Часть 55 (2/2)
Драко знал лучше, чем начинать разговор до того, как отец будет готов не только вынести свой вердикт, но и обсуждать что-либо. Поэтому он сам трансфигурировал скамейки в два кресла и стол, преднамеренно сделав предназначенное для Люциуса кресло троноподобным, опустился в противоположное ему и принялся терпеливо ждать. Даже не подумав засекать время – он не собирался торопить отца - лишь молча наблюдал, как тот нервно мерил поляну широкими шагами.
– Итак, вы трое переместились из будущего? – Люциус остановился напротив сына, скрестив руки на груди и вновь выплевывая вопросы тоном приказов.
– Точнее сказать, – Малфой-младший усмехнулся. Хотя его отец и поймал себя на мысли, что «младший» в этой ситуации было абсолютно понятием относительным. Люциус понятия не имел, сколько лет было Драко на момент перемещения в прошлое. – Переместились в прошлое для попытки изменить реальность Поттер и Грейнджер. Можно сказать, что я увязался следам без их ведома и к слову, они до сих пор не в курсе.
– Потому что ты с… – Люциус споткнулся на следующем слове, явно затрудняясь найти лучшее определение самому себе из будущего. Впрочем, самому ли себе? По всему выходило, что тот волшебник с идентичными ему самому, но такими различными из-за пережитого чертами лица, разительно отличался от него. И сказать по правде, Люциус его порой даже не узнавал. – С той версией меня из будущего, которую я лицезрел в омуте памяти, решили, что тебе следует присоединиться к ним, потому как сомневались, что они справятся с задачей?
– Точнее будет сказать, – Драко усмехнулся. – Что «эта версия тебя из будущего, которую ты имел честь лицезреть в омуте памяти», очень сильно сомневался, что Грейнджер выполнит условия вашего договора. Во всяком случае, это было слишком очевидно после всех тех коррекций, которые Гермиона внесла в наше соглашение перед тем, как заключить непреложный обет.
– Да, я обратил внимание, что мисс Грейнджер очень тщательно все перефразировала. Практически пообещала, что избавит меня в будущем от Азкабана, изменит ситуацию нашей семьи к лучшему, но полностью обошла любые клятвы тебе. Кажется, она мотивировала это тем, что не может обещать подобного, учитывая тебя из прошлого. И судя по всему, именно поэтому вы и решили подменить этого «прошлого Драко» тобой из будущего.
– В принципе, все так, – Драко не спорил. – А что-нибудь ещё поймало глаз и удостоилось твоего внимания?
– Много чего, на самом деле,– уклончиво буркнул Люциус, качнув головой.
Сказать по правде, его много что ошарашило, но более всего он был шокирован, когда поймал себя на крамольной мысли: мисс Грейнджер являла собой квинтэссенцию всего, что Люциус хотел бы видеть в собственном наследнике или протеже.
От незаурядного ума и честолюбия до вопреки практически невозможным ставкам, приведённого к цели стремления стать Министром Магии. Сказать по правде, чем больше Люциус все это анализировал, тем больше мог понять ту версию себя из будущего, которую лицезрел в омуте. Если отбросить в сторону предрассудки и взять во внимание явно изменившийся мир, победу над Тёмным Лордом и все прочее, было совершенно не удивительно, что он сам делал ставку именно на эту волшебницу. Точнее, хотел бы прибрать её к рукам.
– Но начнём с самого начала. В прошлой жизни я был заключён в Азкабан дважды? И свое первое наказание я отбывал там прямо сейчас? Но как?
– Твоя миссия с пророчеством в Отделе Тайн в прошлой жизни имела совершенно другой исход. Шар разбился, все закончилось полным фиаско, и ты был арестован. Поттер не хотел, чтобы пророчество попало в руки Тёмного Лорда, и он не допустил этого. Ты никогда не смог оправиться от подобного удара по своей репутации, как и последствий своего пребывания в Азкабане.
Люциус кивнул, вновь вызывая в памяти образ себя из этого… прошлого? Будущего? Альтернативной реальности? Старший Малфой не знал, как наиболее верно охарактеризовать свои изменившиеся обстоятельства и того человека, которого видел разбитым и сломленным, но одно он мог сказать абсолютно точно. Для себя такого будущего он не желал.
Тот Люциус, который был отцом вернувшегося в прошлое и теперь сидевшего перед ним молодого человека, был не просто жалок. Если бы дело было только в его никчёмности, лорд Малфой нашел бы способ изменить собственные обстоятельства.
