2. Где чисто и светло (2/2)
Грейнджер едва слышно хмыкнула, и, по мнению Люциуса, этот звук не сулил ничего хорошего.
— Да, у меня есть к вам вопросы, мистер Малфой.
Он внимательно посмотрел на неё, пытаясь угадать, что же она спросит.
«Как вы можете быть таким негодяем?» Нет, слишком очевидно.
«Как вы докатились до такой жизни?» Банально.
«Как вы… как только вы выносите себя?..» Это, пожалуй, не её реплика.
— Что вы будете делать дальше?
Такого варианта Люциус не предвидел.
— Планировал поспать, — ответил он. И это была правда — он не заглядывал в будущее дальше, чем на пару часов.
— Я имею в виду после выписки. Чем займётесь?
— Не знаю, мисс Грейнджер. Меня и самого мучает этот вопрос.
— Ну а совесть вас не мучает? Или вы считаете, что два года заключения снимают с вас все грехи? А ведь остальные Пожиратели Смерти уже никогда на свободу не выйдут, и вы от них ничем не отличаетесь, но уже не за решеткой. Если бы не ваша жена, мистер Малфой, вы бы так и оставались в Азкабане.
— Нарцисса больше не моя жена.
«И моя прежняя жизнь тоже больше мне не принадлежит. Так что оставь меня в покое и иди радуйся своей счастливой жизни, глупая девчонка».
— Это неудивительно.
И Люциус был с ней согласен. А когда Грейнджер, попрощавшись, вышла из палаты, в голове у Люциуса крутилась только одна мысль: «Странно, что она не обвинила меня в чьей-нибудь смерти».
* * *
— Говорят, он изменял ей с той блондиночкой из аврората… — услышал Люциус тоненький голосок. Собственно, это было первое, что он услышал, проснувшись утром следующего дня.
— Да нет, она забеременела и сделала аборт. Маггловское воспитание, что поделаешь… — отвечал голос погрубее, тоже женский. Очевидно, у приоткрытой двери его палаты вели диалог две девушки, и они не особо таились.
— И что, Уизли из-за этого и бросил её?
— Ой, не знаю… Может, и правда изменял… Грейнджер всё равно ничего не расскажет.
— Ещё бы она о таком распространялась!
«Опять эти Уизли… и Грейнджер…» — едва успел подумать Люциус, как за дверью раздались шаги, и голоса стихли. А он продолжил лежать на кровати и думать над тем, что же он будет делать дальше.
Лечение в Мунго странным образом напоминало Люциусу его будни в Азкабане. Холодный пол заменила кровать, назойливый шорох несуществующих крыс — болтовня сменяющих друг друга сестёр, отвратительно-солёный запах моря — склянки с зельями. Разве что выматывающих снов больше не было, да и голова не грозилась развалиться на части. Зато стук в голове потеснило тиканье часов на стене — они отмеряли минуты, которые Люциусу оставалось провести в магическом мире.
Тик-так...
«Несколько дней — и ты никогда больше не сможешь творить волшебство».
Тик-так...
«Не возьмёшь в руки палочку, тебе не удастся даже попасть в Косой переулок».
Тик-так...
«И всем вокруг станет глубоко наплевать, что твоя фамилия — Малфой».
Тик-так...
«Твоя семья только обрадуется тому, что ты теперь в отдалении».
Тик-так...
«Вряд ли тебе вообще посчастливится когда-нибудь ещё встретиться с волшебником».
Тик-так...
«Ты будешь как никогда близок к тем, кого презирал всю свою жизнь и презираешь до сих пор».
Тик-так...
«И никакой надежды на счастливый исход».
Тик-так...
«Но это лучше, чем гнить в Азкабане, верно?»
* * *
— Она уже переехала. Не поверишь, в дом напротив!
Люциус в который раз проснулся от чрезмерно громкой реплики одной из сестёр. Да уж, теперь они и не думали его бояться — сплетничали прямо в палате, где он лежал уже третью неделю.
— Напротив Норы?
— Нет же, через дорогу от Мунго.
— Но это же маггловский дом!
— А я о чём. Могла бы жить на Оттери и выйти замуж за чистокровного, а… — тут сестра умолкла, заметив, что Люциус проснулся. — О, мистер Малфой! Готовы к выписке?
Вопрос первый: если он ответит отрицательно, ему позволят остаться здесь ещё ненадолго?
Вопрос второй: будет ли в этом хоть какой-нибудь смысл?
— Готов.
— Отлично. Я принесла вам одежду, документы сможете забрать у целителя Вуда перед уходом.
Люциус кивнул. И как только медсёстры вышли из палаты, начал переодеваться и с удивлением узнал свои старые рубашку, брюки и ботинки. И ещё странное пальто, которое, чисто теоретически, тоже могло бы принадлежать ему, хоть он и не припоминал такого в своём гардеробе — там преобладали мантии. Вот только как эти вещи оказались в Мунго? Ведь он попал сюда отнюдь не при параде. Решив не тратить время впустую, Люциус дошёл до приёмного отделения, и там привет-ведьма подсказала ему, где можно найти Вуда. Тот, как оказалось, уже ждал его в ординаторской.
— Вот ваши документы, мистер Малфой. Маггловские. Они могут пригодиться вам для того, чтобы снять жилье или получить фунты стерлингов в банке… Вы ведь имеете общее представление о маггловском мире?
— Разумеется.
«Разумеется, нет».
— Вот и славно… Да, миссис Малфой вместе с одеждой передала ещё и этот перстень.
Люциус взял из рук Вуда собственное же фамильное украшение.
— Нарцисса знает, что я здесь?
— Конечно. Мы всегда связываемся с ближайшими родственниками пациентов.
