Часть 18 (2/2)
— Том, привет. Я здесь, — дал знать Гарри, войдя в кабинет.
Забавный факт, семейные встречи проходили в основном именно в кабинете отца. И не всегда они заканчивались хорошо. Поэтому каждый, подсознательно, готовился к худшему.
— Привет, — альфа закончил с перебиранием и поприветствовал супруга поцелуем. Тот прильнул к нему и улыбка отпечаталась на их губах. А следом и Лео попался в отцовские руки. Юного омегу притянули в объятья и оставили поцелуй на макушке. — Ну давайте, любимые мои, рассказывайте.
Приглаживая взъерошившиеся волосы, второй раз их подвергли пытке, Лео начал говорить, стараясь не думать об родительской реакции:
— Мы с Барти хотим провести летние каникулы вместе. У него дома. Вы… меня отпустите?
Естественно, сразу ответ не последовал. Этот вопрос привёл взрослых в ступор. Гарри с ошарашенным видом посмотрел на помрачневшего мужа, проверяя, не ослышался ли. И не такое может случиться, почти не зная отдыха.
— Провести лето с Краучем?
Ответить Лео не успел. Потому что следом за вопросом прилетел резкий, отрицательный ответ от главы семьи. Настроение у альфы, на удивление, было отличным. Он давно не чувствовал такой легкости. Поэтому встреча с семьей отразилась на нём положительно.
Пока сын не ударил под дых! Провести каникулы у Крауча дома? Этого наглого, бесстрашного щенка, который в одном шаге от выпуска? Вот уж нет! Его так радовала возможность оградить сына от змеи. Он выпустится и они с Лео больше не смогут контактировать. Что может быть прекраснее?
А теперь выясняется, что паразит хочет прибрать Лео к рукам на лето!
— Отец, ну ты чего? Он же выпускается! А потом я могу больше его не увидеть, — жалобно посмотрел юный омега, в надежде, что строгий родитель отпустит.
— Я согласен с отцом, милый, — вмешался Гарри, — нельзя оставлять тебя с альфой одного. Тем более, на каникулы.
— Но я не буду там один! У Барти есть родители, они всё равно будут дома! Ну, папочки… пожалуйста…
— Ага, конечно, — со злобной усмешкой протянул Том, — это он тебе так сказал? Знаю я, как ведут себя парочки. Всегда найдут уединённое место. Даже если взрослые рядом. Здесь над ним хоть какой-то контроль есть. А там? Ты подумал вообще, что может случиться на его территории? Нет. Мой ответ не изменится.
— По себе знаешь, да?
Лео не мог сдержать ехидство из-за досады, и своей репликой вызвал у папы неловкое смущение. Он понимал недоверие родителей, но надеялся, что те свыклись за время, что он с Барти вместе.
Зря надеялся. А ведь Барти мог столько раз сделать с ним что-нибудь эротическое… Но этого не происходило.
— Так. Разговорчики, молодой человек, — с холодом осадил отец, — по себе я знаю или нет, тебя не должно касаться. В защиту твоему альфе хочу сказать, что он всё-таки молодец, — слова дались с трудом. Но сказаны были искренне, — за всё это время я ни разу не почувствовал на тебе его запах. Он в самом деле старается себя сдерживать. Оберегать тебя. Но я не могу ручаться за то, что так продолжится и на его территории. Поэтому нет.
— Что плохого, если не сдержится, но будет предохраняться? — барсучок пошёл прокапывать обходные норы вокруг назревшей проблемы, но собственные слова заставляли краснеть. — Когда-то я всё равно войду в близкий контакт.
Гарри нервно усмехнулся. Лео был абсолютно прав. Но они оба ещё не готовы!
Том оказался не таким крепким — от представлений ему поплохело. Рукой нащупал позади себя стул и с тяжелым стоном сел, прикрывая лицо рукой. Чертов Крауч доведёт когда-нибудь. Либо до обморока, либо до срыва! Второе более реально. Как только щенок выпустится… Оковы с рук Тома спадут. И пусть только попробует попасться на глаза — проклянёт до седьмого колена.
Несчастно выдохнув, Гарри подманил пузырёк с успокоительным. Когда Лео стал взрослеть, Том наварил не одну сотню таких флаконов. Полезная вещь. В любой момент можно выпить, подавляя сильную чувствительность и эмоциональность. Потому что именно таким становился Том Реддл, когда дело касалось сына.
Скоро он начнёт выпивать литрами, и не только успокоительное. Видит Мерлин.
— Ну, пап… — обречённо протянул Лео, не зная что в нем бушует сильнее, разочарование от отказа, усталость или жалость к родителю, — когда ты уже перестанешь так остро реагировать? Я все ещё девственник! И, кажется, таким останусь до свадьбы…
— Вот будут свои дети… — прохрипел после того, как откашлялся. Зелье сразу пошло не в то горло, стоило услышать о девственности. Ещё бы он не был девственником! — … поймёшь, что я испытываю…
Осторожно хлопая супруга по спине, Гарри взял успокоительное и для себя. Их драгоценный омежка умел выбить из колеи. Тут и его крепкие нервы не выдерживали.
— Лео. Мы решили, что это плохая идея. Так что не злись и не настаивай.
— Да я уже понял, — фыркнул младший омега, скрещивая руки на груди.
Уйти от родителей после отказа было бы слишком по-детски. Да и не всё потеряно. До лета ещё есть время. Может, если будет потихоньку давить, те все-таки согласятся. Ну, или Барти возьмёт дело в свои руки.
Только это опасно…
Как бы родители не сделали с ним что-нибудь. Особенно отец! Маниакальное желание сохранить его невинность уже утомляла. Нельзя быть настолько помешанным! Какой бы отец ты ни был — нельзя так сильно вешать поводок. Можно попросту задушить.