Часть 19 (2/2)

– Не знаю, – согласился Поттер, опасно прищурившись и явно намереваясь доказать маленькому интригану, что его назначили когда-то начальником Аврората далеко не за красивые глаза. Или не только за них. – Но я могу очень спокойно подписать письмо: «Хозяевам домашнего эльфа Добби», и Хедвиг элементарно доставит это послание по назначению.

– А Гарри Поттер уже достаточно хорошо освоился в волшебном мире, – задумчиво процедил Добби, но уже приготовленные для щелчка пальцы убрал. Вместо этого Добби одарил Поттера внимательным, полным подозрения взглядом, покачал головой и исчез с характерным, громким хлопком.

Выдохнув все это время сдерживаемый воздух, Поттер устало опустился на кровать. Стоило ли понимать, что домашний эльф Люциуса прекратит свои манипуляции, и до Хогвартса Гарри сможет спокойно добраться на экспрессе? Сказать по правде, вновь лететь на машине Уизли ему очень не хотелось.

Оставался лишь вопрос, обойдутся ли они без автомобиля в запретном лесу на этот раз? Учитывая, что тащиться к акромантулам в этой жизни Гарри не собирался, про василиска он прекрасно помнил, а даже если в нужный момент, как не раз уже случалось, всё станет туманным – Поттер уже знал, что хоть какие-то намёки или шестое чувство останется. Другими словами, скандала с автомобилем Уизли можно было спокойно избежать, ничем не рискуя.

Предотвратив фиаско с упавшим на голову гостям Дурслей тортом, Поттер одновременно избежал и появление решетки на своих окнах. А позвонившая наутро Гермиона оповестила, что Грейнджеры заедут за ним, чтобы взять за покупками в Косую Аллею.

Что ж, побега из-под стражи, который в прошлой жизни закончился ещё более натянутыми отношениями с Дурслями и значительными медицинскими счетами за серьезно повредившего спину при падении дядюшку Вернона, удалось избежать. Как и поездки в Нору Уизлей, во время которой Гарри имел возможность впервые столкнуться с обожанием своей персоны маленькой Джинни.

С Гермионой своими мыслями он поделился ещё на заднем сидении автомобиля её родителей, где они перешептывались вполголоса. Грейнджер совсем не удивилась, ведь на этот раз сову от Рона с подробным отчётом об их ночном приключении девочка не получила. Впрочем, за школьными принадлежностями идти было нужно, в результате чего она и попросила родителей заехать за Гарри.

От опасений друга по поводу последствий подобных изменений в истории Гермиона легко отмахнулась, посчитав их несущественными, но под конец ей все-таки пришлось Поттера огорчить.

– К сожалению, Гарри, я очень сильно сомневаюсь, что знаменитого полёта на машине Артура Уизли тебе удастся избежать, – хмыкнув, отчеканила повзрослевшая за лето Гермиона голосом с интонациями Минервы МакГонагалл. Или невыразимца, если бы кто-то мог заглянуть в будущее. И, заметив выражение лица друга, продолжила. – Ты ведь шантажом запретил Добби ронять торт на голову гостей, но ничего не сказал по поводу заблокированных колонн на платформе 9 и 3/4 Хогвартс-экспресса. Так что все твои угрозы только распространялись на шедевр кулинарных способностей Петуньи. В общем, друг мой, я бы на твоем месте начинала готовиться к увлекательному полёту на машине Уизли, встрече с Дерущейся Ивой, а за одно и к взбесившимся бладжеру тоже.

– Дементор его за ногу, – выругался Поттер. – А меня ведь и правде ещё ожидают ни с чем несравнимые ощущения на матче! Мерлина ради, Гермиона, иногда мне кажется, что Том прогадал. Нужно было просто заплатить Добби, и тот бы за семь лет меня укокошил наверняка, да ещё и с изысканным садизмом. При этом искренне считая, что спасает.

Грейнджер подавилась смехом, который явно изначально пыталась скрыть, но в этой попытке проиграла самой себе. Впрочем, под возмущенным взглядом Поттера, который всем своим видом давал понять, что ему, к слову, совсем не смешно, Гермиона кивнула и примирительно напомнила.

– Ладно, один раз он нам очень помог, и об этом не стоит забывать, - Грейнджер отвела взгляд, и Поттер печально усмехнулся. Боль от потери Добби ещё долго была с ними в прошлой жизни. - Но методы помощи у него были действительно довольно любопытные, тут ничего не скажешь.

В ответ Гарри лишь закатил глаза. Сам он бы нашел слово значительно более подходящее, хоть и намного менее цензурное.