Часть 24 (2/2)

— Да. Появились.

— О-о-о… — в зелёных глазах зажёгся восторг, — иди сюда, покажи их поближе!

Не лучшая идея — утолять любопытство человека, на которого встали клыки. Но разве мог Барти отказать просящему взгляду и мило вытянутым ручкам, что призывали подобраться поближе и желали коснуться его?

С тяжёлым вздохом, он приблизился и сразу же оскалился. Аккуратные клычки омег ни в какое сравнение не шли с клыками альфы, схожими с вампирскими. Разница лишь в том, что альфы не выпускают яд, порабощая жертву, и не питаются кровью. Но они ставят метку. А их феромоны способны заглушить боль в процессе укуса. Точно как яд вампиров.

Лео замер в восхищении и лёгком страхе. Вблизи и правда смотрелись жутковато. Такие прокусят кожу в один миг. Да и ранить самого альфу могут, если будет неосторожен. Губу поранить, язык…

— А можно мне…?

— Только очень осторожно, — с опаской предупредил Барти.

Они играли с огнём. Конечно, альфа не посмеет укусить Лео… Но всё же. Касания пальцев к чувствительным клыкам приносили странные противоречивые ощущения — с одной стороны неприятные, с другой стороны — весьма желанные. Пока инстинкт не взял вверх, надавливая острием на мягкую подушечку, Барти мягко начал отстраняться и закрыл рот, убедившись, что Лео его понял и убрал пальцы.

— Хм, а как они у тебя исчезают? Это больно? И сколько должно уйти времени?

— В зависимости от того, как быстро успокоюсь. Они втягиваются обратно. Немного больно, но только когда не… — замялся Барти, — если не кусаться, то больно. А если укусить — боли не чувствуешь.

Это имело смысл. Прорезание клыков — не более чем инстинкт. А инстинкты требуют брать желаемое. Внутри у омеги сладко сжалось и… он захотел ощутить укус. Даже если будет больно. Какая-то часть его нашептывала, что боль будет прекрасна.

Только ему не позволят. Барти даст категоричный отказ, да ещё наругать может за глупые желания Лео. Метка означала принадлежность омеги альфе. Одному единственному. Это очень серьёзный и ответственный шаг, который не стоило допускать в юном возрасте. Что уж там, метка — практически символ брака.

— Прости, что я доставлю тебе неудобства… наверное, — Лео поник, произнося следующие слова, — было бы проще, полюби ты меня, когда я был бы постарше…

— Не говори глупостей, Барсучок, — Барти мягко притянул к себе Лео и нежно поцеловал в щёчку, — мне не в тягость тебя ждать.

— Но… это может навредить твоему здоровью, — не унимался Лео, — может, через годик мы попробуем что-нибудь… м-м, посерьёзнее?

— Воздержание вредно для здоровья, только когда тебе за сорок. Брехня это всё, — насмешливо фыркнул Барти, — это альфы так говорят. Уловка обычная. А вот омеги — да. Иначе у них тонус…ну, внутри теряется.

Сказать «матка» не хватило смелости. Что уж там, собственные запчасти не всегда могли называться без неловкостей.

— А насчёт попробовать… Я очень хочу, но год — ещё рано. И до брака как-то неприлично. Да и твои родители будут не в восторге. Они могут устроить мне такую казнь! Инквизиция позавидует.

— Пф, — омега тихо фыркнул, — я тогда им ещё раз напомню, когда они сами начали. Может, ещё нижнее бельё с замком носить, чтобы их успокоить? Как же бесит…

— Брось. Родительский страх ничем успокоить нельзя, — насмешливо ответил Барти, ласково почесав Лео за ушком. Тот очень мило заворчал и скорчил мордочку. Альфа с удовольствием бы наслаждался этим зрелищем как можно дольше, но время играло против них. Пора было расходиться. Как бы не хотелось остаться. — Уже поздно. Надо ложиться спать.

— Подожди!

Лео быстро схватил Барти за руку. Уже не раз у него проскальзывали в фантазиях заманчивые картины с разделением постели. В нормальном смысле! Так почему бы не воплотить их в реальность? Пока есть возможность.

— Останься со мной на ночь? Пожалуйста. Кровать большая, мы уместимся вдвоём.

— Ну… — Барти откровенно растерялся, не зная, что предпринять. Насколько это правильно. Мог ли он, как и всегда, поддаться чарам своего малыша? Или же пойти против, прикладывая всю свою силу воли?

— Я даже не знаю, как веду себя во сне. Вдруг буду лягаться… или храпеть. Да и тебе нужно личное пространство…

— Ничего. Если будешь мешать — я тебя разбужу.

Лео приподнялся на коленях, став значительно выше, и обнял своего альфу за шею. Его лёгкое удивление, неуверенность, смущение — очень понравились омеге. Иногда Барти выглядел и вёл себя так, что у Лео коленки дрожали. А иногда вот так. Затискать хотелось, такого милого!

— Соглашайся, Барти. Ты не пожалеешь.

Как отказать просящим зелёным глазкам? Как отказать ласковым рукам? Как отказать выпущенным легким феромонам? Зелёное яблочко порабощало его.

— … двигайся.

Победная улыбка заиграла на губах омеги. Но не успел Барти ею насладиться, как ощутил эти самые губы на лбу. Нежные, мягкие… Невозможно устоять!

— Лео… какое же ты чудо, — выдохнул, полный восхищения и нежности к своему малышу, — всё время бы с тобой лежал.

— Пока мы сидим, глупый, — хихикнул Барсучок. И вдруг, схватив покрепче за плечи, повалил альфу на постель, а сам устроился на нём, — а вот теперь лежим.

Пара капель вредности — важная вещь для любого омеги. Словно пряность, делающая вкус богаче.

Немного позже они обязательно вкусят друг друга.