25. Когда Огурец замечает Самолет (2/2)

— О да? — Шан Цинхуа злился. — Тогда кто ты?! Читатель без имени?!

— Тц! — мальчик щелкнул зубами. — Ты знаешь мое имя, ты, бесполезный автор!

Глаза Шан Цинхуа расширились.

— НЕПРЕВЗОЙДЕННЫЙ ОГУРЕЦ?!

— Правильно! — мальчик стал гордым и высоким. — Я твой самый большой критик всех времен!

Шан Цинхуа уставился, а затем фыркнул. Это поразило Шэнь Юаня, и тогда самолет начал неконтролируемо смеяться. Он выл от смеха, а затем указал:

— Ты непревзойдённый огурец?! Ты в теле маленького ребенка! ХА! Тебе подходит!

— Чт-... нет! — Шэнь Юань ныл.

— Ты критиковал и насмехался над моей работой, когда она вышла, а теперь посмотри на себя! — он УМИРАЛ. Это было слишком смешно. — Ты маленький мальчик Шэнь Цинцю! О, как мило! ЛОЛ!

— Нет!

— Это то, что ты есть, я говорю тебе! — Шан Цинхуа рассмеялся. — И ты был таким милым малышом! Боже мой, вот это истерика!

— Нет! Нет! Нет! — Шэнь Юань топнул ногами на столе. — Это твоя вина! Твоя вина! Я так злюсь прямо сейчас, что могу взорваться! Я так-... так-... так! — Затем он издал вхлип, и его лицо стало горячим. Его глаза затуманились, плечи задрожали, когда он издал небольшое хныканье. Внезапно, к удивлению обоих, он начал рыдать. — Я так злюсь! — Он начал плакать, потирая глаза, когда эмоции маленького ребенка летали повсюду.

Шан Цинхуа увидел эти слезы и инстинктивно попытался утешить его, но Шэнь Юань оттолкнул его.

— Нет! — он ныл, его голос разбился. — Я не хочу!

— А-Юань… — Шан Цинхуа попытался успокоить его.

— Нет! Не А-Юанькай мне тут! — он плакал, пытаясь вытереть слезы. Он ненавидел то, что разревелся без причины. Это потому, что он был маленьким ребенком?! Нечестно! Это несправедливо! Но он просто чувствовал себя таким подавленным и маленьким. Он рыдал. — Ты написал ужасную, ужасную книгу — худшую книгу в истории! Я тебя ненавижу! Я буду ненавидеть тебя вечно!

— Книга не так уж плоха, — вздохнул Цинхуа. Был ли этот ребенок Непревзойдённым огурцом, действительно так ненавидевшим книгу, что должен был лить слезы? Казалось, это немного через чур, не так ли? — Я знаю, что ты всегда говорил, что это так, но на самом деле это неправда, не так ли?

— Это так! — он сломался. Глаза опухли и покраснели, с лица капали слезы. — Я тебя ненавижу! Я так тебя ненавижу! Из-за тебя мне пришлось голодать на улицах целых три чертовых года!

Плечи Шан Цинхуа прыгнули на это, и он ответил:

— Подожди! Ты не просто так сказал это, чтобы Шэнь Цинцю усыновил тебя?!

— НЕТ! — мальчик зарыдал. — Это действительно произошло! Потому что-... Потому что! — Он выл, ужасная печаль заполнила его, заставив его чувствовать себя таким беспомощным и одиноким. Он наклонился вперед, и Шан Цинхуа поймал его, когда он неконтролируемо плакал, слабо дергая его халаты и рыдая в рубашку. Ребенок рухнул ему на колени и плакал, плакал и плакал, пока у него не осталось сил и он не потерял сознание.

Затем Шан Цинхуа остался наедине с безумным осознанием того, что этот ребенок был Непревзойдённым Огурцом, оставившим его в полном шоке от того, что произошло.

Шэнь Цинцю вскоре вернулся и увидел эту сцену. Он увидел, как Шэнь Юань потерял сознание с большими, мокрыми, красными глазами на коленях Шан Цинхуа, а затем холодно спросил:

— Что здесь произошло?

— Этот извиняется, шисюн, — сказал Шан Цинхуа, а затем выдумал: — А-Юань э-э… Он рассказывал мне о книге, которую прочитал, и я случайно проспойлерил большую ее часть, и он разозлился на меня. Он плакал и плакал, пока не потерял сознание… потом появился ты.

Шэнь Цинцю прищурился, а затем вздохнул, чтобы сесть рядом с ним. Он взял Шэнь Юаня, сказав:

— Конечно, он будет плакать от этого. Он любит книги и ненавидит спойлеры.

Шан Цинхуа издал звук облегчения. Ах, слава богу, он поверил в это. Затем он продолжил:

— Он будет продолжать плакать, пока кто-то не обнимет его, а затем, как только он будет в безопасности, он сразу же заснет. Происходит каждый раз.

— Это часто случается? — Шан Цинхуа задал вопрос.

— Ну, в течение долгого времени ему снились очень плохие сны, — ответил Шэнь Цинцю. — Так что мне приходилось заботиться о нем.

— О… я понимаю… — Теперь Шан Цинхуа чувствовал себя очень виноватым.

Шэнь Цинцю пошел укладывать А-Юаня спать, и когда закончил, он и Шан Цинхуа поели. Вскоре после этого, Лорд Пика Аньдин ушел, очень шокированный всей ситуацией.

***</p>

Шэнь Юань сварливо избегал Шан Цинхуа в течение недели. Глядя на него за одеждами отца и засовывая в них лицо, если Шан Цинхуа пытался поприветствовать их. Шэнь Цинцю подумал, что Шэнь Юань просто по-детски затаил обиду на то, что ему рассказал Шан Цинхуа, не зная правды. Он все еще говорил с Цинхуа, но был кротким, так как Юань громко стонал в знак протеста.

