3 января: Омела (2/2)
Она опустилась на колени и изучала пол под диваном в поисках несчастного медведя.
— Натали уже звонила в клининговую компанию, — Адриан присел рядом, заглядывая под соседнее кресло. — Так что скоро тут будет чистота.
— Удобно, — вздохнула Маринетт.
Ей вспомнился оставленный хаос в собственной комнате, который терпеливо ожидал возвращения своей хозяйки с каникул. А ведь завтра уже снова на учёбу, где же найти время убраться?
Она выпрямилась и уже хотела было подняться на ноги, как вдруг наткнулась на пронзительный взгляд Адриана: он как-то странно и очень внимательно смотрел на неё. Рука Маринетт моментально взметнулась вверх, к голове. А вдруг с причёской что-то не то?
— Что такое? Я испачкалась? — испуганно пискнула она.
— Нет, нет, — Адриан с улыбкой взял её за ладонь. — Просто нашёл кое-что.
Только тут Маринетт заметила, что вторую руку он прятал за спиной. Она с любопытством стрельнула в него взглядом и уже хотела посмотреть, что Адриан там скрывал, как он уже взметнул руку вверх.
Маринетт задрала голову и ахнула.
На тоненькой верёвочке покачивалась маленькая веточка омелы.
— Адриан, по-моему, ты что-то перепутал, — Маринетт робко посмотрела на него. — Разве сейчас Рождество?
— Мы просто несколько опоздали, но ничего страшного, — улыбнулся Адриан. — Ты разве не исполнишь моё рождественское желание? Я всегда хотел, чтобы мы однажды поцеловались под омелой.
Маринетт ощутила, как к лицу прилила кровь; её щёки сейчас точно пылали, но она старалась не обращать на это никакого внимания.
— Разве ты не знаешь, что говорить вслух свои желания нельзя? — прошептала она, не в силах совладать с голосом. — Иначе они не исполнятся.
— У тебя просто нет выбора, — промурлыкал Адриан, и Маринетт рассмеялась. — Эй! — возмутился он, надув губы. — Я ведь могу получить свой поцелуй?
Маринетт протянула руку и взъерошила ему волосы. Он был таким милым, когда дулся, и Маринетт просто не могла не умиляться с него. Так и хотелось затискать.
— Для этого тебе не нужно изворачиваться с омелами, — проникновенно отозвалась она.
Тонкие пальчики очертили лицо Адриана; он тут же расслабился и потёрся о её руку, как самый настоящий кот, который наконец-то дорвался до ласки.
— Но так ведь не интересно, — проворковал он. — Ты так не думаешь?
Маринетт со смешком покачала головой. Этот несносный дурачок был просто невозможен; и вот как тут устоять? Да она и не собиралась.
Маринетт подобралась ближе и, опершись о плечи Адриана, робко коснулась губами его губ. Он мгновенно откинул омелу в сторону и заключил Маринетт в крепкие объятья, затягивая в глубокий поцелуй.
Она задохнулась, когда язык Адриана с нажимом провёл по губам и раскрыл уста, проникая глубже. Тихий стон вырвался из груди, и Маринетт, стиснув руки на его шее, прижалась ближе, наслаждаясь нежными ласками.
Спустя минут десять они с трудом оторвались друг от друга — да и то только потому, что с порога послышался натужный кашель Альи. Она стояла, ухмыляясь, и сжимала в руках плюшевого медведя.
Маринетт от испуга дёрнулась назад, но Адриан не дал ей отстраниться дальше, чем ему того хотелось бы.
— Я, конечно, всё понимаю, любовь и всё такое, — сладким голосом пропела Алья, с довольной улыбкой разглядывая их, словно это благодаря ей одна чересчур упрямая парочка наконец сошлась. — Но нам пора ехать. Мне ещё сестре по одному месту нужно отхлестать за её безалаберность.
— Мы уже идём, — пробормотала Маринетт, пряча пылающие щёки на плече Адриана.
Алья смерила их испытующим взором, потом с важностью кивнула собственным мыслям.
— Ладно, дам вам ещё пять минут помиловаться, но ни секундой больше, — и она вышла в коридор, громко топая.
Маринетт тихо застонала от досады. Алья точно изведёт её расспросами, да ещё похлеще, чем вчера.
— Алья — чудо, — фыркнул Адриан ей в ухо.
— Скорее ведьма, — рассмеялась Маринетт. — Она же меня со свету сживёт. Я ещё раз десять пожалею, что она нас сейчас застукала.
Адриан пригладил её волосы и усмехнулся.
— Ты напиши мне, когда она придёт с допросом. Я помогу отбиться, — со всей серьёзностью заявил он.
Маринетт покачала головой, выпрямилась и обхватила его лицо ладонями.
— Не стоит, я крепкий орешек. Так просто ей меня не расколоть.
— Ну, моё дело предложить, — он подался вперёд, и их носы соприкоснулись. — Кажется, она дала нам ещё пять минуточек, да?
Маринетт почувствовала, как лицо снова запылало, но в этот раз лишь прижалась губами к губам Адриана, отринув прочь все ненужные мысли. Кому какое дело до цвета её лица, если она целуется с самым лучшим человеком на свете?