Часть 58 (1/2)
Достав с полки в кабинете зельеварения учебник для шестого курса, Гарри открыл обложку и улыбнулся, увидев подпись Принца-полукровки, словно встретился с давним другом. Как и в прошлой жизни, он не приобрёл учебник заранее, только в отличие от прошлого раза, сейчас Гарри прекрасно знал, что Зелья на шестом курсе взять ему позволят.
Как и прекрасно помнил, насколько этому способствовала Минерва. И знал наверняка, что Гораций Слагхорн будет только рад увидеть в своем классе сына «несравненной Лили Эванс», а потом в этом самом учебнике они найдут замечательные подсказки и улучшенные технологии для приготовления довольно многих зелий. Как и заклинания авторства того самого Принца-полукровки, личность которого на этот раз была Гарри прекрасно известна.
Тем временем Гораций, как в прошлой жизни, предоставил вниманию класса несколько котлов, в одном из которых сверкал жидким золотом Феликс Фелициус, а над вторым парили маленькие розовые сердечки. О зелье удачи Слагхорн рассказал им сам, а вопрос об Амортенции поставил для всего класса. Как и в прошлый жизни, отвечать вызвалась Гермиона.
Правда, на этот раз Поттер очень сильно подозревал, что некоторые учащиеся не то, чтобы стеснялись показать свои знания о подобном зелье, но опасались выдать что-то о себе самих. Гарри догадывался, что Грейнджер все это прекрасно понимала, но просто отмахнулась, как от совершенно неважных деталей. В конце концов, когда Гермиона таким образом рассказала некоторые довольно интимные с точки зрения взрослых людей моменты о себе самой в прошлой жизни, ничего ужасного не свершилось. Небеса не свалились на землю, никто над ней не начал подшучивать, и даже шантажировать обретенными познаниями её никто не стал.
А ещё, в этой жизни Гермионе было самой очень интересно узнавать, чем на этот раз будет пахнуть для неё Амортенция. Практически с отсутствующим видом перечисляя повторяющиеся из прошлой жизни запахи свежести и старинного пергамента, никого не удивляющий уже второй раз специфический запах библиотеки и старинных книг, Гермиона внезапно осеклась.
На этот раз её Амортенция несомненно изменилась, и в том самом аромате, который привлекал её больше всего на свете, она не могла бы узнать ничего от Рона Уизли. Вместо этого в зелье отчётливо присутствовал запах какого-то несомненно мужского, но очень дорогого то ли лосьона для бритья, то ли парфюма. Нахмурившись, Гермиона тщетно напрягала память в попытках восстановить, где и когда она уже ощущала такой знакомый, но тем не менее далёкий запах. То, что он казался не просто забытым воспоминаниям, а практически сном, наталкивало на мысль, что Грейнджер пересекалась с ним в прошлой жизни.
Что ж, происходя из довольно состоятельной маггловской семьи, более того, проведя большую часть своей прошлой взрослой жизни среди довольно финансово обеспеченных людей, Грейнджер могла без какого-либо сомнения утверждать, что запах принадлежал очень дорогому парфюму. Пользовался или чем-то подобным в прошлой жизни Гарри, в какой-то момент по настоянию подруги приучивший себя одеваться в соответствующих его статусу магазинах?
Гермиона не могла бы сказать наверняка, но почему-то ей казалось, что в прошлой жизни Поттер предпочитал лосьоны для бритья с цитрусовыми нотками. Парфюмом он вообще не пользовался, но сама Гермиона обращала довольно мало внимания на подобные вещи. В первую очередь, Гарри всегда был для неё исключительно другом, практически братом.
Следующие несколько дней Гермиона машинально принюхивалась, проходя мимо старшеклассников и даже преподавателей мужского пола. Но уловить этот немного сладкий, и тем не менее довольно мужественный аромат ей так и не удалось, и постепенно Грейнджер забросила эту идею. Что ж, все это могло обозначать лишь одно: с этим самым парфюмом Гермиона столкнётся намного позже в своей жизни. Оставалось лишь надеяться, что это действительно что-то, купленное в дорогом магазине много лет спустя Гарри Поттером, а не запах парфюма, скажем, Люциуса Малфоя.