Однажды Шэнь Цинцю пришлось усадить Шэнь Юаня и отругать:

— Что за поведение? Эр-цзы не должен показывать такое лицо, даже если Шан Цинхуа испортил тебе книгу.

Он сделал больше, чем это, горько подумал Шэнь Юань.

— Если Эр-цзы продолжит так ныть и дуться на публике, то я заберу его библиотечные привилегии, — сделал выговор Шэнь Цинцю.

— Чт-... нет, Баба! — Шэнь Юань ахнул. — Не делай этого. Не забирай у меня книги. — Без интернета, книги — это все, что у него было!

— Если ты будешь таким непослушным, я это сделаю, — пригрозил Шэнь Цинцю, а затем ткнул Шэнь Юаня в лоб. — Теперь прекрати.

Шэнь Юань надулся и нахмурился, зайдя в свою комнату, и захлопнул за собой дверь. Шэнь Цинцю вздохнул, подумав, что дети иногда хлопотны.

***</p>

Шан Цинхуа заполнял горы документов в своем главном офисе, когда увидел, как часть головы вышла из-за угла. Его взгляд расширился, когда лицо Шэнь Юаня появилось в кучах бумаг. Он ахнул:

— А-Юань?! Что ты здесь делаешь?!

— Прокрадываюсь, — пробормотал он. — Шицзунь лает на некоторых из ваших доставщиков за то, что они испортили некоторые заказы на поставку, поэтому я здесь.

Шан Цинхуа вздохнул:

— Ааа, он кричит на моих учеников?

— Да, — хрюкал мальчик.

Лорд Пика Аньдин застонал в свои руки, но затем заглянул между пальцев на ребенка. Убирая их, он спросил:

— Так… Что привело тебя сюда?

— Я хочу поговорить с тобой, — сказал Шэнь Юань. — У меня есть вопросы, которые нужно задать.

— Спрашивай.

Щеки Шэнь Юаня надулись, а затем он спросил:

— Ты единственный другой трансмигрант?

— Насколько я знаю, это только ты и я.

— Когда вы перешел?

— Когда был маленьким ребенком, — ответил Шан Цинхуа. — Я возродился в этом мире.

— У тебя есть система?

Глава Аньдин поднял лоб:

— На самом деле, да.

Глаза Шэнь Юаня расширились, а его спина выпрямилась.

— Правда?

— Ага.

— Что она говорит тебе делать?

— Немного, — заявил Шан Цинхуа. — Просто выжить и обнять бедра Мобэй-цзюна.

— Ты встретил Мобэй-цзюна? — спросил Шэнь Юань с некоторым удивлением в голосе.

— Да, — ответил Шан Цинхуа. — Вот почему меня не было все лето. Я ушел по приказу моего короля.

— Что ты для него делаешь? — Спросил Шэнь Юань. Никогда не было разъяснений, каким именно был шпионаж Цинхуа в книге.

— Хм, ты знаешь, — ответил он. — Расскажи ему, что происходит. Секреты секты, тому подобное. Я собираюсь действительно обнять его бедро, понимаешь?

— Это имеет смысл, — мудро кивнул Шэнь Юань.

— А как насчет тебя? — допрашивал Шан Цинхуа. — Какую миссию дала тебе Система?

Шэнь Юань уставился, а затем его взгляд упал. Его лицо побледнело, и он пробормотал:

— Она хочет, чтобы я помешал Бинхэ превратить Шэнь Цинцю в человеческую палку.

Шан Цинхуа сделал резкий вдох через зубы и почесал затылок. Да, учитывая, как он создал своих персонажей, это было трудно.

Затем он глянул на мальчика. Но с тем, как Непревзойдённый огурец играет роль Шэнь Юаня, милого и нежного дисциплинированного сына, возможно, он растопит ледяное холодное сердце Шэнь Цинцю достаточно, чтобы не трогать Бинхэ. Он уже забрал случайного ребенка и относится к нему доброжелательно, поэтому это показывает, что, возможно, Юань сможет изменить будущее.

— Понятно, — заявил Шан Цинхуа. — Это будет тяжело.

— Конечно, да, — пробормотал Шэнь Юань. Лицо Цинхуа немного дернулось. Эта сторона Шэнь Юаня определенно больше напоминала Шэнь Цинцю. С его быстрым и острым языком.

— Так какой у тебя план? — он задал вопрос.

Шэнь Юань неловко помолчал, признавшись:

— Сделать их счастливыми.

— Счастливыми?

— Да, — кивнул он. — Сделать Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ такими счастливыми, что они не будут испытывать ненависти в своих сердцах и не причинят друг другу вреда. По крайней мере… это то, что я надеюсь сделать.

Ой. Шан Цинхуа не мог не найти этого маленького надувшегося ребенка милым, даже если он действительно имел душу его самого ужасного критика.

— А также помешать Бабе делать что-то бесстыдное или преступное, — сказал Шэнь Юань.

— Как ходить в публичные дома? — Лицо Шан Цинхуа немного поморщилось.

— Да, — ответил Шэнь Юань. — Я мешаю ему уйти ночью, притворяясь, что плачу во сне. — Лицо Шан Цинхуа еще больше сжалось. — Но он все еще иногда пропадает в течение дня. Я это знаю!

Шан Цинхуа на самом деле не знал, что ему сказать, поэтому вместо этого он просто внимательно слушал.

— Так! — Шэнь Юань наклонился вперед. — Ты можешь помочь мне выследить его?

Шан Цинхуа уставился на него.

— А?