Глава 12 (1/2)

Крис никому не рассказал о своей встрече с Мэй. Во-первых, ему показалось, что ребята не восприняли бы его дружбу с ЛИС так просто, а во вторых… Так говорила его интуиция. Что уж тут поделать, если Тайлер всегда полагался на интуицию, когда дело касалось важных вещей? Вот только от попадания в Район 900 это его не спасло.

Первые пару дней ничего не происходило: загадочная тень с ушами просто исчезла с крыш, а Уики спал крепким сном, не подзывая соседа к окну. В переулке не слышались разборки, поэтому и Крису там было делать нечего.

Время, что тянулось хуже патоки, он занял тренировками тела. Маргарет лично советовала его хилому телу те или иные упражнения, и под конец марта у него уже получалось выполнить около пятидесяти отжиманий из упора лежа (учитывая, что до этого, он не мог сделать и двух). День рождения, что незаметно прошел в феврале он не праздновал. Не то это место, чтобы предаваться веселью… Льюис тогда, узнав о прошедшем дне только через две недели, жутко обиделся, но тут же пришел в себя, сказав, что закажет у Гордона особый коктейль за свой счет. Стоит ли говорить, что тогда Меты напились в стельку и вылезли из бара только под утро?

Мучаясь от головной боли и не желая вставать, Крис тоскливо смотрел в окно, где о предвещании весны не говорило ничего, кроме покарябанного календаря с передвижным бегунком. Он висел в комнате над кроватью Уики еще до приезда Криса, так что знать, кто же его туда повесил, он не мог.

Шла середина марта, в душе вертелось неприятное чувство, которое он точно идентифицировал, как плохое предчувствие, и он уж точно знал, насчет чего оно было. Точнее, насчет кого.

Все дело усугубляли дурацкие сны с участием человека — полной копией его самого. И если ранее, сны были лишь искаженными вариантами обычной жизни Криса в доме в Районе 800, то теперь они стали куда более реалистичными и больше походили на маленькие отрывки из фильма. Главными героями фигурировали мальчик, которого на удивление звали Кристофером — отец мальчика ласково называл его Крисом. Настоящий Мортимер Тайлер никогда не делал этого, тем более если так подумать, то у Криса совершенно не было таких моментов в жизни. Они никогда не были настолько близки с отцом, а о том, чтобы посещать какой-то захудалый пансион для детей с отклонениями…

Но копия Криса все равно усердно показывала ему отрывки, с остервенением доказывая, что это его, точнее ИХ воспоминания, а главной темой для разговоров стало слово: «вор».

— Ты своровал мое тело! — Кричал лже-Крис.

— Ты должен сдохнуть, — все вторил он.

Бывали, конечно, и спокойные ночи. Тогда Крис просто закрывал глаза и просыпался на утро в той же позе, что и ночью. Но особого отдыха при этом у него не было.

Закончился Март, наступил апрель. В Районе 800 начался период длительных дождей, зато в Районе 900 время, будто бы замерло на конце лета когда температура днем не превышала двадцать шесть, двадцать семь градусов, а ночами дул прохладный ветерок при пятнадцати, иногда восемнадцати градусов. Это навевало какую-то тоску.

Девочка, которую Крис-младший, по интереснейшему стечению обстоятельств назвал Мэй, росла во снах, как будто наяву. Лже-Крис с удовольствием комментировал происходящее, обязательно нападая на Криса в самом конце просмотра. Настоящая Мэй не появлялась в Районе 900.

Утро выдалось хмурым: Марго и Майки не поделили что-то на кухне и по-настоящему подрались. Льюис, успокаивающий Майки, лишь неловко улыбнулся вышедшему на шум Крису. Они сидели на диване в гостиной, где царил настоящий хаос из перевернутого стола, бардака на спальном месте в кресле и сдернутой с петель занавески.

— Как-то так, — взметнул он руки в стороны.

— А где Марго… — Крис тут же пожалел, что спросил.

— В пизде, блять, — Майк растер кровь, что капала из разбитой брови. — Съебалась куда-то, наверное в город.

— П-понятно, — Крис ушел заварить себе кофе. Когда он вернулся, в гостиной остался только Льюис. — Почему они так не ладят с Марго? — Крис, зажмурившись, глотнул горячего напитка.

— Да так было с момента, как я сюда попал…

***</p>Материал для статьи Мишель собирала тщательно и с высоким профессионализмом. Весь рассказ Льюиса об отце они записали в виде текста и затем девушка на несколько дней заперлась в своей комнате. Вышла она оттуда с выкликом не хуже амазонки.

