёл репутацию разбивателя сердец, ведь, несмотря на все намёки — я оставался один. Дошло до того, что парочка братьев, разочаровавшихся в любви сестёр вызывали меня стреляться, наивно полагая, что, убив причину — они уберут то, что эта причина вызвала. Но я — трус, на дуэли не соглашаюсь, аргументируя это тем, что лучше я умру на благо отечества на войне, чем внутри страны.
— Извольте, — кивнул Фельдмаршал.
— В ресторации госпожи Малыгиной говорили об успешных действиях генерала Наполеона, — ответствовал я, — в Италии. Так же — жена посла в Великобритании по секрету сказала своему любовнику, а тот своей сестре, а та забавной птице «попугай», что была вывезена ей в подарок из далёких земель, а та в свою очередь раструбив всей улице о том, что Франция готовится к наступлению… Та же птица на всю улицу поносила Георга III, что намедни плакал, боясь, что Наполеон Бонапарт придёт к нему и поселит короля Великобритании в Тауэре.