Часть 23 (2/2)

Калео смахнул слезу и убежал. Элиос облегчённо вздохнул. Он хотел побыть один и разлёгся на ложе. Он уже засыпал, когда почувствовал странный шорох. Открыв глаза, повелитель снова увидел Калео — парень был обнажен и пристроился между его бедер, очевидно, пытаясь повторить свой дневной подвиг.

— Что ты здесь делаешь?! — едва не закричал титан. — Разве я не сказал тебе, чтобы ты отправлялся к себе?

Но элиотид не собирался сдаваться, упрямо облизывая его начавший возбуждаться орган. Элиос хотел оттолкнуть его, прогнать, но не смог, так как по телу прокатилась сладостная волна возбуждения. Титан прикрыл глаза и издал вздох. Видя, что одержал победу, Калео начал активнеее заниматься своим делом. Элиос то и дело издавал вздохи, пребывая за гранью блаженства, которого давно не испытывал, а когда он представил, что вместо Калео это делает Микэль, наслаждение удвоилось. Парень с интересом наблюдал, как извергается титан от его ласк, как его тело сотрясают конвульсии. Все это было ново для него.

— Зачем ты делаешь это? — уже не так строго спросил Элиос, придя в себя. Калео виновато посмотрел на него.

— Потому что люблю тебя и хочу, чтобы тебе было хорошо.

Нет, он никогда не расскажет, что вычитал это в библиотечных свитках. Раздразненный титан взял его за руку и притянул к себе на ложе. Сердце Калео отчаянно забилось. Положив его рядом, как тряпичную куклу, Элиос уставился на него, холодными голубыми глазами. Холодный, прозрачный лёд, кристально чистый. Похожим цветом глаз обладали все элиотиды, но глаза Элиоса куда более впечатляли из-за глубокого гипнотического взгляда, в котором будто мелькали искры.

— Наверное, ты хочешь испытать нечто подобное? Ощутить?

— Да, Элиос, сделай это... — прошептал Калео. Титан осторожно коснулся губами его маленьких упругих сосков, одной рукой скользнул между изящных бедер парня, другой — между его гладких ягодиц, нащупав маленькое, уже успевшее зажить, отверстие. Калео издал глубокий стон, его разрывало от новых ощущений. Элиос немедленно закрыл его рот поцелуем — никто во дворце не должен знать, чем они сейчас занимаются. Он знал, что не нужно делать этого, что все это ошибка, но уже не мог остановиться. Его пальцы проникли глубоко в узкое отверстие, глаза Калео расширились от невероятных ощущений, если бы Элиос не целовал его, он бы точно не смог сдержать крик от наслаждения, которое испытал в первый раз в своей жизни. Пальцы титана пробрались глубже в него и Калео почувствовал, как его сотрясают конвульсии, он увидел, как сам извергается семенем и с удивлением смотрел на себя самого. Титан смягчил свой взгляд.

— Ты хотел познать, каково это — ты познал.

— Но я думал, что ты сам сделаешь это, как тогда...

— Нет, хватит с тебя и пальцев. Я не хочу, чтобы ты болел. А теперь иди к себе.

— Элиос, неужели ты прогоняешь меня после того, что между нами было?

— Забудь, что что-то было. Ладно, сегодня можешь остаться.

Титан отвернулся и вскоре заснул, не думая о Калео. Юный элиотид всю ночь обнимал его, прижимаясь к мощной груди титана, теперь он любил его ещё больше, ощущая всеобъемлющее чувство, навсегда поселившееся в его душе.

Зэн, кипящий от ненависти, продолжая изучать природу хрустальных шаров Элиоса. Многие элиотиды были возмущены выбором титана и он лелеял надежду поднять бунт.

Хрустальных шаров было четыре, как и сторон света — север, юг, запад и восток. Когда на планете произошел взрыв и титаны погибли, энергии были запечатаны в этих четырех шарах. С их помощью Элиос мог творить невероятные вещи, Зэн ещё до конца не знал, какие именно. Но если обратить все энергии против самого титана — они поглотят и его. Элиотид размышлял, как ему лучше поступить. Если поделиться своими мыслями с другими элиотидами, кто-то из них может проболтаться и это будет конец. Уж лучше действовать в одиночку. Сначала уничтожить Элиоса, а потом провозгласить себя императором Элии. Но предприятие это было весьма рискованное, ведь мощные энергии, сокрытые в шарах, в первую очередь могут уничтожить и его самого. Но Зэн верил, что ничего плохого с ним не случится, что он будет отмщен и получит над Элией неограниченную власть, которую всегда хотел.