Часть 19 (1/2)
За целое лето перед началом обучения на своём втором курсе в Хогвартсе Гарри Поттер не получил ни одного письма совиной почтой.
Впрочем, отсутствие весточек из магического мира на этот раз его совершенно не беспокоило. С Гермионой они прекрасно перезванивались по обычному маггловскому телефону, регулярно разговаривая по нескольку раз в день. Встречались они тоже нередко, пользуясь добротой и энтузиазмом старших Грейнджеров, и периодически удивлялись, почему не догадались поступить точно так же в прошлой жизни.
Ответ, конечно же, подмигивал им своей логикой: в прошлый раз Гермиона просто стеснялась навязываться. Не привыкшая к тому, что у неё есть настоящие друзья, которым она не безразлична, двенадцатилетняя девочка просто писала Гарри письма, а когда не получала ответ, сделала точно такой же вывод, как и сам юный Поттер. Друзья о ней забыли.
На этот раз боевая подруга второй жизни дурью не маялась. Едва прибыв на перрон 9 и 3/4 в Лондоне в самом начале каникул Гермиона спокойно кивнула Гарри, обняла друга и напоследок бросила само собой разумеющееся: «Звони».
И Поттер звонил. Довольно часто и регулярно, потому как прекрасно знал, что любые письма доставит ему в самом конце лета инициативный Добби. Конечно, не желая полностью менять прошлое, да и чтобы не наводить на себя подозрения перед этим бунтарем-эльфом, Грейнджер и на этот раз регулярно раз в неделю писала Гарри письма, отправляя их совиной почтой. Даже несколько раз эксперимента ради приклеила марку и отправила почтой маггловской.
И ни одно из писем не достигло адресата, что определённо наводило Гарри и Гермиону на мысли о довольно впечатляющих способностях домашнего эльфа Малфоев к логике, стратегии и просто махинациям. Добби к делу относился скрупулезно и обращая внимание на детали.
Но историю слишком сильно не изменишь, особенно, когда далеко не все зависит от тебя, и поэтому сам предмет их шуточных дискуссий нарисовался в комнате Гарри строго по расписанию. На этот раз Добби, однако, не встретил такого изумления мальчика, как в прошлой жизни. Впрочем, откуда было знать существу, всю свою жизнь общавшемуся с волшебниками, что его появление должно было изумить Поттера до глубины души.
– Господину Гарри Поттеру нельзя возвращаться в Хогвартс! Хогвартс очень опасен для господина Гарра Поттера! – верещал одетый в грязную наволочку домашний эльф, а тот самый «господин» лишь мысленно закатывал глаза. – Добби плохой эльф, Добби накажет себя, но Добби выкрал все письма от друзей Гарри Поттера! Добби считал, что если Гарри Поттер подумает, что друзья забыли о нём, Гарри Поттер не вернётся в Хогвартс!
– Послушай, Добби, – решительным голосом прервал истерику домашнего эльфа Малфоев бывший начальник Аврората. – Я очень благодарен тебе за заботу, поверь на слово. Мне очень приятно, я очень польщен и конечно же готов считать тебя своим другом...
Закончить тщательно заготовленный за лето монолог Поттеру возможности не дали. Огромные глаза эльфа наполнились слезами, и тот громко зарыдал, заставив предмет этих эмоций настороженно оглянуться по сторонам. А потом существо рухнуло на колени, теперь уже причитая вслух.
– Господин Гарри Поттер считает Добби своим другом! Добби всего лишь плохой, ни на что негодный домашний эльф, Добби не достоин чести называться другом Гарри Поттера!
– Достоин, очень даже достоин, поверь мне, – схватив эльфа за плечи, Гарри попытался одновременно успокоить и заткнуть ему рот рукой. – Только очень тебя прошу, не надо меня защищать или делать так, чтобы Хогвартс стал для меня недоступен. И к слову сказать, если ты сейчас думаешь что-то сотворить с тортом тётушки Петуньи, то я бы на твоем месте передумал. Я, конечно, твой друг, но письмо твоим хозяевам сварганю в два счёта.
– Гарри Поттер не сможет этого сделать, – глаза Добби сверкнули хитрым зелёным огнём, и будущий аврор вновь имел возможность убедиться, что зря чистокровные домашним эльфам не давали достаточный кредит за их ум. Или, Добби хорошенько нахватался трюков манипулирования от своих хозяев-Малфоев. – Гарри Поттер не знает, кто хозяева Добби.