Мулан (Ошибки быть не может) (1/2)

В его третьем отряде точно завелась баба под личиной одного из бравых воинов — защитников королевства, капитан Зоро нутром это чуял. Во-первых, в одной из палаток пахло. Полы там были всегда до дрожи подозрительно чистые, полог ровного цвета без отпечатков грязных рук, а как пройдешь мимо, так оттуда прям так и несет этой, как ее, свежестью. Не то чтобы Зоро был против чистоты, просто он в тренировочном палаточном лагере среди сотни солдат, не удивительно, что в последний раз, когда он видел такую чистоту, она была на картинке в книжке. Ну и вот, теперь в одной из палаток завелась. А где чистота — там и женщина, Зоро знал.

Во-вторых, на речке кто-то стирал носки не только раз в неделю, но каждый вечер. Зоро было уже думал подстеречь этого енота-полоскуна, но тот был ловок и хитер, и скрылся от капитана, стоило ему резко раздвинуть камыши.

В-третьих, раз в разнарядку на кухне вкусно готовили. Не всегда, но в одну из смен на неделе — точно. Поскольку готовили разные бойцы каждый раз новой перетасованной командой из семи человек, Зоро стал записывать столбиком имена тех, кто готовил во «вкусный день». Он намеревался вычленить все совпадения и математическим способом узнать имя этой притворявшейся бойцом девчонки. Витиеватая логическая задача нравилась Зоро даже больше, чем шахматы, она была необычной и будоражащей. Что есть война, как не математика?

Зоро зачеркнул еще одно имя и вздохнул, для подтверждения всех фамилий потребуется как минимум еще семь недель анализа. Долго, в последние недели Зоро словно разучился ждать.

Ну и в четвертых, а все остальные доводы нужны были лишь чтобы верифицировать четвертый, Зоро кое к кому тянуло. К одному определенному бойцу из свежего набора. Судя по грамоте, это был прямой наследник Зеффа-сана. Что тоже вызывало сомнения, никто в столице не слышал, чтобы достославный Зефф хотя бы раз был женат. Через руки Зоро каждый год проходило несколько сотен бойцов, он прошел две войны и встречал тысячи солдат — ни один мужчина не заставил его даже на секунду задуматься о своей коже или изгибе фигуры, когда тот пьет на переходе, гибко свесившись с коня и черпая воду прямо ладонью из реки. Значит, это определенно была девка, ведь мужчины Зоро не волнуют — проверено статистикой.

Ну и потом, глаза у новичка были слишком уж чистые и голубые, как у красоток с картин. Тем более такие непривычные среди сотни черноглазых бойцов. Наверное, этим Санджи его на первых порах и зацепил на беглом первом смотре, когда Зоро расхаживал перед этими маменькими сынками, которых за год должен был превратить в воинов на случай вероятной войны с соседним королевством. Каждый год Зоро набирал новых сопляков, превращал их в бойцов и отправлял по домам, в запас. Хочешь мира — готовься к воине, через руки капитана Зоро прошло несколько тысяч парней. А этот белобрысый зацепил и тут же поселился в голове, не желая уступать место военным стратегиям и тренировкам. Это точно было неспроста.

К тому же, тот всегда выходил на спарринг под руководством Зоро, не снимая верха белого тренировочного кимоно.

— Кожа светлая, легко обгорает, — как бы извиняясь пожимал Санджи плечами.

И Зоро опять в подозрении щурил глаза — светлая фарфоровая кожа с легким румянцем как у девчонки, ха! Провести его захотела! А кимоно она не снимает, потому что у нее там бинтами грудь утянута, как пить дать.

Правда во время спарринга Зоро Санджи на всякий случай потрогал — на груди было очень жестко и ровно. Зоро вздохнул: бедная девица плоская, как доска. Конечно, подашься тут в армию под видом мужика, если простого женского счастья с такими широкими плечищами и плоской грудью ей не светит. Хотя Зоро считал, зря Санджи никто замуж не взял, ноги у нее были сильные и длинные — загляденье же. Голыми он их никогда не видел, но облепленные мокрой тканью после перехода отрядом горной реки они производили неизгладимое впечатление.

Баба в отряде по большому счету Зоро не мешала. Результаты тренировок у нее были отличные, с ребятами уживалась, за себя при солдатской сваре постоять могла. Казалось бы, закрывай глаза да продолжай тренировать, какая разница для государства, какого пола солдат будет защищать родину, случись воина?

Гложило Зоро другое — невозможность не думать о ней. И скоро начали закрадываться тревожные мысли. А вдруг кто-то тоже догадается, раз Зоро догадался? Расскажет солдатне, той, что набрана из неблагополучных семей, да те и снасильничают? Или того хуже — кто-то догадается, никому не скажет, а сам втихомолку ухаживать начнет?! От этой мысли Зоро особенно дрожь почему-то пробирала. Наверное потому, что Зоро на дух не переносил все эти цветочки и ухаживания.

Потому однажды утром он встал со смятой из-за участившихся недавно метаний во сне постели и откинул полог палатки с решимостью — Зеффова «наследник» едет домой в Барати. А как тренировочные месяцы закончатся, Зоро навестит ее. Ну, чтобы посмотреть, как бедная плоскогрудая дылда справляется с женской долей в большом хозяйстве. Не потешаются ли над ней свахи за то, что никому не могут пристроить даже с богатым наследством.

А если потешаются, то Зоро выручит бедовую девку, так и быть, женится. Проводя по девять месяцев в тренировочных лагерях с новобранцами трудно как-то подыскать невесту. А тут, подумаешь голос не тоненький и нежный, а с хрипотцой, зато отец у нее уважаемый, да и приданое в наследство хорошее, убеждал себя Зоро, приближаясь к колодцу.

Там поутру умывались студеной водой, поливая друг друга по очереди из ведра, его новобранцы. Все они подтянулись, завидев капитана.

— Вольно, — кивнул Зоро, направляясь к Санджи. Та, как всегда одетая в полную форму, как раз плескала себе на лицо холодную воду, слегка отфыркиваясь, и не видела приближения командира.

— Боец Санджи.

— Да? О, доброго утра, капитан Зоро, — тут же выпрямился ложный боец, в руках у нее было полотенце, но Зоро не спешил говорить «вольно», и Санджи так и стояла, со стекающими по лицу каплями.

Зоро присмотрелся к ее лицу внимательнее: глаза голубые, ресницы мягкие, щеки залиты персиковым румянцем, и кожа на них гладкая. Пора завязывать с этим фарсом, в армии должна быть дисциплина.

И капитан Ророноа дернул врушку за бородку. Потому что да, у нее была бородка, как бы иначе она умудрилась всех так долго обманывать?

— Ай, совсем ебанулся! — заорала Санджи, хватаясь за подбородок от боли.

Зоро хмыкнул, конечно больно, так крепко эту свою полосочку на лице, которую она выдает за бороду настоящего мужчины, клеить. Вон та даже от воды не слезла, видимо, придется Зоро дернуть сильнее.