— Больше она ничего не передала?
Письмо, записка, пара слов на клочке бумаги, устное обращение?.. На худой конец, пожелание удачи?
— Нет, это всё.
Он был плохим мужем, но не настолько же. Или настолько? Лучше об этом не думать.
— Так я могу… идти?
— Да, пройдите через основной выход и окажетесь у универмага «Чист и Лозоход лимитед».
Люциус кивнул и, уже успев попрощаться, поддался странному порыву и сказал:
— Спасибо вам, целитель Вуд.
* * *
Дом, на котором можно было увидеть выцветшую вывеску «Чист и Лозоход лимитед», выглядел ещё более запущенным, чем помнил Люциус. Невзрачный, но при этом аляповатый, с облупленными уродливыми манекенами в витринах. Вряд ли можно найти более нелепое строение во всём Лондоне. И это здание ознаменовало свободу Люциуса Малфоя, бывшего Пожирателя Смерти, бывшего министерского служащего, бывшего узника Азкабана… и нынешнего изгоя. Свободного изгоя. Теперь он волен делать всё, xто пожелает. Захочет — может в Темзе утопиться, а может и заделаться городским сумасшедшим. Или для начала сесть куда-нибудь и поразмышлять. Вон хотя бы на ту скамеечку через дорогу.
Только сейчас Люциус осознал, что те две недели в Мунго он намеренно не строил планы на будущее — надеялся, что в последний миг всё поменяется и ему позволят вернуться в мэнор. Или хотя бы в магическую часть Англии. Но чуда не произошло, и теперь уже его ждать не стоит — больше никакого волшебства. Одни только магглы кругом.
В мыслях Люциус хвалил себя за дальновидность — несколько лет назад он догадался открыть счёт на весьма солидную сумму в маггловской валюте в одном из банков Лондона. Хоть в чём-то интуиция его не подвела! В общем-то, тогда он предполагал, что ему с семьёй придется временно прятаться среди магглов ради безопасности, и никак не ожидал, что его в этот мир выбросят, как на помойку. Хотя… После Азкабана и маггловский мир не так убог. Ещё бы в нём разобраться.
Люциус привычным жестом сложил пальцы на руках в замок, и взгляд его зацепился за перстень с печаткой — с буквой «М». Эта жалкая буква — единственное, что у него осталось от фамилии. Потому что в этом мире «Малфой» — просто набор звуков, а не статус. Он поднял глаза, намереваясь уже встать и пойти в какую угодно сторону, и тут мимо скамейки пронеслась Гермиона Грейнджер. Даже не обратив внимания на Люциуса, который, не отрываясь, следил за ней — так, как, пожалуй, смотрит рыбак на сорвавшуюся с крючка добычу.
Как только Грейнджер свернула за угол, Люциус вскочил и хотел было побежать в том же направлении, но получилось только пойти быстрым шагом. И он успел. Увидел, как она входит в подъезд маггловского дома, и вошёл туда за ней. Как драклов следопыт… Люциус слышал, как она поднимается по лестнице, потом шаги стихли, зазвенели ключи. С мыслью «сейчас она закроет за собой дверь, и ты никогда не узнаешь, какая квартира тебе нужна» он взбежал на третий этаж. Точнее — поднялся с огромным трудом. И увидел, как дверь квартиры под номером семнадцать захлопнулась.
Люциус подошёл к двери, намереваясь постучать, но так и не решился на это. Не шевелясь, он слушал, как в нескольких шагах от него, отгороженная одной только стеной, ходит Гермиона Грейнджер. Ещё она напевала какой-то мотивчик. Снова шаги… и тишина. Мысленно Люциус приказывал себе: «Ну же, постучи! Ты ничего не теряешь!» Но… А что он скажет, если она откроет? Мерлин, да Грейнджер вполне может решить, что это покушение! А что, бывший Пожиратель собрался отомстить… Логично.
С этой мыслью Люциус развернулся и спустился вниз, вышел из подъезда. Обойдя вокруг дома раз, другой, третий… Снова переступил порог подъезда. У него не было запасного плана — вообще никакого плана не было. Поэтому Люциус набрал в лёгкие воздуха и… постучал. Никакой реакции. Он решительно постучал сильнее, решив довести начатое дело до конца — как бы там всё ни завершилось.
— Мистер… Малфой?
Из-за двери выглянула Гермиона, и выражение её лица вполне определённо добавляло: «Что вы здесь забыли?»
— Мисс Грейнджер, — Люциус кивнул. Так, словно это простой визит вежливости, словно не было ничего ненормального в том, что он стоит на пороге её квартиры.
— Вы пришли сюда, чтобы… что?
— Мне нужна помощь.
— Что ж, проходите? — она скорее спросила, чем разрешила, но кого это волновало? Главное — дверь приглашающе отворилась. — Простите, я не одета, собиралась вздремнуть. Не ждала гостей.
«Мерлин, да она не одета в прямом смысле этого слова… Или магглы так одеваются?»
Взгляд зацепился за топ, который больше открывал, чем скрывал от посторонних глаз (от его, Люциуса, глаз!), обтягивая чуть влажную кожу, потом опустился к маленьким шортам (или это такое нижнее бельё?) Он не мог заставить себя оторваться от полоски голой кожи на животе. Живот, ноги, босые ступни… Мерлин, когда он в последний раз видел босые женские ступни? Люциус тряхнул головой, отгоняя наваждение, и переступил порог квартиры. Грейнджер не сводила с него настороженного взгляда, хотя палочки у неё в руках не было.
— У вас тут… Тут довольно светло, — проговорил он, оглядевшись. — И чисто.
— Никогда бы не подумала, что вы ценитель маггловских апартаментов…