Часть 8 (1/2)
Рей, быстро освоившаяся в этой компании, быстро поняла как нужно себя вести с Ханом, чтобы достичь желаемого результата. Она давила на то, что Хакс лучший друг Бена, который, в случае беды, никогда не бросил бы его. Убеждала, что медлить, дожидаясь когда все соберутся, нельзя, оставляя рыжего во власти беспредельщика.
В двух словах она получила разъяснения, о том кто такой Чёрный Барон, и чем он опасен. На её вопрос, о том, как Хан так быстро вычислил в каком ломбарде на камере появятся дайсы, она узнала, что в штабе Чёрного Барона у него есть информатор, который предупредил о том, что было обращение к эксперту с вещью из списка разыскиваемых, вернее предупредила, скинув наводку на Рей. На удивленный взгляд девушки, Хан пояснил, что не все довольны теневой властью в городе и методами Барона, так как, в результате такого способа насаждения порядка, вместе со страхом и подчинением, он получил армию ненавистников, лишившихся заработка и пострадавших от его действий.
Чёрный Барон подмял под себя весь игорный бизнес региона, и иные увеселительные учреждения, структурировав потоки контрабанды и незаконной миграции, прикратив дикий увеселительный Клондайк, со стрельбой и поножовщиной. Теперь, Санта-Фе перестал быть необузданной вольницей, тотолизатором и рынком плотских утех, которые царили в городе полвека назад, сделав регион сравнительно безопасным для туризма. Барон, держал всех стальной хваткой, взаимодействуя с правоохранительными структурами.
Всё это, Хан рассказал по дороге через пустоши, на видавшем виды пикапе. Они двигались в город не по дороге, а срезали путь, по чуть приметной колее, скорректировав встречу с Беном и его матерью. Чубакка, услышав, что сказал ему Хан, о своём решении вызволить друга сына, страдальчески застонал, а потом, взяв гигантский байк, и, сделав Хану какой-то знак, отправился в город другим путём.
Из рассказа Хана, поняв, что тот практически восхищается своим преследователем, Рей спросила:
– А, не пробовали ли вы договориться с Бароном?
На что он ей сообщил:
– С теми, кого Vademecum считает своими личными врагами, он не договаривается, а уничтожает.
– И как же так вышло, что вы стали его личным врагом?
– Врагом стал мой отец, а Чёрный Барон распространяет месть на всех прямых потомков.
– И чем же ваш отец заслужил столь жёсткую неприязнь?
Хан, замолчал провалившись в воспоминания пятидесятилетней давности...
***</p>
Шив Палпатин разглядывал свои узловатые пальцы, которые, несмотря на старания лучших медиков, снова немилосердно ломило. В такие минуты, он особенно остро чувствовал свою старость, физиология напоминала ему, о необходимости назначения преемника. Он держал весь штат в своих руках, и уже более пятидесяти лет. Но сейчас, ему всё чаще стали напоминать о преемственности, и необходимости выбрать кандидатуру в будущие сенаторы от штата Нью-Мексико, чтобы потанциальные избиратели успели проникнуться любовью к своему выдвиженцу.
Его раздумья прервало появление секретаря, который не произнося не слова, положил сводку донесений о последних событиях на стол. Сенатор открыл папку, он не привык откладывать ознакомление с горячей информации на потом, и потому, держа руку на пульсе событий, уже столько лет оставался на плаву, умея вовремя реагировать на происходящее, действовуя с пользой для себя и для штата.
– Так, что там?
Сенатор, уставился на выделенное в тексте секретарём: ”Информатор сообщает, что из машины принадлежащей Рей Палпатин, Vademecum извлёк неизвестного, и увез в сторону своего поместья. Личность неизвестного устанавливается”. И следом, по тексту: ”Поступило сообщение в полицию, от некого Армитажа Хакса, об исчезновении из гостиничного номера ”Эль-Сэндэро Инн”, некой Рей Палпатин. Полицейские, явившиеся по вызову, обнаружили в номере следы борьбы и крови. Допрошенный портье сообщил, что перед приходом полиции в номер поднимался некий Бен Соло...”
– Свяжи меня с Бароном, – отрывисто бросил Шив Палпатин секретарю, быстро пролистывая фотографии с камер видеонаблюдения, которые исполнительный секретарь не забыл приложить. На них его внучка, плясала на капоте, какой-то пятнистой нелепой машины, задирая юбку перед долговязым темноволосым громилой, а потом, и вовсе, снимала с него штаны...