Намного важнее было другое: Люциус прекрасно понял, что в не таком далёком будущем он искренне раскается во всех тех взглядах, которых придерживался всю жизнь. Изменит свою точку зрения, отношение и взгляды на довольно много вещей, и его целью слишком очевидно станет не вернуть себе былое положение, предотвратив падение Волан-де-Морта, а удостовериться, что семья Малфоев перейдёт на другую сторону. Что его собственный сын объединится с магглорождённой волшебницей.
Блистательной, храброй, до невозможности умной, хотя порой и наивной – Люциус прекрасно видел, в каких обстоятельствах Гермионе Грейнджер не помешала бы направляющая рука или совет ушлого и хитрого змея, хотя начинал подозревать, что этот самый Гарри Поттер в некотором отношении подобную функцию в альтернативной реальности и выполнял – но в конечном итоге, магглорождённой.
И он сам был готов подтасовать карты, припрятать пару козырей в рукаве, жульничать и использовать любые необходимые способы, чтобы удостовериться: Гермиона Грейнджер в конечном итоге будет его протеже.
– Какой во всём этом персональный интерес у мисс Грейнджер? – задал Люциус наиболее важный для себя вопрос. – Конечно, кроме благородного и альтруистичного, плюс очевидного: в очередной раз спасти волшебный мир под руку с Гарри Поттером?
Драко невольно усмехнулся всё-таки присутствующему в голосе отца сарказму, но в конечном итоге чётко осознавая: отец абсолютно серьезен. Ему действительно необходимо точно знать, что именно мотивирует во всём этом Грейнджер. Что в свою очередь намекало, что отец уже проделал все шаги от отрицания до принятия, и на этой мысли Малфой просто не мог не зауважать Люциуса с новой силой.
– Как оказалось, в нашей прошлой жизни Грейнджер не могла иметь детей. Было ли это результатом тёмного проклятия Долохова, которое она уже избежала в этой реальности, Круциатусов или проклятого кинжала Беллы, или ещё чего-то, она так и не узнала. Сказать по правде, Гермиона подозревала нож Беллатрикс. Я знаю, что в прошлой жизни она брала детей на воспитание. В основном тех, кто лишился родителей в результате войны. Но сказать по правде, доступа в Хогвартс у меня не было, и больше ничего не могу сказать.
– Из-за твоих собственных печальных обстоятельств. Мои соболезнования, – Люциус кивнул в знак понимания, а его сын горько усмехнулся. Только отец мог облачить в слова трагедию с нерожденным сыном и смерть Астории таким образом.
- Благодарю, конечно, - слова давались довольно спокойно, но желчи скрыть не удалось. - Но эти «печальные обстоятельства» на самом деле являлись непосредственным следствием твоих усилий. Ты ведь без труда догадаешься, кто именно сформулировал условия моего наследования таким образом, что вынудил меня жениться на чистокровной? Впрочем, мало кто из нас обзавёлся наследником к моменту перемещения в прошлое. Кроме тех, кто поумнел и демонстрировал расширенный кругозор.
- Я уже понял, на Гринграсс фамильное проклятие, - отец кивнул. - В эту реку мы дважды не войдём, можешь быть уверен. Но судя по всему, в будущем я приду к выводу, что нам вообще нужен «новый родник», и даже лично выберу источник, который должен питать нашу семью.
- Вот именно, - Драко прищурился. - Чистый источник, отец, а не очередное затхлое, старое болото. Ты вообще изменился к концу той реальности, многое осознал. Влияние многих лет, проведённых в Азкабане. Да и я не остался прежним. И вообще, если бы не твои условия и ограничения, я бы изначально много, что сделал по-другому. Впрочем, в конце концов я пришёл к выводу, что не «все того стоит», и сейчас слепо повиноваться не намерен.
- Пугаешь? - Люциус нахмурился.
- Скорее предупреждаю, - невозмутимо пожал плечами его сын. - Но если оно работает… Как говорится, все средства хороши в любви и войне. А я намерен в этой жизни принять довольно много альтернативных решений и сделать другие выборы. Например, метка. Я бы очень не хотел становиться Пожирателем Смерти в свои шестнадцать, уж прости, но лавры «самого юного Пса» мне ни к чему. Слишком много шипов. Да и никто из моих одноклассников этой сомнительной чести тогда не удостоился, что наводило на мысль о наказании нашей семьи; мнение ненормальной тётушки Беллы не в счёт. Она и до Азкабана здравомыслием не блистала, скорее одержимостью, а сейчас окончательно последние крохи растеряла.
- Учту, - Люциус прищурился, но кивнул. - Что ж, прячь свои истинные мысли, нам пора возвращаться. И не забудь, что ты сегодня должен встретиться с многими из наших гостей впервые.
- Не волнуйся, - Драко растянул губы в подобии улыбки, впрочем, не тронувшей его глаз. - Рад познакомиться не буду, но и восстание инсценировать тоже не стану. Начинаем представление…