41. Приговор короля (1/2)

— Я надену на него свой плащ, — вдох, выдох, голос не должен дрожать. — Я надену на него свой плащ перед ликом Девы, он перестанет быть драконом и станет моим мужем, как велит закон.

Санса страшно испугалась и не знала что делать, когда Бран прибежал и сказал, что король вызывает Вериса. Что король очень сердито его вызывает. Она сразу поняла, в чём дело, но никак не могла придумать, как его спасти. А потом вспомнила одну из историй Нянюшки.

Король Мейкар Суровый приговорил к смертной казни Россафора Вешателя из Королевского Леса. Россафор охотился на королевскую дичь, но был человеком благородного сердца и защищал простой народ от своеволия лордов. Многие нашли у него приют, в том числе девицы, спасавшиеся от сластолюбивого лорда Кафферена, вздумавшего вернуть право первой ночи. Россафор был приговорён, но единственная дочь, наследница лорда Фелла Эфера пришла на казнь, поклялась в любви к нему и потребовала приговорённого в мужья по праву невинной девы. Король приказал септам тщательно обследовать её, но те только подтвердили, что леди Эфера невинна. И хотя это разгневало и лорда Фелла, и лорда Баратеона, король помиловал Россафора и отдал его в мужья леди Эфере. Все нынешние Феллы, даже славный Серебряный Топор, происходят от их союза.

Санса была невинна — она только целовалась. Она легко могла клясться в вечной любви к Визерису, своему прекрасному принцу. И даже зная, как это огорчит отца и матушку, она готова была принять их недовольство, если это значило сохранить жизнь Визерису. (И ещё... ещё так её мужем станет человек, которого она знала и любила, а не политически выгодный чужак.) Поэтому она взяла свой платок — его полагалось набросить на шею избранника — и пошла на поляну, где уединились король, папенька и Визерис.

Сначала она услышала хохот. Рокочущий хохот, похожий на раскаты грома — это смеялся король. Потом папа вздохнул, как будто она Арья и принесла ему особенно вкусный пирожок из отборной грязи. Она подняла глаза и увидела, что Визерис провёл рукой по лицу, словно стирая с него краску или прилипшую паутину.

Всё это была совсем не та реакция, которой она ожидала. Неужто она ошиблась и принцу ничего не угрожало? Но нет. Она помнила, как осмотрела поляну, собираясь с духом — король был в гневе, папа напуган, а Визерис стоял прямо-прямо, напряжённый, как натянутая струна.

— Смотри-ка, Нед, — сказал король отсмеявшись, — твои дети переняли твою привычку бестолку вмешиваться в моё правосудие. Может, сейчас ещё про невиновность детей в грехах родителей заливать начнёт?

* * *</p>

Санса, его прекрасная, нежная, благородная леди... Визерис печально улыбнулся.

Он не мог позволить ей отдать себя ради него. Нет, он хотел жить, более того, он хотел бы жить именно с ней... но сейчас принять этот дар означало признать себя окончательно низким, подлым и бесполезным созданием. Не мужчиной, а тряпкой, нуждающейся в спасении со стороны девицы. Тряпкой, что охотно купит свою жизнь ценой её позора, гнева её отца, немилости её короля.

— Простите, Ваше Величество, но я не могу принять дар Девы, — сказал он с поклоном. — Предпочитаю принять ваш суд.

Она оскорбилась, конечно. Посмотрела на него с обидой и болью. «Опять я от тебя отказываюсь ради тебя самой, прекрасная моя. Прости меня».