— Поехали!

— Куда? — Льюис непонимающе выглянул из-за спинки дивана.

— К Норингтону в офис, конечно же! — Мишель буквально насильно потянула гостя за собой.

Луи — робот-ассистент, вызвал такси, потому как денег на мгновенный телепорт у Оттаро не водилось (стоит что-то говорить про Тейлора?). До центра управления СМИ они добрались меньше, чем за пятнадцать минут. Уже стоя перед красноватыми стеклянными дверьми Льюис вдруг опомнился и замотал головой.

— Иди, кхм… Сама.

— Это еще почему?

— Я не хочу снова вспоминать все, что произошло тогда с матерью и с Мари. — Льюис умоляюще глянул на блондинку, на что та, кратко кивнула и предложила Льюису прогуляться до парка, что находился совсем рядом. Распрощавшись с Мишель Тейлора одолело неприятное чувство головной боли. И как назло, небо над головой сияло, точно начищенный медный таз, а солнце грело, как будто бы и не было защитной пленки купола.

Вообще, насколько же правильным было говорить, что небо сияло, а солнце грело? Настоящее небо, что осталось после Третьей мировой войны — грязно серый сгусток смога и ядовитого газа, что иногда разражается красными всполохами молний; всеми любимое солнце — перестало являть свой лик из-за толстого слоя грязи в атмосфере. По неутешительным прогнозам ученых, озоновый слой, что доселе хорошо удерживал опасные лучи солнца от попадания на поверхность Земли, теперь настолько поврежден что едва ли сумел бы защитить самого себя от разрыва инородными космическими предметами… Иными словами: у Земли больше нет способности фильтровать солнечную энергию, и если она все-таки проникнет на поверхность, для людей это будет далеко не праздником.

Тропинка расширилась после того, как Льюис прошел под черной чугунной аркой. Вокруг блестела в искусственном солнце изумрудная трава, выведенная учеными МЕТА Со., как совершенство данного вида растений. Отчего-то некоторые люди называли этот гибрид, не нуждающийся в настоящем солнце — подделкой. Может быть, оно так и было, но вот кому-кому, а Тейлору было до лампочки, настоящая эта трава мнется под его ногами или нет.

Деревья, что неровными, словно бы сами выросли, пучками, раскинулись то тут, то там, уходили своими кронами метров на двадцать, а то и больше. Их мясистые темные листья иногда опадали, а легкий ветерок подхватывал их и уносил куда-то не дальше ограды с силовым полем — никому не хотелось находить природный мусор у себя во дворе.

Мимо пронесся робот-няня — округлое создание со смешными ручками, в которых покоилась бутылочка со смесью. Робот на своей гидравлической подушке догнал упавшего на тропинку двухлетнего мальчика и принялся его утешать.

— Мама скоро подойдет, — приговаривал он, поднимая малыша. — А нам надо покушать, правильно? — Робот довольно (насколько это вообще мог сделать) глянул на подопечного и они скрылись на одной из развилок.

Льюис пошел дальше, углубляясь в парковую зону, где начинались зоны для пикника. Здесь людей было меньше — все они попрятались в укромных кабинках особых капсул, между деревьями. Так они чувствовали себя единственными посетителями парка и никто не видел их, и они не видели никого. Льюис бы тоже, хотел найти себе такую капсулу и просто исчезнуть. В такие особые моменты грусти он вспоминал об отце. Устав от продолжительной прогулки он сел на ближайшую лавочку и задумался.

Разумеется, он старался быть на позитиве и не думать о плохом, но в случае с Мари — получалось из ряда вон плохо. В глубине души Льюис уже давно смирился с тем, что его сестру давно убили самым ужасающим способом, а его даже не было рядом. А на деле старался искать ее пока не увидит даже обезображенный труп ребенка. Однако сегодня, в момент особо сильного одиночества, он уже в который раз подумал о смерти. Яблоко от яблони — лицо юноши озаряет недобрая ухмылка. Вот только отцу хватило смелости сбежать из этого мира, для Льюиса же, смелость — непосильная роскошь. К тому же… Что делать с Мишель? Она печется о нем пуще собственных родителей. Наверняка, узнай она о не радужных намерениях парня, отчитала бы его своим высоким, но хорошо поставленным голосом, и повела бы поесть чего-нибудь вкусного.

Да уж… Хотя бы ради нее стоит жить. В кармане завибрировал карманный передатчик. Льюис положил его на ладонь и перед глазами высветилась синяя плоская панель. Тонкая линия звука изогнулась в манере, которую только Мишель и могла повторить.

