Часть 50 (2/2)
– Грейнджер, какая неожиданная встреча…
– Чего тебе, Малфой? – Гермиона даже не обернулась, услышав его насмешливый голос.
– Забавно, однако, – остановившись в дверном проеме, Драко оперся плечом о косяк и скрестил руки на груди. – И что мы тут имеем?
– Думаю, мы имеем меня, пытающуюся заниматься своим делом, и тебя, который в него сует свой нос. А поскольку как мы уже установили, я в данный момент занята, – не отрываясь от своего занятия, Гермиона равнодушно пожала плечами, по-прежнему отказываясь смотреть на Малфоя. – Очень настоятельно рекомендую найти себе какое-нибудь другое времяпровождение. Или просто иди, куда шёл.
– Какое совпадение, что шел я именно сюда, – легко оттолкнувшись от стены, Малфой одним плавным движением прошествовал в кабинет и остановился буквально перед Гермионой.
– Если тебе нужен Снейп, то как ты прекрасно видишь, его здесь нет. Но я могу передать от тебя любое послание, на словах или письменное. Так что если тебе больше ничего не нужно, я повторюсь: настоятельно рекомендую освободить комнату от своего присутствия.
– Если я это сделаю, Грейнджер, то как же я узнаю рецепт этого поистине волшебного снадобья, которое способно залечивать довольно мерзкие раны от ещё более мерзкого заклинания? И спрашивать Снейпа в принципе не имеет смысла, как ты сама знаешь. Автор этого волшебного снадобья не он.
– Я уверена, что понятия не имею, о чем ты говоришь, – Гермиона бросила на Драко довольно настороженный взгляд. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и придала лицу самое равнодушное выражение, на которое была способна.
– Да ладно тебе, – внимательно проследив, как именно она добавляет свежие листья подорожника в котёл, Малфой поднял несколько самых сочных и последовал её примеру. После третьего Грейнджер подняла руку, жестом указывая ему остановиться.
– Малфой, я повторю свой вопрос: что тебе нужно?
– Значит, листьев подорожника пять, помешивать варево нужно постоянно и чередуя десять раз по часовой стрелке и пятнадцать против, – проигнорировав вопрос Гермионы, словно он был совершенно лишним, Драко перехватил инициативу и принялся помешивать содержимое котла. Грейнджер внимательно за ним наблюдала, явно ожидая ответа на тот самый «ненужный» вопрос, который таковым явно не считала. Вздохнув, Малфой продолжил.
– Но если ты настаиваешь, что я обязательно должен констатировать очевидное, что ж. Я прекрасно знаю, что Амбридж наказывает довольно «оригинальным» способом. В основе которого лежит очень неприятная магия, обычно оставляющая следы и причиняющая боль довольно долго. Но благодаря несколько неординарному и новаторскому средству, все выздоравливают намного быстрее, чем должны были. А ты тут варишь зелье, являющееся слишком очевидной вариаций Диттани с примесью обезболивающего, сифона волшебства и ещё чего-то, найти определение чему я затрудняюсь. Другими словами, я хочу научиться варить это зелье, а тебе не помешает помощник.
– И почему ты думаешь, что позиция этого самого помощника при варке зелья, существование которого я даже ещё не подтвердила, достанется тебе?
– Потому что я предложил? – Драко растянул губы в самой галантной улыбке, на которую был способен. Гермиона осталась не впечатленной, и поэтому, вздохнув, Малфой продолжил. – А ещё я дам тебе клятву, непреложный обет, что хочешь, что не стану распространяться по поводу этого зелья, и не только рецепта приготовления, а и факта существования. Ну и всё остальное тоже.
Несколько мгновений Гермиона пристально смотрела в самые зрачки Малфоя, словно пыталась там что-то прочесть или найти ответ на интересовавший её вопрос. Похоже, что ей это все-таки удалось. Кивнув, Грейнджер принялась объяснять ему основы своего зелья, и пока он помешивал варево в строго определённом порядке, Гермиона вынула из сумки перо и пергамент и быстро набросала рецепт.
Какое-то время они работали молча, пока Малфой, даже не скрывая от Гермионы, переваривал всё, что услышал. По всему выходило, что она действительно соединила несколько заклинаний и зелий воедино, и Малфой даже услышал в рецепте отголоски контрзаклинания против той самой Сектумсепры, которой Поттер ещё не успел шмякнуть Драко в этой жизни, но щедро одарил в прошлой. И если бы не вмешательство Северуса, которая вполне могла бы лишить его жизни. Когда тишина затянулась и стала неудобной, Малфой обернулся к своей неожиданной напарнице, приподняв бровь.