Что, если подумать, было вполне вероятно. Каким-то странным образом Гермиона была уверена, что именно ему этот запах подошел бы, но поскольку в своей взрослой жизни Грейнджер с Люциусом практически не сталкивалась – поскольку старший Малфой провел её взрослые годы в заключение в Азкабане - Гермиона довольно быстро перевела подобную мысль в категорию «забавных» и поспешно выкинула её из головы.
Решив практически ничего не менять по сравнению с прошлой жизнью, ведь в конце концов, Гарри должен был заслужить свое место в «Клубе Слизней» Горация и вообще в ранге лучших студентов потока по зельеварению, Грейнджер как и в прошлый раз готовила своё зелье строго в соответствии с инструкциями в учебнике. И как и в прошлый раз, уступила пальму первенства Гарри. Как и небольшой сосуд с зельем жидкой удачи, которую Поттер и получил в награду за идеально приготовленное зелье.
На этот раз Гермиона лишь немного насмешливо пожала плечами и опустила бесценное зелье в свою бисерную сумочку. Конечно, она могла бы сварить его и сама, но было как-то недосуг. А потом они с Поттером обменялись понимающими взглядами: на этот раз вратарем команды по квиддичу Рональду Уизли придётся стать не только без помощи Гермионы, но и без Феликса Фелициуса.
И Грейнджер было совершенно неважно, что даже в прошлой жизни Гарри Поттер буквально использовал на Уизли эффект плацебо. Даже если в тот момент он и не знал, что делал, и Гермиона объяснила ему намного позже. От Уизли они оба довольно значительно отдалились в этой жизни, а теперь, вспоминая события их прошлого шестого года, Гарри прекрасно отдавал себе отчёт: Кормак стал бы вратарем команды Гриффиндора ничем не хуже, чем Рон.
Честно говоря, наблюдая за парнями вокруг себя и делая выводы уже с колокольни взрослого мужчины, Гарри мгновенно оценил достоинства МакЛаггена. Кормак, конечно, поросёнком был ещё тем, но для чистокровного волшебника сориентировался довольно быстро. Да и бесспорно обладал смазливой наружностью и внушительным телосложением.
Своего внимания к Гермионе Грейнджер парень даже и не скрывал. Конечно, теперь Гарри прекрасно понимал нюансы, мимо которых благополучно прошел в прошлый раз. Отец МакЛаггена вполне мог быть знаком с его собственной матерью, закидоны чистокровных, присущие слизеринцам, Кормак никогда не разделял, и все это приводило к элементарному выводу. Для амбициозного МакЛаггена, который в прошлой жизни никогда особенно академически не выделялся, самая блистательная ведьма их времени была бы прекрасным дополнением в семью. О чем безусловно и отец, и дядюшка их одноклассника наверняка намекнули своему отпрыску.
Теперь Гарри понимал, что все задатки стать незаурядной волшебницей и сделать себе блистательную карьеру в Гермионе намечались ещё на первом курсе. Ведь не зря же Гораций Слагхорн отметил её практически мгновенно. И дело было отнюдь не в том, что Гермиона была подругой Гарри Поттера. Имя Рональда Уизли, тоже друга Поттера, Гораций так никогда и не удосужился запомнить, а уж о том, чтобы пригласить его в свой клуб «потенциальных жемчужин волшебного мира», и разговора никогда не шло.
Профессор Дамблдор вызвал Гарри в свой кабинет ещё в самом начале учебного года, буквально в первую же неделю по прибытии обратно в Хогвартс. Гарри вновь уточнил, желает ли Альбус, чтобы Гораций «включил его в свою коллекцию». И все с той же легкой улыбкой на губах и смертельно серьёзным выражением глаз, которых эта самая улыбка директора совершенно не затронула, Альбус кивнул.
– Да, Гарри, я хочу,чтобы он тебя не только «включил в коллекцию», но чтобы вы сблизились. А ещё, я хотел бы сейчас показать тебе одно моё личное воспоминание.