Часть 48 (2/2)

Поттер мгновенно обратил внимание, что глаза Альбуса Дамблдора переместились на его кровоточащий шрам в ту же секунду, но директор промолчал. Как и молча ухмылялся лже-Аластор Муди, единственный присутствующий здесь человек, который точно знал, что произошло. Но как оказалось, не все считали, что шрам нужно игнорировать… Первой голос подала Гермиона Грейнджер.

– Гарри, что случилось с твоей рукой? Это ведь шрам от кинжала!

С благодарностью кивнув подруге и отметив, что та умолчала про «церемониальность», ведь и правда - откуда ей знать в свои пятнадцать лет, Гарри сделал шаг вперёд и мгновенно вступил в разыгрываемое подругой представление.

– Волан-де-Морт! Волан-де-Морт вернулся! Я только что был на каком-то кладбище, там были Пожиратели смерти! Он возродился!

– Что вы мелите, мистер Поттер! Его нет! – мгновенно подключился Министр магии Фарж.

– Гарри, мой мальчик, что произошло? – Альбус Дамблдор наконец подал голос, но по всей видимости совершенно не собирался поддерживать Поттера.

– Мистер Муди, – раздался чёткий, чеканящий каждый звук голос Гермионы Грейнджер, и Гарри усмехнулся.

Таким голосом в прошлой жизни она каждую неделю требовала у начальников всех отделов Министерства отчёты о проделанной работе. Голос министра магии Грейнджер. Гарри словно наяву услышал: «как начальник Аврората, мистер Поттер…», – а дальше обычно следовало очередное требование отчётов, планов, предложений, что там на этот раз было нужно Гермионе от друга-начальника Аврората. Меж тем, Грейнджер словно прочитала его мысли, претворяя это дежавю в жизнь…

– Как бывший начальник Аврората, профессор Муди, - Поттер чуть не закатил глаза, но сдержался. - Вы же должны знать способ сказать наверняка, если Волан-де-Морт возвратился!

– Тёмные метки примут свои изначальные очертания и начнут шевелиться, – словно на автомате выпалил Крауч-младший, наверняка под требовательным взглядом Гермионы и под влиянием её начальственного голоса совершенно позабыв, что он не настоящий Аластор. Впрочем, ответ он в любом случае прекрасно знал. Вот только был ли намерен им делиться? В принципе, вполне может быть: ведь Возрождение было его достижением.

Теперь Гарри чуть в голос не расхохотался, по достоинству оценив гениальное представление Грейнджер. А потом он зафиксировал неестественную бледность и болезненное выражение на лицах Снейпа и Каркарова, а также тот факт, что присутствующий здесь Сириус Блэк сейчас явно не упустит возможность подколоть бывшего школьного недруга. Поттер уже практически слышал в голове насмешливый голос Блэка: «Снейп, ты же тоже пожиратель? Давай, покажи нам свою метку»… Но Гермиона вновь оказалась быстрее.

– Профессор Каркаров, вы же раньше были пожирателем? Потом вы сменили сторону, – Грейнджер даже бровью не повела под холодным и вмиг налившимся практически ненавистью взглядом директора Дурмстранга. – Метки невозможно свести, я читала. Они только померкли и перестали двигаться, когда Волан-де-Морт исчез в ту ночь на Хэллоуин.

– А ведь мисс Грейнджер права, Каркаров, – с каким-то странным, злорадным азартом сверкнув глазами, оскалил зубы лже-Аластор Муди. Симпатий к нынешнему директору Дурмстранга младший Крауч тоже явно не испытывал. – Закатай-ка рукава, дружище, и всё сразу станет понятно.

Гарри внезапно с иронией подумал, что даже Фаджу на этот раз больше ничего не остается, как промолчать. Ведь факт Возрождения Волан-де-Морта буквально через мгновение станет неотрицаемым, а доказательство буквально налицо. А потом рукав на левом предплечье Каркарова пополз вверх, и сомнений больше ни у кого не осталось: на бледной коже директора Думстранга извивалась во всей своей красе активизированная метка.

Гарри уже собирался каким-то образом рассекретить лже-Аластора, но Крауч выдал сам себя. Дальнейшие события разворачивались с точностью, как в прошлой жизни, исключая лишь факт, что Поттеру поверили. А потом началась суматоха, во время которой Крауч-младший затащил Гарри в свою комнатушку, но бывший истинный начальник Аврората бдительности перед мнимым аврором не терял. А потом, как и в прошлый раз, подоспели Снейп и Дамблдор, только на этот раз с ними была Гермиона Грейнджер.

***

Гарри ещё долгое время задавался вопросом, испытывала ли его подруга какие-то сожаления, учитывая, что Крауч-младший каким-то странным образом умудрился в этой реальности стать своеобразным ментором для магглорождённой волшебницы. Впрочем, если Гермиона и испытывала хоть что-то, ведь и в этой жизни Барти в конечном итоге тоже постиг поцелуй Дементора, Грейнджер никому и никогда не признавалась.

– Что бы там ни было, Гарри, – когда Поттер в очередной раз задал ей этот вопрос, вздохнув, проговорила девушка. – Барти был и остается опасным социопатом, замучившим до смерти или до безумия достаточное количество людей, довольно рано выбравший сторону тьмы и давно уже потерявший какие-либо моральные ориентиры. Даже если я когда-либо и размышляла на тему, что было бы, сложись его жизнь по-другому, если бы не было Азкабана, или поведи себя Крауч-старший иным образом, все это уже не имеет значения. Его судьба предрешена, и не нужно забывать, что именно он не так давно совершил ещё одно убийство: собственного отца.

Больше они это не обсуждали, хотя Поттер знал наверняка: Гермионе удалось вытянуть из Крауча довольно много информации. А потом Хогвартс-экспресс унёс их на летние каникулы, и оба задумчиво смотрели в окно. Предстояло начинать готовиться к пятому году в Хогвартсе, при этом ни на минуту не забывая, что ритуал свершился и Волан-де-Морт вернулся.