69. Харренхолл. Утро (2/2)

— Я мейстер, это моя работа, — пожал плечами тот. — Меня даже зовут «помощник».

— По-тирошийски? — на валирийском «помогать» — «viseti», интересно, какая цепочка изменений привела к «verys»... или «veris»?

— Да-да, — он быстро покивал. — Любопытно, как изменился валирийский язык в вольных городах. Где-то больше влияние дотракийского, где-то ройнарского...

— Ещё гискарский, верно?

Они болтали добрых полчаса, покуда слуга не сообщил, что мейстера зовёт король. Так жаль — она ещё бы часик проговорила про языки и Эссос.

Четыре часа до полудня</p>

Узурпатор ярился. Лорд Старк сидел мрачнее тучи и слушал, как его дочь осыпают отборными словечками. Визерис стоял, облокотившись о камин и думал, что — о боги, как неловко — он в общем-то доволен. Ей достался муж, ему остались их поцелуи и тёплые воспоминания — всем хорошо, все счастливы.

Почти.

Не потому, что голова болела (а голова болела; летниец сказал, к полудню пройдёт), а потому, что скоро Узурпатор устанет браниться, Старк — молча страдать и оба обрушатся на крайнего, а крайним будет Визерис. Он жених, хуже того — он пока что мейстер королевского поезда. Он был обязан как-то за всеми уследить и всё предотвратить.

Их гнев будет ужасен... если будет. К счастью, он знал, что делать. У него был план — отличный план, надёжный, как мирийские часы. Все будут довольны, девица спасена, он тоже спасён... отличный план!

— Мой государь, — «Наконец-то тот сделал паузу и можно встрять с бесценной идеей!» — Ещё не всё пропало. Всё можно повернуть, как будто так всё и задумано: крайний север и крайний юг, Мартеллы и Старки. Мудрый государь объединяет противоположности, — скороговоркой выдал он.

Успешно. Узурпатор поуспокоился и сделал вид, что думает, лорд Старк расправил плечи.

— Но я назначил свадьбу. И помолвку, сегодня на два перед полуднем, — рыкнул Узурпатор.

— Значит всего лишь надо поменять невесту, — с поклоном сказал Визерис. — Леди Винафрид тоже северянка. Досужие языки болтали про леди Сансу? Просто запутались. Всё с самого начала так и задумано, вы взяли друга, его семью и заодно невесту для юноши, которого нашли и благородно решили возвысить на заслуженное место. Представьте, сколько интриганов зараз сядет в лужу, — он улыбнулся.

Узурпатор тоже.

— Они обхаживают невесту короля, а она на самом деле невеста какого-то Дарклина? — это было в самом деле неплохо, Роберт оценил. — Мне нравится! И Мандерли... достойный дом, годится и в Летний Замок, и в родню моей невестке. Одобряю, будет тебе та Винафрид.

Визерис снова поклонился.

— И кстати, с этой повязкой на глазу ты даже не похож на мудоёба, — заметил Узурпатор. — Ещё сломать бы этот длинный нос, так пару раз, совсем бы славно вышло.

Два с половиной часа до полудня</p>

Винафрид сидела за пяльцами — совсем одна. Её фрейлины остались дома, леди Санса была наказана, а девочки — Мирцелла и Розамунда — играли в саду. Но ей было неплохо одной в светлице. Спокойно. Игла сновала, будто сама собой, и можно было не думать о своих ошибках, о гневе папеньки, а только о цвете ниток и точности узора.

— Миледи? — мейстер Верис сунулся в комнату, немного взъерошенный и явно на бегу.

— Что-то случилось?

— Я пришел вас предупредить, что я нашёл вам мужа, — она не верила своим ушам. — Лорд Дарклин, последний осколок некогда славного дома, король его нашёл на Севере и взял под покровительство. Да, знаю, звучит сомнительно, но по договору его дочь станет женой наследника — неплохо, верно?

— И этот Дарклин, будущий отец принцессы и королевы, возьмёт меня, хотя я... моя репутация...

— Даже если вы сношались с королём, как кролики, он вас возьмёт. Простите, это было грубо, но я спешу и не очень думаю, что говорю.

— Вы чудотворец, да? — она не верила своим ушам.

— У всех свои секреты, миледи. Но мои вы вскоре узнаете.

Два часа до полудня</p>

Речугу, конечно, сочинил ему Нед — красивую и пафосную, как положено таким речугам. Точнее, две речуги. Одна была готова ещё вчера: бла-бла, наследник Дарклинов, последний осколок славного прошлого, погубленного Таргариенами — мерзкие Таргариены — скрывался на Севере под видом мейстера, бла-бла, обеты сняты, бла-бла невеста, объединим дома Баратеон и Дарклин в знак нового мира и чего-то там.

Вторую пришлось придумывать почти что самому и на коленке — про дуру и дорнийца.

В Зале Ста Очагов собрались все — ну, почти все, Мизинец сказался больным — и Роберт себя чувствовал жонглёром на представлении. Жонглёром, который забыл слова и слишком пьян, чтобы придумать на ходу. Он был не пьян, конечно — он бросил пить — но ощущения такое дело, им не прикажешь.

— Соединим зиму и лето, достойнейшие лорды, — говорил он, пытаясь не чувствовать себя болваном. — Первое из всех сокровищ Севера отправим в Дорн... — «Боги, какая чушь!».

И дура, и дорниец стояли истуканами — не ждали, видно, что их выходку вот так вот обернут. Приятно разочаровывать дебилов, что тут сказать. Наконец с экспромтом было покончено, руки идиотов соединены, можно было погнать их нахрен и приниматься за уже готовое.

— ...и счастливо отдам ему руку девицы, которую я выбрал для него, — закончил Роберт по писанному. — Леди Винафрид! Вы ведь согласны принять в мужья Вериса Дарклина?

«Девицы, ха. Но если он согласен... ну, она, конечно, холодная, как её Север, и такая же далёкая, но кое-что умеет».

— Конечно, государь, — та протянула руку, глядя, огромными глазами на драконыша.

Забыл предупредить? Ну, сам дурак.

— Всем хорошо, все счастливы? Отлично. Помолвку отпразднуем потом, готовьте суд!