Глава 99. (1/2)
- Гарри! Гарри, ты здесь? Слушай, ты видел, какую чушь сегодня написали в «Пророке»? Бред какой-то! Иду я, значит, завтракать, а мама мне — «Гермиона умерла!» Нет, ну ты представляешь? Я хотел сам пойти в «Пророк» разобраться, какого драккла они позволяют себе печатать всякую чушь, но решил сперва за тобой зайти. Нет, ты видел? Ладно еще эти байки про то, что она, мол работу бросает — а каждый знает, что Гермиона свою работу нипочем не бросит, но убийство?! Я считаю, давно пора прикрыть эту газетенку, куда смотрит Кингсли? Знай пишут всякий бред, а люди-то по наивности верят! И мама поверила, представляешь? Я ей говорю: «Нашла, что читать, а когда там про Гарри писали, тоже верила?» Молчит! Гарри! Гарри?.. Ты что, спишь, что ли?
После такой тирады Гарри, разумеется, не спал. Правда, и просыпаться горячего желания не испытывал — но кто его вообще спрашивал?.. Перед тем, как распахнуть глаза, он на мгновение представил себе, что ждет его сейчас, сегодня и далее каждый день — и ему стало тошно.
- Нет, я не сплю, - ответил он Рону, рыжей возмущенной скалой возвышавшемуся над его скромным холостяцким ложем. - И нет, мы не будем разбираться с «Пророком», потому что на этот раз они написали правду. Гермиона и в самом деле умерла. Её убили вчера, во время приема в Малфой-мэноре.
Рон раскрыл было рот, но, так и не издав ни звука, закрыл. Потом опять открыл. Закрыл. Гарри смотрел на него холодно, отстраненно, будто запертый в собственном коконе из эмоциональной отчужденности: он не знал, что надо говорить в таких случаях, когда любые слова абсолютно бесполезны. Рон сейчас напоминал рыбу, с вытаращенными от ужаса глазами, выброшенную на берег и захлебывающуюся убийственным для неё воздухом — но с этим ничего, совсем ничего нельзя было поделать.
Наконец он обмяк и безвольной кучей осел на кровать рядом с Гарри.
- Так это правда?..
- Правда, - кивнул тот, сверля взглядом какую-то одному ему известную точку в пространстве.
- И её больше нет?..
В ответ на это Гарри молча помотал головой. Нет, и больше никогда не будет. Странно, что после стольких смертей еще одна казалась настолько невероятной, немыслимой. Или наоборот — закономерно, потому что ну сколько же еще?.. Сколько вообще может выдержать человек?..
- Не верю, - с обидой в голосе признался Рон. - Ты говоришь, что правда, а я не верю. Этого просто не может быть, тут какая-то ошибка.
- Нет никакой ошибки, - вздохнул Гарри. - Я там был. Видел.
- Но как? Кто? Как она могла допустить такое?!
- Нож, в спину, - коротко и неохотно пояснил Гарри. - Она, скорее всего, даже не успела ничего понять. Кто — пока неизвестно. Но я найду его, богом клянусь, найду.
- Ты ведешь это дело? - помолчав, спросил Рон. Почему-то так оказалось проще. «Это дело» — как будто это было всего лишь очередное дело, как будто…
- Нет. Вчера дежурил Фоули, ему и вести. Но Бруствер назначит меня в группу, так что…
- Фоули?.. - нахмурился Рон, безуспешно пытаясь что-то припомнить.
- Игнатиус Фоули, такой, уже старый и немного недотепа, - напомнил Гарри. - Он вообще ничего, далеко не дурак.
- Но он же ничего не знает!..
- Не знает, - мрачно кивнул Гарри. - И Кинг запретил рассказывать. Дескать, отношения к делу это не имеет, и ничем в расследовании не поможет. Хотя как по мне, это сильно упростило бы дело. Достало врать.
Рон промолчал, не зная, что и сказать. В голову настойчиво лезли какие-то пустяки, совершенные глупости. Не перестоялись ли любовные зелья, которые нужно было разлить по флаконам прямо с утра. Не забыть вечером после работы купить для Верити клубники, она просила еще вчера. Какие обои лучше выбрать для детской — полосатые зеленые или все же те, желтые, в мелкие букетики цветов?.. Ему становилось плохо от всего этого, он пытался заставить себя думать о Гермионе, представить её... неживой, осознать то, что больше никогда не увидит её , не поговорит с ней, не услышит этого её раздражающего, но такого родного ”Рональд!..”. Но чем сильнее старался — тем яснее перед его внутренним взором вставали проклятые букетики, выворачивая душу наизнанку.
- Слушай, Рон, мне надо на работу… - неловко сообщил Гарри, избегая смотреть на замершего в горе и неверии, точно так же, как и он сам вчера, друга.
Ему казалось, что все, что бы он ни говорил и ни делал, выходило как-то натянуто, фальшиво, наигранно. Это не имело к тому, что происходило внутри него, никакого отношения, он как будто играл роль — и ненавидел себя за это. Но что настоящее? Завыть, закричать, зарыдать? Все это тоже было не то, только еще более отвратительное из-за своей показушности, банальности, пошлости.
- Д-да, конечно, - рассеянно кивнул Рон, встал и, не прощаясь и больше ничего не сказав, побрел к камину, неловко врезавшись плечом в дверной косяк - и даже не заметив этого.
На работу Гарри, конечно, опоздал, но не так чтобы сильно: планерка как раз была в разгаре.
- … итак, поскольку убийство по всем признакам было преднамеренным, и первоначальный опрос свидетелей никакого результата не дал, будем действовать по протоколу. Первое: орудие убийства. Смерть наступила в результате проникающего ранения в сердце…
- То есть он действительно убил её ножом? Вот прямо ножом, как… как маггл? - перебил следователя один из авроров.
- Да, именно, - кивнул Фоули. - И об этом тоже стоит помнить, потому что именно такой способ убийства, возможно, был выбран не просто так. Итак, орудие убийства — кинжал, - он приподнял над головой небольшой, уже знакомый Гарри кинжал, чтобы все увидели. - Очень тонкая работа, скорее всего, гоблинская. Так что первая наша задача — опросить гоблинов-оружейников и выяснить, кому этот кинжал принадлежит…
- Он из коллекции Малфоев, - подал голос Гарри, в эти минуты костеривший себя на чем свет стоит за то, что не подумал вчера об отпечатках пальцев. Ладно волшебники, им простительно, но он-то!.. Теперь-то уже поздно... - Люциус Малфой вчера опознал его. Вся коллекция хранится в его личном кабинете в шкафу, запертом, но и первокурсник отопрет. Одной вещи не хватает. Мистер Малфой не смог точно вспомнить, когда он видел кинжал в последний раз, он не часто обращается к коллекции.