4. Тот, кто бросил первый камень (1/2)

Шэнь Юань оставил своего отца, разочарованный и недовольный этим опытом. Он бы скрестил пальцы за то, чтобы Шэнь Цинцю сказал: «Конечно, мой дорогой ребенок! Я изменю свои пути и свою заглажу вину!». Но нет, это было бы принятием желаемого за действительное.

Он вздохнул. Облом.

Он вроде как не хотел уличить его в акте избиения Бинхэ, но все шло так, как будто ему придется сделать это. Но когда выпадет подходящее время и место? Шэнь Цинцю может быть ужасно подлым, когда хочет что-то скрыть. Черт.

Шэнь Юань продолжал свои размышления, когда случайно наткнулся на кого-то.

— О, прости! — поспешно извинился Юань, повернувшись к тому лицом.

Но, оглянувшись, он обнаружил, что это был Мин Фань, у которого было очень недовольное лицо. Тот напрягся, вежливо поклонившись:

— Нет, это я прошу прощения, шисюн. Я не обращал внимания на то, куда иду.

Шэнь Юань уставился, но затем также поклонился:

— Я тоже был небрежен, извини этого ученика.

— Мм, — кивнул Мин Фань, его глаз задергался. Он встал прямо и с неестественным смехом сказал: — Так Шэнь шисюн вернулся! Это хорошо. Очень хорошо.

Шэнь Юань поднял бровь. Это действительно было так хорошо? Ты выглядишь недовольным из-за этого, Мин Фань.

— Да, я вернулся из моих путешествий, — заявил он.

— Я слушал ваши истории прошлой ночью, — отметил Мин Фань. — Все они были очень интересными.

— Да, хорошо, — улыбнулся Шэнь Юань. — Все хорошее когда-нибудь заканчивается.

Лицо Мин Фаня упало. Можно было увидеть выступившую горечь. Он вдохнул через нос и сказал:

— Так… Я могу предположить, что Шэнь шисюн займет свое место в качестве главного ученика?

Ах. Вот, в чем было дело. Мин Фань хотел продолжать быть главным учеником. Место, которое было его в оригинальной работе. Шэнь Юань отметил, что он в основном узурпировал эту позицию. Но это, вероятно, к лучшему. Ребенку не нужно было становиться пушечным кормом.

— Да, я приму эти обязанности. — ответил Юань. — Мне сказали, что я буду больше помогать с репетиторством. Мин Фань делал то же самое?

— Ах… — Мин Фань почесал затылок. — Конечно! Я учил некоторых учеников здесь и там. Некоторым определенно нужно было преподать хорошие… уроки. — Брови Шэнь Юаня нахмурились. О, уверен, что ты им помог. Помог отбить их до мякоти. — Я также очень помогаю Шицзуню. Он очень полагается на меня.

Выражение лица Шэнь Юаня сморщились, и он сказал:

— С чем именно?

— О… ты знаешь, — пробормотал Мин Фань. — Здесь и там. Чай, расписание и тому подобное.

— Хм, странно, — посмотрел на него Шэнь Юань. — Мне не приходилось делать этого раньше. Шицзунь обычно составляет свое собственное расписание… — Он подумал, что, может быть, он хочет немного подразнить Мин Фаня<span class="footnote" id="fn_32020850_0"></span>, хотя, опять же, возможно, он уже сделал это: — И он обычно наливает мне чай самостоятельно.

Мин Фань растерялся, и Шэнь Юань не мог скрыть хитрое выражение лица. Ученик чувствовал себя оскорбленным.

— Шицзунь, конечно, тебя очень любит.

Шэнь Юань накрутил волосы на палец:

— Это всем известно. — Он не знал почему, но чувствовал себя так, как будто конкурирует с кем-то. Мин Фань ворчал:

— Будет ли шисюн выполнять эти обязанности сейчас, когда он вернулся?

— Хм, — протянул Шэнь Юань, а затем ответил: — Я думаю, что этот ученик предпочел бы сосредоточиться на учебе. Но ты можешь продолжать наливать ему чай, если это делает тебя счастливым.

Мин Фань покраснел и невольно топнул ногой. Он кивнул:

— Прошу прощения!

— А? Мин шиди? — Шэнь Юань позвал его. — Куда ты идешь?

— Выпустить пар! — прокричал он в ответ, убегая.

Шэнь Юань не считал, что он так сильно придирался к нему. Возможно, у Мин Фаня было чувствительное нутро. Он пожал плечами, предполагая, что тем временем будет практиковать гуцинь, еще не понимая, к чему привел их маленький конфликт.

***</p>

Бинхэ упал на землю, опускаясь в грязь, поцарапав руки на неровных камнях.

— Остановись, Мин шисюн! — крикнула Нин Инъин.

— Он проявил неуважение, Нин шимэй, — сказал Мин Фань. Его друзья хихикали подле него.

— А-Ло не пытался сделать этого, — ответила Нин Инъин. — Если ты не остановишься, я расскажу Шицзуню!

У Бинхэ кружилась голова, послышался стон. Это не помогло бы.

— Извини за это, шимэй, — пытался успокоить ее Мин Фань. — Просто этот младший ученик должен научиться уважать своих старших. Он слишком дикий.