– И всё-таки, не могу не спросить. Ты ведь явно приехала сюда подготовленной, – Малфой мгновенно увидел, что Грейнджер напряглась. Теперь она ожидала вопроса, «с какого перепугу могла бы изобретать подобную смесь ещё летом», а ответа у Гермионы явно не было. Но Малфой спросил совершенно другое. – И где ты занималась подобными экспериментами этим летом? – А потом, осознав, что задаёт не самый логичный в этой ситуации вопрос, а тот, который его интересовал, Драко пояснил. – Ты ведь хочешь стать медиковедьмой? Поэтому экспериментируешь с заживляющими?
– Можно сказать и так, – Грейнджер пожала плечами и почему-то решила, что ей необходимо немного пояснить. – Но на самом деле, шрам от ножа Хвоста на руке Гарри долго не заживал. Наверняка из-за тёмной магии, и я соединила несколько вещей, а кое-что просто добавила.
Малфой решил не заострять её внимание, что «добавленный» шаг она на самом деле позаимствовала из довольно продвинутого заклинания Снейпа, о котором ни один из них на данном этапе знать был не должен. Как и широко известный в прошлом факт, что изобретателем зелий Грейнджер никогда не была. Хотя, кто знает, чем она занималась после Хогвартса? Могла научиться составлять. Вместо этого Драко кивнул и всё-таки вернулся к своему изначальному вопросу.
– И всё-таки, где? Очень сильно сомневаюсь, что ты могла подобное варить на кухне своих родителей. И не только потому, что требуется довольно серьёзные условия, в принципе, варить можно где угодно. Но ведь нужны ещё и очень свежие ингредиенты, плюс тут у тебя слишком много компонентов, и всего заранее не предусмотреть. Да и вообще, в дополнение ко всему этому ты используешь магию. В общем, – Малфой про себя усмехнулся, заметив огонёк противостояния, мгновенно вспыхнувший в глазах Гермионы. Драко был уверен, Гермиона ожидала какую-нибудь шпильку или оскорбление по поводу своего происхождения или неспособности её родителей обеспечить нужные условия. Драко свернул в совершенно неожиданную сторону. – Даже не во всех волшебных семействах такое возможно сделать. Нужны или неограниченные средства, чтобы реально заказать инвентарь целого магазина, или уже обустроенная лаборатория зельевара.
– Ты прав, – усмехнувшись, Грейнджер качнула копной затянутых в высоких хвост волос. Вопреки ожиданиям её непослушная шевелюра была надёжная зафиксирована не каким-нибудь пером, а зачарованной резинкой и сверху прилита ещё зельем, плюс, запечатана заклинанием. Чтобы волосы ни в коем случае не попали в котёл, быстро осознал Малфой. – На самом деле, летом я варила в лаборатории твоего дядюшки.
– Каким дементором ты оказалась в драккловом поместье Лестрейнджей? – выдохнул Драко буквально на автомате, уставившись на девушку.
– Вообще-то, я имела в виду Сириуса Блэка, – тоже машинально ответила Грейнджер, в последнюю минуту вспомнив, что о существовании Андромеды и Теда Тонкса она знать была бы в принципе не должна, как и о его родстве с Рудольфусом. И поэтому в последний момент исправила свою собственную оплошность. – А ты что, с ними тоже в родстве?
– Да, старшая сестра моей матери замужем за Рудольфусом, – с самым безразличным видом, который только смог выжать из себя, процедил Малфой. - Уж прости, но Сириуса у нас в доме за обеденным столом вспоминают не так часто. А точнее, совсем не упоминают.
После чего он умолк, на всякий случай прикусив язык. Сперва он мысленно поздравил себя с быстрой реакцией, сообразительностью и впечатляющей способностью на ходу выкручиваться, но потом намного более важная идея прочно зафиксировалась в сознании. Драко нужно тщательно следить за своим языком, чтобы не растрепать чего-нибудь лишнего.
Сделав вид, что он полностью сосредоточен на задании, которое сейчас выполнял, Малфой избегал смотреть на Гермиону и поэтому полностью пропустил сжатые в полной аналогии с ним самим губы Грейнджер, которые та ещё и прикусила для верности. Почему-то именно разговаривая с Малфоем ей приходилось наиболее старательно следить за собой. Ведь довольно много чего чуть не сорвалось с её губ, и объяснить все это она элементарно не смогла бы. Гермионе на самом деле следует сводить душевные беседы с Малфоем, у которого так некстати проснулся интерес к зельеварению вообще, и к её скромной персоне в частности, к минимуму.
И конечно же Грейнджер, не обладавшая на этой стадии легилименцией, не имела ни малейшего представления, что к своему глубокому сожалению, Драко сейчас пришёл в мыслях к точно такому же заключению.