Глава 16 (2/2)

Флакон!

Перед глазами мигом встаёт вчерашняя встреча с незнакомцем, который передал мне пузырёк из тёмного стекла. Флакон был в лифе платья, значит тот, кто раздевал меня, непременно бы заметил его. Чёрт, я же даже не знаю, что в этом пузырьке. Надо же быть настолько беспечной идиоткой!

Со злостью ударяю кулаком по кровати, продолжая корить себя за легкомыслие.

Может быть, ещё не всё потеряно? Может быть, пузырёк просто выпал и, никем не замеченный, укатился куда-нибудь под кровать?

С этими мыслями скатываюсь на пол и начинаю судорожно шарить руками по ковру, надеясь нащупать гладкое стекло.

— Не это потеряла? — раздаётся холодный голос герцога от кресла.

Застываю, словно статуя. Сглатываю мигом образовавшийся ком в горле и поднимаю глаза. Из-за высокой спинки кресла я сразу не заметила, что не одна в комнате. Что же теперь будет?

— Н-нет, — чуть заикаясь отвечаю, с замиранием глядя на пальцы, сжимающие заветный пузырёк. — Заколка выпала из волос.

— Пропитанная ядом? — Райнхольд встаёт, но не поворачивается ко мне.

Смотрю на напряжённую спину, обтянутую тканью белой рубашки.

— П-почему ядом?

— Я не знаю, зачем ты носишь в корсете флакон с выжимкой из лавердена. Расскажешь, Альвина?

— Я не знала, что в нём, — возражаю я, пытаясь придумать достойное оправдание. — Он попал ко мне совершенно случайно.

— И как же?

— Я нашла его на полу вчера в зале, когда шла к окну, — выдаю я первую пришедшую в голову ложь.

— Ты хочешь сказать, что решила сохранить случайно найденный флакон с неизвестным содержимым, положив его в корсет платья? — медленно произносит Райнхольд, а я ёжусь.

Кажется, врать у меня получается не очень хорошо. Действительно, поступок выглядит чересчур глупым. Но и времени у меня было катастрофически мало, чтобы сочинить более стройную версию событий.

— Я просто машинально, наверное, убрала…- оправдываюсь я, начиная дрожать, то ли от льда в голосе герцога, то ли от страха. — Задумалась, собиралась потом отдать тебе.

— Я не верю тебе, Альвина, — качает головой герцог. — Не могу верить, после всего, что было. Я сейчас уезжаю. У тебя будет три дня на то, чтобы решить: или ты говоришь мне правду… Обо всём, начиная с твоей потери памяти и заканчивая этим флаконом — в этом случае я помогу тебе, чего бы это мне не стоило. Или уходишь из моего дома, возвращаешься к своей прежней жизни, но тогда, забудь, что мы вообще были знакомы.

— Куда ты едешь? — с мольбой спрашиваю я, пораженная жесткостью в холодном тоне герцога.

Райнхольд игнорирует мой вопрос, твёрдым шагом пересекает комнату и скрывается за дверью, оставляя меня наедине с собственными мыслями.

Что же теперь мне делать? Рассказать правду? А если Райнхольд не поверит и в неё? Может быть, лучше уйти? Очевидно, что ничего не выйдет из наших отношений.

Усмехаюсь.

О каких отношениях я думаю, если с самого начала была договорённость о фиктивном браке? Пора бы уже запомнить, что всё это — лишь фарс, который герцог затеял ради должности. Не питать иллюзий. Но вчерашний поцелуй… Он показался мне таким настоящим, искренним. Я ощущала, что мужчина поцеловал меня не для того, чтобы что-то доказать окружающим, не просто стараясь отвлечь меня, а с голодным желанием, страстью.

Досадливо качаю головой. Я снова вру себе, перекладываю свои собственные чувства на другого человека. Это путь в никуда.

Спустя какое-то время раздаётся стук в дверь. Вздрагиваю от неожиданности и спешно поднимаюсь с пола, на котором продолжала сидеть, погруженная в безрадостные мысли.

— Войдите, — сначала кричу, а потом только понимаю, что следовало бы одеться.

Быстро прячусь за дверью гардеробной, пока утренний посетитель мешкается.

— Герцогиня? — раздаётся вопросительный голос Клауса.

Менталист! Я совсем забыла о нём. Ведь он предлагал мне помощь и защиту, быть может, согласиться? Попрошу денег на первое время и какое-нибудь пристанище, а там, глядишь, устроюсь на работу. Я же неплохо рисую, могу пойти в школу учительницей. Здесь же есть школы, похожие на те, что в моём мире? Стоит выяснить. Или, на худой конец, могу продавать свои картины на какой-нибудь ярмарке, да хоть на рыночной площади. Рисовать на заказ портреты.

Это уже план. Не пропаду.

Набрасываю халат на полуголое тело и плотно завязываю пояс на талии.

— Извините, Клаус, я совершенно потерялась во времени. Вы пришли, чтобы провести ментальную проверку? — выхожу из гардеробной, окидывая взглядом мужчину, устроившегося на кресле.

— Ничего страшного, леди Альвина. Я бы хотел приступить к манипуляциям, если вы не возражаете.

— Но, как же приказ герцога? — напоминаю я, нервно теребя пояс халата. — Он сказал, что наше с вами общение возможно лишь в его присутствии.

— Вам прекрасно известно, что его светлость отсутствует в поместье. Перед своим отъездом герцог отменил приказ, — отвечает менталист и, чуть виновато, добавляет: — Он сказал, что ему теперь безразлично, чем именно мы будем заниматься наедине.

— Вот как, — киваю я, ничем не выдавая, насколько больно мне было это услышать. — Что ж, можете приступать.

— Вы точно готовы, герцогиня? — с тревогой в голосе переспрашивает Клаус, заглядывая мне в глаза.

Собираюсь с духом и решительно отвечаю:

— Да.