— Лжецы… — зарычал Бинхэ. Он изо всех сил пытался подняться, шатаясь на двух ногах. Он посмотрел исподлобья, грубо вытирая кровь с разбитой губы. Его глаза были ярыми, и он почувствовал, как внутри кипит гнев. — Вы, ребята… лжецы…

— Извини? — Мин Фань вспыхнул, стоя перед обеспокоенной Нин Инъин. — Я твой шисюн. То, что я говорю — правда. Ты самый младший. То, что ты говоришь, мало и довольно… — Он наклонил голову, губы стали плоскими. — Незначительно.

— Ты! — Бинхэ взорвался.

— Что? — Мин Фань лаял. — Ты собираешься поднять руку против этого шисюна? Ты будешь наглым вместо того, чтобы усвоить урок, как хороший маленький зверёк! — Он прыгнул вперед и нанес удар. Бинхэ был слишком медленным, чтобы заблокировать его, и удар пришелся в живот. Бинхэ ахнул, когда хлопнулся обратно на землю.

— А-Ло! — позвала Нин Инъин, пытаясь придумать, что делать. Убежать и позвать Шицзуня, продолжать уговаривать Мин Фаня остановиться или полезть в драку? Она не была уверена в своих физических способностях, чтобы остановить Мин Фаня, но она действительно хотела это сделать. Девушка крепко схватила его за руку, покачивая головой. — Прекрати, Мин шисюн! Ты причиняешь ему слишком много боли!

Мин Фань посмотрел туда, где она держалась за него, и слегка покраснел. Он заикался:

— А-хорошо, этот шисюн остановится…

Что-то сильно ударило его по затылку. Он вскрикнул, почувствовав жгучую боль, и коснулся большой шишки. Он взглянул на землю, чтобы увидеть камень, упавший в грязь, и повернулся к Бинхэ с застывшей в броске рукой. Мин Фань сразу же взорвался, крича:

— О?! Ты любишь бросать камни, не так ли?! — Он взял камень, лежащий в грязи, и бросил в Бинхэ, упустив его, когда тому удалось увернуться.

— Мин шисюн! — Нин Инъин закричала, но он не слушал ее.

— Вот! Возьми это! И это! — он продолжал находить камни, чтобы бросить их в Бинхэ, а его друзья следовали его примеру. Бинхэ смог пригнуться и уклониться от большинства из них, но все равно получал удары то здесь, то там. Мин Фань крикнул: — Почему бы тебе не остаться на месте?!

Мин Фань бросил камень, но тот соскользнул с его руки, летя намного дальше назад. Он прошел через кусты и деревья, поэтому никто не обращал на него особого внимания. А потом они вдруг услышали болезненный вскрик и падение чего-то тяжелого. Звук струн задрожал. Они услышали, как кто-то упал, и прекратили драку, поспешив посмотреть, что случилось. Группа учеников прошла мимо кустов и увидела Шэнь Юаня на земле, его гуцинь лежал рядом с ним, а сам он держался за глаз. Он скулил в шоке:

— Мой глаз!

Бинхэ и Нин Инъин немедленно достигли другой стороны с Мин Фанем и его друзьями, свисшими назад. Их лица были белые от страха. Нин Инъин первой добралась до него и спросила:

— Шисюн, больно? Дай мне посмотреть.

Бинхэ перешел на другую сторону, беспокоясь по поводу того, что делать, но потом он увидел, как кровь течет мимо ладони Шэнь Юаня, держащей его глаз. Он взъелся, лая на Мин Фаня:

— У него кровь!

Мин Фань выглядел так, как будто он вот-вот заболеет.

Шэнь Юань стонал от боли, его глаза были плотно закрыты, когда он прикрывал их. Бинхэ повернулся к Шэнь Юаню, пытаясь мягко успокоить:

— Прошу, дайте нам осмотреть вас.

— Нет, я… — Бинхэ потянулся к нему и мягко взял за руку, отчего Шэнь Юань вздрогнул, но все же медленно и осторожно отнял руку. Шэнь Юань позволил ему. Он еще не открыл глаза, рыдая:

— Это выглядит действительно плохо?

Это был большой черный глаз. Опухший и обесцвеченный. Он выделялся на его довольно бледном лице. Вокруг глаза было несколько порезов, и капала кровь. Бинхэ поджал губы, а затем сказал:

— Мы отведём тебя в лазарет.

— Тьфу… — хныкал Шэнь Юань, медленно пытаясь открыть здоровый глаз. Когда ему, наконец, удалось остановить жгучие слезы, он увидел того, кто держит его за руку. — Б-Бинхэ…? — Затем он моргнул, когда его зрение стало более сосредоточенным, и заметил все синяки и царапины на младшем. Он задохнулся. — Что с тобой случилось?! Ты выглядишь хуже, чем я!

Бинхэ закусил губу, не зная, как на это ответить, но Нин Инъин сделала это за него:

— Это ужасно, шисюн! Над А-Ло снова издевались!

— И-издевались …? — его зрение размыло во второй раз, но потом он увидел там Мин Фаня и его друзей. — Ты?!

— Н-Нет! — Мин Фань защищался. — Мы были просто грубыми! Нин шимэй преувеличивает!

Нин Инъин ахнула в обиде:

— Преувеличиваю?! — Она встала, рассерженная. — Если бы вы никогда не беспокоили А-Ло, шисюн бы не пострадал от этого камня! Это правда! Или ты думаешь, что я преувеличиваю?

Мин Фань уменьшился, испугался, но быстро ответил:

— Этот мальчишка был тем, кто начал бросать камни!

— Вы… БРОСАЛИ КАМНИ?! — рот Шэнь Юаня открылся от неверия. Что с детьми в эти дни?! Они знают только насилие?!