— Льюис! Ты все еще в парке?

— Ну да…

— Тогда заходи в здание центрального управления СМИ, тебя здесь кое-кто ждет.

— Погоди, Миш… — Связь оборвалась. Ну что за девушка! Льюис поворчал для виду и направился обратно.

***</p>Мишель по-свойски исчезла в стеклянных дверях офиса и прошагала мимо удивленного такой наглостью охранника. На ресепшене она деловито прислонилась к серому пластику тумбы и улыбнулась смущенному парнишке.

— Мистер Норингтон у себя? — Она скучающе заковырялась в ногтях.

— А вы…

— Мишель Оттаро, — девушка довольно улыбнулась — парень узнал ее.

— М-мисс Оттаро, — его щеки покраснели, — боюсь, мистер Норингтон не принимает без предварительной записи…

— Но, — девушка придвинулась ближе открывая вид на глубокое декольте платья. — Думаю, для меня у него найдется свободная минутка, не так ли?

— Б-боюсь нет… Но…

— Та-ак, — Мишель заинтересовалась.

— Его помощник, Габриэль, должен быть на втором этаже и у него совершенно точно есть время до полудня.

— Вот и славненько! — Мишель послала парню воздушный поцелуй и стуча каблуками подошла к приехавшему лифту.

На самом деле, несмотря на напускной важный вид, она жутко боялась. Не так, как дети боятся темноты поздно ночью. Скорее… Она опасалась. Да. Опасалась провала, что ей откажут в печати столь вопиющей статьи, но она готова. Она готова бороться за свою работу и… За Льюиса Тейлора — юношу, которого она приютила. Он стоит тысячи таких статей, нет даже… Мишель едва успела выскочить из лифта, когда двери уже закрывались.

— Фух! — Девушка поправила полы облегающего темно-синего платья в тон к бархатным туфлям на каблуке и выпрямилась. Широкое квадратное помещение слитое с коридором, что уходил по обе стороны: панорамные окна, что кажется дублировались и этажами выше; аккуратные, поставленные буквой «П» диваны и кресла из темно-коричневой кожи, серые стены украшенные живыми (наверное) цветами и растениями. Осмотревшись, девушка решила присесть на самое крайнее кресло и все обдумать, как по зеркальной поверхности пола раздались шаги и эхом разошелся мужской голос.

Статный мужчина в сером костюме о чем-то строго переговаривался по телефону, однако это не остановило Мишель и она грубо схватила его за руку, когда тот собирался вызвать лифт.

— Извините, — тут же лучезарно улыбнулась она и мужчина прервал свой телефонный разговор. — Я ищу некого Габриэля, помощника…

— Это я, — сухо перебил ее мужчина средних лет с легкой залысиной. — Можете уже меня отпустить, — с натугой добавил он, намекая на крепкую хватку девушки.

— Давайте присядем? В ногах правды нет, — Мишель не скупилась на доброжелательность.

— Девушка, я правда не понимаю, зачем вам нужен, но давайте поговорим…

— Меня зовут Мишель Оттаро, я работаю здесь в качестве специального корреспондента.

— Габриэль Симмонс-старший. — Они обменялись крепким рукопожатием и все-таки переместились на диваны. Мужчина нервно постукивал каблуком, пока Мишель элегантно разместилась на мягкой софе и нашла в белой сумочке папку со слегка помятыми листочками статьи.

— Не ваш ли брат, Зелдрик, сейчас заведует отделом Науки и Образования МЕТА Со.? — Отчего-то спросила девушка, протягивая работу.

— Он всегда интересовался этими микроскопами и мицелием, — вдруг поморщился Габриэль. — Дед потому с ним и возился, как приклеенный.

— А вам больше по душе писать статьи? — Догадливо кивнула Мишель.

— Курировать тех, кто их пишет, — мягко поправил мужчина, доставая из нагрудного кармана очки с тонкой оправой. — Значит, вы хотели опубликовать это? — Он критически осмотрел количество листов.

— Именно!

Габриэль внимательно вчитался в первый абзац, не двигая ни единым мускулом на лице. Затем его губы вытянулись в одну линию, а над переносицей образовались складки. Многозначные «хм» и «вот как» стали появляться все чаще, а затем, он внезапно отложил работу и вздохнул.

— Написано вполне не дурно, мисс Оттаро, — медленно проговорил он, глядя на девушку из-под очков. — Вот только вся эта история с сыном покойного Тейлора и его дочерью, — он ухмыльнулся, — с похищением миротворцами… Похоже вы обратились не в то издание.